§ 80. Структура значения языковых единиц как единство формы и содержания. Изоморфизм строения значимых единиц языка

В нашем описании значений основных единиц языка мы выделили различные их компоненты; в слове: логико-семантическое ядро (по­нятие), внутреннюю форму слова, смысл, «предметную отнесенность», а также такие элементы значения слова, которые составляют его коннотацию,— стилистическую, эмоциональную, экспрессивную ха­рактеристики; в словосочетании и предложении: значение типовых моделей и смысл (конкретное содержание, образующееся в речи). Все эти компоненты реализуются в речи — действительном существовании языка, представляющем собой единство формы и содержания. И все названные выше компоненты семантики языковых единиц относятся к этим двум основополагающим категориям — к форме либо к содер­жанию.

К внутренней форме языка относятся постоянные, воспроизводи­мые значимые элементы языковых единиц; в слове — его внутренняя форма или образ, «внутриязыковое значение» в виде закрепленного за ним понятия; воспроизводимыми, а следовательно, относящимися к форме являются стилистические, эмоциональные, экспрессивные ха­рактеристики слова. К содержанию, образующемуся непосредственно в акте речи, мы отнесем смысл, «предметную отнесенность», т. е. то, что, как правило, является предметом сообщения.

В словосочетании и предложении к элементам внутренней формы языка мы отнесем модели строения и их типовые значения, которые 256

воспроизводятся всякий раз, когда образуется такое словосочетание или предложение. К содержанию — речевой смысл этих единиц языка. Разумеется, в речи языковые единицы, например слово, выступает как единство формы и содержания, но форма как таковая, с помощью которой содержание может быть организовано и выражено, не является целью сообщения, поскольку она известна всем говорящим на данном языке. И только в редких случаях она может быть предметом сообщения. Такой анализ семантики языковых единиц имеет целью привести в известность те структурные элементы, которые, с одной стороны, являются системными и которыми говорящие владеют в отвлечении от конкретного применения в речи, с другой,— элементы, которые образуются непосредственно в речи и являются предметом сообщения. В исследовании значения единиц языка ученые нередко сосредо­точивают свое внимание на отдельных элементах структуры значения — на обобщении (понятии), образе, «предметной отнесенности», смысле. Между тем для полного, по возможности, отражения семантики язы­ковой единицы следует ее рассматривать как неразрывное единство структурных элементов, относящихся к форме и содержанию.

Значимые единицы языка, имеющие строение (слово, словосоче­тание, предложение), образованы по принципу логически расчленен­ной дихотомии: единства рода и вида, общего и частного. Эти отношения объективно выражаются в соответствующих элементах указанных единиц.

Формальные отличия языковых единиц, неаддитивность их значе­ний, как результат синтеза водящих в их состав элементов, создают качественное своеобразие этих единиц — как их значений, так и их формальных свойств. Но одновременно названные единицы обнару­живают известный изоморфизм (сходство по форме), что говорит об общих, глубинных принципах организации языка и общих условиях образования и функционирования этих единиц.

Так, в слове учитель родовой признак (Р), указывающий на при­надлежность обозначаемого словом понятия к определенному семан­тическому разряду («действующее лицо»), выражается значением суффикса. Корень слова имеет индивидуальное, видовое значение или признак (В), по которому называется действующее лицо. В итоге слово обозначает видовое понятие, но его внутренняя логическая расчленен­ность, классификационность в известной мере отражена в самих значимых элементах слова.

В Р

257

УЧИ - ТЕЛЬ

9 Я 45

Аналогичную дихотомию родовидовых или общечастных отноше­ний мы наблюдаем и в словосочетании. В словосочетании березовая роща существительное обозначает родовое, общее понятие, березовая — видовое. В целом словосочетание, как и в других подобных случаях, обозначает индивидуальное видовое понятие с явно выраженным логическим взаимоотношением входящих в его состав элементов.

В Р

БЕРЕЗОВАЯ РОЩА

В

Подобные отношения характерны и для предложения. В Р

ИВАНОВ — СТУДЕНТ

В

Для показа явной логической расчлененности предложения мы приводим предложение с именным составным сказуемым, где отдель­ными единицами выражается родовое понятие (именная часть сказу­емого) и предикативные значения (связка, отсутствующая в настоящем времени). Признак замыкается в субъекте. В целом предложение выступает как тождество субъекта и предиката; иными словами, пред­ложение обозначает субъект с предицируемым ему признаком. Та же форма мысли и те же логические взаимоотношения наличествуют и в предложении с простым глагольным сказуемым. В отличие от именного сказуемого в личном глаголе предикативные категории и лексическое значение выражаются в формах глагола, морфологически.

ИВАНОВ УЧИТСЯ = («ЕСТЬ УЧАЩИЙСЯ»)

Однако в выражении этих логических отношений в предложении, по сравнению со словом и словосочетанием, наблюдаются и сущест­венные отличия, поскольку предложение не номинативная, а преди­кативная единица языка. Структурные логические отношения закреплены в слове как единице системы языка, т. е. являются данны­ми, воспроизводимыми. И в свободном словосочетании они, хотя и образуются в речи, но также приводятся как данные. Именно поэтому и слово, и свободное, переменное словосочетание относятся к номи­нативным единицам языка (В.В. Виноградов). Другое дело предложе­ние. Здесь родовой признак предицируется, т. е. приписывается субъекту с помощью предикативных значений времени, наклонения, лица. Родовидовые отношения (с предикатом связано общее, родовое понятие) в предложении имеют характер актуального познания (сооб-

258

щение, в котором что-либо утверждается, отрицается, подвергается сомнению и т. д.). Предикативные отношения свойственны только предложению.

В словосочетании и предложении указанные отношения выража­ются свободно привлекаемыми словами; в слове морфемы закреплены и постоянно воспроизводятся. Но в результате различных исторических изменений, образных наименований логические отношения могут быть не выражены. Однако это не означает, что отмеченные отношения пропадают вовсе; они присутствуют в слове идеально, имплицитно, не имея самостоятельного выражения в соответствующих элементах слова. Это наглядно видно при сравнении тождественных или близких по значению слов или выражений с ясным логическим членением и без такового (ср.: грузовой автомобиль — грузовик — полуторка — двухтон-ка; столетие — век и т. п.).

В своем рассмотрении сходства по форме семантических структур мы обращались к единицам, имеющим строение, выраженное элемен­тами этих единиц. В слове логические отношения наличествуют и в тех случаях, когда они могут быть явно и не выраженными. Вполне правомочен вопрос: имеет ли подобное строение морфема, и в част­ности аффикс — кратчайшая семантическая единица. Надо полагать, аффиксы, как и корни в своем конкретном применении, подобно другим значимым единицам языка, имеют два семантических уровня. Однако семантика аффиксов в этом отношении не изучена. Интересен в связи с этим следующий пример. Общим категориальным значением относительных прилагательных является выражение отношения к предмету, обозначенному производящим словом. Однако эта общая категориальная идея отношения может весьма своеобразно конкрети­зироваться, отражая реальные отношения предметов в аспекте челове­ческой деятельности. Так, прилагательное в сочетании «золотая карета» может обозначать: а) «сделанная из золота»; б) «в которой перевозят золото»; в) «окрашенная в цвет золота»; г) с качественным оттенком: «очень дорогая»...

Таким образом, основные единицы языка обнаруживают сходство в строении своей семантической структуры, известный изоморфизм, свидетельствующий о едином, глубинном принципе их семантической организации, лежащей в основании языка.