118.Rucht D. (1996). The Impact of National Contexts on Social Movement Structures: A Crossmovement and Cross-national Comparison. In: McAdam, D., et al. Comparative Persspectives on Social Movements: Political Opportunities, Mobilizing Structures, and Cultural Framings . Camb. Univ. Press.

119.Stouffer S. et al. (1949) The American Soldier. Vols 1-4. Princeton: Princeton University Press.

120.Tarrow S. Power in Movement. Cambridge. Univ. Press. 1994.

121.Temkina A. Russia in Transition: New Collective Actors and New Collective Action / Dissertation submitted for the Degree of Ph.D in the University of Helsinki.. 1997.

122.Temkina A. The Workers' Movement in Leningrad, 1986-1991 // Soviet Studies. 1992, № 2.

123.Tilly, Ch. From Mobilization to Revolution. Englewood Cliffs, 1978.

124.Tourain A. The Voice and the Eye. London. 1981.

125.Voronkov V. Die Protestbewegung der «Sechsrieger» — Generation. Der Widerstand gegen das Sowjetische Regime 1956-1985 // Osteuropa, 1993, Vol. 10.

126.Voronkov V., Zdravomyslova E. Emerging Political Sociology in Russia and Russian Transformation // Current Sociology. Vol. 44, № 3, Winter, 1996.

127.Zabadykina E. The Range of Women's Organizations in St. Petersburg. In: Women's Voices in Russia Today, ed. by A.Rotkirch and E.Haavio-Mannila. Datmouth, 1996

128.Zdravomyslova E. (1996). Opportunities and Framing in the Transition to Democracy the Case of Russia. In: McAdam, D., et al. Comparative Perspectives on Social Movements: Political Opportunities, Mobilizing Structures, and Cultural Framings. Camb. Univ. Press.

129.Zelikova J. Bewegungsforschung (1991 bis 1994). Sozialwissenschaft in Russland. DeutschRussisches Monitoring I. Bd 1. 1996.

Глава 28. Изучение общественного мнения (В.Мансуров, Е.Петренко)

§ 1. Вводные замечания

История развития исследований общественного мнения в России и СССР тесно связана с реальными социальными и политическими процессами, происходившими в стране.

Выделение общественного мнения как относительно самостоятельного направления исследований в истории мировой социологии связано, по крайней мере, с тремя обстоятельствами. Во-первых, с развитием капиталистического производства, что выдвинуло проблему изучения потребительского спроса и эффективности рекламы в конкурентной борьбе за потребителя. Во-вторых — это развитие демократических структур, политических партий и политической борьбы, что привело к возникновению исследований политических преференций, электорального поведения населения и эффективности политического влияния с помощью пропаганды. Наконец, в-третьих, сильный импульс опросам общественного мнения придало возникновение средств массовой информации, особенно телевидения, что вызвало потребность в изучении интересов аудитории, ее предпочтений и мотивов обращения к тому или иному источнику информации. К этому следует добавить рост уровня образования и культуры населения, расширение спектра его интересов, в частности, и политических.

Очевидно, что в нашей стране указанные предпосылки и условия возникали в определенной последовательности, их взаимодействие имело свою специфику, и поэтому история предмета довольно коротка и прямо связана с идеологическими интересами правящих структур, а не только с вышеперечисленными объективными условиями.

522

§ 2. Первые подходы к изучению общественного мнения.

Роль земств (1860—1910-е годы)

Строго говоря, опросы общественного мнения как выражения позиций различных групп населения по злободневным общественно-политическим, экономическим и другим проблемам ни в дооктябрьский период, ни тем более после установления советской власти в России не проводились. Но подходы к тому, что впоследствии становится предметом социологии общественного мнения, причем весьма продуктивные, были заложены прежде всего в разработке теории выборочных обследований и опросов.

Конец XIX и начало XX столетий можно назвать предысторией развития опросов общественного мнения в России. Первые опросы были проведены по инициативе земств — местных органов самоуправления, созданных в 1864 г., а также некоторых губернских газет, заинтересованных в изучении интересов читательской аудитории [30]. Под эгидой земских властей произошло становление российской статистической науки. Труды земского статистика А.Чупрова и по сей день остаются компонентом теории выборочного метода в мировой литературе [56].

Просветительская деятельность также была одним из ведущих направлений их функционирования. Создаются народные школы, библиотеки, возникает достаточно массовая аудитория читателей газет, иллюстрированных журналов, изданий дешевых «книг для народа». Эти институты постоянно расширяют поле деятельности, опираясь на многочисленные эмпирические исследования (сегодня мы назвали бы их маркетингом).

Реформы 1860—1970 гг., открыв путь капиталистическому развитию России, стимулировали потребность в чтении. В условиях замены патриархальных бытовых и экономических связей товарными отношениями и формальным правом значительная часть активного населения столкнулась с необходимостью знания законов и существующих предписаний, регулярного знакомства с государственными указами, торговой и. хозяйственной информацией.

Отметим ведущее место, которое занимала здесь художественная литература. По свидетельству М.Е.Салтыкова-Щедрина, русская публика желает, «чтобы писатель действовал на нее посредством живых образов и убеждал сравнениями и определениями. Стало быть, учительницею ее стоит на первом плане так называемая беллетристика» [34, с. 320]. От литературы большинство тогдашних читателей ждало публицистичности, дидактичности, образцов для подражания и критики существующих порядков.

Изучение читающей публики в те годы проводилось людьми, занятыми цензурой, книгоиздательством, библиотечным делом, редакциями газет и т.п. Цели при этом были и благородными (вспомним народников), и чисто утилитарными: развитие собственного бизнеса или рационализация собственной чиновной профессиональной деятельности. Основными методами исследования были анализ документов (объемов книгопродажи и тиражей изданий, читательских формуляров в библиотеках), опросы читателей библиотек, почтовые и прессовые опросы читателей газет и журналов.

«Наша читающая публика, — говорилось в публикации 1862 г. [25, с. 21], -довольно определенно может быть разделена на три главные группы. Первую составляют современные, серьезно образованные, по развитию своему стоящие в уровень с общим европейским развитием и владеющие знанием иностранных языков. Во второй находятся люди, имеющие некоторые, более или менее совершенные научные знания, но о многих современных идеях распространяющиеся за счет других и по отрывочному собственному чтению. Третья группа требует от чтения одного приятного и полезного препровождения времени; сюда относится менее развитый слой так называемых благородных классов, с малыми изъятиями купечество и все грамотное простонародье». Статистическое обследование П.М.Шестакова, проведенное в конце XIX в. на московской ситценабивной фабрике (владельцы которой проводили

523

«филантропическую» политику, открыв для рабочих школу, библиотеку, театр), показало, что

вчисло читателей входили 42 % рабочих-мужчин [50, с. 61-71].

Вконце XIX в. Вятское губернское земство, выпускавшее для крестьян «Вятскую газету», провело опрос читателей [24, с. 38—106]. Оказалось, что отношение крестьян к газете во многом определяется идеологическими конфликтами в этой среде. Часто и сама газета является источником таких конфликтов. В газете публиковались материалы, посвященные сельскохозяйственным и ремесленным нововведениям. Старшее поколение деревни отрицательно относилось к таким публикациям, а молодые чаще становились на защиту новаций. Однако те главы семей, которые прошли через земскую школу, чаще имели ту же точку зрения, что и положительно оценивающая нововведения молодежь. В этом опросе приняли участие почти 1500 крестьян. Судя по результатам, каждый четвертый в той или иной степени являлся читателем или слушателем «Вятской газеты» (газета читалась в крестьянских семьях вслух). Самыми активными читателями были молодые жители села, а также ремесленники и отставные солдаты.

Наибольший интерес вызывали публикации по ведению сельского хозяйства, о ремеслах, рассказы и исторические очерки. Зафиксирована и неудовлетворенность газетными публикациями: по мнению опрошенных, газета мало пишет о пожарах, неурожаях, крушениях поездов и т.п.

Одновременно с рассмотренным выше опросом земские статистики Вятской губернии провели опрос работников сельских библиотек [38, с 209—214], которые характеризовали своих читателей, их интересы, а также отвечали на вопросы о роли сельской библиотеки Результаты показали, что «народная библиотека» рассчитана на вполне определенного читателя, усвоившего в земской школе грамоту и начальные представления о мироустройстве. Помимо русских классиков и современных художественных произведений, библиотекари пропагандировали среди своих читателей книги о вреде пьянства, погони за богатством, а также литературу по истории, географии, медицине. Аудитория народных библиотек в основном состояла из учащихся земской школы и недавних ее выпускников (лица моложе 17 лет — 64 %) В основном это были мальчики и юноши. Женщины в сельской читательской среде были скорее исключением [52, с. 118].

Сходные результаты встречаются и в других публикациях того времени В качестве примера изучения круга чтения можно упомянуть опрос сельских читателей в Пермской губернии [1], исследования Н.А.Рубакина (вкусы читателя, отношение рабочих и крестьян к книге, содержание чтения по материалам читательской почты [31] и отношение к книге и чтению «народной интеллигенции»), проведенные им в первые годы XX в. [32].

По результатам упомянутых выше исследований хорошо прослеживается, как чтение довольно быстро переходит в конце прошлого века из разряда исключений в разряд довольно часто встречающихся явлений, как набирают обороты запущенные земствами культурные механизмы распространения чтения (комитеты грамотности, просветительские общества, народные библиотеки, народные газеты и т.д.) Как, наконец, на базе, созданной во второй половине XIX в., Россия из полуграмотной и практически не читающей превратилась в «самую читающую страну».

Среди исследований других тематических направлений, которые земские статистики широко развернули в начале XX в., отметим изучение вопросов социальной гигиены, условий труда и быта, бюджетов семей рабочих и служащих. Хотя выяснение мнений частных и групповых практически не входило в задачи исследователей, назовем некоторые из них. Исследование А.Шинкарева представляет собой подробное монографическое описание повседневной жизни крестьян в селах Новоживотиново и Моховатка Воронежского уезда [51] Бюджеты семей рабочих были основательно изучены в капитальном монографическом исследовании А.Стопани [39], который дал подробное описание бюджетов семей рабочих нефтяных предприятий, и в исследовании М.Давидовича [8], изучавшего бюджеты семей петербургских текстильщиков.

524