Homo institutius - Человек институциональный - Иншаков - 2005 - 854

Методология институционального анализа человека

ными факторами, определяющими ход человеческих событий» (там же, с. 42).

Сама концепция методологического индивидуализма, как не без оснований отмечал Дж. Ходжсон, «используется в каче - стве “упаковки” для самых разнообразных методологическ их и теоретических предписаний» (Ходжсон, 2003, с. 93). Неудивительно, что в 1990-х гг. многие ведущие экономисты неоинституционального направления отказались от ее постулатов. Т ак, в своей Нобелевской лекции 1989 г. Т. Хаавельмо, подвергнув сомнению установку на отдельно взятого индивида как отправ ную точку экономической теории, пытался обосновать мысль о не обходимости анализировать исторически сложившиеся эконом и- ческие институты. Институты, утверждал он, представляют с о- бой нечто большее, нежели просто человеческая натура в увеличенном масштабе (Haavelmo, 1997).

Поэтому методологический индивидуализм не следует путать с сугубо атомистическим подходом к обществу в целом и к экономике — в частности, — где отдельно взятому индивиду к ак центральному элементу социального действия отводится о пределяющая роль в функционировании и развитии общества. Хотя большинство сторонников методологического индивидуализма и признает роль социальных и иных факторов для объяснения чело - веческой деятельности и формирования индивидуальных це лей и предпочтений, им придается очень ограниченное значение. В этом русле предпринимаются попытки построить макроэкономиче скую теорию на микроэкономическом «фундаменте». Как справедл иво подчеркивал Дж. Ходжсон, «макроэкономическая теория раст воряется в микроэкономической, первая превращается в элеме нтарный “продукт” последней» (Ходжсон, 2003, с. 113).

В целом «экономический человек» рассматривается как пра г- матическое, рационально мыслящее, свободное в своем выбор е существо, которое в своих действиях полностью руководств уется экономическими мотивами, своекорыстным интересом, всеце ло связанным с соображениями личного благополучия. Считает ся, что при наличии определенных общих для всех «правил игры» стремление каждого члена общества реализовать собствен ный интерес ведет к гармоническому развитию общества в целом . Рассматривая общество как совокупность разнообразных к он-

31

РАЗДЕЛ I

трактных отношений и межличностных договоров, привержен - цы неоклассической теории и методологического индивиду ализма, внесшие основной вклад в разработку этой концепции, пр и- дают превалирующее значение рациональному расчету, где п реобладает установка на максимизацию выигрышей и минимиза - цию потерь. Значимость и ценность окружающих «человека эк о- номического» людей и материальных ценностей определяют ся им исключительно с точки зрения полезности.

При таком понимании человек немыслим без рынка и рыночной деятельности. Он прежде всего субъект экономическ ой деятельности и рыночных отношений. «Представьте себе мир , — писал германский исследователь П. Вайзе, — в котором все де й- ствия координируются через рынки и равновесные цены, и ст а- нет очевидным, что человек в этом смоделированном мире по л- ностью автономен, свободен в своих поступках и основывает свои действия только на своем собственном выборе... Перед н ами свободно действующий homo economicus, который эгоцентрически, без каких-либо чувств ненависти и любви, реализует свои представления о выгоде и поддерживает с себе подобными ли шь эквивалентно-ценностные отношения» (Вайзе, 1993, с. 117).

Разумеется, такая установка играет немаловажную роль в поведении человека, но все и вся в человеческой деятельно сти не сводится к ней, ведь целесообразность не должна вытесн ить ценности. Результатом столь упрощенного подхода станови тся чрезмерно узкое, редуцированное, одномерное понимание со циальной природы человека как «высушенного, сморщенного го - мункулуса», являющегося «довольно сомнительным отражен ием реальности» (Brunner, 1987, p. 370).

В таком понимании «экономический человек» — не более, чем абстракция, поскольку людей, полностью соответствующ их критериям такой модели, возможно, практически не существу ет. В этом отношении был совершенно прав Э. Дюркгейм, который писал: «Чтобы упростить вещи, экономисты его (индивида. — Авт.) искусственно обеднили. Они не только абстрагировались от всех обстоятельств времени, места, страны, придумывая абстрактный тип человека вообще, но в самом этом идеальном типе они оставили без внимания все, что не относится исключительно к узко понятой жизни индивида, так что в результате движени я

32

Методология институционального анализа человека

от одних абстракций к другим у них в руках остался лишь вну - шающий грусть портрет замкнутого в себе эгоиста». Предста вляемый в таком виде «этот теоретический эгоист», по утвержд е- нию Э. Дюркгейма, представляет собой всего лишь «абстракт ное понятие» (Дюркгейм, 1996, с. 174).

4. «ÐАСКЛАД ПО ЯЩИКАМ»

В результате экономический анализ ограничивается исклю - чительно сферой своекорыстных интересов и коммерческих мотивов, что, в свою очередь, подтолкнуло представителей дру гих социальных и гуманитарных наук разработать собственные концепции человека, призванные объяснить соответствующие с тороны и аспекты жизнедеятельности людей. Так сформировали сь подходы, в соответствии с которыми социальные науки стали рассматриваться как некий набор «ящиков», покрывающих со - бой различные сферы общественной жизни. «Каждому ящику соответствует некоторая модель человека. “Экономически й человек” владеет ящиком с ярлыком “Экономика”, “социологичес - кий человек” — ящиком под названием “Социология”, “политический человек” и “антропологический человек” предст авляют особые случаи “социологического человека”». Встречаетс я еще «психологический человек» (Brunner, 1987, p. 369).

Как можно убедиться из вышеизложенного, сторонники концепции «экономического человека» и методологическог о индивидуализма пытаются найти решение любой экономическо й проблемы в терминах рыночных принципов поведения, целей и рационального расчета отдельно взятого хозяйственного агента. Более того, эти принципы используются для объяснения и др у- гих сфер общественной жизни, о чем свидетельствует появле ние в последние десятилетия множества работ такого профиля. Р ечь идет, в частности, о политической деятельности (Buchanan, Tullock, 1962); правовой системе (Posner, 1977, 1987), социальных отношениях (Becker, 1976; Hirshleifer, 1985, p. 53) и т.д.

Наибольший интерес представляют разработки основателей и приверженцев так называемых экономической теории демо к- ратии и концепции общественного выбора. В них конструкции «экономического человека» и «методологического индивид уализ-

33

РАЗДЕЛ I

ма» используются для объяснения сущности политических п роцессов и институтов, а также для обоснования и разработки механизма социальной политики государства. Среди исследов ателей, внесших значимый вклад в развитие данной области нау ч- ных исследований, следует назвать Дж. Бьюкенена, Г. Таллока , Й. Шумпетера, Дж. Даунса и др. В их работах правительство, парламент, партии и исполнительные органы рассматриваются к ак институты и организации, состоящие из индивидов, преследу ю- щих в политической сфере свои цели по аналогии с рыночной конкуренцией в сфере экономики.

Отдельно взятый индивид делает свой выбор как на рынке, покупая тот или иной нужный ему товар, так и в кабине для голосования, отдавая свой голос за представителя той или иной партии. Взяв за основу этот принцип, Дж. Бьюкенен пришел к выводу, что «методы анализа рыночного поведения можно при - менить к исследованию любой сферы деятельности, где челов ек делает выбор». По его мнению, «причина различия результат ов функционирования рыночной и политической систем кроетс я в их неодинаковой структуре, а не в разных побуждениях люде й, занятых в этих сферах». Утверждается, что «человек, делающ ий выбор, отождествляет свои экономические интересы с блага ми, имеющими для него субъективную ценность. Такое поведение характерно не только для рынка, но и для политики» (Бьюкенен, 1997, с. 20—22).

Руководствуясь прежде всего своими интересами, избиратели делают выбор в пользу того кандидата, позиция которо го наиболее близка их собственным взглядам. Иначе говоря, по литические деятели и кандидаты, участвующие в выборах, пред лагают в качестве товара свои политические программы, в то в ремя как избиратели «покупают» этот товар, полагая, что он об ернется выгодой для них. Для многих людей участие в выборах представляет собой акт личного и общественного выбора. Ис ходя из подобных установок, политику зачастую всецело отождес твляют с борьбой за власть и конкуренцией между различными социально-политическими силами, группами, партиями или от - дельно взятыми индивидами за распределение существующи х в обществе благ и привилегий. Что касается такого самоочеви дного признака рынка, как конкуренция, то при ближайшем рассмот -

34

Методология институционального анализа человека

рении обнаруживается, что политика также является ареной ожесточенной конкуренции между различными конфликтующими между собой политическими силами, партиями, объединениями, идейно-политическими течениями, индивидуальными претендентами на тот или иной государственный пост. В полити ческой сфере человек делает такой же выбор, как и в экономичес - кой, причем на рыночных принципах. Решение голосовать на выборах за того или иного кандидата представляется как та кой же выбор, как и покупка того или иного нужного товара на экономическом рынке. Как справедливо отмечал Й. Шумпетер, во время избирательных кампаний многочисленные кандида ты пытаются продавать избирателям свои программы, точно так же, как, например, производитель автомобиля пытается продать свою продукцию потребителям на рынке. К тому же, в любом государственном учреждении существует конкуренция между сл ужащими за продвижение по служебной лестнице. Следовательно , конкуренция присуща не только рынку, но и государственном у сектору (Шумпетер, 1995).

Как принятые решения отражают различные подходы, так и люди делают свой выбор исходя из определенных комплексо в ценностей и предпочтений. В этой связи писал Дж. Бьюкенен, что «предположение о наличии определенных предпочтений при принятии решений, предложенных рынком, является исключи- тельно важным для развития самой экономической теории. Од - нако распространение такого предположения на индивидуа льные ценности в процессе голосования не учитывает одну из самых важных функций голосования как такового. Определение демократии как “правления на основе обсуждения” подразу мевает, что индивидуальные ценности могут влиять и влияют н а процесс принятия решений» (Buchanan, 1960, р. 85). Хотя нужно признать, что, когда дело доходит до голосования за кандид атов политических партий, предлагающих различные программы, и збиратель, принимающий или делающий выбор относительно того , кому отдать свой голос, отчасти может руководствоваться м нениями других людей. Здесь мы имеем факт слияния личного интереса с интересами коллектива, делающего коллективны й выбор, осознание того, что благосостояние отдельного чело века зависит от благосостояния других членов общества.

35

РАЗДЕЛ I

Чисто экономический подход объясняет экономическое поведение отдельно взятых индивидов, движимых личными инте - ресами, в терминах максимизации материальных благ. Однако в политэкономической литературе, особенно посвященной пр облеме общественного выбора, экономическое поведение людей тра ктуется как стремление к максимизации материальных благ пут ем взаимного обмена на рынке, а политическое поведение — как участие в процессе голосования на периодически проводим ых выборах и присоединение к разного рода заинтересованным группам и политическим партиям.

Вышесказанное отнюдь не означает полного отождествления сторонниками теории общественного выбора экономиче с- кой и политической сфер, поскольку между ними есть и существенные различия, хотя различие между рыночным и полити- ческим обменом заключается в том, что участники политиче- ского процесса стремятся к разным целям. Но поведение в го сударственной и частной сферах в значительной степени отли чается не в силу разнонаправленных целей индивидов, а по приро де этих двух сфер. Государственные решения рассматриваются в этой модели только как средства достижения целей по аналогии с фирмой, которая ставит своей целью получение прибыли. В ре - альности же законодатели и представители исполнительно й власти пытаются не столько выполнить требования, интересы и предпочтения избирателей, сколько осуществить в жизнь со б- ственные предпочтения.

С этой точки зрения представляет интерес позиция оригинального шведского экономиста XIX в. К. Викселля, который утверждал, что «основное различие между рынком и политиче с- кой системой… заключается не в отличающихся типах ценнос тей и интересов людей, а в условиях, в которых они исповедуют сво и многообразные убеждения. Политика есть сложная система о бмена между индивидами, в которой последние коллективно стре - мятся к достижению своих частных целей, так как не могут реализовать их путем обычного рыночного обмена. Здесь нет других интересов, кроме индивидуальных. На рынке люди меняют яблоки на апельсины, а в политике — соглашаются платить на - логи в обмен на необходимые всем и каждому блага: от местно й пожарной охраны до суда» (цит. по: Бьюкенен, 1997, с. 23).

36

Методология институционального анализа человека

Развивая эту мысль, Дж. Бьюкенен обосновывал, что в политике нет такого децентрализованного обмена, как в рыноч ной экономике. Субъекты политического процесса не могут руко водствоваться обычными правилами торговли, поскольку потре бителем общественных благ является не отдельный индивид, а общество в целом. Тем не менее, утверждал он, в политике все же существует аналог свободной торговли. Это — согласие межд у людьми, присущее любому виду обмена. Единогласие, достигн у- тое участниками коллективного выбора в политике, аналоги чно добровольному обмену индивидуальных товаров на рынке. От - сюда — общественный выбор, сочетающийся с методологическим индивидуализмом, согласно которому действия людей во всех сферах общественной жизни определяются принципами конкуренции, рационального выбора и максимизации личной полезности.

Если взять такой подход за точку отсчета, то не остается ничего кроме, как признать, что во всех сферах — социальной , политической, правовой, духовной и т. д. — действует именно «человек экономический», руководствующийся установками неоклассической теории, теории общественного выбора и метод ологического индивидуализма. Однако этот подход отражает ли шь определенную часть элементов, из которых складывается эк о- номика и, соответственно, «экономический человек». При эт ом он ведет к раздроблению общества на автономные экономиче с- кую, социальную, политическую и иные сферы, а человека тран с- формирует в существо, наделенное узким комплексом призна - ков, характеризующих преимущественно экономические асп екты его природы. То же самое с соответствующими уточнениям и верно и применительно к другим концепциям человека — соци - ологического, политического, психологического и т. д.

Концепция «человека социологического» построена по сут и дела на придании преимущественного значения социальным факторам при сдвиге на задний план и даже полном игнорирован ии экономических, политических и иных факторов. Концепция «п о- литического человека», в свою очередь, отдает приоритет с угубо политическим факторам при явном недоучете или даже игнор и- ровании всех остальных.

37

РАЗДЕЛ I

5. Î «ЧЕЛОВЕКЕ ПОЛИТИЧЕСКОМ»

Поскольку в одной работе невозможно сколько-нибудь подробно рассмотреть эти концепции, для выявления сути рассм атриваемой проблемы в самом кратком виде затронем один из вариантов модели «политического человека». Впадая в друг ую, нежели сторонники концепции «экономического человека», крайность, некоторые авторы склонны крайне политизировать че ловека. Как отмечал, например, известный американский социо лог Т. Парсонс, «политические отношения служат центром объеди нения всех аналитических элементов социальных систем, и не только их» (Parsons, 1951, p. 126).

Эту тенденцию наиболее развернуто обозначил французский исследователь Ж. Эллюль. По его мнению, в современном мире национальное государство представляет собой значи тельно более фундаментальный фактор, чем экономика. Именно государство определяет направление развития экономики, хотя оно и должно принимать во внимание экономические факторы (Эл - люль, 2003, с. 39). Из этой посылки Ж. Эллюль делает далеко идущий вывод: «Мыслить обо всем как о политическом, маскировать все употреблением этого слова (наряду со ссылками на мыслителей, начиная от Платона и др.), отдавать все в руки государства, апеллировать к государству при всяких обсто ятельствах, подчинять проблемы индивидуальности групповым пр о- блемам, полагать, что каждый поднялся на уровень политиче с- ких отношений и достаточно зрел, чтобы заниматься ими, — во т факторы, характеризующие политизацию современного чело века» (там же, с. 43).

В итоге, как подчеркивал Ж. Эллюль, «всякая попытка ка- кого-нибудь предприятия, университета или благотворител ьного заведения оставаться независимым от государства кажетс я нам анахронизмом». Дело представляется таким образом, что «го сударство есть непосредственное воплощение общего благос остояния. Государство есть великий распорядитель, великий орга низатор, центр, из которого проистекают все разумные, уравнове - шенные, беспристрастные, то есть справедливые решения» (т ам же, с. 44—45). Причем, определяющее значение имеет не столько сам факт расширения роли государства, сколько признание л юдь-

38

Методология институционального анализа человека

ми этого факта. Результатом такого положения вещей являет ся то, что о человеке в целом судят с точки зрения политически х отношений, которые возведены в высшую ценность и служат людям универсальным ориентиром и критерием. Более того, в силу возрастания значимости общественного мнения, факт с тановится фактом в той мере, в какой он стал достоянием общественности. Иначе говоря, тот или иной факт, независимо от е го значения, перестает быть фактом, если он не стал политичес ким фактом (Эллюль, 2003, с. 54—55, 181).

И, действительно, в рассуждениях Ж. Эллюля присутствует значительная доля истины, поскольку в современном высоко - развитом обществе наблюдается двуединый процесс: с одной стороны, имеет место тенденция к расширению сферы деятельнос - ти людей в гражданском обществе, а с другой — государство стремится все более активно вторгаться во все сферы общес твенной жизни, в том числе и в сферы и процессы социализации, обучения подрастающего поколения, регулирования различ ных сторон его жизнедеятельности. Но, тем не менее, было бы не совсем корректно утверждать, что максима Аристотеля — «че ловек есть существо политическое» — наконец-то в наши дни ст ала реальностью, что человек стал полностью политическим, пог лотив экономическую, социологическую и иные ипостаси своей сущности, что все стороны жизни современного человека про - низаны политическим или государственным началом.

Здесь в преувеличенной форме отражается тот факт, что че- ловек есть существо социальное, социокультурное, политико-куль- турное, социально-психологическое и т. д., то есть существо, природа и сущностные характеристики которого в значительно й степени определяются средой, разного рода институтами. Разде ление труда уже само по себе создает условия для формирования м ногогранной организации человека в социуме. «Самым важным результатом системы разделения труда, — писал ни кто иной, ка к Л. фон Мизес, — является то, что она превращает независимого индивидуума в зависимое общественное существо. Под дейст вием системы разделения труда «общественный человек» изменяется подобно клетке, которая приспосабливается к жизни организм а. Он приспосабливает себя к новым способам жизни, отбрасывает не-

39

РАЗДЕЛ I

которые прежние силы и органы и развивает другие. Он делае тся односторонним» (Мизес, 1994).

Система разделения труда, с одной стороны, освобождает человека от многих оков традиционных обществ, с другой — усиливает его зависимость в иных аспектах общественной ж изни. Абстрагируясь от множества популярных концепций о форми ровании в условиях капиталистического общества так называ емого одномерного человека, отметим, что в силу специализации в какой-то одной области трудовой деятельности человек ока зывается отнюдь не в меньшей, чем в прежние эпохи, зависимост и от общественных институтов, от результатов труда других л ю- дей, хотя и в качественно иных формах. Такая зависимость ос о- бенно возрастает в современном обществе с его массовой ку льтурой и массовым потреблением.

Технологический прогресс сопровождался неуклонной рационализацией человеческого мышления, которой постепен но в той или иной форме и степени подчинялись все сферы жизни людей. В результате само государство стало рассматривать ся как воплощение Разума. По мере совершенствования общества те хнологический прогресс создает условия для проникновения п ринципов организации, порядка, дисциплины во все сферы общественной жизни. В этой связи следует отметить, что граждан ское общество состоит не только из всей совокупности его индив идуальных членов, но также из мириадов разного рода институт ов, организаций, союзов, партий и т. д. Признавая правомерность экстраполяции на сферу политики рыночных принципов конк у- ренции, вместе с тем нужно отметить, что субъектами полити - ческих отношений выступают не только отдельно взятые гра ж- дане, но и институты в лице, например, политических партий, организаций, объединений, блоков, союзов и иных институци - ональных субъектов. Борьба за власть большей частью ведет ся ими, нежели отдельными гражданами. Даже в тех случаях, когд а тот или иной претендент на место в законодательном собран ии выдвигает свою кандидатуру в одномандатных округах по ма жоритарной избирательной системе, в глазах избирателей он б ольшей частью ассоциируется с определенной партией или во вс я- ком случае с ее программой.

40