4.2. Предпринимательство в западноевропейском книжном деле в хvii веке

Основным признаком развития книжного дела в ХVII столетии являлась борьба за монопольное господство на книжном рынке, которое достигалось различными способами. На фоне динамично развивающегося европейского книгоиздания ведущее положение занимали издательские дома, имевшие семейный характер. Это по-зволяло сохранять и приумножать накопленный капитал, а также успешно выдерживать конкуренцию со стороны других предпри-нимателей. Семейное предприятие Плантена долгие годы удержи-вало лидирующие позиции на книжном рынке. В арсенале фирмы находилось «48647 фунтов шрифтов (22 тонны — Т.К.), 2302 гра-вюры на меди, 7493 гравюры на дереве»¹⁷⁵. Представляется, что в данном случае речь идет не о самих гравюрах, а гравировальных медных и деревянных досках, с которых печатались оттиски.

174. Немировский Е.Л. Возникновение книгопечатания в Москве: Иван Федоров. — М., 1964. —

С. 64.

174. Владимиров Л.И. Всеобщая история книги. — М. : Книга, 1988. — С. 150.

116

Новые веяния чутко уловили Эльзевиры — знаменитое семей-ство голландских издателей и типографов. Основатель династии Лодевейк Эльзевир (1540–1617) начинал как книгопродавец в Лей-дене. Он оставил после себя двух сыновей, один из которых про-должил издательскую линию, другой — книготорговую. В 1626 году Эльзевиры получили разрешение Генеральных штатов на выпуск серии путеводителей по странам мира под названием «Республи-ки». Для серии был найден необычный формат в 1/12 долю листа, существенно удешевивший книги. Цена томика в 500 страниц стоила один гульден. «Замена больших , неудобных форматов форматом in-12, — писал еще в ХIХ веке исследователь книгопе-чатания Виллемс, — произвела в книжной торговле перево-рот…можно почти сказать, что Эльзевиры “демократизировали” книжную торговлю»¹⁷⁶.

В число покупателей подобных изданий вливается третье со-словие незнатных людей, бюргеров. Для них Эльзевиры печатали книги разнообразной тематики и на разных языках, что открыло им европейский рынок. Эльзевиры не упускали возможность реа-лизовать новые художественно-эстетические идеи. Благодаря зна-менитым шрифтам, разработанным по заказу Эльзевиров Кристо-феллем Ван-Дейком, они стали законодателями книжной типографики на протяжении всего ХVII столетия. Издательская марка Эльзевиров гарантировала покупателям высокое качество изданий, и иногда они, руководствуясь коммерческими соображе-ниями, прикрывали своим именем книги, напечатанные в других типографиях.

Эльзевиры умели извлечь выгоду из благоприятно сложившей-ся политической и экономической конъюнктуры. Основатель ди-настии на первых порах занимался оптовым маклерством, скупал целые библиотеки в целях их последующей продажи с молотка. В 1604 году Лодевейк Эльзевир провел первый книжный аукцион, и с тех пор в течение 100 лет фирма специализировалась на аукци-онной продаже книг. Торговые агенты фирмы работали в Париже, Франкфурте, Копенгагене, Риме, Лондоне.

¹⁷⁶ Чернов Н. Поколение знаменитых типографов // Известия книжных магазинов Т-ва М.О. Вольф. — 1899. — № 2, ноябрь.

117

Многие издатели удерживали свои позиции на рынке за счет покровительства частных лиц. Другой способ закрепления на рын-ке был связан с созданием частных типографий, действовавших под протекцией государства. Первый опыт сочетания деятельности в частной и государственной типографии имел место во Франции. Частное предприятие Себастьяна Крамуази процветало под сенью Королевской типографии, директором которой он был назначен в 1640 году. Правительство Людовика ХIV обеспечило государст-венную типографию лучшими печатниками , шрифтами, в числе которых имелись шрифты Клода Гарамона и Филиппа Гранжона, а также наделило ее правом первоочередного снабжения бумагой.

Себастьян Крамуази — сын потомственного парижского кни-гоиздателя Себастьяна Нивелля сумел превратить Королевскую типографию в ведущее предприятие Франции. При этом Крамуази не забывал о своих коммерческих интересах. Привилегированное положение, в котором он оказался, занимаясь одновременно госу-дарственным и частным книгоизданием , позволяло ему выпускать крупноформатные богато оформленные книги. Они были красочно иллюстрированы вошедшими в моду офортами и добротно пере-плетены, согласно вкусам состоятельных покупателей . Издание столь дорогостоящих книг могли позволить себе лишь немногие владельцы типографий. Одно это обстоятельство ставило Крамуа-зи вне конкуренции. Его положение еще более упрочилось с вы-пуском ряда исторических трудов, имевших четкую политическую подоплеку, направленную на укрепление королевской власти, ус-тои которой пошатнулись под давлением Парижского парламента. Крамуази печатал также для Братства Иисуса греческие и латин-ские тексты, грамматики, учебники и словари, имевшие гаранти-рованный сбыт.

Предприимчивый издатель наладил прочные связи с предста-вителями крупнейших центров в Лионе, Орлеане, Руане, Тулузе, где с большой выгодой продавал напечатанные им книги . Одним из наиболее активных торговых партнеров Крамуази был видный голландский издатель Морет, унаследовавший фирму Плантена.

Развитию книжного рынка в ХVII столетии препятствовали жесткие условия государственного контроля, что в конечном итоге

118

привело к образованию акционерных предприятий. Во Франции это была созданная в 1631 году корпорация «Большой корабль». В Англии самым крупным было Английское акционерное пред-приятие, созданное в 1695 году. Как свидетельствует исследова-тель истории английского книгопечатания¹⁷⁷, «ядро этой фирмы было сформировано еще в 1594 году, когда верхушка и около дю-жины ливрейных членов гильдии объединили свои капиталы и выбрали казначея для ведения дел». Создание акционерного пред-приятия свидетельствует о проникновении в издательское дело капиталистических отношений. К середине ХVII века прибыль ак-ционерного предприятия составляла 12,5% годовых¹⁷⁸. Акционер-ное предприятие образовывалось путем слияния капиталов наибо-лее имущих членов. Цель объединения состояла в утверждении экономического господства на рынке и в стремлении сохранить книгоиздание как прибыльную отрасль. Акционерное предприятие получало в коллективное пользование патенты, ранее принадле-жавшие отдельным печатникам, что приводило к обнищанию, а затем и банкротству мелких и средних предпринимателей, вынуж-денных продавать свои монопольные права на отдельные издания.

Исключительные права на издания, обладателями которых становились члены объединений, вызвали волну пиратских изда-ний. В Англии, например, незаконные перепечатки наводнили провинцию, куда нелегально доставлялись книги из Лондона. Из-датели действовали в условиях строгой конспирации, однако, это не спасало их от разоблачений и судебных процессов. В защиту свободы книгоиздания выступил Джон Мильтон, добившийся от-мены ряда привилегий. Серьезной победой английских книжников явилось введение литературного гонорара, начало которому было положено в 1667 году контрактом между Сэмом Симмонсом и Джоном Мильтоном. В 1710 году вступил в силу Закон об автор-ском праве. Это был первый в мире закон, регулирующий отноше-ния между издателями и авторами.

177. Сухоруков К.М. Лондонская гильдия книгопечатников и книготорговцев в ХVI — пер-вой половине ХVII в. // Книга. Исследования и материалы. — 1984. — Сб. 48. — С. 151.

177. Сухоруков К.М. Указ. соч. — С. 152.

119

Крупнейшими центрами книгопечатания и книжной торговли были большие города, сконцентрировавшие свыше половины книжного оборота. В Амстердаме, например, к середине ХVII века действовало около тысячи печатников, выпускавших 61% книж-ной продукции.

• Америке центром книжного предпринимательства становит-ся Бостон, где создаются частные издательства, освобожденные от церковной цензуры. Определенной свободой действий были наде-лены также и торговцы книгами, но их число было невелико: к концу ХVII века всего 30 человек в Америке вели самостоятель-ную книжную торговлю. В основном продажей книг занимались сами печатники.

• ХVII веке на книжном рынке Европы появляются новые ви-ды изданий, такие как газеты, журналы, альманахи. Первая газета «Авизо» была напечатана в 1609 году в Вольфенбюттеле, она представляла собой информационную однолистку. Благодаря лег-кости, с которой печатались листки, их выпуском заинтересова-лись многие издатели. Вскоре газеты с новейшими известиями за-воевали прочное положение в издательском репертуаре.

Издатель Теофраст Ренодо ввел строгую периодичность вы-пуска газет. Во время пребывания в должности главного комисса-ра по делам бедноты французского королевства Ренодо возглавлял адресную контору, куда стекались сведения, поступавшие от ши-роких слоев населения. У него вызрела идея создания органа пе-риодической печати, который он назвал «Газета». Первый номер вышел 30 мая 1631 года. Идею подхватили другие издатели, и в том же году в Страсбурге начала выходить газета «Реляцьон», а в 1660 году возникла периодическая печать в Лейпциге. В конку-рентную борьбу с Теофрастом Ренодо (за право издания газеты) вступил Себастьян Крамуази, но, благодаря покровительству кар-динала, Ренодо удалось отстоять право на издание газеты.

Дальнейшее развитие периодических изданий связано с выпус-ком журналов. В 1663 году в Гамбурге издатель Иоганн Нойманн наладил выпуск журнала под названием «Ежемесячные сочине-

120

ния», затем журналы появились во Франции (1665) и в Англии (1668). Малообъемные издания представлены на книжном рынке ХVII века политическими прокламациями, афишами, плакатами. Во Франции большое распространение получили политические брошюры, так называемые «мазаринады », включающие оппозици-онные материалы, направленные против политики абсолютизма.

Среди книжной продукции преобладали такие виды изданий, как энциклопедии, карты, атласы, учебники, календари, прогно-стики. Европейский читатель впервые широко познакомился с подлинно высокохудожественной литературой, представленной произведениями Уильяма Шекспира, Кристофера Марло, Бена Джонсона, Пьера Корнеля, Жана Мольера, Лопе де Вега, Мигеля Сервантеса и др. Наряду с выдающимися произведениями выпус-кались низкопробные сочинения. Большими тиражами печаталась галантная литература о любовных интригах и сценах из жизни аристократов, пасторали и пастушечьи романы, сочинения при-дворных поэтов.

Широкий спрос приобрели истории городов, генеалогии , трак-таты философов-рационалистов. Философ- протестант Пьер Бейль создал свой знаменитый «Исторический и критический словарь», переводившийся на европейские языки, в том числе на русский язык при Петре I (впервые был напечатан Н. Новиковым). В круг чтения входили благочестивые и назидательные сочинения, Биб-лия, народные книги, «книги песен» — собрания духовных и свет-ских, часто эротических, стихов с нотами. Устойчивым спросом пользовались книги с иллюстрациями.

Неотьемлемой частью графического оформления изданий ста-новится многосложный гравированный фронтиспис, предваряю-щий титульный лист, часть смысловой нагрузки которого приняла на себя гравюра. Самые тонкие детали и особенности изображения предметов невозможно передать с помощью ксилографии, поэтому в ХVII веке ее место заняла гравюра на меди, отличающаяся соч-ностью изображений, плавностью тоновых переходов, пластично-стью и четкостью линий. С помощью гравюры стало возможным донести до широких слоев читателей сокровища живописи, укры-вавшиеся от посторонних взоров в частных коллекциях.

121

Новая техника иллюстрирования повлияла на решение внеш-него материально-конструктивного пространства книги. Одни и те же мотивы орнаментов и элементы декора становятся в равной степени приемлемыми для книги светского и религиозного содер-жания. Гравюра на меди таила в себе возможности большей дета-лизации, наглядности и приближала изображаемые предметы поч-ти к реальной действительности. Она вдохнула новую жизнь в крупноформатные фолианты, придала импульс изданию научных трактатов. Книга, благодаря гравюре на металле, получила закон-ченные формы, надолго утвердившиеся в ее внешнем облике. Вве-дение офорта и меццо-тинто в книгу сопровождалось усложнени-ем технологии ее производства. Текст по-прежнему печатался на станках гутенберговской конструкции высокой печатью, а иллю-страции печатались способом глубокой печати. Сочетание разных техник представляло определенные технические трудности, но из-датели не останавливались перед ними.

Осознание новых возможностей репродукционной техники и новые ориентиры в духовных запросах человека Нового времени подтолкнули художников к созданию собственных предприятий по выпуску гравюр. В 1620 году Питер Пауль Рубенс открыл в Ан-тверпене гравировальную школу-мастерскую и добился монопо-лии на репродуцирование своих живописных полотен. Лука Вор-стерман, работавший в мастерской Рубенса, имел неосторожность упрекнуть художника, в том, что, только благодаря воспроизведе-нию своих картин Рубенс, добился успеха. Это вызвало гнев мас-тера и разрыв отношений на долгие годы¹⁷⁹. В мастерской Рубенса сложилась собственная школа гравирования с оригинальными техническими приемами, позволявшими передать тончайшие эффекты живописи. Рубенс не приглашал в свое предприятие зна-менитостей, которых трудно переучивать и отдавал предпочтение молодым перспективным мастерам.

С Рубенсом сотрудничали такие выдающиеся издатели, как Балтазар Морет. Первый опыт их совместной работы приходится

¹⁷⁹ Севастьянов А.Н. Шедевры европейской иллюстрации. — М. : Терра, 1997. — С. 115.

122

на 1608 год, когда мастер выполнил пять иллюстраций к книге своего брата Филиппа Рубенса — «Electorum», изданной Моретом. После иллюстрирования в 1613 году «Миссала», имевшего колос-сальный успех, Морет регулярно приглашает художника для вы-полнения титульных листов, заставок, сюжетных композиций. В мастерской Рубенса был сделан фронтиспис и шесть заставок научно-технического содержания к «Оптике» (1613). Среди книг, выпущенных Моретом с иллюстрациями Рубенса, следует отме-тить «Римский бревиарий» (1614), сочинения Сенеки (1615), Биб-лию (1617), «Поэмы Маттео Барберини» (1634).

На запросы покупателей откликнулся немецкий издатель Мат-теус Мериан (1593–1650). Также как и Рубенс, он был художни-ком, учился у многих мастеров, овладел техникой гравирования и искусством офорта. Маттеус Мериан начал выпуск издания, по-добного которому европейский читатель не знал. Это была серия «Топография» с географическим описанием государств. Идея ока-залась на редкость плодотворной. Популярность томиков «Топо-графии» достигалась за счет их сравнительно невысокой цены — по 4 флорина за том. Серия просуществовала с 1642 по 1688 год. Всего в нее вошел 31 том, сопровождавшийся 1486 вклейками с более чем 2000 гравюр. Эти гравюры дали начало развитию доку-ментальной иллюстрации в книге.

Устойчивый спрос на рынке сформировался на тематические альбомы, составленные из сюит-гравюр. Для составления альбо-мов собирали отпечатанные на отдельных листах гравюры, снаб-жали их пояснительными надписями и общим титульным листом. Идейный замысел в этом виде изданий находил первоначальное воплощение в иллюстрациях, которые сопровождались текстовым сообщением.

Непревзойденным качеством отличались альбомы Марии Си-биллы Мериан, печатавшиеся в предприятии ее мужа Иоганна Ан-дреаса Графа. Роскошные ботанические атласы с акварельной рас-краской сделали знаменитой небольшую нюрнбергскую типографию Графа. Печатались альбомы Марии Сибиллы Мериан и в других типографиях. Альбом «Метаморфозы суринамских на-секомых» вышел в 1705 году в Амстердаме и распространялся по

123

подписке. Подписчиков набралось всего 60 человек, однако, не-смотря на то, что тираж был маленьким, цена на альбом была не-высокой — она составляла 45 гульденов.

• создании тематических альбомов преуспел Жак Калло, ис-полнивший сюиту «Большие бедствия войны», представляющую цикл офортов. Издание, состоящее из 18 листов, увидело свет в 1633 году в Париже, где было напечатано тиражом 1000 экземпля-ров.

К числу тематических альбомов относятся издания по архитек-туре и градостроительству, устройству фонтанов, садов и парков.

• этой же группе следует отнести пособия по военным наукам: ар-тиллерии, фортификации, тактике ведения боя, строению пеших полков, альбомы по инженерному делу и механике.

• начале века широкую известность получил альбом городско-го архитектора Витторио Цонка «Новый театр машин и уст-ройств», изданный в Падуе в 1607 году. Он содержал изображения различных механизмов, в том числе ручного печатного станка, ко-торое является ценным источником по истории развития полигра-фической техники. Нюрнбергский книготорговец Пауль Фюрст в 1661 году выступил издателем альбома «Новый механический те-атр», подготовленного инженером и архитектором Георгом Анд-реа Беклером. Печатался альбом в типографии Кристофа Герхара. В альбоме представлены гравюры технического содержания, изо-бражающие различные машины и устройства. Всего в альбоме свыше 150 гравюр с изображением водяных и ветряных мельниц, механических станков, гидравлических прессов и т. д. «Новый ме-ханический театр» пользовался большой популярностью и неод-нократно переиздавался : в 1662 году в Кельне, в 1673 и в 1686 го-ду в Нюрнберге.

Успеху и процветанию многих издателей содействовало бур-ное развитие мореплавания, открывшее новые возможности для торговли и товарообмена. Наряду с тем, что необходимым руковод-ством для мореплавателей оставались «эфемериды» — таблицы, определяющие положение небесных тел в разное время, многие предприимчивые издатели ХVII века делают ставку на выпуск гео-графических атласов, земных и небесных глобусов, морских карт.

124

Нишу географической литературы в ХVII веке занял французский астроном Пикар, работавший в Нидерландах. Там же под фирмой «Торговля книгами и гравюрами» обосновался Иоганн Теодор де Бри. Он издал ряд описаний путешествий в Индию и Америку, за-ложив новое направление в книгоиздательском репертуаре.

Карты и атласы нидерландских издателей Блау также получили признание европейского читателя. Издательская компания Блау именовалась «Компания латината». В 1635 году основатель и идейный руководитель предприятия Уильям Блау напечатал двух-томный труд «Театр круга земного», включавший 200 карт. Его сыновья продолжили семейное дело и c 1660 года стали выпускать многотомные большие атласы. В 1662 году был начат шеститом-ный «Новый атлас», а в 1665 году они напечатали 12 томов «Кос-мографии» с 337 картами. Предпринимательская находка династии Блау вскоре завоевала признание среди других издателей, после-довавших их примеру. Печатные карты и атласы укрепились в из-дательской практике последующих поколений предпринимателей.

• целом для книжного дела Европы в ХVII веке характерно усиление централизации и сращивание государственных интере-сов с частной инициативой. На этом фоне происходит формирова-ние единого европейского книжного рынка с ярко выраженной монополией ведущих торговых домов Европы.

2. Предпринимательская инициатива в отечественном книжном деле ХVII века

• Московском государстве на протяжении ХVII столетия перио-дически возникали попытки частных лиц организовать самостоятель-ные «штанбы», то есть печатни. Одним из первых типографов, обо-

собившихся от Печатного двора, был В.Ф. Бурцов-Протопопов. В начале 1630-х годов он поступил на службу в типографию, где начинал работать на одном из ее станов. В 1633 году по приказу патриарха Филарета из средств Патриаршей казны ему была выде-лена сумма в размере 1132 рубля 5 алтын на устройство типогра-

125

фии¹⁸⁰. Бурцов-Протопопов принял эту сумму с условием ее по-степенного возврата в казну. Это была своего рода ссуда, предос-тавленная церковным ведомством на нужды типографии. Наряду с этим Бурцов-Протопопов вкладывал и собственные средства. Вы-платив ссуду, часть которой была погашена отпечатанными кни-гами, он стал арендатором типографии. Примечательно, что Бур-цов-Протопопов стал арендатором только после того, как обрел на типографию финансовые права, причем права были предо-ставлены церковными властями, а не Печатным двором, находив-шимся в то время в подчинении Приказа Большого дворца и яв-лявшегося частью дворцового хозяйства. Возможно, что оказание финансовой поддержки давало церкви повод контролировать дея-тельность частного печатника, обладавшего относительной свобо-дой действий.

Типография Бурцова-Протопопова была устроена в отдельном помещении и оснащена двумя станами. В документах того време-ни она именуется «друкарней нового заводу » или «штанбой сло-весного изображения». Мастеров для своей типографии Бурцов-Протопопов подбирал сам, он же платил им жалованье. Это был первый известный в истории отечественного книгопечатания опыт использования наемного труда частным лицом. В распоряжении Бурцова-Протопопова находилось 25 мастеровых, работа которых была организована на принципе личной ответственности. Для это-го Бурцов-Протопопов обязал печатников проставлять свои имена на сделанных ими листах. Правильность и подлинность выверен-ного текста удостоверяла подпись исполнителя. Данная мера была направлена на повышение ответственности мастеров за проделан-ную работу и некоторым образом гарантировала качество, которо-го так не хватало изданиям Печатного двора. Вместе с тем, суще-ствовала еще одна причина введения этого новшества. Оплата труда у Бурцова-Протопопова производилась по результату, что предусматривало точный учет объема, сроков и качества работы.

¹⁸⁰ Иванова Ж.Н. Василий Бурцов и его роль в развитии печатного дела в России // Памят-ники русской народной культуры ХVII–ХIХ веков // Тр./ Госуд. историч. музей. Вып. 75. —

М., 1990. — С. 13–28.

126

Первые шаги, предпринятые Бурцовым-Протопоповым, являются проявлением зачаточных черт частнопредпринимательских отно-шений в книжном производстве Московского государства.

За неполные десять лет своей деятельности В.Ф. Бурцов-Протопопов напечатал 20 книг , выполненных в традиционном для московских изданий стиле, но шрифты были отлиты по образцу, заимствованному в типографии Спиридона Соболя. За искусное исполнение шрифтов мастер получил титул — «азбучных дел по-дьячий», которым до этого не был удостоен ни один русский типо-граф. Ежегодно типография Бурцова-Протопопова выпускала по 2–3 книги, что явно свидетельствует в его пользу. Всего на двух печатных станах он обеспечил столь высокую производительность в отличие от Печатного двора, где в разные годы работало от 8 до 12 печатных станов и выпускалось по 5–7 книг в год.

Безусловной заслугой В.Ф. Бурцова-Протопопова является вы-работка собственных подходов к подготовке изданий. Впервые в отечественной практике книгопечатания был введен полноценный титульный лист. В выпускных данных указывались традиционные сведения: имя издателя и место издания, но вместе с тем, появи-лись новые данные. На первом и последнем листах в верхнем или нижнем углу помещался год выпуска, обозначенный арабскими цифрами, а не буквами.

В изданиях Бурцова-Протопопова имеются индивидуальные особенности, отличающие их от изданий Печатного двора. Так, опечатки в бурцовских книгах не забеливались, как это было при-нято на Печатном дворе, а исправлялись от руки чернилами, за-клеивались или выскабливались. Следуя украинским традициям оформления книг, мастер использовал наборный орнамент. Неко-торые элементы украшений были заимствованы из старопечатных московских книг.

Мастерство печатников в предприятии Бурцова-Протопопова проявилось в миниатюрном издании «Святцев» 1639 года. Издание карманного формата в 16-ю долю листа насчитывает 136 страниц, напечатанных мелким шрифтом, имеет украшения в виде заставок и концовок, наборный орнамент. Издание «Святцев» демонстри-

127

ровало типографские возможности этой типографии и , очевидно, оно было рассчитано на то, чтобы привлечь заказчиков.

Последний период деятельности В.Ф. Бурцова-Протопопова совпал с приходом патриарха Иосифа (1641–1650), который при-ступил к преобразованию царивших на Печатном дворе порядков. В.Ф. Бурцов-Протопопов вынужден был приостановить книгопе-чатание, но ни шрифты, ни печатные доски, ни наборные украше-ния он не продал, хотя испытывал крайнюю нужду и вынужден был продавать имевшиеся у него рукописные книги. Очевидно , он надеялся возобновить свою деятельность, но Печатный двор пе-решел в ведение Патриаршего приказа и стал полностью подкон-трольным церковным властям.

В отличие от книгопечатания, монополизированного государ-ством, где частная инициатива могла проявляться только под кон-тролем властей, в Москве во второй половине ХVII века зарожда-ются гравировальные мастерские, принадлежащие частным лицам. По мнению исследователя ¹⁸¹, таких мастерских в Москве уже в то время было, по меньшей мере, пять. Широкую деятельность раз-вернула мастерская Симона Ушакова, печатали гравюры Леонтий Бунин и Симеон Полоцкий, Карион Истомин, собственная мастер-ская была у резчика по дереву Василия Кореня.

Первые владельцы мастерских принадлежали к числу образо-ванной элиты и выступали в роли авторов, переводчиков, редакто-ров, рисовальщиков, резчиков досок. Они же являлись издателями. Иван Агапитов — купец гостиной сотни поставлял красную медь для крупного торговца Котельного ряда, а также бумагу в Грави-ровальную мастерскую Оружейной палаты. Одновременно с этим он вел торговлю гравюрами. Исследовательница его жизни, био-граф М.А. Алексеева подчеркивала, что он избрал гравюру «обла-стью своей предпринимательской деятельности»¹⁸². Очень скоро Агапитов превращается из посредника в самого деятельного уча-стника рынка гравюр. Он обзаводится медными досками и начина-ет выпускать на собственные средства гравированные листы, в ча-стности, иконы с изображениями Богоматери и Иоанна Златоуста,

181. Хромов О.Р. Русская лубочная книга ХVII–ХIХ веков. — М., 1998. — С. 113.

182. Алексеева М.А. Гравюра петровского времени. — Л., 1990. — С. 8.

128

затем продает часть принадлежавших ему досок Кариону Истоми-ну. После этого, однако, издание гравюр он не прекратил. Извест-но, что в 1730-е годы Иван Агапитов на свои средства — «свой кошт» напечатал «Святцы» Григория Тепчегорского. Таким обра-зом, этот яркий представитель торгового сословия, имевший капи-тал, вкладывал его в интересные, полезные и доходные сферы книжного дела. Впервые в отечественной истории книжного дела начинает осуществляться взаимодействие издателей с представи-телями торгового сословия.

Гравюра попадает в круг интересов предпринимателей, по-скольку ее изготовление не требовало особых финансовых затрат, а спрос становился все более устойчивым и демократичным. Гра-вированные издания проникают в широкие слои населения и ста-новятся частью товарного рынка . Изготовлением гравированных книг и отдельных украшений для рукописей начинают заниматься частные лица, особенно представители купечества. Наряду с этим гравюра становится объектом интереса граверов-ремесленников из народа. И те, и другие ориентируются на читателей, часть которых даже не владела грамотой.

Наряду с печатными изданиями продавались рукописные кни-ги. Среди книгописных мастерских, существовавших в Москве, приобрела известность частная мастерская П.П. Деревянина. Она работала на рынок и выпускала сатирические повести, историче-ские сочинения, житийные сборники, переводные романы, космо-графии, лечебники, пользовавшиеся неизменным спросом ¹⁸³. Ча-стные переписчики заняли на рынке сектор, не охваченный государственным книгоизданием, и удовлетворяли мелкий и дроб-ный спрос, предъявляемый индивидуальными покупателями. Ус-тойчивое бытование рукописной книги свидетельствует не только о неудовлетворенном спросе, но и о недостаточно высокой произ-водительности государственной типографии и застойности техни-ческих процессов книгопечатания. Возможности для новаторства в оформлении книги были ограничены . Мастера применяли печать «черным на красном», использовали старомосковские заставки и

¹⁸³ Костюхина Л.М. Из истории рукописного дела в России ХVII века // Археографический ежегодник за 1964 год. — М., 1965. — С. 68–69.

129

элементы украшений украинских изданий . В 1630-е годы в мос-ковских изданиях появились сигнатуры, в 1659 году — обрамле-ние страниц наборными украшениями, затем набор в два столбца (1663), линейные рамки (1679)¹⁸⁴. Наиболее близко к европейской модели изданий подошел Симеон Полоцкий. Его типография, соз-данная под покровительством царя, получила название Верхней, так как располагалась в верхних покоях царского дворца. Она бы-ла создана для выпуска светских книг, независимых от церковной цензуры. Симеон Полоцкий был наделен правом самостоятельно определять, какие книги издавать, а также правом выполнять зака-зы на печатные работы. Также цена на его издания не определя-лась сверху, а рассчитывалась, исходя из затрат.

Издания Верхней типографии демонстрируют обновленный подход к созданию внешней формы книги. Новое содержание ос-вобождает ее от традиционной модели, позволяет пренебречь вы-работанными приемами построения композиции. В книгах появ-ляются такие элементы, как «типографская игра»¹⁸⁵, наборный орнамент, гравюры, выполненные Афанасием Трухменским по оригиналам Симона Ушакова. Для них характерно сочетание раз-нородных элементов — видов городов и сражений, картушей, гер-бов, насыщенных композиций. Все они отличаются высоким каче-ством исполнения и несут на себе отпечаток культуры Возрождения. В изданиях Симеона Полоцкого проявилась тенден-ция сближения традиционной русской и западно-европейской книжной культуры.

Продажа книг в Москве велась в торговых рядах и на рынках — Арбатском, Покровском, Сретенском , Чертольском , Никитском, а также на Спасском крестце. В общей сложности из 200-тысячного населения Москвы, во второй половине ХVII века торговлей зани-

184. Зернова А.С. Орнаментика книг московской печати ХVI–ХVII вв. : указатель. — М., 1952. Ее же. Методика описания старопечатных книг кирилловской печати // Работа с ред-кими и ценными изданиями. — М., 1973.

185. Гусева А.А. Оформление изданий Симеона Полоцкого в Верхней типографии (1679– 1683 гг.) // Взаимодействие древнерусской культуры и изобразительного искусства. — Л., 1985. — С. 81.

130

малось около 40% жителей¹⁸⁶. Из 23 существовавших в то время торговых рядов самыми крупными были Овощной, Сурожский и Суконый, но книгами торговали преимущественно в Овощном ря-ду. Новоторговый устав 1667 года предусматривал взимание еди-ной пятипроцентной пошлины за место в ряду, в зависимости от стоимости товара. Торговые люди, имевшие здесь места, называ-лись рядовичами. Их торговля, как правило, была мелочной, то есть розничной. Товар рядовичи получали от оптовиков — торговых людей суконной сотни, зачастую на комиссионных условиях. Книги брались на продажу со склада Печатного двора. Рядовичи имели постоянный контакт с покупателями, прекрасно знали книгу и часто привлекались в качестве экспертов на Печатный двор для оценки книг.

Организация продажи книг осуществлялась по двум направлени-ям: одно из них представляло свободную деятельность купечества, а другое — государственную систему, основанную на принудительной продаже книг. Сочетание различных методов продажи стимулирова-ло более высокую расходимость изданий и отчасти гарантировало оплату приобретенных книг. Свободная торговля была обусловлена тяжелым финансовым положением Печатного двора, вынужденного периодически прибегать к займам у других ведомств.

Книги продавали торговые люди суконной сотни, на долю ко-торых приходилось до 60% распространявшихся изданий Печат-ного двора. Со всех концов страны они регулярно приезжали на Печатный двор и приобретали за наличные деньги партии книг. Оптовые покупки оформлялись через Приказ книгопечатного дела, где велся учет проданных экземпляров и прихода денег. Докумен-тальное оформление платежей становится особенно необходимым, когда книги начинают продавать в долг и в кредит.

Наибольшее количество книг приобретали купцы северно-русских и южных земель, Замосковного края, Понизовых волж-ских городов¹⁸⁷. Меньше всего книг покупалось торговыми людь-

186. Королева С.И. Торговое сословие России. — М., 1998. — С. 13.

187. Поздеева И.В., Пушков В.П., Дадыкин А.В. Московский печатный двор — факт и фактор русской культуры: 1618–1652. От восстановления после гибели в Смутное время до патри-арха Никона : Исследования и публикации. — М. : Изд-во объединения «Мосгорархив», 2001. — С. 41–44.

131

ми западных городов, где, очевидно, в ходу были польские книги. Особенно популярными были недорогие Азбуки, Часословы, Жи-тия святых и другие книги, предназначенные для обучения и до-машнего чтения. Наряду с этим в разные города и мелкие населен-ные пункты развозились дорогие издания церковной тематики. Средняя цена этих книг колебалась в пределах 2–2,5 руб., а цена Библии достигала 5 руб., но, несмотря на дороговизну, расходи-мость их была высокая. Библия, например , продавалась ежемесяч-но по 270 экземпляров. Уровень продажи Пролога был столь вы-сок, что в течение столетия он выдержал 15 переизданий¹⁸⁸. Более дешевые светские книги, напротив, продавались медленно: «Грам-матика» Мелетия Смотрицкого — по 1,2 экземпляра в месяц, «Учение и хитрость ратного строения» — по 8 экземпляров.

География распространения книг на территории страны до-вольно широка. Активно торговали книгами купцы Новгорода, Ря-зани, Ярославля, Владимира, Вологды, Холмогор, Казани, Енисей-ска и других русских городов. Достаточно широк был круг покупателей, в числе которых значились жители посадов, дьяки и подьячие, военные , казаки, слуги и дворовые люди, государствен-ные и крепостные крестьяне. С учетом того, что на протяжении ХVII столетия печатались одни и те же названия книг, которые, тем не менее, активно продавались, можно считать, что контин-гент покупателей постоянно обновлялся.

Продажей книг занимались не только профессиональные тор-говцы, но и отдельные частные лица, род занятий которых был са-мым разнообразным. В числе торговцев встречаются работники Печатного двора, занимавшиеся перепродажей книг. Как правило, они хорошо чувствовали конъюнктуру книжного рынка и скупали небольшими партиями наиболее доходные книги, а затем продава-ли их в розницу с наценкой.

Массовые перепродажи наносили ущерб казенной торговле книгами, чтобы как-то предотвратить потери от подобных дейст-вий — власти принимали в ряде случаев ограничительные меры. Мастерам типографии выдавались разрешения на приобретение не

¹⁸⁸ Луппов С.П. Книга в России в ХVII веке. — Л., 1970. — С. 64.

132

более одного-двух экземпляров. Бесконтрольность свободной тор-говли серьезно беспокоила церковь и (в 1680 году) патриарх Иоа-ким запретил в первую очередь продажу гравюр. В указе подчер-кивалось, что многие торговые люди , занимающиеся изготовлением и продажей гравюр , не особенно заботятся о досто-верности изображений и качестве печати , отчего происходит ис-кажение канонических изображений икон и наносится вред несве-дущим людям, которых печатные издания должны просвещать, а не вводить в заблуждения и сеять ереси.

Ряд последующих аналогичных запретов коснулся печатных книг и рукописей, размножавшихся и распространявшихся безнад-зорно на Спасском крестце. Обращались здесь и иностранные кни-ги на латинском, греческом, польском, французском, итальянском, немецком, голландском и английском языках. Конкуренцию мос-ковским книгам некоторое время составляли киевские издания, которые продавались в специально арендованной книжной лавке и по цене, гораздо ниже московской, но и они не могли удовлетво-рить разнообразный спрос. Соборное постановление 1681 года гласило, что Спасский крестец стал местом, где собирались люди «разных чинов» и вели продажу с рук. Однако из-за выгодности дела остановить свободную торговлю не удавалось. Цена на книги, которые продавали перекупщики, была меньше государственной. Она определялась на основании поданных росписей расходов, то есть речь шла о себестоимости издания, но, как уже отмечалось, с 1630-х годов на книги вводится наценка, зачастую превышающая 100%, а иногда доходившая до 300% и более. Недостатки ценооб-разования в государственной типографии использовали в своих интересах предприимчивые люди, в руках которых оседал доход от продажи книг.

В торговых рядах продавались не только печатные книги, но и книги, изготовленные в ремесленных книгописных мастерских. Рукописи переписывали с печатных изданий, они стоили намного дешевле и пользовались спросом у покупателей. О порядке цен на рукописные книги можно судить по тому, что в 1660–1670-е годы летописный Хронограф объемом 445 листов стоил 5 руб., старин-ный лечебник продавался за 6 руб., Степенная книга — за

133

10 руб.¹⁸⁹ Если же в книгописных мастерских делались иллюстра-ции, тогда цена книг резко увеличивалась. Дорогие переплеты и оклады поднимали стоимость в несколько раз. Цены на свободном рынке, таким образом, были ориентированы на различный уровень достатка покупателей. На протяжении всего ХVII века, несмотря на постоянный рост цен, наблюдается устойчивая потребность в книге среди разных сословий, что освещено в ряде работ ¹⁹⁰ совре-менных исследователей.

В целом книжный рынок в ХVII веке развивался достаточно динамично со свойственными сезонными колебаниями, измене-ниями платежеспособности населения, слабо выраженной конку-ренцией.

189. Луппов С.П. Книга в России в ХVII веке. — Л., 1970. — С. 72.

190. См.: Пушков В.П., Пушков Л.В. Опыт построения базы данных «Книжный рынок Моск-вы 1636/1637 гг.»: По данным архива Приказа книгопечатного дела // Федоровские чтения. 2005. — М., 2005. — С. 356–368; Дадыкин А.В. Работники Московского Печатного двора во второй половине ХVII века // Федоровские чтения. 2005. — М., 2005. — С. 368–377. Луп-пов С.П. Читатели изданий Московской типографии в середине ХVII века. — Л., 1983. —

66. с.; его же. Книга в России в ХVII веке. — Л., 1970. — 222 с.