6. Стеклянный «бабах!»

Заснуть вновь я не смогла, может быть и была усталость, но вновь уснуть... Нет, со мной порядок, сон уже не нужен - хотя что-то говорило - это самообман. Кошмар, что приснился сегодня, был реалистичнее и это странно. Он был настолько настоящим, что сердце хотело сквозь землю провалиться.

Хотя сегодня он был короче, не таким устрашающим как обычно.

Зверь обычно ловит меня и я умираю от его клыков – сейчас всё иначе – я не попалась в лапы зверя и встретила его… Тот красивый парень, чью внешность я забыла – хотя точно знала, что увижу – сразу узнаю. Откуда он взялся? Его не было… это впервые, когда он оказался здесь.

Перед глазами вспыхивает ловец снов, и я прикусываю верхнюю губу. Где же я его видела? Такой знакомый, такой... родной.

— Ты давно встала?

— А? – Вздрогнула я от неожиданности, сидя на полки Саши. – Да не-а, всего час назад.

— В восемь утра что ль? Это же всё равно рано, заметь! – Проверил он часы у себя на запястье.

— Ну-у, - вытянула я. – Мне не спится что-то.

— Понимаю, - зевнул Саша. – Вряд ли и я тоже усну.

— А что это так? – Поинтересовалась из вежливости, надеясь сменить тему «Почему это, Эмма не спит?!».

— Скорее из-за неизвестности. – Дёрнул он плечами, усаживаясь.

— Вполне возможно. – Кивнула я головой. – Раз ты и я не спим, может, в карты игранём? Хотя, наверное, тупое предложение… Лучше давай кроссворды, погадаем, я тут купила один – никак не могу отгадать. – Протянула я ему журнал.

— А что? Мысль, давай. – Он взял журнал и мою ручку, готовясь разгадывать.

Время летело быстро, но в тот, же момент и медленно.

Я и Саша гадали кроссворды, пререкались насчёт них и даже иногда толкались, в результате мы отгадали многое, и многое, в том числе посмотрели в ответах. Это было забавное занятие – мы смеялись и шутили, когда Марина и Филипп всё ещё спали – мы старались сильно не шуметь из-за них, но чёрт, моментами так хотелось расхохотаться на весь вагон – но совесть не позволяла.

— Давно не спите? – Спросил Филипп, спускаясь к нам вниз со своей полки.

— С девяти. – Ответил за нас Саша. – Выспался?

— Ясно, – отозвался тот, садясь в ноги Марины. – Да, выспался. Сколько сейчас?

— Почти два. – Сказала я.

— Ого, ну я и спал же! – Филипп взялся за голову.

— По-моему нормально, Филипп. Ведь некоторые больше суток не спали, забыл что ль? Бегал вчера много – устал, вот и спал так. – Подбодрил его Саша.

— Это да, но…

— Подождите-подождите вы оба! Ты вчера весь день на ногах был? – возмутилась я, не зная о чём речь.

— Да, пришлось. – Кивнул головой Филипп, продолжая держать голову в руках. – А что тебе?

— Да так, ничего. Я вообще не понимаю о чём сейчас речь! Вы мне ничего так и не сказали! – капризным ребёнком отозвалась я, как будто у меня отняли игрушку. – И мне всё-таки скажут?

— Ну, бегали я и Марина вчера весь день. – Покосился он на спящую девушку.

— И она? – вылупилась я на Филиппа. – Давай-ка, рассказывай! Я тоже имею право знать!

— Да имеешь. Короче все вчера бегали, те, кто жил не под щитом главного города, таких как я и Марина, да много кого. – Вздохнул он. – Столько народу не стало… Кругом огонь, разрушенные здание и трупы людей: в крови, и без, – это было ужасное зрелище. А всё виноваты Они… они… - его руки затряслись, и он, собравшись, зажал их в кулаки. – Мы с Мариной не знали что делать, а тут вдруг появляется её отец и говорит: давайте живо в церковь, я за вами! Мы и побежали… В церкви было тихо и темно, пока не пришли ещё дети. Эти дети были иные – озлобленные, такие бледные и как начали в нас стрелять…

Он резко замолчал, и поняла, он не может больше сдерживаться, надо было помочь ему – успокоить. И ничего кроме как обнять, мне в голову не пришло, и я тихо ему сказала на ухо.

— Ты не там, Филипп. Всё это позади, лучше выскажись – легче станет!

— Вчерашний вечер в церкви стал могилой для многих взрослых, что защищали нас детей, тех, что были невинны. Дети выжили и спаслись, но многие из взрослых не вернулись. Их сожгли заживо там – это ужасно. – Он вдохнул. – Эмма, среди погибших отец Марины, мы были последними, кто выходил через дыру в стене, и видели, как его окружили дети (не просто какие-то, а наши друзья с детства – они переметнулись, и это жутко) и они сожгли его заживо, прямо на глазах у Марины. Понимаешь? – я кивнула, а он продолжил. – Эти дети стали беспощадны, они больше и не дети – они орудие массового уничтожения в руках - Тех. Ты представляешь, она не могла ему ничем помочь, ни мне, ни ей не дали даже попытаться – им было важно, чтобы выжили мы, а не её отец! Они, взрослые совсем с ума сошли от этих детей. А ещё, эти дети увидели нас и решили тоже прикончить, вот просто так, представляешь? Взять и уничтожить как ведьм – на огне!

— Да, я представляю. Это ужасно, это надо прекратить! – в голову влетели разные картинки того вечера и на глаза навернулись слёзы, чёрт – это ужасно, боже мой, бедная Марина, а дети – дети, что видели друзей, что, стали предателями. Те дети ужасны, за что они так со своими близкими и друзьями?!

— Эмма, что с тобой? – спокойно спросил Филипп.

— Да не знаю, - вздохнув и вытерев слёзы, я перебила его вопрос. – Так кто же, эти «ОНИ»? Ведь дети делали чьи-то указы, и я заметила как ты выделяешь Тех и так далее, кто?

— Да, мне тоже бы хотелось знать. – Кивнул Саша.

— Они? – сглотнул Филипп. – О, это слуги нашего врага – Кукольника, они – Марионетки! – громко выговорил он, разбудив бедную Марину. – Они беспощадны, они – это зло. Они любители пыток и им всё равно на ваши «пожалуйста», для них слово Кукольника закон и смерть – их любимое развлечение. Но это ещё полбеды, они в основном обитают в лесу, прячутся. Больше всего их интересует всякая информация о мэре, и о Потерянной какой-то. Кстати, про неё информацию ищут и наши друзья со стороны Милорда. Да, я знаю, что наш мэр свинья, и я за этого Милорда, что мечтает избавиться от мэра – устроить революцию, поговаривают он новая эра и возрождения доброго Мира «Пяти Стихий», но чтобы это произошло, надо убить Кукольника – а тот силён.

— Вот это да! – вскрикнул Саша.

— Не говори. Люди страдают, и у нас две беды: одна из которых - злая, а другая - новая эра, что из этого страшнее? – нахмурил брови Филипп. – Для людей и магов – новая эра! Ведь лучше хаос и разруха, чем мир?! Ещё чуть-чуть, и Кукольник доберётся до трёх всадников Апокалипсиса, что ждут своего часа – его, будет, тогда, точно не остановить.

— Вот, чёрт!

— Не переживайте пока! Люди милорда спрятали их гробницы, так что Кукольнику, чтобы найти их, нужны века. – Улыбнулся Филипп.

— Ну-у… я думаю, мне нужно в туалет. – С дебильной улыбкой удалилась я к водонагревателю, где есть заветная комнатка.

Боже, боже, боже! Во что я влипла? Что не новый день, то новая задница!

Заживо сжигали на костре – как ведьм… Те дети…

Ужас, ужас! По телу предательски побежали мурашки шока и вода, что я умывалась, была не причём – я боялась. Каждый мой вдох давался мне жутким холодом внутри. Жара была жуткая, но почему-то мне стало холодно – ужасно хотелось спрятаться в уголок и просидеть там, пока всё не закончится. Но, собрав всю волю в кулак, которая у меня осталась, я открыла дверь из туалета и побрела обратно в плацкартное купе - лучше знать, чем быть в неизвестности.

Сзади послышался хлопок двери, и как обычный человек, мне стало интересно, кто это сзади идёт. Оказалось, это был парень на вид моего возраста, точно не знаю.

Он был брюнетом, очень тёмного оттенка с карими глазами, цвета шоколада. Худоват, но мускулатура существует, и даже ничего такая, как говорится. Лицо его притягивало: именно такие лица, я считаю идеальными для своего парня (если он вообще когда-то будет), губы тёмно-алого оттенка, притягивающие и манящие. Одет он был в чёрную футболку и синие джинсы, видимо только зашёл в поезд.

Не знаю, что меня влекло в нём: мускулатура или выразительные глаза? Но что-то вот в нём есть и всё тут, я пялилась на него как на памятник!

Впрочем, не одна я страдаю этим – он тоже разглядывал меня.

Щёки залились краской, вряд ли я представляла собой идеальную девушку: растрепанные волосы за время наших с Сашей пререканий и толкучек, помятая майка из-за сна и шорты, которые, как сказала бы, моя тётя похожи на трусы. Да, вряд ли тяну. Подумаешь низенькая, такая маленькая, и неизвестно какая! Будто мне знать, что он думает обо мне, вот так пялясь? Я же не читаю мысли, я вообще не представляю, что я умею!

Вдруг в вагоне раздался смех, и, заметя от кого (даже не надо догадываться – от ребят), я быстро сообразила, что выгляжу глупо (ну, не только я). Поэтому, ещё раз стрельнув в него взглядом, и о чудо, он мне улыбнулся, причём не той нахальной улыбкой, с которой он пялился на меня, а с искренней, и это было приятно – вряд ли он так кому-то улыбается! Я улыбнулась в ответ и зашагала к первому плацкартному купе, где болтала семейная пара и их ребёнок лет пяти, смеялся над кокой-то папиной шуткой и пожилая супружеская пара, что находилась на боковых полках, улыбались этому чуду в шортиках.

Я глянула на ребят, те так заразительно смеялись и радовались ветерку, что трепетал их волосы из открытого окна. Марина с ними рядом визжала, пыталась отодвинуть от окна, но безрезультатно – мальчики были счастливы.

Забавные, но они вообще дружат с головой? Как можно открывать окно нараспашку, когда в вагоне так холодно?!

Пройдя первое плацкартное купе и делая шаг навстречу другому, я вдруг услышала какой-то скрежет. Я не стала обращать на это внимание, и сделала два шага к третьему, как вдруг послышался крик, визг, лопанье стёкол, и, повернув голову к окну, я заметила осколок, что нёсся прямо мне в лоб. Я зажмурилась, как вдруг почувствовала на животе руку, и эта рука повернула меня в проход вперёд левым боком и потянула назад.

Я почувствовала, как по коже левой руки что-то проехалось, а затем тот осколок, что летел на меня, окровавленный моей кровью врезался в другое окно, по визгу стекла, стало понятно, по нему побежали трещины, а осколок прочно обосновался среди трещин.

Открыв глаза, я смотрела на свою бедную руку, где струилась кровь, пачкая и меня, и моего спасителя. Странно, но ничего кроме удивления я не ощущала.

Да, конечно жаль, что моя рука перепачкалась кровью, а вместе с ней и пол. Но что-то во всём этом не так. Но что? Мне казалось будто ответ близко, но я всё не могу его поймать. Ну не может вот так вот треснуть окно, будто здесь волшебство постаралось... И это веский аргумент! Волшебство...

Послышался плач - это тот ребёнок пришёл в себя, его мама стала его успокаивать, а отец её. Люди, что были в том плацкартном купе, попрятались в соседние. И не мигая, рассматривали осколок с моей кровью в стекле.

Рука вдруг завыла, прося вспомнить о ней – чёрт, как представлю, что этот осколок, чуть не убил меня – резко стало жутко и дурно.

Мой спаситель всё ещё крепко держал меня, а моя рука продолжала ляпать его руки, которые схватили меня, когда он оттащил нас от беды подальше. Вдруг в голову влетела мысль: «Он бы мог и отпустить меня уже».

— У тебя кровь. Чёрт, тебе не больно? – Послышался взволнованный, и такой дурманящий слух, голос (Наверное, я никогда не слышала голоса лучше).

— Ничего страшного – мне совсем не больно, подумаешь – ещё одна царапина. – Дёрнула я плечами, поднимая свой взгляд на него. Это был тот самый брюнет, хотя я уже это знала.

— Ещё одна царапина? – повторил он за мной, смотря на меня не веря. – Да с тебя кровь ручьём бежит! И это ты называешь царапиной? И вообще… ты заметила… что-нибудь необычное во всём этом?

— А что же ещё? – спросила я. – Из царапин тоже кровь идёт, не знал что ли? – затем я спрятала глаза. – Ну, само собой – «выстрел» стеклом был… необычен!

— Ага, идёт. Но немного! – поставил он моё душевное здравие под вопрос, по крайней мере, мне так показалось. Потом выдохнул. – Перегрев наверно.

— Не делай из мухи слона – жизнь станет легче. – Проворчала я, а затем перевела взгляд на него. – Да, я об этом же… подумала.

— Я и не делаю. Просто… - начал он.

— Что?

— Знаешь ли, твоя кровь идёт без остановки. – Возмутился он. – И я не прошу, а настаиваю обработать ра… царапину перекисью водорода! – при слове «царапина», он скорчил гримасу, и я рассмеялась.

— Хорошо, - кивнула я головой, всё ещё смеясь. Он отпустил меня, и, взяв за руку, повёл к купе проводника.

Парень постучал в дверь и проводник сразу же открыл, внимательно смотря на нас.

— Можно нам перекись и бинты? – спросили мы хором.

— Простите, но здесь такого нет, только в вагонах-купе. – Покраснел бедный парень.

— Вот чёрт! – прикрикнул мой спаситель. – Так не… так… - он замолчал и перевёл взгляд с проводника на меня. Я не знаю, что он там увидел, но он вдруг стал решительным – Пошли, - снова схватил за руку и потащил за собой.

— Простите его, - отозвалась я, успев. – Он не хотел.

Парень потянул меня за собой ещё раз. Проводник лишь пожал плечами и спрятался в своём купе.

— Знаешь, это невежливо было. Он не виноват, что им не дали в этот раз, а я уверенна в этом, перекись и бинты в аптечку. – Укоризненно произнесла я, когда мы остановились.

— А что прикажешь делать? – чуть ли не крича, ответил тот. – У тебя кровь идёт, а у них даже бинтов нет, и ты говоришь мне о приличии?

— Да, говорю. – Прищурилась я на него.

— Ой. Ну, прости мисс Вежливость, просто я за тебя переживаю, это тебе понятно? – я кивнула.

— Слушай, давай сделаем тебе временную повязку? – Он снял через голову футболку, даже не дав мне слова сказать, потянул на себя руку и стал делать оригинальную повязку. Всё время, что он работал с моей рукой, я рассматривала его мускулы, что стали видны.

— Ты спортом занимаешься? – не подумав, ляпнула я.

— Что? А-а-а, да, занимаюсь с пяти лет футболом. А что?

— У тебя мускулатура ничего такая. – Кивнула я, чувствуя, как краснею.

— Э-э-э, спасибо. – Заулыбался он моей глупости.

— Не за что, - кивнула я, а он, взяв меня за руку, повёл в следующий вагон, через тамбур.

Мы не думали, что может произойти что-то ещё, когда проходили внутрь другого купе, из того, что уже произошло. Мы сделали шаг вперёд, и снова этот скрежет.

В этот раз стёкла окон лопнули сразу, и он уронил меня на пол, прикрывая собой. Я ахнула от неожиданности и еле-еле соображала. Потом наши взгляды встретились и мы, поднявшись, метнулись в следующее плацкартное купе, стремясь вперёд.

В этот раз был слышен не скрежет, а звук лопающегося стекла на осколки и как в замедленной съёмке мы схватили друг друга за руки и помчались вперед.

Стали слышны визг, крики боли, ужаса и звон, море звона и скрежета стекла. Меня затрясло, но уверенно сжимающие мои пальцы моего спасителя давали хоть какую-то крупицу мужества.

Вдруг перед своим носом я увидела, как два осколка врезались друг в друга. Они поломались ещё на меньшие осколки, отлетая, летели назад - прямо на бедных людей.

Стремясь вперёд, поспевая за спасителем, я дрожала, но не останавливалась.

— Только не смотри назад! – крикнул он, тяня меня вперёд.

— Ой, боже, пригнись. Пригнись. – Крикнула я, пригибаясь от осколков.

Снова мне удалось спастись, и не только мне, но и ему. Мы оба пригнулись и осколки пронеслись так близко над нашими головами, что мне показалось, если бы я не увидела их – то мы бы были мертвы. Видимо бог меня бережёт, спасибо ему за это.

— Нам придётся сейчас прыгать!

— В смысле?

— Просто, взять и прыгнуть. Вот в каком смысле. И лучше ко мне на живот.

— Ты сдурел? А как же твоя спина?

— Я спортом занимаюсь, знаю, как кувыркаться, если что. И ты не двести килограмм весишь!

Он прыгнул осторожно вперёд, на живот, и быстро перевернулся, но при этом он потянул меня за собой, и я упала ему на грудь. Замечательно!

Я сразу же слезла с него, протягивая ему руку, вся красная как рак.

— Давай, уж не будем больше так? Окей?

— Как дело пойдёт, - сказал он, беря мою руку.

Мы остановились в тупичке из дверей в тамбур и туалет, и я посмотрела назад в вагон.

Там было море осколков, люди с царапинами, но никто не отделался такой как я, ну и, слава богу! Хорошо, что все отделались только испугом – это лучшее, чем трупы. И ещё, никто из них не заметил нас. А ещё, быстро-быстро дыша, я думала: а ведь стёкла лопаются неспроста.

— Ещё вагон и следующий наш. – Бодро сообщил парень.

— Может, ну его, этот бинт, а? – отозвалась я.

— Нет, никогда не останавливайся, не закончив дело – даже если это сложно, - он показал на мою руку и на следы крови на его футболки.

— Ну, тогда вперёд! – тоже бодро сказала я, хватая ручку двери в тамбур.

В следующем вагоне, даже и, не делая шага, мы услышали треск и как по команде побежали вперед. Снова был скрежет, треск, визг и крики боли.

Остановившись в новом тупичке, мы чуть-чуть отдышались, переглянулись, открыли дверь в вагон-купе, и вдруг парень потянул меня на себя.

— Эй! – возмутилась я.

— Нам придётся бежать поодиночке.

— В смысле? – Я посмотрела внутрь вагона и понимающе ему кивнула. – Я бегу первой! Я меньше и быстрее.

— Но…

— Не спорь, - я сорвалась с места и побежала вперёд, увернувшись от его рук.

Добежав до купе проводника, я три раза постучала.

— Да, что хотите? – спросила женщина, высунувшись из двери.

— Здравствуйте, не могли бы вы дать мне перекись водорода и бинт? – отдышавшись, проговорила я.

— Да, конечно, - она прошла в другое купе, где находилось всё необходимое. – Что у вас стряслось? – она оглядела меня с ног до головы.

— Да, стекло лопнуло, мне руку сильно цапнув. – Показала я ей свою оригинальную повязку из футболки своего спасителя.

— Э-э-э, это не вежливо. Но у вас есть кровь? – спросила она, замявшись.

— Да, - недоуменно, отозвалась я.

— Я просто не… – Она осеклась, но я, кажется, поняла, о чём речь.

— Не любите её? – она кивнула, отдавая мне перекись, вату и бинт. – Не волнуйтесь, мне мой друг поможет. – Я кивнула на появившегося в проходе спасителя, тот улыбнулся, а женщина вышла из купе со сведёнными бровями, рассматривая полуобнаженного юношу, внимательно изучив детали молодого тела.

— Ну, теперь давай, я сниму твою повязку, и обработай ра… царапину. – Он усмехнулся и начал работу.

Я молчала и наблюдала за ним, изредка спрашивала что-то, что мне казалось не постыдно.

— Всё, теперь до свадьбы точно заживёт. – Завязал он на узел бинт у меня на руке и через «не хочу», отпустил её, посмотрев мне прямо в глаза. Шоколадные против золотых карих глаза – это так мило.

— Спасибо.

Он неуверенно посмотрел на меня, а потом на одном дыхании сказал:

— Что ты видела… когда лопались стёкла?

— Ничего, - сразу сказала я. – Вот только жаль мне людей, и… - я показала на мокрую футболку парня. – Твою футболку. Теперь ты – экспонат для девушек от 14 и старше.

Он отмахнулся и заулыбался.

Назад мы шли спокойным шагом, рассматривая все, что осталось от окон. Парень успокаивающе пожимал мне руку, и тоже внимательно наблюдал, как люди убирали, обрабатывали царапины и вытаскивали даже осколки из плоти. Какая мерзость!

В вагоне было прохладно, но не так холодно, когда мы бежали сюда – странно это, только сейчас, я вспомнила, что температура тогда резко упала!

Дыры, что остались от окон были занавешены светонепроницаемыми шторами, вполне логично: вдруг кто поранится или станет холодно, так хоть как-то теплее будет.

— Спасибо тебе ещё раз, - обняла я спасителя и улыбнулась, отстранившись.

— Да, нет проблем. Береги свою руку и себя в придачу. – Он ещё раз крепко сжал мне руку, и, отпустив, пошёл вперёд по моему вагону. Он только раз повернулся, и то, когда закрывал дверь в тамбур. Он улыбался, я это заметила сразу же.

И тут до меня резко дошло – я не знаю, как его зовут, вообще даже догадок нет. Нет, это нормально? Мы с ним уже успели поболтать, а ещё неплохо «побегать», а я даже не додумалась спросить его имени, кстати, он тоже не спросил. Хотя я-то понимала, почему забыла – некогда было думать о такой мелочи, ведь наши жизни висели на волоске, а затем просто был шок от случившегося.

Ополоснув лицо в уборной, я быстро направилась к плацкартному купе, где сидели тихо мои друзья. Уведя меня, они облегчённо вздохнули, но Филипп вдруг сказал.

— У нас проблема!

— Эта проблема - Они? – уточнить решила я.

— Да, ты правильно поняла. – Сердито заявил Филипп.

— Филь, успокойся! Она не причём тут! – встала на мою защиту Марина, придерживая мокрую тряпку у плеча.

— Эмма, прости. – Он вздохнул, закрыв лицо в ладони, а затем посмотрел на мою бинтованную руку. – Что это с тобой?

— А, Это? – показала я бинт. – Порез от лопнувшего стекла.

— Кто-нибудь ещё пострадал? – взволнованно протараторила Марина, разглядывая мою повязку.

— Нет, все целы. Кроме окон в двух вагонах. – Улыбнулась я. – Отделались лишь испугом.

— Значит, мы молодцы. – Похлопала она Филиппа по плечу.

— Простите?.. – удивилась я.

— Марина и Филипп, пока тебя не было, залезли на вагон и сражались с Марионетками. Они молодцы, те-то опытны были, а они их так отделали, я через окно видел, как те летели с крыши. – Саша закатил глаза. – Но помогла им истинная сила Марины, которая их зачаровала. Она – серена, - я кивнула. Я знаю, что серены – русалки. – А Филипп доделал дело заклятиями, вот и всё.

— И память стёр, не забудь об этом! – добавила Марина.

— Да и стёр тем память, - кивнул Саша, улыбаясь.

— Ого!

— Да, это круто. Но они не последние. Будут ещё, как я понимаю. Они поймут, что им стёрли память. Так что нужно придумать план и поучить самооборону.

— И где же, а Филипп? – спросила Марина с сарказмом.

— В том же тамбуре!

— Нооо, нам же делать больше нечего, нам же так нужно лишнее внимание! – Скорчила гримасу Марина. – А лучше бы, свернули лавочку и смылись по-тихому, тебе ясно?

— Ой, Марин, ты такая трусливая! – отделался он от неё, та даже рот открыла.

— Филипп, а у тебя прямо готовый план тренировок? – спросила я, беря командование на себя. С чего бы это я должна молчать-то?

— Нет, - озадаченно ответил тот.

— Вот когда предъявишь – поговорим! – подытожила разговор я.

— Мы будем неучами? – ещё пуще удивился он. – Эмма, слушай, но это тупо! Как же ты будешь защищаться от них, даже если не знаешь магию? Ведь я уверен, ты не больно много знаешь! А так дала под дых и дело с концом!

— Филипп не неси чепуху!

— Эмма, я могу дать программу! – насмешливо вставил Саша.

— Правда? Тогда давай! – сказала я, намекая о конце нашего разговора.

Остаток дня прошёл в тамбуре – да-да, именно!

Но, Саша реально показал программу!

Это смешно, что он не понял намёка – «отвалить», ибо я лишь хотела поддержать Маришу, чтобы было меньше проблем и больше времени подумать. Да, мы до сих пор не знаем, что нам делать – и как делать!

И всё-таки мы в тамбуре!

Саша объяснял лёгкие приёмы самообороны, из которых я хорошенько дала Филиппу, на нём даже синяки вскочили – я не хотела, честно! Так само собой вышло – честно! То, как он получил их! Ладно, это полбеды, Марина вообще заехала ему локтём в нос и у него кровь шла 20 минут!

Тренировки шли так: один на шухере, другие двое - тренируются. Саша же нас проверяет. Мы много раз бегали оттуда, и нас даже чуть не застукали – слава богу, всё обошлось (пришлось строить из себя влюблённые парочки!).

После ребята тупо пялились перед собой на своих койках. Мы же с Мариной вместе продолжили тренировку.

Правда, немного иначе. Марина учила меня контролю.

Филипп дулся на меня из-за моего отказа его идеи «самообороны», которой я предпочла – Сашу - долго, но мирится с ним первой - я не собиралась – сам пусть идёт! Ко сну мы снова общались, уверена, он понял, в чём был смысл моего заступа за Марину и выбор Сашиной самообороны.

Ночь прошла быстро – сон сморил каждого из нас, видимо мы так сильно устали за день, что даже чуть не проспали! Слава богу, здесь всегда есть проводник, что разбудит (тем более Питер – конечная остановка).

Да, всё-таки молодец я – попросила разбудить пораньше на два часа. Так он ведь и разбудил. Видимо, проводник попался хороший! (а того парня я больше не видела… а хотелось бы)

План мы думали и думали, но к логическому варианту не пришли – придётся импровизировать, отлично!

— Вот и дом. – Сказала я, обращаясь к самой себе, оглядываясь на вокзале. Так странно, так снова быстро здесь быть! Эх, знать бы, сколько ещё я не увижу близких, сколько…

— Куда теперь? – как-то неуверенно спросила Марина, косясь на эскалатор.

— Наверное, закажем такси?! – сказал Саша.

— Да, видимо так. – Кивнула я, покрепче сжимая лямку своего рюкзачка.

Мы направились в зал ожидания, оглядываясь на людей, но затем я заметила выделяющиеся пять фигур – все они были в чёрном и в солнцезащитных очках. Настораживает!

… Шли они прямо на нас…

— Чёрт, - прошептала я. – Посмотрите аккуратно налево! Видите? – все трое покивали. – Как думаете? Это то, о чём я подумала?

— Срочно план «А»! – сказал Саша, внимательно изучая выход, как будто там был спасательный кран.

— Пошли-ка в паркинг через эти проверяющие штуки! Ну, вы поняли! – все закивали, и вчетвером мы направились обратно на вокзал, а затем вышли на улицу.

Филипп вёл нас быстро, пока не остановился у незаметной, но в тот же момент симпатичной тайоты кароллы.

— И что ты предлагаешь? – спросила я.

— Сама увидишь. – Улыбнулся тот, направляя палочку на дверь.

— Ого! Грабеж средь бела дня! – понял Саша.

— А у тебя есть идеи получше? – спросил Филипп прищурившись.

— Нет, э-э-э, а что если…

— Молчи, а? – сказал Филипп и открыл дверь кабины. – Быстро все в машину, живее они нашли нас!

— О, мамочки! – воскликнула Марина, готовя палочку.

— Марина некогда сейчас, в машину! Подождите, стоп, стоп, стоп!- Поднял руки Филипп, мы все молча, уставились на него, тот сказал: - Кто сможет повезти?

— Прости.. но я… я пас! – сказала Марина, садясь на заднее сиденье.

— Вряд ли я, Филь. – Опустил голову Саша, садясь рядом с Мариной.

— Что ж, - Филипп посмотрел на меня. – Эмма, а Эмма?

— Ладно, я так я! Но потом не говорите мне ничего, ясно вам? – я впихнула ему в руки свой портфель, а сама села на водительское сидение. Благо, ноги дотягивают до педалей!

— Спасибо, - засиял парень, садясь на пассажирское сидение рядом.

— А как?.. – тот навел палочку на панель, и машина завелась. – Чёрт, они точно нашли нас! – посмотрела я в зеркало заднего вида.

— Вижу, - кивнул Филипп.

— Ладно, пристигните ремни, прокачу так с ветерком! – я нажала на педаль газа, ухватилась за руль, вздохнув, принялась везти машину на всех парах. – Как мы проедем их?

— Я сейчас всё устрою! – кивнул Филипп, и шлангбаунт поднялся вверх даже раньше, чем мы подъехали туда.

— Оперативно! – кивнула я, пытаясь вписаться в поток спешащих разноцветных машин.

Сзади послышалось жужжание мотоциклов, и тут-то я поняла – они следом за нами!

Но всего трое, ещё четверо спорили, а другие двое – исчезли! Значит их много и интересно сколько?

— Вот дрянь, мы им сейчас покажем! – резко повернула я руль влево.

Машина съехала с общего потока, чуть не войдя в чьё-то допотопное Вольво, а потом в грузовик, благо за свои пятнадцать лет я кучу игр с гонками выигрывала!

— Эй, можно полегче? – ударилась головой Марина о потолок кабины, жмурясь от боли.

— Прости! – корча безнадёжное лицо, отозвалась я. – Куда теперь, Филипп?

— Резко направо, затем минут десять прямо, потом на…

«Бах!» и звон стёкол послышался с заднего сидения, приглушаемый криками Марины и при звуке падающих осколков она упала в выемку для ног и закрыла голову руками. Через минуту я слышала, как Марина колдует над стеклом – возвращая его в прежнее состояние

— Дьявол, Марин ты цела? – спросил Саша, садясь между передним и задним сидением, где сидела Марина.

— Да, всё в порядке. Зато этому уроду, что попал в стекло - конец!

— Я только «за», - хило рассмеялся Саша в ответ.

— Что это было-то? – дрожа, дёрнула я машину от нового энергетического удара.

— Поворачивай, Эмма, поворачивай! – крикнул Филипп. – Резко, давай направо! – машина живо вошла в поворот, с визгом!

— Теперь что?

— Поехали за те здания! – сказал Филипп, сканируя и анализируя дорогу.

Быстро повернув машину и делая занос, я, было, чуть не кричала «пиши-прощай», но нет, вовремя ухватившись за руль и со своей опытностью годов потраченных на компьютерные гонки, вывернула из-под бульдозера. А он появился неоткуда!

От шока происшедшего я затормозила и минуту пыталась отдышаться, а затем завела вновь мотор и машина повернула к высоткам.

— Давай в тот проулок, но? Там вряд ли они поджидают.

— Да, там вряд ли. – Кивнула я, поворачивая машину в ту сторону.

Утро было раннее, но всё ещё было темно, хоть глаз выкали! Но дело не только в раннем утре, дело в тучах, что затянули небо.

В проулке было темнее. Фары включать я не стала, фиг знает что, там может быть в темноте. В машине было тихо, мы не общались. Молча смотрели вперёд, рассматривая грязный проулок, и лишь рев тайоты давал знать – все здесь.

Послышался грохот, мы все подпрыгнули, но затем из-за угла выскочила серая кошка и с визгом забежала в новый угол, а за ней промчалась лающая ободранная собака.

Откуда-то с боку послышался новый грохот, и с жужжанием стёкла начали падать на Сашу.

— Эмма, зажимай педаль газа! – хором крикнули Марина с Сашей, прикрываясь руками. Мне не надо повторять и я быстро завернула в непонятный поворот, вертя машиной и так, и эдак, отклоняя её от вспышек света.

От окон что были, осталось лишь лобовое.

— Видимо, больше ей не ездить. – Заметила Марина, пытаясь ответно запустить в них заклятье, через дырку в окне.

Казалось, мы как будто в загадочном лабиринте, где нет ни начала, ни конца.

В потёмках проулка, мы гоняли, минут двадцать точно, молча и лишь визг шин, стрельба из палочек были слышны, а затем я не выдержала.

— Боже, это слишком… - на глазах заблестели слёзы, я это чувствовала, крепко вцепившись пальцами в руль.

В очередной раз, резко отпустив газ и зажав тормоз, машина вошла в поворот и снова понеслась бедная тайота прямо, сшибая всё на своём пути.

— Продержись немного. – Попытался поддержать Филипп. – Давай, вот здесь повернём.

Я кивнула, руки дрожали, но машина заехала в новый, более тихий проулок, находящийся в большей темноте. При заезде в него, я уронила задом тайоты мусорный контейнер, откуда, градом посыпался мусор.

Но как сильно бы я не спешила – впереди поджидал тупик.

— Нет! – прошептала я одними губами, готовясь развернуться или что ещё хуже – сдаться.

— Жми на газ, ну же!!! – сказал спокойным голосом Филипп, поглядывая назад.

Марина и Саша увлеченно сражались, пытаясь хоть как-то защитить нас и бедную, раздолбанную к чертям собачьим машину.

— Ты что, совсем сдурел? Там стена – мы разобьёмся! – проорала я, оборачиваясь назад.

Марина, держась за забинтованную руку, и ругаясь, на чём свет стоит, не замечая происходящей между нами с Филиппом перепалки, отправляет сноп искр и те с грохотом попадают в правую шину машины. Саша, почти высунувшийся из кабины, пытается удержать щитом натиск двух уродов, которые наполовину вылезли из крыши машины. Я резко зажала тормоз, и наша машина врезалась в них – Марина и Саша тут же попрятались на заднее сидение. Закусив губу, я нажала на газ и машина с визгом помчалась вперёд.

— Жми, а если боишься, зажмурь глаза! – как ни в чём не бывало, ответил он.

Поколебавшись, я посмотрела в его решительно настроенный серые глаза, и, вдохнув, нажала газ и зажмурилась. Послышался ужасный скрежет шин и…

Вот сейчас… Нет сейчас, а может сейчас? Когда же? Может уже? Нет, я знаю, перед тем как разбиться в лепёшку должен быть слышен шум сгибаемого железа и треска лобового стекла, но его нет и нет!

— Жми на тормоз, а то занесет! – моя нога среагировала даже быстрее чем я, зажимая педаль.

Машина с шумом остановилась. Открыв глаза, я увидела, пустую дорогу, а вокруг лес, лес и ещё раз лес.

— Хорошо, - вдохнул Филипп. – Эмма, жми на газ, поехали, а там поворачивай направо! – машина послушно газанула и завернула.

Спрашивать, как мы здесь оказались, было бесполезно, главное живы и всё тут. А как – Филипп потом расколется! Ну, хотя бы намекнёт, надеюсь.

— Давай, вон там остановимся! – подал голос Филипп, после как мне казалось часа езды. Спина устала находиться в одном, ровном положении без прикасания к спинке сидения и я, было, охотно поехала туда, пока не заметила кусты и деревья, где Филипп предлагал остановить машину.

— Бросить машину ты предлагаешь? – сообразила я. – Сдурел?

— Нет выхода! Так они нас найдут, а без неё нет. – Ответил тот.

— Что ж, амиго, если мы потеряемся – то тебя зажарим первым! – сощурилась я, останавливая тайоту на обочине.

— Не волнуйся, не пропадем. Я дорогу отсюда знаю, – кивнул тот, вылезая из кабины.

Ну, что ж, придётся поверить ему на слово.

Выходя из машины, я забрала свой рюкзачок у него из рук и огляделась.

В лесу как обычно – свежо, никаких тебе выхлопных труб и прочей мерзости – утренний морозец и тихое шелестение листьев. Чернота неба пугала, но это меркло перед тем, что надвигалось впереди – чёрные, словно сама Тьма грозовые тучи.

— Все в норме? – спросила выходящих я ребят.

— Отделались испугом, – улыбнулась Марина. Рассмотрев её, кроме пары царапин, я ничего не заметила. И кивнув, вновь вперила свой взгляд в небо. Господи, пусть эта туча промчится мимо. Ну, пожалуйста - пожалуйста!

— Идем, значит, ага? – посмотрела я на Филиппа с полным серьёзом. Он понимает, надеюсь, что про «зажарим», я сказала правду, а?!

Тот лишь кивнул и, перешагивая папоротник, пошёл через проход образованный дубами и елями в лес.

Вздохнув и оглянувшись на бедную машину, я пошла следом за всеми. Выхода и иного плана не было всё равно. А машину жаль, правда… Хорошо погоняли.

— Давайте устроим привал?! – Застонала я, когда мы подошли к источнику с водой. Я пыталась не так сильно ступать на ногу – подвернуть успела на корнях, но это пройдёт, если отдохнуть.

— Давно пора бы. – Одобрительно кивнула Марина, нагоняя меня сзади, протирая при этом пот со лба и закалывая влажную чёлку. Волосы она осмотрительно собрала в хвост, я тоже об этом додумалась. Она встретилась со мной взглядом и улыбнулась.

Ей в балетках сложнее всего идти, не то, что нам с ребятами в кроссовках, заметила я, глядя на свою бедную ногу. Так что нечего ныть!

— Хорошо. – Огрызнулся Филипп, увидав, по ходу дела, и в Сашиных глазах одобрение. Ясное дело, трое против одного – мы в победителях.

— Отлично! – захлопала в ладоши Марина.

— Неужели, дождались?! – пробормотал Саша, обливая свою голову водой из бутылки.

— Давно бы так, - хором отозвались мы, а затем рассмеялись.

— Десять минут, если что. – Прищурился Филипп и победоносно улыбнулся нашим гримасам.

Сев на большой камень во мху, я сразу же стянула кроссовок. Нога опухла и покраснела, но это меркло перед тем, когда я намочила ногу водой и та тихонько загудела от удовольствия, а я блаженно замычала.

— Какой же рай таки. – Промычала я самой себе.

— Да расслабься же ты, Филь! – сказал Саша, усевшись на землю в мягкой травке. Снял со спину рюкзак и стал доставать оттуда бутылки. Чертов походник, откуда ему в голову взбрело набрать бутылки и не прогадать?

— Да, дыши свободно. – Кивнула Марина, попивая воду из пойманной ею бутылки. - Мы имеем право на отдых! Как ни как, прошли мы много дороги. Я уверенна.

Солнце медленно начало пробуждение и это несмотря на грозовые тучи и черное небо. Подумаешь, семь-восемь утра! Правда жара стояла – жуткая! Зря только джинсы поганю и парюсь в них, но хотя уж лучше их, чем ноги в царапинах!

Дождь слава богам всё не шёл, хотя мне резко захотелось, чтобы был он, чем эта духотень.

— Легко вам говорить, вы же у нас типа герои, а как насчёт того, что следом-то бегут марионетки, а не поклонники, а? – ходил Филипп взад-вперёд, маяча у Саши перед глазами. Тот бедный даже ноги прижал к себе, чтобы не мешать Филиппу и не прикасаться к нему.

— Не приукрашивай реальность. – Издевательски сказала я, делая большой глоток воды, что осталась в отданной мне Мариной бутылке.

— Лучше бы мы двигались. – Более спокойно предложил он.

— Лучше бы дал нам посидеть и отдохнуть. – Передразнила его Марина. – У нас есть 10 законных минут, а ты ломаешь всем отдых! Заткнись, а?

— Ой, не начинай. – Зло покосился он на ту.

— Заткнитесь оба, лады? – встрял Саша, а я, молчала, попивала воду и смотрела на небо. – Нашли тут время и место для разборок!

Привал длился ещё минут пять в тишине, думаю, даже бы длился дольше но.… Сзади послышался шорох и приближающийся шум, будто лопасти вертолёта. Мы все резко поднялись и, переглянувшись, внимательно выслушали Филиппа, что сказал три раза, как стишок указатели.

Затем он кивнул, и мы как один понеслись в разные стороны дальше в лес.

Не останавливаясь, не разглядывая фигуры сзади и даже не ища взглядом ребят, я бежала вперёд. Я забыла о боли в ноге и тут-то, как назло, полил дождь, портя дорогу в слякоть и поганя обзор впереди и заглушая звуки сзади.

«Всё время вперёд, пока не заметишь упавшее дерево, где виден его огромный корень…»

Я чуть не врезалась в стену грязи. Упав на пятую точку, я взвела к этой стене взгляд и распахнула рот. Так, вот же оно – самое большое и с корнем! Я хотела осмотреть его получше, но в голову влетела новая строчка.

«… увидав его, поворачивай и беги дальше… там тропинка…»

Перепрыгивая кустарник, я нашла извилистую тропу и побежала по ней, временами спотыкаясь о корни и сваленные ветки. Сложнее всего было прыгать через упавшие стволы деревьев, из-за них я заработала новые ссадины на ладонях и синяки.

Добравшись туда, я быстро начала соображать куда дальше. В это же время дождь забарабанил по коже градом; он чуть ли не вдавливал меня в землю, но пока я бежала - это было не заметно, но было больно!

Я была бы ему рада минут двадцать назад, но не сейчас, когда падала лицом в слякоть и снова бежала дальше.

«… сворачивай на дорогу, она доведёт тебя до места, где надо прыгать в очень неприглядном месте и обязательно прыгать…»

Что ж, дорога - это заманчивое предложение.

Дождь, вперемешку с градом – такое вообще возможно? – думала я, лихорадочно ища дорогу - лил беспощадно, смывая с моего лица грязь. Ноги подкашивались из-за слякоти, но я не падала, а двигалась вперёд из-за быстрого бега, будто неваляшка «отпрыгивала» от земли. Над головой загремело и засверкало – давно пора.

Резко затормозив у поломавшегося от молнии ствола дерева, я отошла на три шага, обернулась и увидела три тёмные фигуры, разбежалась и перепрыгнула через горящее дерево, почувствовав, как ветки дерева пытаются рвать ткань джинс во многих местах.

Как я смогла разглядеть тот нужный «выступ» для прыжка загадка для меня, даже когда я на самом деле прыгала туда. Да-да, чтобы сойти с дороги, приходится прыгать, чтобы не сломать себе шею – там был овраг, что нужно перепрыгивать.

«Проламывая» себе дорогу через кустарники, огибая также деревья и смотря под ноги, я вспоминала последнее из указаний, что дал Филипп.

«За деревьями кроются загадки вековых лет, а за моховыми горками – проходы. Ищи неприметный с виду холмик и ныряй в него... Встретимся там»

Отлично, теперь надо и кусты разглядывать с моховыми холмиками, бред какой-то!

Сзади послышался чей-то топот ботинок по грязи и, разглядев перед собой чёрную дырку, я поняла и прыгнула внутрь.

— Эмма, чёрт! – меня поймали, хотя я думала, что сверну себе шею. – Эмма, я сказал «нырять», а не прыгать!

— Прости, - зажмурилась я. – Но я это-то и забыла!

— Эх, главное ты живая! – заметил Филипп, помогая мне встать в «туннеле». Я стала оглядываться, подмечая мрачность и древность стен. – Саша, ты как? – спросил он, появившегося из темноты парня.

— Не очень… Хотя, нормально. Убрал хвост и побегал лишний круг. – Отдышавшись, сказал тот.

Я нахмурилась и сжала губы в тугую линию. Чёрт, да они же все как бы… спортсмены и я тут одна такая, которая даже на физкультуру не ходит из-за почек… Очумелый поворот!

— Бери воду - она тебе нужна. – Протянула ему бутылку Марина, похлопав меня по плечу.

— Да, это то, что надо. – Он ей улыбнулся и сделал большой глоток.

— Может, двинемся? – спросила я, пытаясь разогреть себе руки и перестать думать о том, что я здесь единственная «неформалка» в плане спорта.

— Да, идём. – Хором отозвались они, и мы направились вперёд.

Туннель был создан из мрамора, но со временем уже покрывшегося плесенью, что пахла затухшей водой, хотя сама же вода отбивала этот жуткий запах, дорожками струясь по щелям в стенах мрамора. Туннель освещал тёмно-синий свет с потолка. Он был длинным, этот туннель и безмолвным – будто о нем совсем забыли.

Мы с ребятами не разговаривали, лишь тихо шли вперёд, то и дело, заворачивая всё время направо.

— И всё-таки, давайте расслабимся. – Решила попробовать Марина и сжала мне пальцы руки, я даже охнула. – Мы от них теперь точно оторвались. Эмма, - она улыбнулась. – Расслабься.

— Скорее всего, так и есть. – Вздохнул Филипп, соглашаясь с ней.

Тишина закончилась, и все стали говорить, о чём попала, пытаясь «пропустить» прошедшие пятнадцать-двадцать минут побега в лесу.

Я спросила у Филиппа, откуда он знает это туннель и для чего он, и мне была в ответ целая тирада:

Этот туннель здесь с пятнадцатого века, тогда шли различные войны и междоусобицы, и это было прекрасное место для сохранности горожан, которые выбирали нейтралитет. Но затем он стал не нужен, когда появилось пятеро из «Пяти Стихий», что сотворили мир в полисе. О туннеле знают лишь те, чьим семьям пришлось сюда попасть, а его, Филиппа семья, одна из первых тут побывала, и по праву своей фамилии он узнал о нём в десять лет, и никогда не забывал. Вот и он пригодился сегодня.

Снова повернув направо, мы прошли ещё вперёд, а там оказались три темных прохода, но Филипп без колебаний завернул в самый первый и мы следом за ним.

По словам Филиппа, мы почти на месте и скоро окажемся под защитой магии, что так вдохновляло нас, и мы вышли под открытое небо без страха, благо дождь только чуть-чуть моросил.

Оглядывая себя, я досадно подметила: хвост нужно распустить, и где-нибудь умыться, но где?!

Вроде дождь прекратился, но небо продолжало жалобно урчать, давая понять: пока отдых, скоро вернусь!

Вдали, где-то за кустами и деревьями, послышались два голоса, что-то тихо говоривших между собой. Мы все переглянулись, а Филипп дал знать: пошли, мол!

У двух больших дубов стояло двое – оба мужчины, что видимо, охраняли это место. Увидав нас, они напряглись и в их руках образовались копья, преграждающие путь за те два дерева.

— Пропускайте, - сказал властно Филипп, шагая к ним. – Магия наш дом! – добавил он. – Один из парней кивнул, что был темнее, ткнул концом копья промеж этих двух деревьев.

В этом месте началось шевеление, будто там была вода. Второй тоже ткнул туда концом копья и те копья, фантастика, засветились, и изображение двух сзади кустов стало исчезать, заменяясь на новое: палатки и люди, что болтали, веселились и ходили, не замечая происходящего. И всё дети!

Филипп вдохнул и вошёл в это новое измерение, огляделся и с улыбкой стал манить нас рукой, но первой пошла Марина. Когда она оказалась на той стороне, то тоже стала нас зазывать, с довольной улыбкой, поглядывая на проходящего мимо парня. Переглянувшись с Сашей, мы двинулись вперёд, но я первой перешла через «покрывало» из воды.

Как оказалось, я была права насчёт воды. Когда я вошла, меня окутало ею, словно коконом, в котором было легко дышать. Выйдя на ту сторону, я поняла – я всё ещё грязная и мокрая от дождя. Та вода – иллюзия или мираж. Интересно, это иллюзионисты постарались?

На этой новой «стороне» за «покрывалом» из воды люди, вернее ребята, куда-то спешили. Что-то делали, мальчики таскали брёвна, девочки носились с сумками с крестом, а взрослые, а здесь они были, руководили всем этим.

Не знаю почему, но это напомнило мне лагерь в походе, хотя я, ни разу не видела этого, но смысл есть. А ещё это место напоминало ярмарку или базар, где все оживленно делятся новостями, хохочут и предлагают свой товар.

— Вот и безопасность. – Улыбнулась мне Марина, рассматривая проходящего парня. (Скажу честно, я тоже пялилась на него)

— Пошли, поищем Александру, надо сказать ей, что мы тут. – Напомнил Филипп, неодобрительно качая головой, видя что-то, до чего нам не было дело. Конечно, у мальчика была шикарная накаченная спина, какое там…

— Да, надо бы. – Согласилась я, делая глоток воды, взятой из рук Саши бутылки, и перевела со спины мальчика взгляд на друга.

— И здесь мы будем жить целое лето? – скорчил насмешливую гримасу Саша.

— Если хочешь - можешь остаться. А мы завтра двинемся дальше, скорее всего утром. – Вздохнул Филипп. – Но лучше, всё узнать у Александры. Ведь подумай сам, эта поляна очень заметна. И поэтому пока сбор здесь, а завтра мы уйдём дальше, глубже. Там, где безопасность!