Две Европы

Хотя кризис наметил множество стратегических линий, основным их фактором является растущая экономическая мощь Германии. Мы не осуждаем политику Ангелы Меркель, но очевидно, что Германия пытается укрепить свою политическую власть в Европе посредством финансового «шантажа». В конце концов, не только Германия участвовала в построении единой денежно-кредитной системы, и удивительно, что многие политики, указывающие на неравенство и противоречия, в 90-е годы были самыми верными сторонниками европейской интеграции. Также в этой ситуации не блещут своим профессионализмом премьер-министр Италии Марио Монти и

председатель Европейского центрального банка Марио Драги, которые должны были понимать, что объединение европейского рынка влечет за собой необратимые последствия. В связи с этим существует несколько возможностей: государства могут полностью переосмыслить свою роль в экономической системе Европы, замкнуться и покинуть ее, учтя все возможные риски (в частности, это касается Испании, Италии, Португалии, Греции), или же могут продолжать двигаться в том же направлении. В последнем случае, нужно учесть некоторые моменты.

Учитывая их, мы видим серьезные препятствия для евро­пейской интеграции, так что проект европейского автономно­го единого субъекта, который некоторые аналитики пытались представить как «соединенные Штаты Европы», вряд ли осу­ществим. Во-первых, потому что США рьяно блюдут уникаль­ность такого образования, как НАТО, и всячески противостоят любой экономической интеграции и образованию единых стра­тегических пространств. Противоречия, возникшие между ан­глосаксонским дуэтом Вашингтон-Лондон и Берлином, возро­дили старую вражду, но вряд ли это приведет к уходу Германии из атлантического альянса. Германия дорожит своим военным присутствием в рамках миротворческой операции НАТО на Балканах. Но факт остается фактом: в последние годы Ангела Меркель значительно укрепила торговые связи с Китаем, и про­должают улучшаться отношения с Москвой. Интересные про­цессы происходят сейчас в венгерской внешней политике, где премьер-министр Виктор Орбан выдвигает любопытные идеи о Срединной Европе и об этнической политике. Но разве возмож­но сейчас возродить в центральной Европе силу, способную стать альтернативой морской сверхмощи? Все говорит о том, что реставрация Пруссии или Австро-Венгрии стала бы сей­час безумием. Но, тем не менее, Германия, Венгрия и Австрия сейчас так укоренились в немецком рынке, что существует ве­роятность через 10-15 лет более глубокой интеграции, но Ва­шингтон и Тель-Авив, конечно, обеспечат постоянное между­

народное давление. Но такое развитие событий маловероятно, так как слишком много противоречий существует во внешней политике этих государств.

Исламские миграции породили в Европе и в частности в Германии ксенофобские настроения и определенные интенции в сторону политического объединения с странами восточной Европы, по преимуществу христианскими. Неостановимый по­ток турецких мигрантов вызвал напряжение между Берлином и Стамбулом, которое будет лишь усиливаться — а это говорит об определенном расколе в рядах членов НАТО и их переосмыс­лении своей роли. Все больше и больше европейцев задумыва­ются о создании политического пространства имперского типа с целью защитить свое культурное, территориальное наследие и этничность. Ищут точки сближения православные Болгария, Сербия и Греция. Но экономический и политический потенциал для возможности какой-либо интеграции есть в настоящее вре­мя только у Германии.

Европейский Союз должен развиваться и трансформиро­ваться в конфедерацию с собственным институтом премьер-ми­нистров, с оборонно-стратегическим институтом, с развитым механизмом контроля и регулирования экономики и финансов.

Европейские государства, включая Германию, должны раз­делить свой суверенитет в пользу конфедерации. Члены ЕС должны принять ведущую экономико-политическую роль Гер­мании в данное время и проводить соответствующую политику.