134393015

господство партий. С формальной стороны народом правят якобы его представители, якобы осуществляющие его волю, которой на самом деле и не было бы даже в том случае, если бы народ был предоставлен в решении вопросов свободному внутреннему самоуглублению. … Выдвигаются поэтому партии, правдами и неправдами внушая народу волю. Тут народ теряет уже всякую возможность самоуглубления. Он в лучшем случае обсуждает лишь те аргументы, которые ему подставляются партиями, и ставит решения, ими подсказанные»1.

Свое отношение к выборам Тихомиров выразил в следующих словах: «на выборах нужно было хоть считаться с народом, по крайней мере обещать, ослеплять, обманывать, увлекать. В правлении – народ совершенно исчезает. Правительство зависит не от него, а от той партии, которую представляет. Его обязанность, под страхом немедленного низвержения, служить партии, делать то, чего требует она, не делать того, чего она не желает. … Долг, честь, нравственная связь правительства – все это понимается лишь в отношении партии, а не в отношении народа. Правительство от народа безусловно отрезывается, оно не только не обязано, но инее смеет соображаться с народными желаниями или потребностями. Оно обязано слепо, беспрекословно служить своей партии. Такова не только практика, но и самый принцип. Только партия имеет отношение к народу, но не правительство». Тихомиров делает вывод о том, что «нет ни одной формы правления, в которой воздействие народных желаний на текущие дела было бы так безнадежно пресечено, как в этом создании теории, пытавшейся все построить на народной воле»2.

******

Усиление авторитарных тенденций в управления обществом руководители современного российского государства пытаются оправдать концепциями «управляемой демократии», «суверенной демократии», а

1 Тихомиров Л.А. Демократия либеральная и социальная // Антология мировой политической мысли. В 5 т. Т.IV Политическая мысль в России. Вторая половина XIX-XX в. – М., 1997. – С. 249.

3 Там же.

2

3 Тихомиров Л.А. Демократия либеральная и социальная // Антология мировой политической мысли. В 5 т. Т.IV Политическая мысль в России. Вторая половина XIX-XX в. – М., 1997. – С. 248-249.

211

теперь идеологией «консервативной модернизации» страны. Эта идеология очень удобна для объяснения самобытности нашей «демократии», которая выстраивается «сверху», авторитарными методами3 и непохожа ни на уже известные зарубежные аналоги, ни на теоретические модели, получившие обоснование в научной литературе. Консервативная идеология не учитывает демократические начала, включающие в себя различные формы политической активности населения, вплоть до протестных выступлений против правительства, или непредсказуемую трансформацию существующего режима. Вероятно, именно страхом роста недовольства населения своим положением и его выступлениями обусловлено признание правящей партией своим кредо консерватизма. Консерватизм отрицает политический риск, а такая политика, «вне риска, по словам Шпака В.Ю. и Беляева С.О., – обычное занятие политиков при тоталитаризме»4. При таком режиме легче управлять обществом, держа его под постоянным контролем, ограничивая его свободы, отрицая межгрупповую конкуренцию и соперничество за обладание властью.

При переходе от тоталитаризма советского типа к демократии появился риск преобразований государственного и общественно-политического строя,

поскольку при данном режиме происходит заимствование многих политико-

правовых институтов, порой не соответствующих традициям и ментальности россиян, в частности, многопартийности, соревновательных выборов и парламентаризма. Можно согласиться с высказыванием К.В. Арановского о том, что «партийность с вероятностью останется не востребованной, когда традиционные предпочтения не позволят обществу ее усвоить»1. В

результате увлечение освоением избирательных технологий при формировании представительных органов власти и партийным строительством, интерес к разнообразию и переменам сменяются некоторым скепсисом, неверием в прогрессивную роль соревновательных выборов и

3Лапаева В.В. К дискуссии о концепции российской демократии // Российское правосудие. – 2006. - № 6. – С.35.

4Шпак В.Ю. Политический риск / В.Ю. Шпак, С.О. Беляев. – Ростов-на-Дону, 1997. - С. 45.

1 Арановский К.В. Политические партии в электоральном контексте и в российской перспективе // Правоведение. – 2004. - № 8. – С.37.

212

многопартийности, вызывают неоднозначную оценку в научной литературе.

В.В. Лапаева считает, что если мы как нация всерьез поддадимся успокаивающим иллюзиям о том, что бывают разные демократии и разное право, и следовательно Россия идет своим путем, не вписывающимся в модели цивилизационного развития Запада и Востока, и «сойдем со своего трудного пути догоняющей модернизации, то окажемся на обочине главного вектора движения Истории»2. В этом смысле для судеб нашей страны принципиально важно при всей ее самобытности не отстать в своем развитии от передовых стран, в которых прочно утвердились общечеловеческие принципы свободы, равенства, справедливости и законности.

2 Лапаева В.В. К дискуссии о концепциях российской демократии // Российское правосудие. – 2006. - № 6. С.39.

213

ГЛАВА 5. МАРКСИСТСКАЯ МОДЕЛЬ ПАРЛАМЕНТАРИЗМА В РОССИИ

Инновационное развитие современной России невозможно без дальнейшего совершенствования политической системы российского общества, свободы реализации творческого потенциала ученых, плюрализма теоретических и методологических подходов к исследованию социально-

политических явлений и процессов. Современная наука и, в частности,

юриспруденция является преемницей советской правовой науки, в которой господствовал один идеологический взгляд на многие объекты реальной действительности, в том числе на политические партии и парламентаризм.

Инновационное же развитие немыслимо без достаточно высокого уровня интеллектуального развития общества, конкуренции политико-правовых теорий, единства и борьбы различных точек зрения.

Современному представлению о роли политических партий в становлении и развитии парламентаризма предшествовало марксистское учение. Среди социал-демократов, стоящих на позициях марксизма, не было единства взглядов по вопросу о необходимости представительного правления. Противники парламентаризма считали, что парламенты по своей природе предназначены для того, чтобы быть средством господства класса капиталистов. Условием же торжества пролетариата, по их мнению, является переход от парламентского законодательства к народному1. К числу последних принадлежит немецкий демократ Риттингаузен. Представительное правление он считал виновным во «всей общественной неурядице».

Риттенгаузен писал о том, что «логика запрещает предоставлять право издавать законы и поручать попечение об общественном благе группе в несколько сот представителей частных интересов, хотя эти интересы большей частью и сводятся к классовым интересам буржуазии».

1 Каутский К. Парламентаризм и народное законодательство. – Полн. перевод с нем. М. Цейнера. – Одесса,

1905. – С. 126-127.

214

Риттенгаузен предлагает представительное правление заменить «прямым народным законодательством». Вместо одного единственного в стране законодательного собрания он предлагает создать тысячи законодательных собраний, заседающих одновременно, но без всякой связи между собой1.

Предусматривается следующий порядок принятия законов: если определенное, установленное законом число людей потребует введения нового закона или реформы или отмены старого закона, правительство обязано в течение установленного срока предложить народу собраться в определенный день для того, чтобы принять свое решение и соответсвующий законодательный акт. «…Для выполнения своего законодательного права народ должен быть разделен на секции», состоящие из 1000 граждан.

Каждый гражданин вправе высказать свои соображения, участвовать в прениях и голосовать по обсуждаемым вопросам. Результаты голосования направляются председателем секции представителю общины, а он в свою очередь, – в высшую инстанцию страны, в министерство, которое устанавливает итоги голосования по всей стране, после чего следует обнародование его в официальном органе печати.

5.1. К. Каутский на защите парламентаризма

Карл Каутский (1854 — 1938) - один из лидеров и теоретиков германской социал-демократии и 2-го Интернационала, идеолог центризма; в

идейном развитии эволюционировал от домарксистских взглядов к марксизму и от него к центризму и оппортунизму. В 1874 г., будучи студентом Венского университета, примкнул к социалистическому движению, в первое время был близок к лассальянству. С конца 1870-х гг., а

особенно после знакомства в 1881 г. с К. Марксом и Ф. Энгельсом, начал переходить на позиции марксизма. В 1883—1917 гг. Каутский — редактор теоретического журнала германских социал-демократов «Нойе цайт» («Die

1 Каутский К. Парламентаризм и народное законодательство. – Полн. перевод с нем. М. Цейнера. – Одесса,

1905. – С. 54.

215

Neue Zeit»). В 1885—1888 гг. жил в Лондоне, где общался с Энгельсом. С

1890 г. — в Германии. В 1880—1890-е гг. написал ряд работ и статей,

пропагандировавших марксистские идеи: «Экономическое учение Карла Маркса» (1887; рус. пер. 1956), «Томас Мор и его утопия» (1888; рус. пер.

1905), «Комментарии к Эрфуртской программе» (1892; рус. пер. 1959), «Предшественники новейшего социализма» (т. 1—2, 1895, рус. пер., т. 1—2, 1924—25) и др. После 2-го съезда РСДРП (1903) поддерживал меньшевиков.

В годы, предшествовавшие 1-й мировой войне 1914—1918, Каутский всё более отходит от революционного рабочего движения. С началом войны Каутский окончательно порвал с революционным марксизмом, оправдывал союз с открытыми социал-шовинистами.

В 1917 Каутский участвовал в создании Независимой социал-

демократической партии Германии. В период Ноябрьской революции 1918

выступал против установления дружественных отношений с Советской Россией. Возглавляя комиссию по социализации, Каутский на деле проводил линию на сохранение в Германии капиталистического строя. Выступал против установления единого рабочего фронта в борьбе с фашизмом. С 1924

жил в Вене. После захвата Австрии фашистской Германией (март 1938)

переехал в Прагу, затем в Амстердам1.

Представитель немецкой социал-демократии К. Каутский,

проанализировав метод народного законодательства Риттенгаузена, пришел к выводу о том, что он не упрощает процесс законодательства, а приводит к непоправимой путанице. Однако Каутский не отрицает важности для развития демократии прямого народного законодательства, но оно возможно там, где «политическая жизнь бьет ключом», и там, где «политически зрелые граждане общества не могут целиком передоверить свои права на участие в законодательной деятельности выборному представительству»2. Но в отличие от Риттенгаузена, Каутский считал, что прямое народное

1Тартаковский Б.Г. Каутский Карл // Большая советская энциклопедия // http://slovari.yandex.ru

2Каутский К., Шенланк Б. Основные положения и требования социал-демократии. Комментарии к Эрфуртской программе. Перевод с нем. / Под ред. О. Аносовой. – М., 1906. – С.60.

216

законодательство является естественным следствием представительного государственного устройства.

К. Каутский считает, что промышленный пролетариат может завоевать необходимые условия для своего полного развития, удовлетворения насущных потребностей путем парламентской борьбы. Всеобщее избирательное право для рабочего класса Германии так же необходимо для защиты его интересов, как свобода собраний, союзов и печати. И «рабочий класс стремится к тому, чтобы достигнуть политического влияния и получить фактическое право голоса в вопросах законодательства»1, используя парламент. По мнению К. Каутского, такие демократические институты, как референдум и право законодательной инициативы народа «не принадлежат к тем демократическим учреждениям, которых пролетариат должен добиваться всегда и повсюду в интересах своей освободительной борьбы. Это – учреждения, иногда весьма полезные, а иногда… могущие принести и большой вред»2. Исходя из интересов класса пролетариев, защищаемых социал-демократией, Каутский ставил вопрос следующим образом: «Необходимо и полезно ли пролетариату принимать участие в парламентской борьбе - … или это участие может только деморализовать пролетариат и повредить ему?». Этот вопрос получил важное значение в конце XIX-начале XX вв. во многих странах Европы: в России стремление к народному представительству составляло основное требование программы социал-демократов, в Швеции и Австрии рабочие партии вели борьбу за всеобщее избирательное право, в Бельгии этот принцип уже получил свое практическое применение, в Германии, напротив, из-за конфликта между парламентом и правительством нависла опасность ограничения всеобщего

1 Каутский К. Программа германской рабочей партии Перевод с нем. – Одесса: Книгоиздательство М.С.

Козмана, 1905. – С. 28.

2 Каутский К. Парламентаризм и народное законодательство. – Полн. Перевод с нем. М. Цейнера. – Одесса,

1905. – С. 126-127.

217

избирательного права, в Англии был поставлен вопрос о расширении избирательных прав граждан.

Каутский понимал, что парламентская деятельность не сводится только к голосованию за законопроекты, она предполагает точную формулировку законов, осуществление контроля за их исполнением. «В

основе закона лежит обыкновенно компромисс различных воззрений»1.

Каутский понимал, что выработка законов представляет собой «в высшей степени важное дело, требующее и серьезных знаний и большой тщательности», поэтому в большинстве парламентов ведутся ожесточенные прения из-за текстов законов и регламентируется особый порядок их обсуждения. Заняться выработкой законопроектов для оппозиционной партии имеет смысл только тогда, когда партия надеется этим путем добиться практического успеха2.

В защиту парламентаризма Каутский приводит следующие доводы. Во-

первых, он оспаривает высказываемую многими демократами мысль о том,

что представительная система власти подразумевает господство буржуазии и,

опираясь на метод историзма, доказывает, что парламентаризм имеет различное социальное происхождение, а зародился он в Англии при господстве дворянства. Во-вторых, Каутский опровергает утверждение, что подкуп при избрании свойственен исключительно парламентаризму, и

приводит примеры того, что еще при избрании должностных лиц в народные собрания Афин и Рима большую роль играл подкуп избирателей. «Подкуп при избрании случался и в сельских общинах честных швейцарцев, что доказывают изданные против этого законы»3. В-третьих, «нет ничего нелепее утверждения, делаемого с целью дискредитировать парламентаризм в глазах

1Каутский К. Парламентаризм и народное законодательство. – Полн. перевод с нем. М. Цейнера. – Одесса,

1905. – С. 65.

2Там же. – С. 66.

3Каутский К. Представительное правление. Перевод с нем. – СПб., 1905. – С. 65.

218

борющегося пролетариата, будто партия, имеющая представителей в парламенте и принимающая участие в парламентской борьбе, тем самым отказывается от всех других форм политической борьбы». Каутский на примере Англии показывает, что «нигде парламентские партии не апеллировали чаще к массам, находящимся вне парламентской жизни, чем в отечестве парламентаризма; нигде не изощрены в такой мере, как в Англии, приемы для давления на парламент и правительство посредством широкого движения в народных массах»1.

В комментарии к Эрфуртской программе К.Каутский и Б. Шенланк отстаивали идею о том, что пропорциональная система представительства партий в рейхстаге будет более правильной, так как при ней партии получают столько депутатских мандатов, сколько избирателей за них проголосовали. Эта идея прозвучала как требование, так как при этой системе собрание народных представителей более точно будет выражать взгляды, желания и политические настроения избирателей, меньшинство будет иметь возможность высказать свое мнение при обсуждении и решении политических вопросов, сила парламентских фракций будет соответствовать силе партий, сама процедура выборов упростится2. Во время предвыборной агитации социал-демократия имеет возможность соприкасаться с самыми широкими слоями населения, ее учение проникает во все отдаленные уголки страны.

Разнообразие и сложность функций, выполняемых парламентом,

предполагают наличие в нем депутатов, обладающих определенными знаниями, имеющих соответствующую подготовку, «известную степень юридического, экономического, исторического образования», обладающих ораторскими способностями, обширным кругозором, «могущих охватить вопросы всеобщего национального и интернационального значения». Они должны быть «чем то большим, чем просто голосующим стадом»3. В связи с

1Каутский К. Представительное правление. Перевод с нем. – СПб., 1905. – С. 68.

2Каутский К., Шенланк Б. Основные положения и требования социал-демократии. Комментарии к Эрфуртской программе. Перевод с нем. / Под ред. О. Аносовой. – М., 1906. – С. 51-52.

3Там же. – С. 74.

219

этим Каутский ставит вопрос, может ли пролетарий стать полноценным парламентарием? И в целом утвердительно на него отвечает, поскольку считает, что все необходимые качества для депутатской деятельности рабочий приобретает по мере развития рабочего движения,

капиталистических отношений, способствующих росту национального сознания, интереса к государственным делам. Условия труда рабочих на крупных предприятиях создают естественные предпосылки для роста их организованности и сплоченности, для понимания административных вопросов и появления юридических знаний. Поэтому среди рабочих выдвигаются ораторы и политики, которые ни в чем не уступают буржуазным парламентским деятелям и которые смогут постоять и за свои рабочие интересы, и за интересы всего общества. Еще одним условием,

благоприятствующим парламентской деятельности рабочих, является факт наличия парламентов в основном в крупных городах, в частности в столицах,

там, где больше всего организованного пролетариата.

Партия, образованная пролетариатом и принимающая участие в борьбе за парламент и в самом парламенте, отличается высокой организованностью и дисциплиной, перенося эти же качества на отношения между партийной организацией и рабочими депутатами. Парламентаризм обусловливает наличие больших государственных сплоченных партий. «Все население,

пользующееся избирательным правом, во время выборов очень живо вовлекается в партийную борьбу. Кандидаты выступают перед своими избирателями не как индивиды, а как представители определенных партий;

они развивают перед ними свои партийную программу и приглашают их принять решение»1. Выборы способствуют разделению народа на партии,

которые становятся могучим рычагом для его организации и

«дисциплинирования, для просвещения и пропаганды»2.

Когда рабочие начинают заниматься политикой, они тоже примыкают к

1Каутский К. Представительное правление. Перевод с нем. – СПб., 1905. – С. 88.

2Там же. – С. 89.

220