Тённис Ф. Общность и общество (2002)

тольку господство отца является всеобщей формой культурного состояния. И если по древности и рангу побочное наследование (система «танистри»1) превос­ ходит первородство, то в нем выражается лишь про­ должающееся влияние старшего поколения: наследу­ ющий брат выводит свое право не от брата, а от об­ щего для них обоих отца.

§ 3. Наслаждение и труд

Во всякой совместной жизни, сообразно ее общим условиям, обнаруживается или проводится то или иное различие и разграничение между наслаждением [Genuß] и трудом и возникает их взаимообусловлен­ ность. В первом из трех указанных праотношений такая взаимообусловленность представлена с наи­ большей непосредственностью; и здесь сторона на­ слаждения перевешивает сторону прилагаемых уси­ лий. Ребенок пользуется защитой, пищей и наставле­ ниями; мать наслаждается радостью обладания, позднее — пользуется послушанием и, наконец, рас- судительно-деятельной помощью. Сходное взаимовоздействие до некоторой степени имеет место и между мужчиной и его товарищем женского пола, но

1 Система наследования, практиковавшаяся у кельтских пле­ мен (особенно в Шотландии и Ирландии) и состоявшая в том, что вождь клана избирался на собрании глав семей одновременно со своим наследником, таном, который заступал место вождя сразу после смерти последнего. Иногда таном становился сын вождя, однако это происходило не в рамках системы первородства: един­ ственным действенным принципом оставалось наследование ко­ ролевского достоинства старейшим и наиболее почитаемым пред­ ставителем того же кровного рода, который мог быть родным или двоюродным братом вождя, его племянником и т.п. Система «та­ нистри» была законодательно упразднена в Шотландии в XV в. и заменена английской системой первородства. [Прим. ред.).

21

здесь оно покоится прежде всего на разнице полов и лишь во вторую очередь на разнице в возрасте. Одна­ ко, в соответствии с первой, различие данных от при­ роды сил приобретает все большее значение в разде­ лении труда; в том, что касается общих предметов, разделение труда по их защите осуществляется таким образом, что на долю женщины выпадает охрана по­ читаемых обычаев, на долю мужчины — отражение врага; в деле добычи пропитания: ему — охота, ей — хранение и приготовление пищи; и так во всякой дру­ гой работе, в том числе и там, где требуется давать на­ ставления младшим, слабейшим, — всюду можно ожидать, да и обнаружить на деле, что мужская сила обращается вовне, вступая в борьбу и увлекая за собой сыновей, женская же остается связанной с внутренней жизнью и детьми женского пола. — Среди братьев и сестер, поскольку им чаще всего приходится вместе заниматься одинаковой деятель­ ностью, подлинная взаимопомощь, взаимная поддер­ жка и участие могут проявляться в наиболее чистом виде. Но кроме полового различия здесь (как уже было сказано) особенно будет проявляться разница в ментальной одаренности и, сообразно этому, на долю одной стороны чаще будет выпадать размышление и умственная или мозговая деятельность, а на долю дру­ гой — исполнение задуманного и мускульная работа. Но и в таком случае первое может быть понято как предводительство и руководство, а последнее — как своего рода следование и послушание. — И в отноше­ нии всех этих различений следует видеть, что они вы­ полняются по велению природы, сколь бы часто ни прерывались эти закономерные тенденции, сколь бы часто они, подобно всем другим, ни оказывались уп­ разднены или искажены.

22

§ 4. Перевес и выравнивание

Если же эти отношения в их совокупности высту­ пают как взаимоопределение человеческих воль и их служение друг другу, и если, тем самым, каждое из них можно представить, прибегнув к образу равнове­ сия сил, то все, что дает перевес одной воле, должно быть компенсировано усиленным действием на дру­ гой стороне. В идеальном случае можно тогда пола­ гать, что большему наслаждению, черпаемому аз того или иного отношения, соответствует более тяжелая разновидность труда для поддержания такого отноше­ ния, т.е. такая его разновидность, которая тре­ бует приложения больших или реже встречающихся сил; меньшему же наслаждению, соответственно, и более легкий труд. Ведь даже если удовольствие можно найти в самом усердии и борьбе, то все же всякое напряжение сил с необходимостью требует последующей разрядки, всякая отдача — восполне­ ния, всякое движение — покоя. Для существа силь­ нейшего избыток наслаждения состоит отчасти в самом чувстве превосходства, власти и возможности повелевать, тогда как положение опекаемого, подчи­ нение руководству и вынужденное послушание, т.е. чувство неполноценности, подобно нажиму и при­ нуждению, всегда воспринимается с некоторым недо­ вольством, сколь бы ни облегчали его любовь, привыч­ ка и благодарность. Но весовое отношение, в рамках которого одна воля воздействует на другую, становит­ ся еще более отчетливым по следующему соображе­ нию: всякое превосходство чревато высокомерием и жестокостью и потому грозит перейти во враждеб­ ное, насильственное обхождение, если наряду с ним в большей мере не наличествует или не возрастает тен­ денция и склонность делать добро существу, предан­ ному в твои руки. По природе же все обстоит таким

23

образом: преимущество в силе вообще есть в то же время преимущество в способности оказывать по­ мощь; если на то вообще есть воля, то благодаря ощу­ щению силы (поскольку последняя сама есть воля) она становится еще сильнее и решительнее; и потому, в особенности в рамках этих телесно-органических отношений, сильный ощущает некую инстинктивную и наивную нежность [Zärtlichkeit] к слабому, удоволь­ ствие от возможности помогать и защищать, которое внутренне срастается с радостью обладания и с на­ слаждением собственной властью.

§ 5. Троякое достоинство

Превосходство в силе, применяемое во благо под­ чиненному или сообразующееся с его волей и потому находящее у него поддержку, я называю достоинст­ вом [Würde] или авторитетом; в таком случае можно различить три его вида: достоинство возраста, достоин­ ство силы и достоинство мудрости или духа. Они, в свою очередь, соединяются в достоинстве, которое подобает отцу, стоящему над своими близкими в деле защиты, попечения и руководства. Грозность такой власти порождает среди слабейших страх [Furcht], и он один свидетельствовал бы, пожалуй, лишь о ее от­ рицании, неприятии (в той мере, в какой к нему не примешивается восхищение), однако исходящие от нее же благодеяния и милости пробуждают волю к почитанию [Ehren]; и если последняя преобладает, то из этой связи возникает чувство почтения [Ehrfurcht]. Так, при решительной разнице в обладании властью, нежность и почтение или (в более слабом проявле­ нии) благожелательность и уважение противостоят друг другу как два граничных определения того наст­ роения [Gesinnung], на котором основывается об­

24

щность. Такие мотивы делают, поэтому, возможным и вероятным возникновение отношений своего рода общности даже между господином и слугой [Knecht], если их поддерживает и им способствует тесное, про­ должительное и замкнутое совместное проживание в одном доме, действующее, как правило, подобно узам теснейшего родства.

§ 6. Общность крови — места — духа. Родство — Соседство — Дружба

Ибо общность крови [Blut], как сущностное един­ ство, развивается и обособляется в общность места [Ort], непосредственно выражающуюся в совместном проживании, а эта последняя, в свою очередь, — в об­ щность духа [Geist], характеризующуюся лишь сов­ местным действием в едином направлении, одинако­ вой настроенностью. Общность места можно пони­ мать как взаимосвязь животной, а общность духа, в равной мере, — как взаимосвязь ментальной жизни, и потому последнюю в ее связи с предшествующи­ ми — как собственно человеческую и наивысшую раз­ новидность общности. Подобно тому как с первой за­ кономерно связана общая отнесенность и причаст­ ность к самому существу человека (т.е. собственное отношение к нему), вторая отнесена и причастна к обжитой территории и почве, а последняя — к святы­ ням или почитаемым божествам. Все три вида об­ щности теснейшим образом связаны между собой как во времени, так и в пространстве, а стало быть, и в человеческой культуре и ее истории в целом, и во всех отдельных ее феноменах и их развитии. Всюду, где человеческие воли органически связывают людей друг с другом и находятся друг к другу в отношении утверждения, наличествует общность того или иного

25

вида, причем предшествующая ее разновидность раз­ вертывается в позднейшую, последняя же в своем развитии достигает относительной независимости от первой. И потому в качестве вполне приемлемых наи­ менований для этих изначальных ее разновидностей в одном ряду могут быть рассмотрены: 1) родство, 2) со­ седство, 3) дружба. Средоточием и как бы телом род­ ства [Verwandtschaft] является дом; здесь все про­ живают вместе под одной оберегающей крышей, вместе владеют и пользуются своим добром, в част­ ности, питаются из одних и тех же запасов, сидят за одним столом; здесь мертвые почитаются как незри­ мые духи, будто они все еще сильны и пекутся о своих присных, витая над их головами, так что общий страх и почитание еще больше сплачивают мирную совместную жизнь и совместное действие. Впрочем, родственная воля и дух вовсе не привязаны к пре­ делам своего дома и ближайшим окраинам; напротив, там, где они сильны и живы, т.е. в наиболее близких

итесных связях, они могут поддерживаться сами собой, питаясь одной лишь памятью, при какой угод­ но отдаленности сохраняя и вызывая в воображении ощущение близости к общности и соучастия в ее делах. Но они потому ищут такой телесной близости

ипотому им труднее оторваться от нее, что только таким образом могут быть умиротворены и уравнове­ шены все требования любви. Поэтому обычному чело­ веку в большинстве случаев бывает лучше и отраднее всего, когда он окружен своим семейством, своими близкими. Тогда он находится у себя (chez soi). — Все­ общий характер соседства [Nachbarschaft] присущ совместной жизни в деревне, где близость жилищ, общий сельскохозяйственный рынок, да и просто общие границы угодий способствуют многочислен­ ным контактам между людьми, их привычке и близко­ му знакомству друг с другом, делают необходимым

26

совместный труд, поддержание порядка и управле­ ние, заставляют вымаливать пощады и милости у богов и духов земли и воды, приносящих отраду и грозящих бедствиями. Будучи существенным образом обусловлена совместным проживанием, эта разновид­ ность общности может сохраняться и во время отлуч­ ки, хотя и не так легко, как первая, и потому ей в большей мере приходится искать опору в определен­ ных привычках совместной жизни и в освященных обычаях. — Дружба [Freundschaft] перестает быть за­ висимой от родства и соседства, поскольку является условием и следствием сплоченного труда и общего образа мыслей, и потому она чаще всего возникает в занятиях одинаковыми или сходными профессиями и искусствами. Однако такие узы, несомненно, завязы­ ваются и поддерживаются благодаря беспрепятствен­ ному и частому единению, каковое с наибольшей ве­ роятностью может происходить в городе, а учреждае­ мое и прославляемое общим духом божество имеет здесь самое непосредственное значение для сохране­ ния уз, поскольку только оно (или, по крайней мере, преимущественно оно) придает им живой и непрехо­ дящий облик. Зато такой добрый дух и не привязан к своему месту, а обитает в сознании своих почитате­ лей и сопровождает их в странствиях по чужим зем­ лям. Поэтому истинные товарищи по вере, как и близко знакомые между собой товарищи по искусст­ ву или сословию, тоже всюду ощущают, что связаны между собой духовными узами и заняты общим для них делом. Если, таким образом, совместное прожи­ вание в городе (равно как и в одном доме, коль скоро ему причастны и неродственные, а также служилые члены) и можно охватить понятием соседства, то ду­ ховная дружба, напротив, образует своего рода не­ зримую местность, некий мистический город, словно вызванный к жизни интуицией художника, творчес­

27

кой волей. Отношениям между самими людьми как друзьями и товарищами здесь менее всего присущ ор­ ганический и внутренне необходимый характер: они наименее инстинктивны и в меньшей мере обуслов­ лены привычкой, чем отношения между соседями; они ментальны по своей природе и потому кажется, что в сравнении с предыдущими покоятся либо на случайности, либо на свободном выборе. Но анало­ гичный нюанс подчеркивался уже и в чисто родствен­ ных отношениях, что позволяет теперь выдвинуть следующие положения.

§ 7. Судейские — Воеводские — Пастырские функции

Соседство относится к родству так же, как отно­ шение между супругами (и потому сродство вооб­ ще) — к отношению между матерью и ребенком. Чего в последнем случае достигает взаимная располо­ женность сама по себе, в первом должно опираться на привычку друг к другу. И как отношение между братьями и сестрами — а потому также всякое побоч­ ное родство и отношения между сравнительно одина­ ковыми его ступенями вообще — связано с прочими органически обусловленными отношениями, так и дружба связана с соседством и родством. Память про­ является в благодарности и верности, и особая истина таких отношений должна заявлять о себе во взаим­ ном доверии друг к другу. Но поскольку их основа уже не столь укоренена в природе и не столь понятна сама по себе, а индивидуумы с большей определен­ ностью сознают и утверждают друг перед другом свою собственную способность волить и мочь, пос­ тольку эти отношения бывает труднее всего сохра­ нить и легче всего нарушить: нарушить бранью и ссо­

28

рами, которые случаются почти во всякой совместной жизни, ведь постоянная близость и частота контактов подразумевает в качестве реальных, в известной сте­ пени вероятных возможностей и взаимную поддерж­ ку и утверждение, и взаимное ущемление и отрица­ ние; и лишь до тех пор, пока проявления первых пре­ обладают, такие отношения можно называть действительно отношениями общности. Этим объяс­ няется, что именно такие чисто духовные братства, как показывает многократный опыт, лишь до извест­ ных границ могут допускать телесную близость под­ линной совместной жизни с ее теснотой и частыми контактами. Скорее, последним должен быть найден противовес в высокой степени индивидуальной сво­ боды. Но если в рамках родства все природное достоин­ ство сосредоточено в достоинстве отца [Vater], то как достоинство государя [Fürst] оно сохраняет свое зна­ чение и там, где сущностную основу совместного проживания составляет соседство. Здесь оно обуслов­ лено уже не возрастом и родительским положением, а, скорее, властью и силой и наиболее непосредствен­ но выражается в том влиянии, которое господин ока­ зывает на своих людей, землевладелец — на своих крестьян, помещик — на своих крепостных. Наконец, в рамках дружбы, поскольку она проявляется в общей преданности одному и тому же призванию, одному и тому же искусству, такое достоинство приобретает значимость как превосходство мастера [Meister] над его последователями, учениками, подмастерьями. — Достоинству же возраста [Alter] наиболее подобает судейская [richterliche] деятельность и печать справед­ ливости; ибо из юношеской горячности, вспыльчи­ вости и страстности проистекают насилие, мститель­ ность и раздоры. Старец же стоит надо всем этим как невозмутимый наблюдатель и наименее склонен по­ могать одному в ущерб другому, руководствуясь при­

29

страстием или ненавистью, но старается выяснить, с чьей стороны исходило зло и была ли причина к тому достаточно сильна для справедливого, сдержанного человека; или же что должен сделать или какое нака­ зание понести человек, позволивший себе то или иное излишество, для того чтобы оно было возмеще­ но. — Достоинство силы [Kraft] должно проявляться в борьбе, оно подтверждается отвагой и храбростью. Поэтому свое завершение оно получает в воеводском [herzogliche] достоинстве, каковому подобает соби­ рать и приводить в порядок боевые силы, возглавлять поход на врага, предпринимать все, что полезно для совместного действия, и запрещать все, что вредно для него. — Но если в большинстве случаев правиль­ ные и спасительные решения и распоряжения могут быть, скорее, угаданы или предусмотрены сведущим человеком, а не доступны с очевидностью взгляду каждого; и если грядущее скрыто от нас и носит за­ частую угрожающий или пугающий характер, то среди всех искусств первенство, по-видимому, долж­ но быть отдано тому, которое умеет распознавать, толковать и побуждать волю невидимых. И потому до­ стоинство мудрости [Weisheit] возвышается над всеми другими как пастырское [priesterliche] до­ стоинство, в котором, согласно поверью, странствует среди живущих образ самого Бога и в котором Веч­ ный и Бессмертный открывается и возвещает о себе тем, кто окружен опасностями и объят смертным страхом. — Эти особые главенствующие и первенст­ вующие роды деятельности и добродетели предпо­ лагают и дополняют друг друга; и все означенные до­ стоинства в их зачаточном виде можно мыслить со­ единенными во всяком высокопоставленном чине, насколько таковой выводится из единства той или иной общности; однако таким образом, что судейское достоинство, как изначальное, остается естественным

30