Тённис Ф. Общность и общество (2002)

носится действительная структура общества, пока­ жет дальнейший ход настоящего исследования и его итог.

§21. Товар как ценность — Ценность как товар —

Деньги — Бумажные деньги

Но если бы даже имело место только беспрестан­ ное выменивание одного товара на другой, то каждый товаропроизводитель в силу этого все равно был бы полностью обусловлен всеми прочими и зависим от них, поскольку его вклад предназначался бы для того, чтобы обеспечить ему долю во всех остальных до­ ступных пользованию товарах, в том числе и необхо­ димое возмещение средств труда (в чем у каждого предполагается не одинаковая, а различная потреб­ ность). Такова зависимость от общества, в которой, однако, заключено и известное превосходство, воз­ можность распоряжаться обществом. Поэтому такое состояние попеременно проявляется то в просьбе, то в повелении: первое характеризуется предоставле­ нием товара как ценности, второе — предоставлени­ ем ценности как товара. Ведь если имеется некий все­ общий товар, который приобретает такую печать бла­ годаря всеобщему признанию (т.е. по воле общества), то это означает, что как предмет безусловного вожде­ ления он обладает властью над любым другим, кото­ рый он сам (т.е. его владелец) может попытаться вы­ менять на себя; в нем репрезентировано абстрактное понятие ценности. При этом не исключено, что сам по себе этот товар имеет ценность лишь в той мере, в какой последняя предстает в нем в удобной, разложи­ мой на равные части и легко определимой форме и в какой он наделен прочими известными свойствами, каковые чаще всего бывают присущи так называе­

71

мым благородным металлам, а свойства эти столь же необходимы для того, чтобы измерять ценности и фиксировать их соотношения в виде единых цен, сколь масса необходима для определения веса или удельного веса того или иного тела. Общество, кото­ рому принадлежат золото и серебро (ибо они не при­ надлежат никому, коль скоро выступают в качестве денег: l'argent n'a pas de maitre1), определяет в их ко­ личествах рыночные цены товаров, которые в угоду индивидуальным намерениям продавцов и покупате­ лей, как бы они ни торговались и ни старались друг друга обойти, могут быть превышены или занижены лишь в узких пределах. И все же в более чистом виде, нежели через посредство какой-либо «монеты» [Münze], понятие денег [Geld] выражается в таком то­ варе, который, подобно снабженной особыми знака­ ми бумаге [Papier], сам по себе лишен ценности и по­ тому не только свое значение, но и свою ценность получает только от общества и не предназначен к ка­ кому бы то ни было иному употреблению, кроме как к этому самому общественному употреблению в целях обмена. Поэтому никто и не стремится к таким деньгам ради того, чтобы владеть ими, но каждый — чтобы избавиться от них. В то время как все прочие, конкретные вещи хороши до тех пор и в той мере, в какой их идея выражается в полезном или приятном воздействии на их владельца, эта абстрактная вещь хороша лишь до тех пор и в той мере, в какой она способна соблазнять того, кто ей не владеет, пред­ ставлением о том, что благодаря ей он, в свою оче­ редь, смог бы оказывать такое же воздействие вовне. С другой стороны, всякая вещь как товар причастна этой бескачественности и бес-ценности денег; всякий товар в известной степени является деньгами, и он

1 У денег не бывает хозяев (фр.).

72

тем лучше, чем в большей мере он ими является (чем более он подвижен [kurrent]). — В бумажных деньгах [Papiergeld] общество производит свое собственное понятие и вводит его в оборот, задавая ему опреде­ ленный курс [Kurs]. Это происходит потому, что по­ нятие ценности подразумевается в понятии общества как необходимое содержание его воли. Ибо общество есть не что иное, как абстрактный разум, — которому по своему понятию причастно всякое разумное су­ щество, — поскольку он мыслится как один и тот же и в волении, и в действии. Абстрактный разум есть, в частности, научный разум, а его субъект — познаю­ щий объективные отношения, т.е. мыслящий в поня­ тиях человек. И потому научные понятия, каковые по своему происхождению и по своей предметной струк­ туре, как правило, представляют собой суждения, в которых мы даем имена тем или иным комплексам ощущений, ведут себя в рамках науки так же, как то­ вары — в рамках общества. Они сосредоточиваются в системе, как товары — на рынке. Наивысшее же научное понятие, которое уже не содержит в себе имени чего-либо действительного, подобно понятию денег. Таково, например, понятие атома или понятие энергии.

§ 22. Контракт — Долг и требование — Разделение собственности

Единая воля, всякий раз сопутствующая обмену, поскольку он мыслится как общественный акт, назы­ вается контрактом [Kontrakt]. Контракт есть резуль­ тирующая двух разнонаправленных индивидуальных воль, скрещивающихся в одной точке. Длится он до завершения обмена, причем требует и предполагает выполнение двух актов, из которых он сам и склады­

73

вается. Однако каждый из этих актов может распа­ даться на ряд составляющих. Будучи всегда соотнесен с возможными действиями, контракт становится бес­ содержательным и прекращается, коль скоро такие действия претворяются в действительность или ста­ новятся невозможными; в первом случае мы имеем дело с выполнением, во втором — с разрывом конт­ ракта. Заключая контракт, единичная воля связывает себя либо со своим актуальным действием в настоя­ щем — как при передаче товара или денег, — либо со своим возможным действием в будущем — независи­ мо от того, имеет ли оно своим содержанием некую пролонгированную часть действия, которое в целом мыслится как происходящее в настоящем, т.е., к при­ меру, передачу остатков товара или денег; или же это самое действие целиком и полностью, вместе со своим началом, мыслится как отнесенное к некоему отдаленному моменту времени (сроку) — так что за часть или за целое выдается и принимается лишь голая воля. Голая воля может, конечно, приобрести очевидность и каким-либо иным способом, но стано­ вится собственно воспринимаемой, лишь будучи об­ ращена в слово и выражена в нем. Слово дают вместо вещи. Для получателя оно равноценно вещи в той мере, в какой связь слова и вещи выступает как необ­ ходимая и, стало быть, в какой он может быть уверен в получении обещанного. Слово не обладает цен­ ностью «залога» [Pfand], ибо его нельзя ни потребить, ни продать как вещь саму по себе. Но в идеальном смысле оно тождественно передаче самой вещи: по­ лучатель приобретает полное право на эту вещь, то единственное, чем он может обладать в силу своей собственной воли (актуальная власть которой состав­ ляла бы естественную основу фактической собствен­ ности), а точнее, в силу всеобщей, общественной воли, ибо, не будучи в состоянии контролировать

74

каждый случай, общество пользуется презумпцией от­ носительно того, что передача обусловливается обме­ ном, а обмен осуществляется как эквивалентный; это говорит лишь о том, что в правильно понятом общес­ тве не только актуальное состояние каждого, но и всякий обмен и, следовательно, всякое обещание мыслится как имеющее силу соразмерно всеобщей воле, т.е. как соразмерное праву и, тем самым, как связующее. Однако сначала для этого требуется соиз­ воление получателя слова; ведь только по его воле принадлежащая ему вещь (исходя из единственно мыслимого основания обмена) может оставаться в руках другого. Соизволение может быть истолковано как его собственное обещание поступиться ею и не стремиться ее отобрать до истечения срока. Но если всякое обещание вообще мыслится в связи с будущей передачей обмениваемого предмета, то соизволение напоминает, скорее, его актуальную передачу на от­ веденное время в такую собственность, которая обус­ ловлена только контрактным волеизъявлением и в ка­ честве «долга» [Schuld], связующего владельца с его «кредитором», представляет собой негативную собст­ венность, а именно необходимость вернуть должное к определенному сроку, тогда как позитивная собст­ венность, в общественном смысле, есть, скорее, абсо­ лютная (ничем не связанная) свобода распоряжаться своей вещью на протяжении неограниченного време­ ни и в отношении каждого. Взятое в долг [Debitum] тоже является подлинной собственностью в отноше­ нии любого третьего лица, даже по истечении срока действия контракта (и на этом основана абстрактная защита possessio1в общественных правовых систе­ мах), а вплоть до этого срока также и в отношении кредитора. Поэтому она ограничивается и, таким об-

1 Владение, собственность (лат.).

75

разом, подвергается негации только в отношении пос­ леднего и только в силу этой необходимости «плате­ жа». Но точно так же и собственность кредитора на ту же вещь, каковая по истечении срока абсолютна в отношении каждого, до этого срока со всеми вытекаю­ щими последствиями остается негативной в силу того, что вещь эта отходит к должнику. С этим огра­ ничением она называется «требованием» [Forderung] в отношении должника, как свобода и право прину­ дить его к возвращению долга по наступлении срока исполнения обязательств. Таким образом, в течение этого времени она представляет собой совместную и разделенную [geteiltes] собственность, поскольку пол­ ная собственность принадлежит кредитору за выче­ том того времени, когда ею распоряжается должник.

§ 23. Кредит — Денежный суррогат — Частные деньги — Обязательство — Парадокс общества

Стало быть, в таком особом контракте одинаково активен и тот, кто получает обещание, «предоставляя кредит», и тот, кто дает обещание, кредит «прини­ мая». В обычном же случае — как он выделяется из обмена товара на товар в ходе его развития в прода­ жу товара за деньги — происходит продажа товара за (предоставленный) кредит. По форме кредитования эта сделка совпадает с предоставлением займа [Dar­ lehn], каковое в своем развернутом проявлении пред­ ставляет собой продажу денег за кредит. Но в первом случае кредит является отложенным платежом, а за­ частую — к великому облегчению обменного сообще­ ния — и отмененным в силу встречного требования: обещание (либо какое-то время, либо вообще) служит в качестве денег; оно является суррогатом денег и вы­

76

полняет их функцию с тем большим совершенством, чем сильнее оно подкрепляется платежеспособ­ ностью или встречными требованиями должника. В тем большей мере оно, также и с точки зрения его получателя, может служить покупательным и платеж­ ным средством наряду с наличными деньгами. Для того, кто дает обещание, и того, кто его получает, оно обладает денежной ценностью, во имя которой и при­ нимается: благодаря такой фиктивной, или воображае­ мой, ценности, основанной лишь на связанном про­ изволе, оно в достаточной мере соответствует поня­ тию денег. Однако, если абсолютные бумажные деньги всякий взял бы за любой товар по равной цен­ ности (поскольку он уверен, что смог бы вновь полу­ чить за них равную ценность в виде любого товара), то «векселя» или подобные им марочные деньги, на­ против, имеют хождение только потому и в той мере, в какой получатель уверен, что сможет либо передать их дальше, либо вернуть обратно тому, кто их выдал (выписал), по ценности определенного товара, напри­ мер золота. Это частные деньги [Privatgeld], гаранти­ руемые обществом, поскольку оно выступает за при­ нуждение (экзекуцию) должника или его «поручите­ лей». Эмпирические бумажные деньги, выпускаемые лицом, в некоторой ограниченной области представ­ ляющим само общество (например, государством или его «банком»), приобретают промежуточный ранг между такими бумажными деньгами и предполагае­ мыми в представлении абсолютно публичными день­ гами, за которые не был бы ответственен никто, пос­ кольку их вожделели и к ним стремились бы все, что и имеет место в отношении денег как всеобщего по­ купательного средства (какой бы вид оно ни прини­ мало). — Там же, где деньги продаются за кредит, ис­ тина общественных сношений выступает наиболее отчетливо потому, что обе стороны хотят только денег

77

и не имеют никакой иной потребности. Конечно, само «обязательство» [Obligation], выдаваемое в обмен на получаемый заем, становится особой разно­ видностью товара, который по переменной цене может переходить из рук в руки. Но и тот, кто приоб­ ретает обязательство для того, чтобы его хранить и вкушать его сладость, желает лишь извлекать из него периодически поступающие денежные суммы, «про­ центы» [Zinsen], на которые он притязает по праву, пусть даже возврат «капитала» не был обещан к опре­ деленному сроку. Ведь в этом случае последнее вовсе не является его целью, напротив, он хочет, чтобы его требование оставалось нереализованным, как постоян­ ная причина, заставляющая его партнера оказывать ему все новые услуги. Будучи всего лишь идеей, во­ площенной, как и абсолютные деньги, в каком-то клочке бумаги, обязательство есть абсолютный товар, совершенство товара: ведь оно не может износиться или устареть, подобно какому-нибудь мертвому при­ бору или даже не имеющему практической пользы, предназначенному для «вечности» произведению ис­ кусства, но поистине остается вечно юной и как бы живой причиной регулярного воспроизведения рав­ ных количеств воплощенного удовольствия. От антич­ ного философа до нас дошло утверждение (ставшее на долгое время непреложным), что «деньги денег не родят». И это верно. Деньги — это власть, но они ни­ когда не властны над своим собственным непосредст­ венным воспроизводством. Что бы на них ни приоб­ реталось, но для того чтобы хоть что-нибудь приоб­ рести, они должны покинуть карман владельца. Они никому не предоставляют особых прав. В отношении денег каждый свободен и ничем не связан. Обяза­ тельство же, напротив, есть целиком и полностью правовая власть. Ведь в мире фактов невозможно кон­ тролировать те услуги, которые другой человек дол­

78

жен оказать тебе в будущем. Это возможно только в правовой сфере. Обмен денег на товар есть всего лишь фактический, повсеместный процесс, пусть и доступный пониманию только с точки зрения общес­ тва. Но получать денежные выплаты в силу того, что владеешь товаром (каковым является обязательство), и при этом не расставаться с ним — это состояние оказывается для общества непостижимым. Ибо здесь, в разрез с понятием общества, созидаются долговремен­ ные узы — узы, связующие не вещи, а лица. То отноше­ ние, которое подразумевается как мгновенное уже в простом обменном контракте, здесь мыслится как не ог­ раниченное во времени; там — как обоюдосторонний баланс, здесь — как односторонняя зависимость.

§24. Деятельность по исполнению обещания — Право принудить к ней — Объединение — Естественное право — Конвенция

Но во всяком обмене место доступного восприя­ тию предмета может занять та или иная деятель­ ность. Сама деятельность предоставляется и прини­ мается как оказание услуги. Подобно вещи, она долж­ на быть полезна или приятна получателю. Тогда она мыслится как товар, производство и потребление ко­ торого совпадает по времени. Поскольку же услуга не предоставляется, а лишь обещается (по аналогии с еще не переданной, а лишь обещанной вещью), пос­ тольку и ее действие принимает соответствующий ха­ рактер. Она принадлежит получателю по праву; по истечении срока он вправе принудить промиттента к ее осуществлению, подобно тому как вправе он обя­ зать должника или любого третьего владельца вер­ нуть ему просроченную вещь или отобрать ее силой. Просроченную услугу можно получить только пос­

79

редством принуждения. Но обещание услуги, а следо­ вательно, и вытекающее отсюда принудительное право [Zwangsrecht], может быть как обоюдным, так и односторонним. В этом смысле несколько человек могут объединиться для выполнения одинаковой на­ правленной вовне деятельности, в ходе которой каж­ дый пользуется действительными услугами другого как помощью с его стороны. В конце концов, эти не­ сколько человек могут достичь согласия в том, чтобы

мыслить это свое объединение [Verbindung] как реально существующую и независимую сущность, об­ ладающую той же индивидуальной природой, что и они сами, и приписать этому вымышленному лицу особую волю и способность действовать, а стало быть, также и способность заключать контракты и возлагать на себя обязательства. Но таковое объединение, как и все прочее возможное содержание контрактов, лишь постольку можно рассматривать как объективно-дей- ствительное, поскольку в нем, подтверждая тем самым его существование, по всей видимости, прини­ мает участие общество. Только тогда оно может быть причислено к субъектам общественного правопоряд­ ка и названо кооперативным сообществом [Sozietät], союзом, объединением или каким-либо подобным именем. Естественное же содержание такого порядка может быть выражено одной формулой: pacta esse observanda, т.е. «контракты должны соблюдаться», в силу чего предпосылается состояние отделенных друг от друга волевых сфер, или областей, фактический объем которых подтверждается и гарантируется, так что только благодаря этому в каждую сферу и может быть внесено подтвержденное и, следовательно, пра­ вомерное изменение, осуществляемое на пользу или во вред тем областям, что лежат вне данной системы, либо же — внутри системы — исключительно по контрактам, т.е. по общему соизволению. Такое со-

80