Иллюстрация:

Версаль. Оранжерея

Гравюра XVII в.

для комедий-балетов великого драматурга) — важная веха в становлении классицистического стиля во Франции. Вместе с тем искусство, создававшееся дуумвиратом Люлли — Кино в годы их господства при дворе, было, безусловно, более официозно-парадным по сравнению с творческой линией, которую воплощали в жизнь Мольер, с одной стороны, и Расин, с другой. Что же касается политики централизации в области культуры, то показательно также осуществленное королем в 1680 г. объединение всех театральных трупп Парижа в один драматический театр, получивший наименование «Комеди Франсэз» и существующий поныне.

В 60—70-е годы, как и прежде, бурную активность проявляют писатели прециозного толка. Продолжает литературную деятельность уже упоминавшийся драматург Т. Корнель. Не иссякает творчество прециозных поэтов. Ведущее место среди них завоевывает Исаак Бенсерад (1612—1691), прославившийся в годы царствования Людовика XIV тем, что переложил четверостишиями басни Эзопа и воспроизвел посредством рондо «Метаморфозы» Овидия. Известностью пользуются также стихи А. Дезульер (1637—1694), в своих пасторалях, идиллиях и мадригалах вкрадчиво внушавшей мысли о бессилии человеческого разума, о бренности земной жизни и преимуществах патриархального существования.

Людовик XIV благосклонно относился к прециозной литературе, однако не афишировал этого. Публично наибольшего одобрения и поощрения удостаивались выдающиеся мастера классицизма — им в первую очередь присуждались денежные награды и оказывалось предпочтение при назначении на почетные должности. Вместе с тем королевская власть жестоко расправлялась с течениями общественной мысли, которые казались ей опасными. Она подавляла всякие попытки пропаганды атеизма. Так, в 1662 г. был сожжен на костре литератор-вольнодумец Ле Пти. Некоторых видных писателей, вроде Лафонтена и Фюретьера, казавшихся правительству слишком независимыми и строптивыми, король не считал целесообразным привлекать к своему двору. Деятельность других крупных писателей Людовик XIV поддерживал лишь до известных пределов. Он не позволил, например, реакционным кругам уничтожить

138

Мольера, однако «Дон Жуан» был изъят из репертуара сразу же после премьеры, а постановка «Тартюфа» разрешена только через пять лет после написания пьесы и в результате ее переработки. В 1677 г., после постановки «Федры», король возвел Расина (вместе с Буало) в сан историографа и тем самым фактически лишил писателя возможности заниматься художественным творчеством. Постановка «Гофолии» была запрещена.

В 60—70-е годы, в период расцвета классицизма, сложный синтез различных идейных веяний и эстетических устремлений (придворно-светских, учено-гуманистических и народных по своим истокам), которые лучшие представители этого направления творчески переплавляли, достигает полноты и зрелости. Изящество и блеск, воспринятые от светской среды, богатство гуманистической культуры, с ее прекрасным знанием человеческой души, с ее тяготением к логической ясности и тонкой художественной гармонии, сочетаются со все более глубоким проникновением в противоречия современной жизни, иногда перерастающим в художественное осознание их непримиримости.

Как бы ни поражали писателей-классицистов мощь и блистательные успехи, достигнутые абсолютизмом, их положительные общественные идеалы объективно оказывались выше тех политических интересов, которыми руководствовалась монархическая власть. Творчество Расина, усвоившего суровые уроки янсенизма, отражало в конечном итоге то напряженное столкновение двух взаимоисключающих тенденций — ощущения своей принадлежности к дворянскому обществу и протеста против господствующих в нем нравов, которое происходило в мировоззрении передовых людей Франции во второй половине века. Деятельность Мольера уходила своими корнями в философскую почву бунтарского по своему духу материалистического вольномыслия. Рец и Ларошфуко в годы Фронды возглавляли оппозицию королевской власти. Лафайет и Буало (с конца 60-х годов) сочувствовали преследуемым королевским правительством янсенистам. Свободолюбивые устремления, чувство внутренней независимости, а порой и прямой враждебности по отношению к облеченным властью государственным институтам позволяли крупнейшим французским писателям-классицистам 60—70-х годов XVII в. проникать в суть глубочайших жизненных конфликтов и отражать их в своих произведениях (пусть и опосредованно, в суженном до известной степени виде).

Знакомясь с творчеством Мольера и Лафонтена, Расина и Буало, Ларошфуко и Лабрюйера, следует иметь в виду и следующее обстоятельство. В период расцвета классицизма противоречия между отдельными течениями внутри этого направления имели относительно завуалированный характер. Сказывалось показательное для классицизма стремление к гармонии, к уравновешиванию противоположных начал, к синтезу разнородных идейных тенденций. Однако существование этих течений давало о себе знать и в 60—70-е годы.

Очевидно не только принципиальное различие между развлекательным искусством Кино — трагедийного писателя — и драматургией Расина, проникнутой высокими гуманистическими идеями и разоблачительным пафосом. Серьезные расхождения обозначаются также между творчеством писателей, близких янсенизму (Расин, поздний Буало, Лафайет, Ларошфуко), и литературной деятельностью вольнодумно настроенных классицистов, учеников или последователей Гассенди (Мольер, Лафонтен). Легенда о трогательном дружественном союзе, будто бы прочно объединившем Мольера, Лафонтена, Буало и Расина, опровергнута историками литературы. Творческие пути писателей, ощущавших в начале 60-х годов родство своих художественных исканий, все больше и больше расходятся. Свидетельством тому являются, например, попытки Мольера противопоставить себя трагедийным писателям («Критика „Школы жен“»), полемика Мольера и Лафонтена с картезианцами («Ученые женщины» и «Послание г-же де Саблиер»), порицание, вынесенное Буало «Проделкам Скапена» Мольера, и упорное замалчивание законодателем французского Парнаса Лафонтена.

138

РАСИН (Виппер Ю.Б.)

Расин наряду с Корнелем был крупнейшим трагедийным писателем эпохи классицизма во Франции. Но Расин представляет новый этап в развитии трагедии французского классицизма по сравнению со своим замечательным предшественником. Больше того, последний период в литературной деятельности Корнеля превратился в упорное единоборство с младшим современником. Этим обусловлено (при наличии отдельных и во многом принципиально важных черт преемственности) существенное различие в творческом облике обоих драматургов.

Если Корнель в мощных, монолитных, овеянных духом героики и пронизанных пафосом ожесточенной политической борьбы образах воспроизводил в первую очередь столкновения, которые сопровождали процесс укрепления единого национального государства, то произведения Расина были насыщены уже иными жизненными впечатлениями. Художественное мироощущение

139