5.1. Краеведы как база стационарных полевых исследований

Так сложилась практика этнографических исследований в бывшем СССР, что полевая работа была сведена к минимуму, краеведы практически не принимались в расчет вообще. Между тем опыт организации краеведческой работы как базы этнографических исследований у нас есть, особенно в Беларуси. Так, уже в 30 – 40-х годах позапрошлого века, во времена, когда офицеры Генштаба занимались изучением местного населения, краеведение приняло массовый характер, и образованные слои населения считали за честь и обязанность внести свой вклад. Так появились записи и исследования, которые частью были включены в многотомный отчет комиссии Генштаба. Много сделали для организации краеведческой работы Киевская и Виленская Археографические Комиссии и Е.И.В. Академия наук, в особенности географическое общество. Большой вклад внесли православные священники: церковь была одним из центров краеведческой работы. Примером может служить книга сельского священника М. Булгаковского «Пинчуки», изданная в 1890 г. Она не потеряла до сих пор своей научной ценности и может служить эталоном краеведческого, этнографического исследования.

Многие виднейшие исследователи имели распространенные сети респондентов, из последних часть вырастала в крупных исследователей. Такой сетью располагал П.В. Шейн, его респондентом был Н.А. Никифоровский.

В первые годы советской власти в БССР развертывается мощное краеведческое движение, которое стало базой фундаментальных этнографических исследований. Поэтому опыт работы в Беларуси просто необходимо проанализировать и использовать в наших условиях.

Краеведческое движение после войны возрождается преимущественно в форме школьного краеведения. Не смотря на его ориентацию: решение задач воспитания советского патриотизма и пролетарского интернационализма, что сильно ограничивало тематику поисковой работы, краеведение в этот период накопило, тем не менее, большой опыт связи краеведения с педагогической практикой. Этнография до конца 80-х годов прошлого века не являлась ведущим направлением в краеведении, тем не менее, ее роль постепенно увеличивается, что дало возможность накопить определенный опыт и вырастить кадры краеведов, которые успешно работают до настоящего времени. Опыт этот, хотя и не такой значительный, приобретен, и заслуживает пристального внимания.

В 90-е годы краеведческая работа оживляется, и это в первую очередь касается этнографии. Потому анализ опыта прошлого и выводы, которые касаются методики организации стационарных и экспедиционных полевых исследований на основании генетической антропологии, являются в настоящее время весьма актуальными.

5.1.1. Формы организации краеведческой работы

До настоящего времени основной формой краеведческой работы может быть только школьное краеведение, во главе которого могут стать опытные, хорошо подготовленные учителя. Именно на них и ложится основная нагрузка организаторов и методистов на местах. Именно их находки и открытия могут быть той базой, на которой возможно развёртывание полевых исследований и их обобщение. Опыт показывает, что в развертывании такой работы необходимо, чтобы в этом деле заинтересовано было государство, если оно действительно представляет интересы народа. Нужно, чтобы учитель-краевед имел время и возможность всерьёз заниматься своим делом, прививая вкус к нему у учащихся. А это значит, что его материальное положение должно позволять ему уделять время краеведению. Поэтому без государственной помощи, без помощи экономических структур, в том числе и без предпринимателей, не обойтись. Но к этому времени должно произойти изменение в ценностных ориентациях экономических структур. Кстати, как ни ругают колхозы, но наиболее дальновидные их руководители финансируют и создание музеев, и проведение краеведческих исследований, организацию научных конференций, финансирование краеведческих организаций и т.д..

Школьное краеведение формально существует давно, однако главным направлением его работы было военно-патриотическое воспитание. И только сейчас наметилась тенденция к повороту в работе к этнографическим темам. При этом школьное краеведение столкнулось с рядом проблем. Едва ли не самая существенная – отсутствие организационных систем. Такая система начинает складываться в значительной степени стихийно. В Беларуси краеведы начинают группироваться вокруг детских турбаз. Последние имеют пока возможность организовать туристскую работу, сочетая ее с поиском и фиксацией этнографического материала. Например, Брестская областная детская турбаза очень быстро нашла выход на кафедры университета. Кафедры оказывают помощь в разработке программ исследований, участвуют в проведении семинаров, олимпиад, смотров-конкурсов. Такой тандем «кафедры-турбаза» оказался весьма удачным. Взяв на себя техническую сторону организации краеведческой работы, турбаза привлекла кафедры для решения научных и методических задач. Это позволило кафедрам непосредственно включиться в работу краеведов, более конкретно узнать их нужды и проблемы, внести коррективы в свою работу. В дальнейшем кафедры университетов и пединститутов должны стать научными и методическими центрами этнографического краеведения, объединив силы музеев, общества охраны памятников истории и культуры, Фонда культуры и т.д. Организационными центрами краеведческой работы вполне могут стать детские турбазы и бывшие Дворцы пионеров и школьников. Это естественное в настоящее время ядро организации краеведческой работы. На местах тоже необходимо использовать существующие структуры: те же Дома пионеров, местные краеведческие музеи. В стране роль центра краеведческой этнографической работы должен играть Институт искусствоведения, этнографии и фольклора (ИИЭФ), в секторе этнографии которого целесообразно выделить специальный отдел.

Такой видится структура организации краеведческой работы на данное время. Разумеется, здесь еще много вопросов, и главнейший из них – форма связи краеведов с центрами. Эта сеть краеведов должна изначально быть приоритетом, а работа оцениваться только по результатам, полученным краеведами. Это могут быть смотры-семинары, выставки, конкурсы, которые могут проводиться несколько раз в году. Смотры-семинары должны сочетаться с учебой, обменом опытом. Результаты полевых исследований должны стекаться на кафедры университетов и пединститутов, для чего необходимо открытие при кафедрах краеведческих лабораторий. Кафедры должны разрабатывать программы и методику исследований, составлять опросники и анкеты. Именно кафедры в состоянии обеспечить включение результатов полевых исследований в научный оборот.

Интересный опыт есть в Могилевской области, где центром краеведческой работы стал Институт усовершенствования учителей, вокруг которого и группируются краеведы области. Поскольку ИУУ имеют очень тесные контакты со школьными учителями истории, которые и составляют основную массу краеведов, то полезность такой организации краеведческой работы сомнения не вызывает, тем более, что уже видны существенные достижения. Правда, в последние годы перестройка и реорганизация системы образования в значительной степени дезорганизовала работу и системы переподготовки и стажировки учителей. Это сказалось в первую очередь на краеведческой работе, которую пытаются окончательно заформализовать, втиснуть в рамки изобретаемых идеологических схем, сделать придатком политических и экономических интересов определенных групп и организаций. При этом просматривается явная тенденция монополизации краеведческого движения, в первую очередь этнографических исследований. Это характерно не только для Беларуси, но в еще большей степени для Украины, России, Прибалтики и других регионов.

Возможна и такая форма связи с краеведами: исследователь по какой-либо теме создает свою респондентскую сеть и руководит ее работой. Но в таком случае ведущий исследователь должен иметь возможность стимулировать работу своих респондентов.

На мой взгляд, нет смысла унифицировать организационные формы краеведческой работы. Всем сложившимся формам нужно дать возможность развиваться, взаимообогащаясь опытом и идеями друг друга.

Во всех случаях одной из самых больших проблем является подготовка кадров краеведов.