Заславский (2)
.pdfистория возложила на советский народ, и от этого еще горячф! становится наша любовь к социалистической Отчизне.
Мы знаем, что вместе с народами других социалисти-
ческих стран мы несем счастье человечеству, и мы верим в полную и окончательную победу человечности над
всем жестоким, бездушным, звериным.
Мы не занимаемся гаданиями. Но мы следим за развитием исторических тенденций, мы не видим в новом, 1958 году ничего, что могло бы помешать тенденциям дальнейшего успешного развития социалистического мира и тенденциям дальнейшего кризиса мира капиталистического. Поэтому мы приветствуем новый, 1958 год. По сути, последним, заключительным словом прошлого года
были решения сессии Верховного Совета СССР, наши предложения всем государствам, правительствам и на-
родам мира положить конец напряженности международны?; отношений и установить на прочных основах мир-
ное сосуществование и сотрудничество вместо подготовки к истребительной мировой войне.
Попытки врагов мира замолчать это обращение провалились, народы уже в 1957 году начали его обсуждать.
Продолжение следует в 1958 году.
/955 год.
МЫ ИДЕМ ВМЕСТЕ
Советско-китайская дружба выражена в исторических документах, в декларациях и заявлениях выдающих-
ся государственных деятелей, в книгах и статьях, в резолюциях многотысячных собраний и митингов, в фактах,
полных убедительности, волнующего содержания.
Она выражена также и в том, что нельзя уложить в документы, нельзя оформить заявлениями, нельзя све-
сти к фактам, но что, тем не менее, столь же убедительно, как документы и факты. Это — чувство дружбы. Это то, что не укладывается полностью IB слово, во всяком случае, в слово публициста, и требует художественного, поэтического, музыкального выражения. Но это чувство
131
совершенно реально. При всей своей субъективности оно обладает силой объективности — мощью объективности,
ибо это — чувство миллионов, чувство всего народа Воз-
дух, атмосфера, в которой живут и документы и факты. И этот воздух дружбы мы, советские журналисты, по-
бывавшие недавно в Китае, почувствовали сразу же, как только опустились по лесенке из самолета на китайскую землю.
Нас охватила атмосфера дружбы, нас поразила организованность встречи. Нам не бросилась в беспорядке навстречу толпа друзей. После четырехчасового полета над горами, на большой высоте, мы не ошалели на земле от приветственных криков, от радостной суеты, когда кто-то пожимает руку, а кто-то другой прижимает к груди, а кто-то третий нагружает цветами, и трудно
разобрать лица, и ласково улыбаешься всем сразу . В Пекине, в аэропорту, было не так.
Все встречающие выстроились в линейку, в цепочку,
имы сейчас же, увидев это, тоже построились в линейку,
инаша цепочка пошла вдоль китайской, и мы каждому пожали руку, и каждый отвечал крепким рукопожатием. Это было первое знакомство и первый, почти безмолв-
ный разговор, когда взгляды заменяют слова, когда всматриваешься в глаза и видишь без ошибки: это гла-
за друга, это рука друга, это улыбка друга — и когда в
простое слово «нинь хао» — «здравствуйте» — вкладываешь всю свою силу любви и ласки.
Мы много ездили по Китаю, нас встречали и на^аэродромах, и на вокзалах, и на площадях. И всюду нам
сопутствовала эта атмосфера дружбы. И ее же мы ощущали «а собраниях, и в беседах, и на наших докладах
оСоветском Союзе, и на прогулках по улицам и паркам,
ипросто при беглом обмене взглядами со случайными прохожими. Это было трогательно и волновало И мы со-
знавали всю значительность этих чувств взаимной любви и дружбы. Недаром с такой пытливостью стараются проникнуть в глубину этой дружбы все соглядатаи империализма. Они ищут трещин и щелей, куда могла бы пробраться разъедающая кислота вражды, интриги, 'подозрительности. Насколько прочна советско-китай- ская дружба — это для них вопрос первостепенной важности
132
В делегации английских лейбористов, которая приезжала в Китай, были люди, которые именно этим вопро-
сом больше всего занимались. Они уверяли китайский народ в своей дружбе и в то же время исподтишка, во-
ровским манером,-пытались забросить семена недоверия к советским людям.
Это выболтал английский журналист, сопровождающий делегацию, Г. С. Гэли. В еженедельном приложе-
нии к газете «Манчестер гардиан» он признал, что провалились попытки посеять раздоры в китайском народе.
Атмосфера нового Китая ему решительно не понравилась. К англичанам отнеслись чрезвычайно вежливо, даже, если угодно; дружественно, во всяком случае, гостеприимно. Но этот Гэли явно чувствовал себя чужим в большом китайскомдоме.
Мы чувствовали себя родными в этом доме. Говорят, что надо съесть пуд соли с человеком, что'бы узнать его. Это неверно или, во всяком случае, не всегда верно. Во многих случаях, войдя в дом, вы сразу же можете почувствовать все оттенки гостеприимства, от вежливости
до любви. И, пожалуй, всего яснее выражали искренность друж'бы китайскиедети.
Чудесные китайские ребята! Дети — это самые неискусные дипломаты в мире. Они всегда и во всех случа-
ях говорят то, что думают, и именно то, что не только они думают. Дозволительно перефразировать известную по-
словицу: что у взрослых на уме, то у детей на яздке. Они часто кричат на улице то, о чем говорят дома. Ино-
гда некоторые нехорошие люди называют их за эту способность «страшными детьми».
Так и еще похуже называли их империалисты в прошлые годы. Я- жил в Шанхае в эти навсегда ушедшие
времена. Иностранцам не рекомендовалось выходить за пределы сеттльмента, в «китайский город»,— и именно
из-за китайских детей. Взрослые китайцы были сдержанны и скрывали за маской бесстрастности свою ненависть к империалистам. А дети не стеснялись, издева,- лись, смеялись, выкрикивали бранные слова. В англо-
американской печати, выходившей тогда в Китае, детей китайского народа называли «чертенятами», жаловались
на их «распущенность»...
Это китайские ребята-то распущенны! На наш, совет-
ский взгляд, это, конечно, веселые, резвые, но, пожалуй, самые дисциплинированныедети в мире. Они окружали нас всюду приветливыми стайками, но никогда не были крикливы и назойливы., Как только узнавали они в нас
советских людей, все приветствовали возгласами: «Здравствуй, старший советский брат!» Это у них формулой такой стало, общепринятым обращением к нам, и, само собой разумеется, они повторяли то, что слышали
в школе, у себя |
дома, на улице. И те чувства, которые |
|
китайские дети |
|
выражают так открыто, 'непосред- |
ственно — чувства |
глубокой дружбы,— были с нами, |
|
советскими людьми, всюду: и при личных встречах, и когда мы сидели среди зрителей в театрах, и при (встречах
ипроводах.
Имы сознавали, какое это .большое, политически значительное, исторически 'могучее чувство. Ведь за этой
общностью чувств двух великих народов-соседей стоят общие экономические, политические, культурные интересы, общие исторические судьбы
У советско-китайской дружбы прочные корни, уходящие глубоко в прошлое.
Мы летели под синим безоблачным небом, над высокими заснеженными горами. Советская граница оста-
лась позади. На несколько 'минут приземлились в УланБаторе. После короткой дружеской встречи с приветли-
выми людьми поднялись снова в воздух. Долго летели над желтой пустыней, потом показались высокие горы.
Выйдя к нам из своей кабины, пилот сказал: «Под нами Великая китайская стена».
Мы прильнули к окошечкам самолета. Знаменитая
стена — величайшее |
сооружение далекой эпохи, чудо |
древней китайской |
строительной техники — змеилась |
глубоко, под нами, скрывалась в ущельях тор, снова по-
"казывалась, пропадала в дымке тумана. Мы видели древнюю границу китайского государства.
Это была1 некогда самая беспокойная граница. Отсюда шли на самую по тем временам культурную страну дикие кочевые орды. Стена «е смогла, сдержать их. Завоеватели перевалили через нее, громили и жгли го-
134
рода и села, угоняли людей в рабство, устанавливали свои порядки.
Великая китайская стена превратилась теперь в памятник, а северная граница стала границей дружбы Китая и Советского Союза. Отсюда ныне ничто не угрожает миру и спокойствию великого народа. Это граница
мира и дружбы.
Мы отмечаем пятилетие советско-китайского Догово-
ра о дружбе, союзе и взаимной помощи. Стоит при этом случае вспомнить, хотя бы самым беглым образом, и другую годовщину. Ровно триста лет назад прибыл в Китай первый русский человек. Звали его Федор Байков, был он послом московского царя. В Пекине он пытался заключить договор с китайским богдыханом. Сановники относились к нему с недоверчивым гостеприимством, китайские простые люди и торговцы — с дружелюбием. Московское правительство было первым западным правительством, установившим постоянные дипломатические и торговые отношения с Китаем на началах равенства...
В начале двадцатого века китайский народ впервые услышал мощный голос русского пролетариата, который борьбу свою против царского самодержавия, против русских капиталистов и помещиков не отделял от борьбы народов "колониального мира за свою национальную независимость. Тогда 'китайские рабочие и крестьяне узнали, что у них в России есть верный друг. Учение марксизма, обогащенное трудами великого Ленина и опытом Коммунистической партии (большевиков), проникало в Китай. Революция 1905 года могучими толчками отдалась и в китайских народных массах. Перед великими соседними народами открывался общий путь борьбы.
Борьба революционного пролетариата в России питала революционное национально-освободительное движение в-Китае. В огне этого движения выросла, политически оформилась и закалилась китайская революционная
демократия. В длительной борьбе китайский народ, возглавляемый Коммунистической партией Китая, разгро-
мил режим гоминдановской клики, изгнал чужеземных^ угнетателей и образовал Китайскую Народную Респуб-" лику.
135
Свободный Китай объединен как никогда в своей многовековой истории. До революции и победы он представлял конгломерат самостоятельных провинций, беспорядочный комплекс феодальных владений. Так называемые центральные правительства не обладали реальной властью над всей страной. В Китае было много армий, много валют и не было единой и сильной армии, не было единой и прочной валюты. Не было единой экономики,не было единого языка. От этого страна с самым многочисленным населением в мире была и самой слабой страной. Империалисты тщательно поддерживали государственную анархию, всеми силами сопротивлялись национальному объединению Китая, которое в течение веков оставалось мечтой передовых, 'прогрессивных ки-
тайцев.
Рабочие в союзе с крестьянством, под руководством коммунистов осуществили вековую мечту. Свободный Китай — это единый Китай, с единой сильной армией,
сцентральным правительством, опирающимся на народ,
сединой прочной валютой, с единой планируемой народной экономикой. Китайский народ гордится своей победой, своей 'независимостью, своим национальным единст-
вом. Он знает ему цену. Он слишком долго испытывал неравенство в отношениях своих с народами, чтобы теперь допустить хотя бы тень неравенства по отношению к себе, чтобы оставить хотя клочок своей земли, хотя бы .частицу своего народа в руках чужеземцев-захват- чиков.
Дружба советского и китайского народов тем и сильна, что она с самого начала была и есть дружба равных
великих народов. Советский народ хорошо, слишком хорошо знает империалистов-интервентов. Уинстон Чер-
чилль — наш старый знакомый. Когда-то изгнанные из Советской страны интервенты пытались закрепиться хотя бы только в Крыму. Черчиллевидные политики, уже отказавшись от Мысли силой захватить с налета всю великую Советскую страну, еще тешили себя бессмысли-
цей, будто они могут превратить Крым в свою военную базу. Расчеты интервентов провалились.
Нынешняя авантюра империалистов в районе Тайва-
136
нп еще более безнадежна. СССР был тогда одинок в капиталистическом окружении, но он не отдал ни пяди родной земли, победил, изгнал интервентов. Свободный Китай теперь не одинок. С ним Советский Союз, с ним страны народной демократии, с ним половина всего челове-
чества, € ним простые люди в капиталистических государствах. Попытки наглых империалистических полити-
ков разговаривать с китайским народом как с низшим, попытка диктовать ему условия, третировать его свысока,
запугать его окриками, угрозами — это бессмысленная попытка.
Где бы ни были мы в Китае, мы ощущали, что находимся в великой державе, в государстве гордого, неза-
висимого народа. ЕГ чистом воздухе истинной дружбы мы ощущали эту готовность народа дать отпор врагу, по-
кусившемуся на суверенитет свободной страны. Китайцы знают, что империалисты точат нож не только против них, а и против в_сех свободных народов, в первую очередь протав Советского Союза, оплота лагеря мира,
демократии, социализма. Мы идем по одному пути, у нас общие враги и общие друзья. Наша дружба — могучая сила в деле сохранения и укрепления мира. Мы построили в своей стране социализм, китайский народ строи? социализм у себя. У нас общие интересы.
Когда чувства дружбы и любви сливаются с могучи-
ми историческими интересами, эти чувства сами становятся неодолимой мощью
1955 год.
ГЛУБОКИЕ КОРНИ
Семь лет назад дружба китайского и советского на-
родов получила новое оформление в историческом документе,.. Но память уводит меня не за семь, а за пять-
десят лет назад, в глубину истории. У меня нет нужды заглядывать в книги или старые газеты. Я совре-
менник тех дней. И оживает в моей памяти странная фигура.
Это человек небольшого роста, но грозного и величе-
137
ственного вида. На нем шлем, сверкающий золотом. Самое замечательное на его лице—усы. Это знаменитые усы. Они пышные, густые. Сначала они идут горизонтальной линией, разрезая лицо на две части. Потом под прямым углом они остриями подымаются вверх к самым глазам. Эти усы называют усами императора Германии Вильгельма II, и этот человек — сам Вильгельм.
Он произносит речь перед фронтом солдат. Он гово-
рит примерно так:
— Немцы! Вы .отправляетесь в Китай. Желтый дра-
кон поднял свою голову против западной цивилизации. Он угрожает нашей христианской культуре. Вы должны
быть беспощадны. Огнем и железом будет отмечен ваш путь по Китаю. Как в древности гунны, вы долж-ны уничтожать все на своем пути. Пусть о вас говорят, как говорили об Аттиле, вожде гуннов.
Это была знаменитая «гуннская речь» кайзера Вильгельма II. Он отправлял самого старого генерала своей
армии фельдмаршала Вальдерзее *в Китай для кровавой расправы с китайскимнародом,восставшим против евро-
пейских, американских и японских колонизаторов. Немецкий генерал был призван возглавить соединенную армию
империалистов. Коалиция правительств Англии,» Франции, Соединенных Штатов, царской России, Японии, Германии и ряда других стран обрушилась на китайский народ во имя угнетательской колониальной лолитики.
Китайский народ тогда смело и самоотверженно поднялся на защиту своей независимости. Но он был оди-
нок в мире. Не было на всем земном шаре ни одного дружественного ему правительства. Ему сочувствовали другие угнетенные народы, но они были бессильны.
Империалисты Европы и Америки были полными, неограниченными хозяевами всего'мира. Колониализм торжествовал во всей Азии, во всей Африке. Империалистические хищники грызлись между собой за власть над народами. Но они объединились, когда восставший китай-
ский народ потряс своим могучим движением самые основы колониализма.
Восставший китайский народ был грозной силой. Осажденные в своих дворцах послы империалистических
правительств трепетали. Со всех сторон спешно были посланы в Китай военные корабли,армии,
138
Китайские крестьяне были плохо вооружены. Они были и плохо организованы. У них не было и единой силь-
ной партии, знающей пути и средства народной революции. Против них встал весь капиталистический мир. Буржуазная печать бесстыдно клеветала на китайский народ, изображая этот народ древнейшей культуры в виде дикарей, которым чужда всякая цивилизация, которые ненавидят всех иностранцев. Печать империалистов
пронзительно кричала о «желтой опасности», которая якобы надвигается на весь мир из Китая.
Вот в это время послышался в Европе мужественный голос, обличавший империалистическую политику,
голос, проникнутыйсочувствием к китайскому народу, голос теплой и искреннейдружбы.
Это был голос Ленина.
Как раз тогда, когда в Китае бушевала буря войны, в Германии нелегально вышел первый номер нелегальной газеты «Искра» — органа русского революционного пролетариата. Душой и руководителем этой газеты был Ленин. Его перу принадлежали в первом номере три статьи. Одна называлась «Насущные задачи нашего движения» и говорила о необходимости создать сильную и единую партию пролетариата России. Другая называлась «Китайская война» и была посвящена героической борьбе китайского народа против империалистов.
Так воедино е самого начала сплелись две великие
идеи: борьба русского народа под руководством революционного рабочего класса против самодержавия, за демократию, за социализм; борьба всех угнетенных народов против колониального рабства и эксплуатации.
Статья «Китайская война» обращена к русскому народу, к русским передовым рабочим. В ней сказано: «В настоящее время поднят в печати поход против китайцев, кричат о дикой желтой расе, о ее вражде к цивилизации...» Ленин разоблачает эту бессовестную ложь и раскрывает причины империалистического похода против
Китая. Он пишет: «И вот теперь жадные лапы европейских капиталистов потянулись к Китаю». Ленин пишет,
что у русских и китайских рабочих одни и те же враги, одни и те же задачи борьбы...
Я с волнением перечитываю эти слова. Вот первые корни великой советско-китайской дружбы! Это еше лишь
139
первые нежные ростки. Но в них огромная жизненная энергия. Могучий дуб вырастает из крошечного желудя. И гигантская мировая сила — нерушимый союз советского и китайского народов — вырос из первых роетков коммунистического движения.
Слова Ленина лишь немногими были расслышаны пятьдесят семь лет назад, а революционное движение китайских крестьян было потоплено в крови. Но ничего не пропало даром. Из искры разгорелось пламя. Из зерен коммунизма вырос могучий Советский Союз. Из революционных войн китайского народа выросла великая Китайская Народная Республика. И дружба между нашими народами росла, развивалась, крепла все эти годы. Об этом говорит договор о дружбе между сильнейшими социалистическими державами мира.
Как изменилось за полвека лицо мира!
/957 год.
ШАНХАЙ ПРЕЖДЕ И ТЕПЕРЬ
...Брожу по улицам Шанхая и чувствую себя в поло-
жении москвича, который двадцать семь лет не был в родном городе и теперь на улице Горького равыскивает Тверскую улицу. Я знал Шанхай 1927 года. Шанхай 1954 года мне незнаком. Что удивительного, скажут: за четверть с лишком века многое изменяется. Нет, очень удивительно! Разительная перемена произошла за по-
следние пять лет, со времени освобождения Шанхая от американских империалистов и-гоминдановцев. А до того Шанхай оставался таким, каким я его знал: важнейшей, крупнейшей базой иностранного империализма в Китае, городом наглой иноземной роскоши и крайней китайской нищеты.
В Шанхае проживает свыше шести миллионов человек. Еще совсем недавно эти миллионы китайцев были совершенно бесправны на своей земле, в своем городе. Вся неограниченная власть принадлежала ничтожной кучке иностранцев. Перед ними пресмыкалась презренная чернь чанкайшистов. Народ ненавидел угнетателей
14Q