«Срочники», «пиджаки», профессионалы: репрезентации мужественности в современной автобиографической военной литературе

В представленном докладе проводится анализ репрезентаций мужественности в автобиографической, военной литературе, написанной участниками современных войн от Афганистана до двух войн 1994–1996 гг. и последних войн в Чеченской республике. В докладе тексты участников войны рассматриваются как тексты, жизненные истории, в которых создается и конструируется особый тип маскулинности.

Сам феномен презентируемой маскулинности в данном случае расшифровывается не только, как совокупность символов, категорий, описывающих ситуацию боя, или его переживаний, но и как результат социально-стратификационного статуса автора текста. В качестве таких социально-стратифицирующих факторов в этом исследовании рассматриваются следующие категории: принципы комплектования армии (призыв — контракт), воинский статус (офицер — солдат), военная специализация, опыт участия в военных действиях, опыт получения травмы, инвалидности и т.д. Предполагается, что эти статусные характеристики служат причиной использования разных инструментов для репрезентации разных типов мужественности, разных мужчин-воинов. Эта идея базируется на подходе Р. Коннела к изучению маскулинности как многообразному, многозначному феномену.

В данном докладе выделяются и анализируются три типа мужественности, презентируемой в рассказах участников современных войн «срочников», «пиджаков» (неформальное обозначение выпускника вуза, призванного на два года в армию в звании лейтенанта на военную службу) и «профессионалов» (кадровые военные). В анализе отмечается специфика социально-политической ситуации современных военных конфликтов, в которых пришлось участвовать российским солдатам. Предполагается, что неоднозначность оценки этих «малых» войн в общественно-политическом дискурсе также влияет на формирование типа мужественности. Для аналитических интерпретаций, теоретической концепции и выводов используются результаты анализа нарративов ветеранов других войн, например, войны во Вьетнаме (Karner, 1998, Holm 1994, Scott 1998 and et.), исследований нарративов участников Первой и Второй мировых войн (Shermann 1999), and многих других.

Эмпирически исследование базируется на текстах, представленных на сайте www.artofwar.spb.ru. Этот сайт организован представителями общественной организации «Ветераны последних войн — вместе». Для проведения анализа также используются личные интервью с некоторыми авторами текстов. Сайт выбран в качестве кейса — случая, на котором представлены рассказы участников войны, личное знакомство с организаторами сайта, механизмом отбора текстов и работы с авторами позволили провести более эффективно анализ.

И.И. Дорофейчук (Минск)

Мужчина и женщина в традиционной белорусской обрядности

Если рассматривать культуру как открытую эволюционирующую систему, то, возможно, имеет смысл различать в ней две подсистемы — мужскую и женскую субкультуры, — каждая из которых по-своему взаимодействует с окружающей средой и играет свою роль в развитии системы в целом.

Специалисты, исследующие вопрос об эволюции биологических систем с точки зрения кибернетической идеи развития, утверждают, что устойчивость целостной системы, взаимодействующей с окружающей средой, повышается, если эта система состоит из двух подсистем, специализированных по двум главным задачам эволюции — сохранению и изменению (В.А. Геодакян). Согласно этой концепции, каждый пол в биологической популяции имеет свою специализацию: сохранение или создание новых качеств.

В белорусской традиционной обрядности достаточно четко различаются позиции мужчины и женщины. Женщины, достигнув определенного возраста, становятся носителями и хранителями традиции. Мужчины менее консервативны, в их информации и действиях больше импровизации, они быстрее реагируют на изменения в окружающей действительности. Иногда женщины перенимают обряды и обычаи, выполнявшиеся ранее мужчинами.

В календарной обрядности можно выделить три вида обрядов по признаку участия в них мужчин и женщин: — участвуют только женщины; — участвуют только мужчины; — участвуют и мужчины и женщины. В семейных обрядах отбор участников чаще происходит не по гендерному признаку, а по возрастному или социальному статусу.

В обрядах, где участвуют и мужчины и женщины, роль женщин чаще «вербально-магическая», роль мужчин — «деятельностная». Женщины следят за порядком проведения обряда, песнями и ритуальными словами, направляя ход событий; с помощью магических действий они защищают участников и место проведения обряда. Роль мужчин и в семейных, и в календарных обрядах заключается в большинстве случаев в осуществлении действия: раскладывании костра, разбивании горшка и т.д. В обрядах, в которых участвуют только мужчины, важную роль играет запевала. Фактически, только он один знает полностью тексты величальных песен. Остальные исполняют только традиционный припев. Каждая же из женщин, участвующих в каком-либо обряде знает все тексты. И женщины обычно исполняют песни во время обряда хором, поддерживая друг друга и не прерываясь.

Отдельно нужно сказать о музыкальном сопровождении обряда. У белоруссов музыкантами обычно были мужчины. Но очевидно, что музыкальная мелодия, даже обрядовая, имеет больше возможностей для варьирования, импровизации, чем песня со словами.

Т. о., мужчина и женщина играют в белорусской традиционной обрядности разные роли, причем у мужчины в рамках традиции больше возможностей импровизировать, создавать новое. Роль женской субкультуры состоит в сохранении существующей традиции, в вербальном описании и магической защите ритуала. Совместно же обе гендерные группы обеспечивают целостность культуры, сохранность традиции и ее адаптацию к изменяющимся условиям среды.

Н.В. Дранникова (Архангельск)