Мужское образование в России: история, методология, практика

Дифференциация как магистральная тенденция современного российского образования ведет к тому, что образовательные институты формируют и транслируют различные нормативные модели, которые инкорпорируются современными школьниками. В этом исследовании фокус внимания сосредоточен на гендерно-сегрегированных учебных заведениях, а именно, на школах для мальчиков. Школа является одним из основных агентов социализации мальчиков, юношей, наряду с семьей, группами сверстников и СМИ. Трансформационные процессы современного российского общества включают в себя и изменение гендерной культуры, нормативных моделей мужественности и женственности. Важнейшими агентами становления новых гендерных образцов, «новой» мужественности современного российского общества являются образовательные институты. Именно в процессе обучения школьниками усваиваются, интериоризируются нормативные образцы аутентичной мужественности.

И.Д. Черных (Одесса)

Соотношение «мужского» и «женского» в индийской и китайской мировоззренческих парадигмах периода «осевого времени»

Важнейшей проблемой при изучении «Мужского» в традиционных обществах является преодоление познавательных барьеров детерминированных в значительное степени эпистимологическим фактором. В основе европейского мировоззрения лежит принцип иерархического дуализма, т.е. мир воспринимается как оппозиция двух неоднозначных величин, которые находятся в отношении вечного перманентного конфликта. Гендерные представления и отношения, утвердившиеся в социокультурном контексте западной цивилизации, определены этой дихотомией и идентификация «Мужского» однозначно обуславливается противопоставлением «Женскому».

Становление даосско-конфуцианской и индуистско-буддийской религиозно-философских систем происходило посредством «возвращения к истокам». На Востоке в период «осевого времени» (вторая пол. I тыс. до н.э.) мистическое сознание инкорпорировалось новыми мировоззренческими парадигмами.

Для понимания специфики «Мужского» в традиционном китайском обществе базовой является концепция «инь» / «ян». Типичная трактовка этой теории в европейской историографии: «инь» — женское, отрицательное, «ян» — мужское, положительное. В действительности теория «инь» / «ян» отражает двуединую природу вещей, со временем одно превращается в другое, неизбежное взаимочередование исключает их постоянные оценочные характеристики, речь идет о принципе взаимообратимости и взаимозависимости женского и мужского в их целостности, равновесия как условия существования целого. Идея антагонизма между «Женским» и «Мужским» в китайской мировоззренческой парадигме отсутствует.

Существенным фактором индуистской системы является тантризм, который наиболее полно проявился в шактизме. Индуистский пантеон насчитывает множество богов и богинь. Но все эти образы объединены стержневой идеей шакти — неразрывного единства мужского и женского начал. Без своей женской ипостаси ни один бог не в состоянии выполнять свои функции. Целеполагание существования «Женского» — энергетической, созидательной силы — реализоваться в «Мужском». В контексте буддийской религиозно-философской традиции противопоставление «Мужское» / «Женское» также не могло институциализоваться, т.к. принцип оппозиционности дуальности не присущ этой мировоззренческой системе.

Восточные традиционные мировоззренческие парадигмы, в отличие от западной, исключают борьбу между «Мужским» и «Женским», не содержат оснований для легитимазации гендерного конфликта. Социокультурная детерминанта этих обществ позволяет прийти к выводу, что идентификация «Мужского» как оппозиционного « Женскому» не является универсальной.

Е.М. Четина (Пермь)