Социализация мужчин в контексте профессионального спорта (гендерный аспект)

Данный доклад основан на анализе особенностей современного спорта, проведенном на примере СДЮШОР «Спартак» СПб, «СКА» СПб, результатах спортивных соревнований, а также на личных беседах со спортсменами, тренерами, в т.ч. с двукратным чемпионом мира по хоккею с шайбой К.В. Макарцевым.

Спорт как социальный институт формирует личность способную быстро адаптироваться в изменяющемся мире, снимая противоречия человек — общество и воспитывая эгалитарные взгляды. Если рассматривать спорт не только, как средство коммуникации или как способ обретения социального статуса и доказательства свого превосходства, то необходимо выделить присущий ему зрелищный компонент, сопоставив его с образом женственности, как бытие-под-взлядом. Внутри самого спорта существует поло-ролевая иерархия, которая в свою очередь делит его на «мужские» и «женские» виды спорта в зависимости от гендерных стереотипов теории социальных ролей. Если использовать гендерный подход для выявления проблемного поля в сфере спорта, то «женские» виды обосновываются качественными характеристиками (артистичность, техника владения телом), «мужские» количественными (результативность и агрессивность процесса). Такая классификация доказывает значимость побед, и иерархию популярности или непопулярности, граничащую с неприятием. Т.о., спорт репрезентирует традиционные гендерные роли, хотя принадлежность к определенному гендерно выделенному виду спорта требует от спортсмена авторефлексии в соответствии с его правилами, а также бытия-под-взглядом, объясняет направленность социализации на приобретение визуальных атрибутов присущих приоритетной социальной группе.

Отличительной особенностью «женского» спорта является субъективный характер судейства (основная проблема профессионального спорта), который в сочетании с ориентацией на доходность, констатирует примат денег и власти в этой сфере. Что, с одной стороны, тормозит развитие спортсмена и спорта в целом, а с другой, порождает тотальное недоверие к человеческому фактору и формирует «одномерного человека».

Профессиональный спорт с его закрытостью, а следовательно элитарностью, приводит к его мифологизации (реклама «Я выбираю спорт»). Принадлежность к спортивному сообществу дает право на обретение статуса «мифологического» героя, поскольку миф репрезентирует определенный образ спортсмена и связанные с ним поведенческие стереотипы, диктуя стиль жизни и возможность его исповедования.

А.В. Гнездилов (Санкт-Петербург)

Проблемы смерти у мужчин и женщин

Мы не претендуем на статистическую достоверность представленного материала, так как оценка качества смерти носит субъективный характер, и, в отличие от определения качества смерти, мы не можем получить оценку от умирающего.

Тем не менее, за десятилетие работы у нас сложились некоторые впечатления клинического характера, когда мы могли отмечать выраженность изменений психических, адаптивных реакций на смерть.

Суть заключалась в том, что негативная информация о диагнозе и прогнозе, ожидание смерти и сопутствующих ей явлений порождает страх. Вопрос о том, «больно ли умирать» буквально висит в воздухе хосписного стационара. Динамика переживаний пациента складывается в несколько известных этапов — шок, отрицание, агрессия, депрессия и принятие, примирение с судьбой. Последняя стадия и является тем желанным этапом, к которому стремятся в хосписе. Из кризисной ситуации здесь лежит выход в духовность, своеобразное экзистенциальное решение проблемы, обретение иных ценностей нашего мира. Учитывая в совокупности все переживания пациента и его семьи в общей формуле «страдания», мы могли приблизительно судить о «легкой» или «тяжелой» смерти.

Следует отметить, что временной аспект, когда быстрота умирания приравнивается к легкой смерти, нами не использовался. По критериям паллиативной медицины процесс смерти можно сравнивать с процессом рождения, родов и является, независимо от причины, естественным процессом, который нельзя ни тормозить, ни ускорять. Быстрая смерть аналогична стремительным родам и скорее «ненормальна».

По нашим наблюдениям, мужская часть населения умирает тяже­лее, чем женская. Некогда существовал так называемый симптом Арлекина. Женщина, как носительница жизни, смотрит на смерть не как на уничтожение ее жизни, но как на своеобразную трансформа­цию. Возможно, это психофизиологическое объяснение и может быть учтено. Наши впечатления совпадают с этим положением в самом фак­те полоролевого подхода к смерти. Хотелось бы добавить, что жен­щины часто терпимее к боли, чем мужчины, менее брутальны в своих реакциях. В целом весь комплекс страдания в момент смерти у них менее выражен, чем у мужчин. Естественность, близость к природе и в то же время одухотворенность также более присущи женщинам и помогают им в критических ситуациях.

Интересен и поучителен случай одной пациентки, которая за день до смерти сказала: «Я не боюсь смерти, так как прожила не­плохую жизнь и узнала о ней все, что смогла. И теперь мне хочет­ся большего!»

Смерть и для многих других выступает не как пугало, а как таинство. Тому подтверждение — большее количество верующих среди женщин, и соответственно более достойный, осмысленный и легкий конец. Среди наблюдаемых нами пациентов к стадии принятия своей судьбы, к миру с жизнью и с собой опять же чаще приходят женщины. Следует отметить также и тот факт, что в хосписы ложатся больше женщины, чем мужчины, которые чаще предпочитают умирать дома.

Таким образом, по нашим впечатлениям, процесс смерти у мужчин более труден и тяжел, чем у женщин.

В докладе утверждается идея, что смерть у женщин протекает легче, чем у мужчин.