11.3. Основные атрибуты бытия: материя, движение, пространство, время

Понятие «материя» родилось из стремления выявить изначальное единство всего существующего на свете, свести все многообразие вещей и явлений к некоей общей, исходной основе. Допустим, мы знаем массу разнообразных деревянных или глиняных предметов. Они могут быть бесконечно разнообразны, но объединяет их исходная основа, материал, из которого они сделаны («материя» в переводе с греческого означает дерево, строевой лес, из которого древние греки мастерили свои корабли). Вполне естественно предположить, что и у всего мира в целом, т.е. у всех без исключения предметов и явлений есть какая-то единая основа, некий первичный «материал», из чего все «состоит».

Из истории философии мы помним, что на роль такой первоосновы мира у античных греков последовательно претендовали вода (Фалес), воздух (Анаксимен), огонь (Гераклит) или все эти стихии вместе (Эмпедокл). Не менее значимы были и попытки приписать искомому первоначалу идеальный характер («эйдосы» у Платона, «нус», т.е. ум, у Анаксагора и т.д.). Одной из самых удачных концепций в этом плане стала атомистическая гипотеза Демокрита, основная идея которой входит и в современное мировоззрение.

Чуть позже для обозначения предполагаемой изначальной общ­ности всего существующего стали применять понятие «субстанция» (от лат. substantia – то, что лежит в основе). Категория субстанции в философии обозначает исходное внутреннее единство разнообразных вещей, процессов и явлений, их умопостигаемую сущность. Конкретные вещи возникают и исчезают, их существование обусловлено другими вещами. Базовая же их основа – субстанция – несотворима и неуничтожима, она ничем другим, кроме самой себя, в принципе не может быть обусловлена.

Для обозначения изначальных общности и единства всех вещей и процессов категория «субстанции» используется в философии и поныне. Однако некоторые философы стремятся трактовать субстанцию как нечто самостоятельно существующее наряду с конкретными вещами, а не только через них. Такая позиция была подвергнута сокрушительной критике еще в XVIII в. Кроме того, категория субстанции легко наполняема как материалистическим, так и идеалистическим содержанием. Поэтому она не может заменить понятие «материи». В философии Нового времени понятие материи слилось с обыденным представлением о веществе как одной из составляющих нашего мира. Материальный – значит вещественный. Однако такое обеднение философского понятия имело негативные последствия. Когда в XIX в. обнаружилось существование невещественного вида объективной реальности (электромагнитного поля), стало ясно, что понятие материи нуждается в новом определении, учитывающем возможное множество различных видов материи. Попытки дать такое определение встречались в философии и раньше (П. Гольбах), но особенно актуальными и востребованными они стали на рубеже XIX – XX вв., в период перехода от классически-механистической картины мира к современной, релятивистской.

Наиболее удачное определение материи было в ту пору сформулировано В.И. Лениным. Смысл данного определения сводится к тому, что материя есть объективная реальность, данная нам в ощущениях. Несмотря на кажущуюся простоту, это определение достаточно необычно. Своеобразие его заключается в том, что оно дается диалектически, т.е. через противоположность. Понимание материи в этом случае не привязывается ни к какому конкретному ее виду или состоянию (веществу, полю, плазме, вакууму). И поэтому, сколько бы ни было впредь открыто таких видов материи, ее общее определение не должно быть поколеблено. Уровень общности ленинского определения материи – предельный.

Материя – одна из самых общих категорий нашего мышления, наиболее абстрактная и «пустая». Она содержит лишь минимальное количество признаков обозначаемого предмета: быть объективной реальностью и быть доступным ощущениям. Такая содержательная бедность понятия – вовсе не свидетельство его никчемности. Это всего лишь показатель уровня обобщения реальности. В таких предельно общих понятиях (они называются категориями) реальность как бы «свернута», «сжата» до неразличимости, но она наличествует в «потенциальном», если можно так сказать, виде. «Развертывание» такого общего понятия означает его конкретизацию, наделение пусть и весьма общими, но уже многими признаками.

Первым шагом в конкретизации понятия материи является признание сложной организации объективной реальности, в составе которой различимы собственно материальные объекты (вещи), а также их свойства и отношения. Какой предмет или явление в известном нам мире ни возьми, это обязательно будет либо вещь, либо ее свойство, либо отношение.

Следующий шаг в конкретизации понятия «материи» – приписывание всем материальным объектам некоторых общих атрибутивных свойств (словом «атрибут» в философии обозначают такое свойство, без которого материальный объект не может существовать). К таким атрибутивным свойствам материи обычно относят:

– системность (упорядоченность, структурную определенность);

– активность (движение, изменение, развитие);

– самоорганизацию;

– пространственно-временную форму бытия;

– отражение;

– информативность.

В современной науке содержание материи понимается как единство вещества, поля и плазмы, порождаемое флуктуациями физического вакуума. Кроме того, в понятие материи включается информационный аспект существования всех материальных систем, который выражает взаимодействие вещей и явлений в материальном мире.

В настоящее время наука при объяснении явлений мира исходит из материалистически-монистического понимания субстанции, подразумевая под ней материю как объективную реальность в аспекте единства всех форм ее движения, всех возникающих и исчезающих в этом движении различий и противоположностей. Поэтому одним из фундаментальных принципов современного взгляда на мир является утверждение о неразрывности материи и движения. Быть – это значит изменяться. И только благодаря изменению можно говорить о реальном существовании тех или иных объектов. Всякое изменение обнаруживает себя благодаря взаимодействию. Изменяться – это значит воздей­ствовать на что-нибудь другое. Современная наука формулирует (каждая для своих объектов или для своей формы реальности) единство движения, изменения и носителя этого движения. В настоящее время движение в научном познании понимается как изменение вообще, и поэтому движение и изменение – это тождественные понятия.

В современной науке и философии рассматриваются следующие основные свойства движения. Во-первых, движение неотделимо от материального носителя. Являясь свойством материальных объектов, оно так же объективно, как и они сами. Во-вторых, вся существующая реальность, все ее формы находятся в движении, изменении, т.е. движение универсально, или, как утверждал Герак­лит, – «все течет, все изменяется». В-третьих, движение противоречиво. Рассматривают три формы его противоречивости.

Первая: двигаться или изменяться – это значит быть и не быть одновременно, т.е. быть тем же самым и в то же время другим. Для механического движения это означает быть в данном месте и в то же время в ином. Для современной квантовой механики – это закон существования ее объектов. Движущаяся элементарная частица находится в данном месте и не находится в нем, находится в одном месте и в то же время в другом. Совершенно аналогичными свойствами обладают биологические и социальные объекты.

Изменяющиеся объекты характеризуются вторым свойством, которое можно вывести из первого. Они одновременно находятся в покое и в движении. Но всякий покоящийся объект в действительности находится в постоянном изменении, как внешнем, так и внутреннем. Поэтому говорят, что движение, изменение – абсолютно, покой – относителен.

Единство покоя и движения конкретизируется в третьей форме противоречивости движения: в соотношении устойчивости и изменчивости. Все вещи сохраняют свою определенность, поскольку они обладают устойчивостью, т.е. способностью противодействовать силам, которые стремятся изменить их. Но сама эта способность к устойчивости основана на том, что здесь проявляется внутреннее движение, энергия.

Прогресс науки в XIX в. позволил сформулировать основные принципы классификации форм движения, которые целиком опирались на результаты современного научного познания. Первый принцип классификации – это построение их системы от простого к сложному. Второй – это принцип развития, т.е. отражение последовательности развития форм реальности в доступной нам части Вселенной. Третий – принцип генетического основания: каждая последующая форма реальности должна порождаться уже существующими формами реальности. Четвертый – принцип актуального основания: каждая форма реальности должна основываться на других, уже существующих формах реальности, без которых она не может существовать.

Философию всегда особенно интересовали те виды движения, где наблюдалась смена качества предмета, т.е. изменение его основных свойств. Пока такие свойства сохраняются, предмет остается самим собой. Однако в процессе изменения предмета качество может не только утрачиваться, но и приобретаться. Смена качества может быть как обратимой (вода – лед – вода), так и необратимой (ребенок – взрослый). Последний вид изменений называется развитием. Принято считать, что развитие бывает прогрессивным, т.е. протекающим с на­растанием сложности и упорядоченности объекта, и регрессивным, означающим деградацию объекта, его распад, гибель и пр.

Философскую проблему, порожденную осознанием существования такого вида движения, можно сформулировать в двух вопросах:

1) насколько общими являются процессы развития и можно ли применить эту категорию к миру в целом?

2) если да, то не связаны ли между собой генетически (т.е. по происхождению) различные виды бытия?

Процессы развития – это всеобщие характеристики материального мира на всех его уровнях. Фундаментальность такого обобщения и необходимость его подтверждения послужили основой оформления особого философского учения о развитии – диалектики. Если движение представляет собой общий способ существования материального мира, то пространство и время являются общими формами его существования. Пространство – это мера бытия, покоя, устойчивости в движении. Различные явления всегда существуют в пространстве или сосуществуют одно подле другого. Время – это мера изменчивости, устойчивости или неустойчивости в движении. Время представляет собой по­следовательную смену состояний предмета действительности, смену событий.

Пространство и время неразрывно связаны между собой и обладают следующими свойствами: они неотделимы от своего материального носителя (нет и не может быть пространства и времени самих по себе – вне и до своего носителя); они объективны; универсальны; противоречивы (одновременно конечны и бесконечны, абсолютны и относительны). Частные свойства пространства и времени определяются характеристиками тех материальных объектов, формой которых они являются.

В классической науке пространство и время рассматривались как независимые друг от друга и от тех процессов, которые в них происходят. Благодаря созданию теории относительности было выяснено, что в действительности пространство и время – это стороны одного и того же явления. Поэтому было введено понятие «пространственно-временной континуум». Поскольку континуум образует единое целое, то нельзя говорить о времени и пространстве, а следует говорить о пространстве-времени.

Как следует из взаимосвязи пространства и времени со спецификой той реальности, которая существует и взаимодействует в них, качественное и количественное различия даже в одной и той же реальности могут существенно менять свойства пространства и времени. При переходе к пространственно-временным отношениям в живой природе, а затем в социальных системах обнаруживается специфика этих отношений. И хотя современная наука еще не сформулировала общих законов пространственно-временных отношений для биологических и социальных систем, их некоторые частные случаи изучены. Так, например, интенсивно изучается и осмысливается информационный аспект пространственно-временных отношений в живой природе и обществе. Информационное пространство рассматривается как фрагмент реального физического пространства, в пределах которого субъекты создают, преобразуют и потребляют информацию. Выдвигается мнение о наличии «мерности» инфор­мационного пространства.