12.3. Проблема познания в истории философии: основные гносеологические концепции

Проблемы, связанные с познанием мира, человеком, занимают важное место в любом философском учении. Наиболее актуальными из них являются проблема возможности познания мира человеком, анализ сущности его познавательной деятельности, проблема истинности знаний и проверки их достоверности, соотношения знания и ценности, а также знания, понимания и значения знания. Философы также уделяют внимание методам познания, исследовательским процедурам, логике познавательной деятельности. Эта проблематика оставалась традиционной в истории развития философии.

В настоящее время познание изучается не только философией. Сейчас происходит интенсивное развитие различных специальных наук, исследующих познание: когнитивной психологии (психологии, изучающей познавательные процессы), логики и методологии научного познания, истории науки, науковедения, социологии знания и т.д. Все эти науки вносят ценный вклад в изучение познания, рассматривая его отдельные аспекты. Без опоры на их достижения невозможно и квалифицированное, успешное, философское исследование познания. Однако сущность познавательного отношения к миру является предметом именно философского осмысления, ибо оно связано с анализом и решением коренных мировоззренческих проблем отношения человека к действительности. Познание является необходимой стороной этого отношения и само может быть понято только в контексте последнего.

Традиционно анализ знания входил как часть в теоретическую философию наряду с учением о бытии – онтологией. Эта часть философии изучает общие черты процесса познания и его результат – знание. В классической новоевропейской философии этот анализ обычно осуществлялся в рамках общего учения о «человеческом разуме». Так это было у Декарта, Локка, Лейбница, Юма, Канта – великих философов, заложивших фундамент наших представлений о познании. С середины XIX в. эта часть философии стала пониматься как особая философская дисциплина. Тогда ее обычно называли гносеологией (от древнегр. «гносис» – «познание»), или теорией познания. В последние десятилетия чаще используется принятое в англоязычных странах слово «эпистемология».

Итак, гносеология изучает процесс познания человеком окружающей реальности. Однако в своем стремлении раскрыть закономерности этого процесса она наталкивается на вопрос о самой возможности познания субъектом объективной реальности или об ограничениях, пределах человеческого познания. Ведь субъект (человек) с его удивительной психикой, мышлением, сознанием и объективный мир с его разнообразием, бесконечностью, необъятностью – это совер­шенно разные понятия. Кроме того, существует вопрос: осилит ли человеческое мышление постижение такого «немыслимо сложного» мира? Можно сослаться на многовековой опыт человеческого познания, который прекрасно иллюстрирует самонадеянному человеку (и человечеству) то, что в течение длительного времени представлялось ему совершенно ясным, очевидным, надежным но в какой-то момент обнаруживало свою иллюзорность, сомнительность, неточность, ошибочность, ложность.

«Что я могу знать?» – так Иммануил Кант сформулировал общий вопрос, на который должна ответить теория познания. Этот вопрос при дальнейшем анализе разветвляется на множество других. Существуют ли бесспорные, абсолютно достоверные основания или источники знания? Если такие основания есть, то можно ли на них, как на фундаменте, строить системы истинного знания? Если же таких оснований нет, то как мы можем получить достоверное знание? Каковы основные формы человеческого знания? Можно ли найти критерии, позволяющие четко ограничить знание и спекулятивные построения? Существуют ли границы познания? Можем ли мы знать о состояниях сознания другого человека? Что такое истина и достижима ли она в человеческом познании? Эти и подобные им вопросы и являются предметом обсуждения в эпистемологии.

Начиная с XVII в., первенство онтологии над гносеологией стало ста­виться под сомнение. Учение о познании начали рассматривать как исходную философскую дисциплину. Часто это называют эпистемологическим поворотом, произошедшим в философии Нового времени. Чтобы понять суть этого поворо­та, посмотрим на названия самых известных книг философов XVII – XVIII вв.: «Правила для руководства ума» Декарта, «Опыт о человеческом разумении» Локка, «Новый опыт о человеческом разуме» Лейбница, «Трактат о началах человеческого знания» Беркли, «Трактат о человеческой природе» Юма, «Критика чистого разума» Канта.

Почему выдающиеся философы столь единодушно стали размышлять о человеческом разуме и человеческой природе, а не о вселенной и о Боге, как это делали их предшественники? Ими руководила простая, но далеко идущая идея. Мир, в котором существует человек, бесконечен и очень разнообразен. Человечеству не хватит ни времени, ни сил, чтобы познать его в этом многообразии. Однако тот инструмент, с помощью которого люди познают мир, – человеческие чувства и разум – конечны, обозримы и, как полагали эти мыслители, у всех людей практически одинаковы. Так, может быть, проще и целесообразнее начать именно с них: узнать, каковы познавательные способности человека, каковы возможности и пределы его чувств и разума?

Если бы философия смогла разобраться в человеческой природе, понять, как мы познаем – преимущественно с помощью наших чувств (зрения, слуха, осязания), или же путем чистого размышления, или как-то объединяя данные чувств с идеями разума, то нам было бы проще понять и познать все остальное. Впервые этот ход мысли можно найти у Декарта, но, возможно, ярче всех эту новую стратегию выразил во введении к «Трактату о человеческой природе» Юм.

Многие ученые и философы утвердительно решают вопрос о позна­ваемости мира. Однако такие крупнейшие мыслители, как Юм и Кант, выдвинули гносеологические концепции, в которых достаточно критично оцениваются возможности человеческого познания. В первом случае это так называемый «юмовский скептицизм», выражающий сомнение в отношении того, что человеческий разум способен постигать причины вещей и явлений. С точки зрения Юма, то, что людям представляется причинной зависимостью, на самом деле только многократно повторявшаяся в прошлом опыте временная связь.

От юмовского скептицизма несколько отличается агностицизм Канта. Суть юмовской позиции – сомнение в возможности познать причины и сущности вещей. Суть кантовской позиции – утверждение невозможности постичь сущность вещей: окружающий объективный мир отделен от человека (субъекта) непроходимой пропастью, вырваться из своей субъективности и совершить прыжок (трансцензус) в объективный мир человеку не дано. Кант выступает как представитель агностицизма – такого направления в теории познания, представители которого отрицают (полностью или частично) принципиальную возможность познания объективного мира, выявления его закономерностей и достижения объективной истины. По Канту, предметы, хотя и существуют объективно, но представляют собой непознаваемые «вещи в себе».

Агностицизм не опровергает самого факта существования познания. Речь идет о выяснении возможностей познания и о том, что оно собой представляет в отношении к реальной действительности. Идеализм не тождественен агностицизму. Так, немецкий философ Гегель, будучи объективным идеалистом, критиковал агностицизм, разработал диалектическую теорию позна­ния, указывая на активность субъекта в этом процессе. Однако он толковал познание как развитие, самопознание мирового духа, абсолютной идеи.

И. Кант поставил для себя в качестве главной задачи исследовать осо­бенности внутреннего мира познающего субъекта, осуществить критический анализ его мышления. Он изучает способность людей к суждению, их умение строить умозаключения и делает важные выводы о том, что природа познания зависит от познавательных возможностей субъекта, что знание является синтезом опыта, полученного с помощью ощущений и идеальных форм, названных Кантом априорными (доопытными) категориями рассудка. Поэтому мир для всех людей понимается таким, который соответствует формам восприятия и мышления, а значит, и процесс познания видится Канту как творчески активньй процесс, в котором центральное место занимает человек, а не существующий вне и независимо от человека мир. Человеком познается только мир явлений – мир сущностей закрыт для человечества: он находится за пределами человеческого разума, оставаясь «вещью в себе». В более поздние времена философы пытались смягчить общий вывод кантовской философии, разделивший мир на мир явлений и мир сущностей, первый из которых воспринимается человеком, а второй находится «по ту сторону человеческого рассудка». Была создана концепция конвенциального знания, в которой особо подчеркивается многозначность и неопределенность опытных знаний людей, позволяющая по-разному описывать и истолковывать одно и то же явление или один и тот же процесс.

Живучесть агностицизма объясняется тем, что он смог установить реальные трудности и противоречия познавательного процесса. Это, в частности, неисчерпаемость мира, границы познания, невозможность полного постижения вечно изменяющегося бытия, его субъективное преломление в органах чувств и мышления человека. Между тем самое решительное опровержение агностицизма содержится в чувственно-предметной деятельности людей.

Конечно же, до Юма и Канта многие философы также скептически рассматривали способности человеческого разума и его притязания на способность постигать мир, его сокровенные тайны, но были и такие, которые вполне оптимистично оценивали возможности человеческого познания. Время от времени (как правило, в связи со значительными позитивными сдвигами в науке) возникали философские концепции, в рамках которых человеческий разум представлялся могущественным, безусловно способным адекватно отражать объективный мир, неограниченным в своих познавательных возможностях. К подобным философским концепциям относятся, например, гегелевская (идеалистическая по своему характеру) и марксистская (материалистическая).

Разумеется, и скептики, и оптимисты были по-своему правы. Скептически осматривая весь путь человеческого познания, можно увидеть печальную картину неудачных опытов, заблуждений, похороненных идей, которые призваны обуздать людскую самонадеянность и гордыню. Но тот же путь истории познания при ином, оптимистическом взгляде может рассматриваться в совершенно противоположном свете, свидетельствуя именно о великих возможностях и способностях человеческого разума. Поэтому тот факт, что процесс познания постоянно демонстрирует нам несостоятельность многих прежних представлений и, следовательно, «слабость» человеческого разума, в не меньшей степени свидетельствует одновременно о его «силе».

Таким образом, сложный и противоречивый процесс познания может порождать различного рода гносеологические концепции – скептицизм, агностизм и познавательный оптимизм. В связи с этим говорят обычно о «гносеологических корнях» указанных концепций. Но такое объяснение причин их возникновения не может считаться полным. Помимо гносеологических, собственно позна­вательных истоков, следует иметь в виду исторические, социальные и даже индивидуальные обстоятельства – «дух эпохи», состояние социума, соотношение социальных, классовых, сословных сил, их историческую перспективу, духовную принадлежность самого философа к тем или иным силам, его личностные особенности и т.п. В последние годы стало очевидным, что познание нельзя свести ни к «холодному царству» истин, безразличных к человеческим ценностям, ни к экзистенциальным идеологемам, ориентированным на внутренний мир человека; оно само определяет меру вписанности познавательных результатов в объективный и субъективный мир, меру адекватности знания действительности и гуманистическим императивам.

Познание сегодня не может быть представлено как однозначный, линейный путь к абсолюту, путь неизбежного восхождения к успеху, верховной правде, идеалу, абсолютной истине, т.е. как некий «безвариантный вариант» совпадения мышления и бытия. Таким образом, творческое познание – это всегда не­прерывный, активный, целенаправленный поиск новых подходов, выводов и результатов, а его фундаментальная характеристика – мысленное прогнозирование будущего.