§ 3. Постнеклассическая наука

Основания постнеклассического научного рационализма формируются в контексте глобализации - сложных, охватывающих различные сферы чело­вече­ской жизнедеятельности, процессов нарастающей взаимосвязанности, взаимо­зависимости, взаимообусловленности бытия локальных, региональ­ных сооб­ществ в планетарном масштабе. Характерной приметой современ­ной культуры становится актуализация ценности диалога, осмысление диало­гизма как опти­мального принципа организации и объединения многообраз­ного и многомер­ного пространства культуры человечества в единое целое.

Помимо этого становление постнеклассической науки связано с дости­же­нием такой, следующей за индустриальным обществом ступени развития циви­лизации, как постиндустриальное - информационное общество. Рожде­ние ин­формационного общества было ознаменовано микроэлектронной ре­волюцией, которая стартовала на Западе в 80-е гг. прошлого века. По мнению исследова­телей, специфика этого общества заключается в его ориентации не на промыш­ленное, как это было в индустриальном мире, но на информаци­онное произ­водство. Движущей силой общественного развития становится познавательно-теоретический интерес, информация превращается в высшую ценность и ос­новной товар. Героем информационного общества является homo creator – че­ловек творческий, создатель креатосферы, креатогенной ци­вилизации, которые отличаются от техносферы и техногенной цивилизации, в первую очередь тем, что на первое месте в системе ценностно-смысловых ориентиров выдвигают креативные ценности. Разумеется, это не означает полную свободу информа­ционного общества от утилитаризма, утилитаризм как вечный спутник челове­чества встраивается в культуру информационного общества, внося в ее ценно­стно-смысловую партитуру некоторые типично утилитарные ноты, например, отношение к творчеству как источнику при­были, т.е. капиталу(29).

Креативная по своей сути идея диалогизма, пронизывая постнекласси­че­скую научную культуру, определяет его общую ориентацию на синтез зна­ний. Постнеклассическая наука основывается на синтетической научной кар­тине мира, объединяющей представления о различных частях реальности, сложив­шихся в различных областях научного знания. Таким образом, речь идет не о редукционизме, но об особой форме интеграции знания. Возмож­ность такой интеграции появилась благодаря созданию теории глобального эволюцио­низма. Эта теория, не нивелируя специфики каждой отдельной об­ласти знания, тем не менее, задает универсальную основу для их синтеза. Принципы гло­бального эволюционизма в равной степени эвристичны в ис­следованиях про­цессов неживой и живой природы, общества и культуры. Та­ким образом, пост­неклассическая научная культура выдвигает идеалы ме­тапарадигмальности научного познания, его теоретического и методоло­гического универсализма. В качестве метапарадигмы, интегрирующей раз­нообразные парадигмы, научно-исследовательские программы и т.д., пози­ционируется глобальный эволюцио­низм, который не только определяет ори­ентиры конструирования общенаучной картины мира как целостной системы научных представлений о природе, чело­веке, обществе, культуре; но высту­пает как универсальная теория и методоло­гия научного знания, задающая ос­нования для междисциплинарного синтеза естественнонаучного, гуманитар­ного, социального знания. Необходимо отме­тить, что сама концепция гло­бального эволюционизма появляется в результате синтеза таких направлений в науке XX века как теория нестационарной, рас­ширяющейся и раздуваю­щейся Вселенной; теория биологической эволюции, концепция биосферы и ноосферы, теория самоорганизации – синергетика(30).

Глобальный эволюционизм как теоретический базис постнеклассиче­ской науки определяет основные идеалы и нормы исследовательской дея­тельности, устанавливаемые постнеклассической научной культурой. Во многом, эти идеалы и нормы формируются в результате синтеза классиче­ских и некласси­ческих представлений.

В качестве исходного принципа в постнеклассической науке выступает принцип органицизма, с позиций которого мир предстает как сложная, от­кры­тая, саморазвивающаяся, человекоразмерная система. Понимание мира как жи­вого организма, все части которого взаимосвязаны, обусловливает, его, с одной стороны, многоаспектное, с другой стороны, целостное видение, соответст­венно, предполагает как спецификацию различных дисциплинар­ных форм ис­следования, так и их интеграцию в системе междисциплинар­ного синтеза. В рамках организмического подхода окончательно преодолева­ется отношение к миру как механическому соединению разнородных частей, формируется убеж­дение, согласно которому переустройство человеком мира должно быть огра­ничено рамками его органической целостности. Соответст­венно на смену ути­литарному отношению к миру как средству приходит но­вое креативное вос­приятие мира как цели и высшей ценности.

Специфической особенностью постнеклассической научной картины мира является представление о мире как саморазвивающейся системе. Само­развитие, обеспечиваемое таким свойством системы как открытость, осуществ­ляется посредством взаимодействия кооперативных и конкурент­ных механиз­мов и характеризуется принципиальной необратимостью. Под необратимостью процессов эволюции подразумевается их разомкнутость, принципиальная не­повторяемость, невозможность вернуться к исходному состоянию системы. Идея необратимости выражается при помощи метафоры «Стрела времени»(31). В отличие от классической науки, где понятия буду­щего и про­шлого равнозначны, поскольку считается, что в любой ситуации при обраще­нии времени система обязательно придет к начальным условиям; в постнеклас­сике бытует представлении о неэквивалентности прошлого бу­дущему. В пост­неклассическом понимании Вселенная, претерпевая непре­рывные изменения, эволюционирует ко все более высоким формам сложно­сти, наращивая внут­реннее разнообразие элементов. Сценарий исторической эволюции открытой саморазвивающейся системы представляется как пере­ход от одного относи­тельно устойчивого уровня организации к другому по­средством прохождения через состояние неустойчивости (точки бифурка­ции), когда случайные воздей­ствия могут инициировать появление новых структур.

Постнеклассическая научная культура, снимая логическое противостоя­ние принципов классического жесткого – механистического и неклассического мягкого - статистического детерминизма выходит к прин­ципиально новому пониманию закономерности и причинной обусловленно­сти явлений природы и общества, которое концептуализируется посредством понятия «детерминиро­ванный хаос» и суть которого заключается в соеди­нении детерминистских и индетерминистских представлений на основе принципа дополнительности. Современные исследователи утверждают, что: «в природе имеются имманент­ные ей внутрен­ние законы, однако при этом с той важной поправкой, что в ос­нове любого закона (выбора структуры системы, соответствую­щего ей аттрак­тора) всегда лежит случай». Точнее го­воря, поведение системы между двумя точками бифуркации будет полностью детерминированным, однако в точке бифуркации, в которой система начи­нает выбирать новый аттрактор де­терминированный процесс сменяется сто­хастическим(32).

Однако специфика постнеклассического понимания детерминизма этим не ограничивается, она также заключается пересмотре роли субъекта позна­ния или вообще человека в процессе эволюции мира. Важнейшей особенно­стью по­стнеклассической научной картины мира является понимание мира как челове­коразмерной системы. Такое понимание находит выражение в ан­тропном принципе (Картер, 1973 г.), согласно которому Вселенная должна быть такой, чтобы на определенном этапе ее эволюции ее параметры допус­кали существо­вание наблюдателей. Н.Н. Моисеев следующим образом фор­мулирует антроп­ный принцип: «…человек появился во Вселенной потому, что она такая, какая она есть!»(33). Антропный принцип утверждает, что по­тенциальные возможно­сти возникновения жизни и разума были заложены уже на начальных стадиях развития Метагалактики - жизнь возникает там, где складываются для этого особые условия. Таким образом, антропный принцип устанавливает связь всего происходящего во Вселенной с челове­ком как разумным существом. Постне­классическое видение глобальной эво­люции заключается в том, что человече­ское действие представляется не только включенным в мировую систему, но и способным влиять на ее разви­тие. В постнеклассическом толковании человек имеет дело не с жесткими причинно-следственными связями, но с определен­ным набором возможно­стей, перед ним стоит проблема выбора из множества возможных путей эво­люции некоторого оптимального пути.

Специфика постнеклассической научной культуры раскрывается, таким образом, не только и не столько даже посредством выявления особенностей толкования объекта исследования, сколько в интерпретации его субъекта. Субъект исследования предстает одновременно как элемент исследуемого объ­екта и как его реорганизатор, т.к. поиск истины, в конечном смысле, со­пряжен с определением стратегии преобразования исследуемого объекта, т.е. «челове­коразмерной» системы. Таким образом, постнеклассическая наука синтезирует классический принцип объективированного субъекта и неклассический прин­цип субъективированного объекта, и формулирует принцип взаимопроникнове­ния, взаимообусловленности, взаимозависимо­сти субъекта (человека) и объ­екта научного исследования («человекораз­мерной системы»).

Принцип взаимообусловленности субъекта и объекта научного позна­ния дискредитирует классический идеал ценностной нейтральности научного ис­следования и выдвигает требование включения ценностных параметров в со­став выдвигаемых объяснительных научных конструкций. Научное позна­ние начинает рассматриваться в контексте его социальных последствий, со­ответст­венно требует соотнесения с гуманистическими ценностями. В ре­зультате та­кого эпистемологического сдвига формируется новое представле­ние о субъекте исследования как детерминированном общекультурными це­лями и ценно­стями, а также представление о науке как обусловленной куль­турой социаль­ной силе, размываются границы между познавательными це­лями и ценностями и ценностями гуманистическими. Сложные развиваю­щиеся человекораз­мерные системы, с которыми имеет дело постнеклассиче­ская наука, предпола­гают экспликацию связей между внутринаучными и вненаучными социаль­ными целями и ценностями. Такого рода экспликация выступает как условие получения истинного знания. Одним из ее вариантов является социально-эти­ческая экспертиза научных программ и проектов.

Резюме

Итак, в своем развитии научный рационализм проходит три стадии: классическую, неклассическую и постнеклассическую. Сопоставление ос­новных мировоззренческих идей и теоретико-методологических принципов, формирующихся на этих стадиях, позволяет выявить некоторый алгоритм истории научной рациональности. Этот алгоритм можно представить как диалектическую триаду: «тезис – антитезис – синтез». Неклассический ра­ционализм предстает как антитеза классического, постнеклассический «сни­мает» сложившееся противоречие, путем синтеза и выхода на качественно новый уровень научного знания, его исследовательских идеалов и норм. Ра­зумеется, на этом история научной рациональности не заканчивается, и, воз­можно, постнеклассическая наука станет исходной точкой новой диалекти­ческой триады.

Вопросы для размышления:

1. Чем, на ваш взгляд, обусловлено выделение социально-гуманитар­ной формы научной рациональности?

2. В чем ключевое отличие неклассической рациональности от класси­ческой?

3. Каким образом идеи глобального эволюционизма меняют облик со­временного социально-гуманитарного познания?

4. Какая наука в постнеклассический период развития рационализма обретает статус «науки наук»?

5. Как, по вашему мнению, связаны такие явления как модернизация и классическая наука, глобализация и постнеклассическая наука?

6. Каким образом постнеклассическая наука соединяет антропный принцип и принцип соамоорганизации?