Маджары

г

Столь одностороннее толкование античных и раннесредневековых источников по интересующему нас региону создало со временем огромные трудности на пути тех, кто пытался по-иному взгля­нуть на ход исторического процесса в ту отдаленную и доволь­но скудно освещенную источниками эпоху^6Т. Поэтому для под­крепления отстаиваемого тезиса о проживании в какую-то отда­ленную эпоху на Кавказе финно-угорских этнических элементов нам представляется нелишним привести некоторые свидетельст­ва более позднего времени — I — первой половины II тыс. и. э., в которых речь идет о несомненном пребывании в регионе или ближайшем соседстве с ним представителей искомой языковой семьи.

Одно из таких свидетельств содержится в труде армянского историка Моисея Хоренского (V в.), где упоминается область и город МажарЦМажак, находившиеся в Западном Закавказье в соседстве с областями Понт и Егер, в последней принято видеть страну черкесов⁶⁸, а возможно, также Абхазию и Западную Грузию (ср. груз. Эгриси — Мегрелия). Племя маджар упоми­нает и византийский император Константин Багрянородный

22

23

(X в.), который локализует его между реками Атиль (Волга) и Рейхи (Гехи?) в непосредственном соседстве с ранними печене­гами ⁶⁹. Арабский писатель Ал-Омари (первая половина XIVв.), рассказывая о походе монголов в Восточную Европу и на Се­верный Кавказ, говорит, что они здесь столкнулись и покорили рати черкесов, ясов, русских и маджар, которые, однако, и в его время продолжали похищать у кипчаков детей ⁷⁰.

В сочинениях более ранних арабских авторов на Северном Кавказе упоминается река Угра (совр. Кура) ". Это последнее указание представляет для нас исключительную ценность, по­скольку позволяет надежно увязать загадочных маджар11мажар с предками позднейших венгров, которых русские летописи име­нуют уграми. Одновременно с этим гидронимический ряд Угра— У дон еще раз потверждает наше предположение об отнесении античных удов-утиев к числу финно-угорских племенных групп. В связи с этим представляется малооправданным мнение о том, что термин маджар // мажар на Северном Кавказе якобы восхо­дит к названию города Маджары на реке Куме, а впоследствии вообще обозначал каменные развалины, почитаемые местным населением⁷². Такое расширенное толкование представляет со­бой вторичное явление в этнографии; основу же данного имени составляет этническое название, которое намного древнее извест­ного поселения на Куме. Можно полагать, что маджары входи­ли в состав болгарских племен в период их пребывания в Се­верном Предкавказье, что нашло отражение в «именнике» бол­гарских царей, где упоминается «родовая группа Вокилъ», которую А. В. Гадло справедливо сопоставляет с одним из угор­ских этнонимов вогулы, сохранявшимся еще недавно у манси ⁷³.

Имя мадьяр (венгров) содержится в описании путешествия Рубрука, который, проезжая в 1253 г. через степи Северного Предкавказья, «ощутил сильный страх» оттого, что на пути его следования разбойничали «русские, венгры и аланы», рабы та­тар, «число которых у них было весьма велико» ⁷⁴.

Имя восточных мадьяр (мажар) упоминается в русских лето­писях под 1551 г., где говорится о них как о союзниках рус­ских в борьбе против казанских татар ⁷⁵. По мнению В. В. Рад-лова, имя маджар в дальнейшем преобразовалось в название части татар — мишари (первоначально — мишяр, мяшяр), кото­рые в позднем средневековье проживали «густыми массами в южной части Казанского ханстрва» и были известны соседям под названием маджар. В XVI в. мажары еще довольно часто упоминаются в русских документах, относящихся к Казанскому ханству, а топонимы с корнем мажар еще в XIX в. были ши­роко разбросаны во многих южнорусских губерниях⁷⁶. Извест­ны подобные названия и на Северном Кавказе, в бассейне реки Большой Зеленчук — Маджар-уна (уна по-адыгски «дом»)⁷⁷, в Кутаисской губернии, вблизи Сухуми (Мажарское озеро, река Маджарка) ⁷⁸, что перекликается с приведенным выше сообще­нием Моисея Хоренского об области МажарЦМажак в сосед-

24

стве с областями Егер и Понт и может быть объяснено проник­новением части финно-угорских племен в район Колхиды по древнему торговому пути, существовавшему некогда между Хо­резмом и Византией ⁷⁹.

Столь широкий разброс интересующего нас наименования выразительно свидетельствует о том, что на последнем этапе своего существования этническая группа мажар // маджар, пере­давшая перечисленным топонимам свое название, оказалась рас­сеянной и оттесненной из южных районов своего первоначально­го расселения далеко к северу, на границу лесостепи, где и утратила в конце концов свое существование.

Вместе с тем наличие значительного числа подобных этнони­мов и топонимов в Сибири и Средней Азии дало повод некото­рым исследователям отнести этническую общность, покрываемую этим именем, к числу тюркских родо-племенных групп, но, как резонно заметила Н. Г. Волкова, «имеющиеся в письменных источниках факты о тюркских племенах Дешт-и-Кипчак, в том числе на территории Предкавказья в домонгольский период, явио недостаточны для подобных утверждений» ⁸⁰.

Столь же мало доказательно и стремление другой части уче­ных увязать данный топоформант с этническим именем мадьяр в тех случаях, когда это основывается исключительно на одном лишь созвучии, без связи с .соответствующими историческими реалиями. Но они достаточно выразительны и многочисленны для того, чтобы более обоснованно подкрепить финно-угорскую гипотезу. Кроме приведенного выше топонимического ряда кур // пор II корья, раннесредневековых удах // утиях Кавказ­ской Албании, приморского Дагестана и Северного Предкав­казья, группы вокилъ (вогул) в составе болгарских племен, таинственных мажаров и «венгров» Рубрука, можно указать, что кавказские удины и албанцы были, по словам Страбона, бо­лее «склонны к пастушескому образу жизни» ⁸¹, а Плиний Стар­ший прямо именует их «скифским народом», очевидно за при­верженность к скотоводству; по утверждению Юлия Солина, в отличие от своих соседей они имели «.светлые волосы и серые глаза» ⁸². Последнее можно расценить как косвенное свидетель­ство того, что они (удины) были, по-видимому, сравнительно поздними переселенцами из каких-то северных областей. Плу­тарх, рассказывая о походе Помпея в Кавказскую Албанию, также упоминает «большое число вольных племен с берегов Аракса» ⁸³, под которым следует понимать реку Куру; скорее всего это сообщение должно быть отнесено к кочевому населе­нию, поскольку прилегающая низменность издревле использова­лась в качестве пастбищ.

Этим ремаркам античных писателей можно было бы не при­давать большого значения, если бы они не перекликались с по­казаниями более поздних писателей. Так, албанский историк Моисей Каганкатваци, в начале своего труда излагая библей-ско-христианскую генеалогию народов мира, возводит население

25

Албании к кетурийцам — «детям» мифического Яфета, а затем поясняет, что «живущие в странах северных сродни кету-рянам, от которых происходят и агваны», т. е. кавказские албанцы⁸⁴.

Из других источников мы узнаем, что агваны и утии нахо­дились в близком родстве между собой, что нашло отражение в известном рефрене: «Мы агваны и по нации утийцы» ⁸⁵, а также то, что первоначально и те и другие обитали к северу от р. Куры и только со временем, под давлением других кочев­ников с севера, распространились по всей территории, которая в дальнейшем и получила свое наименование по ним — Албания (в армянском произношении — Агуанк) ⁸⁶. Уместно также вспомнить, что подобного рода легенда зафиксирована и на Се­верном Кавказе, в частности у коренных обитателей восточной части этого субрегиона — вайнахов (племя ехши-батой) ^8Т. Эти последние легенды вполне объяснимы, учитывая многочисленные и хорошо известные в исторических источниках периодические нашествия кочевников из степного Предкавказья, Северного Причерноморья, Средней Азии, и приводятся нами лишь для того, чтобы более ощутимо представить возможность такого же движения с севера и на территорию Восточного Закавказья, но в гораздо более отдаленную эпоху и к тому же менее осве­щенную в памятниках.

О нашествиях северных племен неоднократно упоминают древнеармянские авторы, в том числе и Моисей Каганкатваци (Каланкатуйский), относя эти события к первым векам нашей эры, а возможно, и к более раннему времени. Это болгары, гун­ны, хазары, эфталиты, росмосохи и многие другие древние пле­мена, но такие сообщения в данных источниках в большинстве случаев принято считать анахронизмом. В нашу задачу не вхо­дит детальное рассмотрение и критический анализ этих извес­тий. Главная цель данной работы — показать реальность подоб­ных миграций с севера в глубокой древности (включая сюда и обратные перемещения с юга на север, как это, возможно, име­ло место с далекими предками удин-утиев), а главное — отме­тить разноэтничность мигрировавших групп.