Глава 1. Специфика спасенного человека в древнегреческой философии

§ 1. Антролная катастрофа в генезис философской антропологии Платона

Ось истории - вот, пожалуй, наиболее емкий и яркий образ единого духовного основания исторического процесса Сломалась ось - и останови­лась карета, имя которой - история. Ось - самая важная деталь в повозке. Ось, подобно стержню, пронизывает во времени и пространстве многочис­ленные конкретные исторически периоды и задает им смыслы. Еще Гегель отмечал, что исторический процесс движется к Христу и идет от нега Явле­ние сына Божьего есть ось европейской истории- все многочисленные собы­тия европейской культуры так или иначе испытывают на себе последствия земной жизни Иисуса Христа,

Поскольку речь идет об оси истории, постольку большое распростра­нение получает метафора «осевое время», которая внедрилась в сознание российского читателя благодаря работам К Ясперса. По мнению немецкого философа, нужно искать ось мировой, а не только европейской истории, о которой, по сути дела, писал Гегель. Время, когда формируется ось мировой истории, получило название «осевого времени», оно длится примерно 500 лет и относится к тому духовному процессу, который шел между 800 и 200 года­ми до н. э. Осевое время характеризуется сменой духовных установок в это время «произошел самый резкий поворот в истории. Появился человек такого типа, который сохранился и по сей день».

За этот промежуток времени в разных местах земного шара и незави­симо друг от друга появляются первые философские направления, новые ре­лигиозные системы,.В Китае жили.тогда Конфуций и.Лао цзы, в Индии -Будда, в Иране Заратустра учил о жизни, в Палестине выступают пророки -Илия и Исайя. В Греции Гомер, Гераклит, Платон и другие мыслители закла­дывают основание современных философских направлений

Сразу же встает вопрос о причинах необычайного взлета духовности в это время, получившее название осевого. Конечно, мы можем просто констат-тировать его появления, глубокомысленно произнося: «Ну, случилось, откуда мы можем знать, почему?». Но научное мышление искало и будет искать причины случившегося. Не только научное, но и обыденное мышление все­гда задавалось этим вопросом. Не избежал этого и К. Ясперс, который при­водит несколько концепций, претендующих на объяснение причин появления осевого времени, но который с сожалением констатирует, что во всех рас-

7

сматриваемых им концепций осуществляется описание осевого времени че­рез перечисление его основных характеристик, но никак не вскрытие причин. Сам же К. Ясперс приходит к выводу, что «никто полностью не может по­нять, что здесь произошло, как возникла ось мировой истории». Разумеется, и мы вряд ли зафиксируем многообразные причины и условия появления фе­номена осевого времени, но, тем не менее, вопроса «почему оно возникло» вряд ли удастся избежать. При этом мы оставим в стороне вопрос «почему осевое время возникло одновременно в разных местах земного шара?», а на вопрос «почему возникло осевое время?» попытаемся ответить с антрополо­гических и только с этих позиций.

Наиболее яркой особенностью осевого времени является появление человека-трансцендирующего, продуктом деятельности которого и явились многочисленные теории спасения, конструкции различных жизненных про­грамм. Отсюда вопрос «почему возникло осевое время?» оказывается тожде­ственным вопросу «почему человек стая трансцендировать?». Феномен транс не ндирования однозначно указывает на то, что человек оказался перед угрозой самоуничтожения, т. е. в тисках танатальной тенденции, осознание чего и вынудило человека броситься на поиск новых жизненных стратегий Осевое время - это не только взлет духовности и генезис новых витальных ориентации, но и эпоха глубочайшего кризиса, эпоха антрогшой катастрофы.

К, Ясперс только мимоходом сообщает, что рассматриваемая им эпоха осевого времени - это эпоха социальных катаклизмов и катастроф но не бе­рет этот факт в качестве объекта исследования. Для немецкого философа главной задачей является фиксация тех новых взглядов на мир и человече­скую коммуникацию, которые возникли в это время. «Новое, возникшее в эту эпоху... сводится к тому, что человек осознает бытие в целом, самого себя и свои границы. Перед ним открывается ужас мира и собственная беспомощ­ность. Стоя над пропастью, он ставит радикальные вопросы, требует освобо­ждения и спасения. Осознавая свои границы, он ставит перед собой высшие цели, познает абсолютность в глубинах самосознания и в ясности трансцен­дентного мира».

Как представляется, причины поиска человеком новых жизненных стра­тегий как раз и заключались в том, что человек оказался в катастрофической си­туации. Как спасение человека бессмысленно без угрозы его гибели, так и резкая смена духовных установок и духовности в целом невозможна без падения чело­века. Осевое время - это эпоха скачка, это прорыв или, в крайнем случае, попыт­ка прорыва танатальной тенденции, переход из танаталыюсти в сферу витально­сти. Такого рода попытка была гфедпринята древними греками

Антропной катастрофе в Древней Греции предшествовала Пелопон­несская война, непосредственным участником которой был Фукидид опи­савшей ее в своей знаменитой «Истории». По мнению Г.В.Ф. Гегеля, эта ме-

8

ждуусобная война ничего не дала миру, разве что бессмертное произведение фукидида. «Пелопоннесская война, - писал Гегель, - являлась главным обра­зом борьбой между Афинами и Спартой Фукидид написал историю большей части этой войны, и это бессмертное произведение есть абсолютное приобре­тение, доставшееся человечеству в результате борьбы».

Фукидид приступил к написанию своего труда в 431 году до н. э., ко­гда война только что разразилась, когда Афины еще были столицей великой державы. Прошло двадцать семь лет, и Афины были повержены. Как замеча­ет А. Боннар: «Эти двадцать семь лет войны, вся эта Пелопоннесская война — это, в конце концов, крушение единства греков под главенством Афин, кру­шение афинского империализма, одним словом - это крушение Греции, го­родов-государств». Гражданская война не закончилась падением Афин, еще девять лет древние греки уничтожали друг друга «И результат войны оказал­ся, - пишет Е.Н. Трубецкой, - гибельным для всех - для побежденных не ме­нее, чем для победителей. Воина привела к полному и всеобщему внутренне­му истощению. Она разложила всю греческую государственность и общест­венность, внесла деморализацию во все общественные слои. Она сделала бедных грабителями, богатых заговорщиками и изменниками поневоле, ибо заговор и измена в те дни были нередко единственным способом защиты против не сдержанного законом своеволия черни. В войне же родилась и воспитывалась отвратительная форма демагогической тирании». Война меж­ду двумя партиями - афинской и пелопоннесской, афинянами и лакедемоня­нами, настолько обесточила жизненную энергию древних [реков, что 1 сен­тября 338 г. до н. э. греки не смогли противостоять македонской армии В битве с македонской конницей, которой командовал сын Филиппа восемна­дцатилетний Александр, была уничтожена лучшая часть соединенных грече­ских войск. Греция пала, начиналась иная эпоха.

Оккупация Древней Греции македонскими войсками - это трагедия свободолюбивой Эллады. Она стала реальностью в результате Пелопоннес­ской войны, которая была самой губительной за всю историю Древней Гре­ции. Как отмечает Фукидид: «Из прежних событий, до Пелопоннесской вой­ны, самым важным была мидийская война, однако и она быстро решилась двумя битвами на море и двумя на суша Напротив, нынешняя война длилась очень долго и в ходе ее сама Эллада испытывала такие бедствия, каких нико­гда не знала ранее за такое же время. Никогда не было захвачено и разрушено столько городов - будь-то варварами или воюющими сторонами (иным после завоевания пришлось даже испытать еще и смену населения); никогда еще не было столько изгнаний и кровопролития (как в ходе военных действий, так и вследствие внутренних распрей). То, что раньше было известно только по преданию, а в действительности не всегда подтверждалось, теперь оказыва­лось обычным делом».

9

Ни кровавая гражданская война, ни захват греческих городов македон­скими войсками не выражают сущность антропной катастрофы Ведь история знала много примеров гражданских войн, после которых народ находил в себе жизненные силы и восставал, подобно Фениксу, из пепла! Трагичность Пелопоннесской войны заключалось в том, что она оказала губительное влияние на психику человека, на ценностные ориентации жителей Эллады, на чувственность граждан эллинской цивилизации. Многие люди выжили в этой бессмысленной войне, но выжившие стали другими, это были люди с иной, нежели до войны, жизненной стратегией. На это не могли обратить внимание выдающиеся ученые и мыслящие граждане Эллады Фукидид пытался бес­пристрастно описывать ход военных действий великой междоусобицы, игно­рируя культурный фон, на котором они разворачивались. В частности, он нигде не упоминаег своих современников Софокла, Еврипида, Аристофана, Гиппократа или софистов, как будто население Древней Греции состоит только из воинов и политикоа И даже этот, казалось бы, равнодушный хро­нист вынужден писать о катастрофических последствиях гражданской войны для человеческой психики.

Описывая избиение олигархов на Керкире, Фукидид отмечает, что «война, учитель насилия, лишив людей привычного жизненного уклада, со­ответственным образом настраивает помыслы и устремления большинства людей и в повседневной жизни. Этой междоусобной борьбой были охвачены теперь все города Эллады. Города, по каким-либо причинам вовлеченные в нее позднее, узнав о происшедших подобного рода событиях в других горо­дах, заходили все дальше и дальше в своих буйственных замыслах и превос­ходили свонх предшественников коварством в приемах борьбы и жестоко­стью мщения. Изменилось даже привычное значение слов в опенке человече­ских действий».

Доблесть, героизм, жалость, справедливость и другие добродетели стали вымываться ю психики, исчезать, как будто их и не было никогда. Война «...породила в Элладе всяческие пороки и нечестия, а душевная про­стота и добросердечие - качества, наиболее свойственные благородной нату­ре - исчезли, став предметом насмешек».

Природа человека трансформировалась таким образом, что человек стал завистливым и недоверчивым. На это^ обратил внимание Перикл, осоз­навший, что он имеет дело с человеком-завистливым: «Ведь люди верят в истинность похвал, воздаваемых другими, лишь до такой степени, в какой они считают себя способными совершить подобные подвиги. А все, что свы­ше их возможностей, тотчас же вызывает зависть и недоверие».

Зависть идет в ногу с мстительностью. «Человеческая натура, всегда готовая преступить законы, теперь попрала их и с радостью выявила необуз-дашюсть своих страстей, пренебрегая законностью и справедливостью и

10

враждуя со всем, что выше ее. Конечно, люди не пожертвовали бы благочес­тием ради удовольствия отмщения и сознанием, что никому не сделано зла ради временных выгод, если бы не зависть столь вредоносной власти Но ко­гда дело идет о мести, то люди не задумываются о будущем и без колебаний попирают все общечеловеческие законы, в которых заключена надежда на собственное спасение человека в случае какой-либо беды».

Война также неизбежно порождает жестокость, милосердие вырожда­ется в зверство. Картинами зверства наполнены страницы фукидидовской истории, среди которых наиболее яркой является описание сцены избиения демократами сторонников Спарты на Керкире. «Смерть здесь царила во всех ее видах, - пишет древнегреческий историк. - Все ужасы, которыми сопро­вождаются перевороты... все это происходило тогда на Керкире и, можно сказать, даже превосходило их. Отец убивал сына, молящих о защите силой отрывали от алтарей и убивали тут же. Некоторых даже замуровали в святи­лище Диониса, где они и погибли».

Пелопоннесская война привела к вырождению основных витальных чувств и ценностей, сплотивших когда-то древнегреческое общество. Они выступали консолидирующим основанием многочисленных сообществ Элла­ды в единое целое, колистически ориентировали древних греков. Чувства стыда, жалости, уважения вымываются из психики человека солнечной Эл­лады, они уже не детерминируют его поведение Древний грек уже не сты­дится своей трусости; чувство жалости элиминируется, и его место автома­тически занимает жестокость. В чувственной сфере укореняется зависть, — теперь героям не поклоняются - им завидуют.

Резко меняются жизненные ориентации, в которых преобладают чув­ственные удовольствия. В результате появляется человек массы, который жаждет только хлеба и зрелищ. Появляется и нагло заявляет о себе «новый грек», выступающий защитником демократии и представляющий собой, по мнению Платона, «разбогатевшего кузнеца, лысого и приземистого, который недавно вышел из тюрьмы, помылся в бане, приобрел себе новый плащ., и собирается жениться на дочери своего господина, воспользовавшись его бед­ностью и беспомощностью». Оп называет наглость просвещенностью, раз­нузданность - свободой, бесстыдство - мужеством. В сообществе «новых греков» «только и слышишь, как свобода прекрасна и что лишь в таком госу­дарстве стоит жить тому, кто свободен по своей природе... лошади и ослы привыкли здесь выступать важно и с полной свободой, напирая на встреч­ных, если те не уступают дороги», - пишет Платон.

Иначе говоря, результатом Пелопоннесской войны явилась смена ти­пов чувственности, посредством которой любое биологическое существо не­посредственно и адекватно реагирует на воздействие окружающей среды Биологическое значение чувственности связано с поддержанием и развитием

11

жизни. Здесь же появляются чувства, опора на которые ввергает в пучину танатальности, ведет к самоистреблению человека Этот тип вытесняет ви­тальную чувственность. Сущность антропной катастрофы видится в замене витальных чувств на комплекс танатальных чувста Опора человека на тана-тальиую чувственность вела не к развитию жизненного процесса, а к его де-градации- Чувства из источника жизни превращались в источник смерти; психика перестала выполнять свойственную ей биологическую функцию поддержания жизни.

Именно в эпоху бессмысленной гражданской войны творил великий Платон (427-347 гг. до н.э.), который происходил из знатного афинского ро­да, ею предком был знаменитый Солон, демократические реформы которого способствовали выдвижению Афин в число лидеров греческих государств-городов. Учителем философии Платона был, с одной стороны, Кратки, с дру­гой - Сократ.

В 405 г. до я. э. спартанские войска под командованием талантливых полководцев Лисандра и Павсания захватывают Афины, заставляют афин­ских граждан и рабов срыть укрепления. Некоторое время Афинским госу­дарством правят тридцать олигархов во главе с двоюродным братом Платона Критием. В последующем под бдительной опекой воинов Спарты в Афинах воцаряется демократия. Но Платон возненавидел этот политический строй

Многие афинские философы того времени отмечали некомпетентность правителей, которые не знали, как управлять государством. Исключения, ко­нечно, были, - например, Солон, Перикл. Во многом в этом была повинна античная афинская демократия, при которой должностных лиц избирали пу­тем жребия, т. е. случайным образом, и в их ряды попадали просто глупые люди. Что касается политической мудрости демоса (народа), то и она желала лучшего. Как заметил однажды Сократ, избирали и выступали на собраниях суконщики, базарные торговцы, которые и думают только о том, как поде­шевле купить, да подороже продать. Отсюда и все беды демократического государства связаны с отсутствием разума, мудрости. Недаром Платон демо­кратию именует не иначе как безумной, неистовой и часто произносит одну и гуже фразу: «Беды государства не прекратятся до тех пор, пока к власти не придет раса подлинных мудрецов», т. е. философов. Именно за отсутствие разума Платон не любил демократию.

Но была еще одна существенная причина ненавидеть афинский госу­дарственный строй - дело в том, что именно демократия убила лучшего дру­га и учи геля Платона - Сократа. Я думаю, что последнее имя знакомо всем образованным людям. С именем Сократа связана переориентация философии с проблем космологических на проблемы человека Жгонь Сократа, как и его смерть, достойна уважения и неоднократно становилась объектом художест­венно-литературного осмысления.

12

Обычно жизнь философов лишена приключений, они, как правило, скучные люди, которые сутками просиживают в комнатах за письменными столами и размышляют. Но не такой был Сократ. Он прикимал активное уча­стие в Пелопоннесской войне рядовым воином, солдатом и показал себя с самой лучшей стороны. Еще до официального начала войны между Спартой и Афинами последние послали свой боевой флот против Потидеи, города, который симпатизировал Спарте. Сократ находился в числе двух тысяч афин­ских гоплитов (как бы сейчас сказали, морских пехотинцев). В этой трудной потидейской экспедиции Сократ проявил себя стойким и мужественным вои­ном: в зимнюю стужу, когда другие афинские воины мерзли в теплой одежде и обуви, Сократ непринужденно шагал по снегу и льду в своем обычном на­ряде - плаще и босиком. В бою под ПотидееЙ, Сократ оказался на том фланге афинского войска, где успех сопутствовал неприятелю. Отступая, Сократ вынес с поля боя раненого военачальника и его оружие (это был молодой друг Перикла - Алкивиад). После боя Алкивиад настаивал на награде Сократу за проявленное им мужество. Но, увы! Начальство наградило Ал-кивиада, но не Сократа. Сократ еще несколько раз участвовал в сражениях и перестал воевать только тогда, когда постарел.

Сократ, как и позже Платон, подвергал резкой критике демократию и правителей, а последние только ждали подходящего случая, чтобы распра­виться с великим философом. Когда в 403 г. до п. э. было низложено правле­ние тридцати тиранов, вместе с воинами Спарты в Афины возвратились из­гнанные ранее демократы, которых неоднократно критиковал Сократ и кото­рые жаждали расправиться со своим политическим противником. Но Сократ не был политиком, он чуждался этого вида деятельности. Тогда окрепшая демократия начала уголовное преследование Сократа, чтобы завуалировать политические мотивы. Сократу предъявили уголовное обвинение по трем пунктам:

1. повинен в отрицании богов, признанных городом;

2. виновен во введении новых божественных существ;

3. виновен в совращении молодежи.

Что касается последнего пункта обвинения, то имелось в виду совращение Сократом молодежи с истинного пути их преданности демократическим устоям На суде обвинители будут говорить, что Сократ настраивал юношей против ро­дителей, выставляя последних в глупом и смешном виде Что касается первых двух пунктов, то обвинители не смогли привести ни одного конкретного факта, а только говорили о критике Сократом безумносги демократии Суд тайным голо­сованием приговорил Сократа к смертной казни Сократ должен бьш выпить чашу с растительным ядом - щгкутой. Молодой Платон не присутствовал при казни своего учителя, но он прекрасно осознавал, что вина за гибель Сократа лежит на демократии. Отсюда и его отвращение к ней

13

Платон, как и многие другие философы, свое исследование человека начинает с констатации наличия в нем души и тела Тело смертно, душа бес­смертна. Душа состоит из двух частей: разумной и неразумной. Последняя в свою очередь также состоит из двух частей: вожделеющей и гневливой.

Разумному началу, которое представляет собой способность человека рассуждать, должно подчиняться низшее, неразумное. Конечно, здесь Платон ничего нового не говорит, но, тем не менее, он делает одно важное философ-ско-антропологическое открытие, смысл которого заключается в следующем.

Платон как бы задается вопросом: «Откуда у людей появляются такие по­роки, которые отсутствуют у животных?». Например, садизм. В животном мире мы не встретим садистов, т. е. таких особей, которые бы наслаждались страдани­ем и физическими мучениями других представителей животного мира, которые бы получали удовольствия от издевательства над другими особями Мы еще мо­жем представить, вообразить себе волка, который загоняет зайиа в тупик, выка­лывает ему глаза и при этом получает несказанное удовольствие Но волки на самом деле не поступают таким образом, это богатое, а в принципе больное, че­ловеческое воображение способно приписать животным то, что им не свойст­венно. Но среди людей довольно часто встречаются садисты и не только. Чело­век порой предстает жестоким, мстительным, подозрительным. В конце Пело­поннесской войны люди настолько ожесточились, что пленных просто закалыва­ли как баранов. Так, по совету Филокла, одного из стратегов, афинское народное собрание приняло постановление, согласно которому всем пленным следует от­рубать большой палец правой руки, чтобы они могли грести, но не носить копья. Животные до этого не додумались бы, ибо у них нет мышления, они не умеют рассуждать. Человек же при господстве неразумного начала над разумным с по­мощью размышления и воображения увеличивает низшее начало и оно прини­мает такие формы, которые животным не свойственны

Люди, являющиеся представителями одного и того же биологического вида, уничтожают друг друга в бесконечных войнах. Тот же Филокл, захватив два корабля союзников Спарты, велел сбросить в пропасть их экипажи Спар­танцы, в свою очередь, после решающей битвы при Эгоспотомах казнили всех пленных афинян, среди которых, кстати, находился и Филокл. Животным же не свойственен такого рода порок. В реальности невозможна ситуация, когда стая волков собирается и скрытно подбирается к другой стае с целью уничто­жить последних. Нет у животных такого порока, как зверство.

Платон подчеркивает, что зверство - это порок человека, а не живот­ных, у последних жестокость, садизм, уничтожение себе подобных, месть отсутствуют. В дальнейшем ученик Платона, Аристотель, задает себе рито­рический вопрос: «Кто может сделать больше зла - лев или Дионисий, Кле-арк, Фаларид или еще какой-нибудь другой негодяй?». Поскольку вопрос риторический, то ответ однозначен: конечно, человек! И чтобы не было этих

14

пороков, разум должен господствовать над низшим началом, сдерживать его, контролировать. В противном случае человек превращается в зверя.

Конечно, часто слышишь, да, если разум молчит, если он не господ­ствует, то человек превращается в животное. Но это не так, Платон усиливает такого рода вывод. Допустим, что при определенных обстоятельствах чело­век дефадирует в животное. Но что здесь плохого? Ведь человек перестал бы уничтожать себе подобных, исчезли бы жестокость и месть из человеческого рода. Поэтому Платон и подчеркивает, что если разум молчит, то человек становится хуже животного. По его мнению, человек встает перед дилеммой «или-или». Или ты человек, или ты зверь, хуже животного. Третьего здесь не дано, не дано человеку деградировать в животное, он неизбежно будет хуже животного. В этом и заключался один из смыслов философско-антропологи­ческого открытия Платона.

Разум должен господствовать, в противном случае низшая, чувствен­ная природа возобладает над человеком, усилится за счет размышляющей части души и человек будет вести себя хуже животного, он встанет на путь с амоистреблен ия.

Отсюда вся философия Платона - это попытка обосновать главенст­вующую роль разума в человеческой жизни.

Разум проявляется и воплощается в добродетелях. Смысл этого слова говорит сам за себя: быть добродетельным - это значит делать добро. Добро­детель - это такое качество человеческой психики и такие ценности культу­ры, следование которым позволяет человеку избежать самоуничтожения Платое выделяет следующие четыре вида добродетелей.

1. Мудрость, представляющая собой высшую добродетель, мудрый человек, согласно Платону, никогда не сделает зла

2. Мужество - это добродетель, понимаемая в широком смысле Мужест­венный человек сдерживает свою низшую природу, в частности трусость.

3. Рассудительность или умеренность.

4. Справедливость. Под справедливостью Платон понимает способ­ность человека заниматься своим делом и не вмешиваться в дела других В противном случае, если будет заниматься не своим делом, он может наделать много бед, т. е. внесет зло в этот мир.

Эти четыре добродетели должны господствовать не только в отдельном че­ловеке, но и во всем обществе, в котором Платон выделяет три класса людей.

1. Философы, для них характерно наличие мудрости,

2. Воины (стража), они являются носителями мужества.

3. Ремесленники (трудящиеся), которые должны быть умеренными и справедл ивыми.

Философы имеют прирожденную склонность к знанию, они любят ис­тину, поэтому они характеризуются неприятием любой лжи Философы

15

правдивы, благородны, справедливы, великодушны. Они должны обучаться до 35 лет, затем могут 15 лет стоять у власти «управлять обществом

Философы как руководители государства должны большое внимание уделять воспитанию граждан При этом Платон подчеркивает, что зло коре­нится в человеческом эгоизме, поэтому задача государства - искоренять эго­изм. Корни же эгоизма Платон видит в частной собственности и семьи

На самом деле первый возглас, который вырывается го уст человека, огоро­дившего свой участок земли: «Не трогай, это мое!». Человек, имеющий семью и привязанный к ней, предпочтение отдает своим родственникам, а не другим. По­этому Платон настроен резко против семьи и частной собственности, которые пре­пятствуют установлению дружественных связей между людьми А среди друзей все должно быть общим - неоднократно подчеркивал еще Пифагор

Семьи и частной собственности не должно быть у философов и стра­жей, т. е. у тех, кто управляет государством, что же касается ремесленников, то пожалуйста, имейте и семью, и частную собственность. Поэтому Платона никак нельзя назвать коммунистом.

Таким образом, философская антропология Платона и Сократа возни­кает как ответ на вызов антропной катастрофы. При этом философская ан­тропология пыталась, во-первых, вскрыть причины этой катастрофы и, во-вторых, найти пути ее преодоления. Сократ и Платон связывали спасение человека с разумом, мышлением, знаниями, что не могло не сказаться на он­тологических и гносеологических построениях великих рационалистов

Обязательная литература:

1. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях н изречениях знаменитых философов. Кн. 3. М, 1979. С. 150-181.

2. Платон. Федон//Платон. Собр. соч.: В 4 т. М., 1993. Т. 2. С. 7-80.

3. Платон. Государство. Кн. 4 // Платон. Собр. соч.: В 4 т. М., 1994. Т. З.С. 188-221.

4. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. М.; Харьков, 1999. Глава «Алкивиад». С. 335-372.

5. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. СПб., 1994. С. 95-102.

Дополнительная литература:

1. АсмусВ.Ф. Платон. М., 1969.

2. Боннар А. Греческая цивилизация. Т. 2. От Антигоны до Сократа. М, 1991. Гл. 10. Загадка Сократа

3. Боннар А. Греческая цивилизация. Т. 3. От Еврилида до Александ­ра. М, 1992. Гл. 4. Фукидид а война городов-государств. Гл. 6. Великий по­литический проект Платона Гл. 7. Платоновские красоты и миражи.

16

15

11

4. 'Зайцев А.И. Культурный переворот в Древней Греции. М., 1985.

5. Кессиди Ф.Х. Сократ. М, 1976.

6. Кессиди Ф.Х. Новая «апология» Сократа // Вопросы философии. 1975. № 5.

7. Ксенофонт. Воспоминание о Сократе. М., 1993.

8. Лосев А.Ф. История античной эстетики: софисты, Сократ, Платон. М-, 1969.

9. Лосев А.Ф., Тахо-Годи А.А. Платон. Жизнеописание. М., 1977.

10. Нересящ В.С. Сократ. М„ 1977.

11. Нересяпц В.С. Платон. М., 1984.

12. Соловьев В.С. Жизненная драма Платона//Соловьев В.С. Соч.: В 2 г.М., 1988. Т. 2.

13. Фукидид. История. М, 1999.