Astern* rpS&Jj»&H****^°b <**

w.fc <•«.*«* f>*^*. 5gf*« Mm.

/чг... МЬ^^ ****

Факсимиле Ломоносова (1745) — резюме по «пробе» поваренной соли русских месторождений

Для развития фармации перво­степенное значение имели работы Ломоносова в области химии, и в частности физической химии. Пер­вое, что сделал ученый после своего возвращения из Германии в 1742 г., он занялся организацией собствен­ной химической лаборатории при Академии наук. Лаборатория была построена через 6 лет, в 1748 г. В основной ее комнате осуществля­лись такие процессы, как нагрева­ние, обжиг, плавление, перегонка. В смежной комнате находились весы, термометры, микроскоп, воздушный насос. Здесь же читались лекции студентам университета. В третьей комнате находился склад материалов и реактивов. Это была образцовая химическая лаборато­рия, которая предназначалась для анализа и испытания металлов и руд, а также физико-химических исследований.

Важно отметить, что химическая лаборатория Ломоносова была первой в мире, где для студентов были организованы практические учебные занятия и где студенты овладевали навыками исследова­тельской работы в области химии. В Германии в г. Гиссене анало­гичную лабораторию много лет спустя организовал Ю. Либих (1824).

Выполняя свою программу химических исследований, Ломоносов основное свое внимание обратил на союз химии с физикой. Стремясь

Г—	iilf

поставить на службу науке все дос-
тупные и известные в его время при-
боры и методы физических иссле-
дований, Ломоносов положил нача-
ло физической химии. По его оп-
ределению, «физическая химия есть
наука, объясняющая на основании
положений и опытов физики то, что
происходит в смешанных телах при
химических операциях». Провозг-
лашая физическую химию наукой,
Оборудование лаборатории по Ломоносов видел ее цель в изуче-
Ломоносову: «дистиллярная и му- _ „ .

фельная печи», плавильная печь, ^нии химических превращений фи- инструменты, приборы и различная зическими методами. Ученый изу- посуда, «вески» чал влияние на вещество высоких

Собственноручная запись Петра I

методики «пробы» медной руда: «Проба медной руды. Истолча руду жечь на глиненой чашке в пробоеальной печи (и вынимая нюхать) пока сера выгорит и во время жжения мешать ее крючком, а буде сваляетца от метанья в куски, то высыпать и тереть на железной доске и паки жечь вышереченным образом»

(ЦГАЗА, ф. каб. Петра I, отд. 1, кн. 54, л. 132)

и низких температур и давления, проводил опыты в пустоте, изучал явления вязкости, капиллярности, форму и удельный вес кристаллов, образование растворов и растворимость в разных условиях, сопровож­дающих тепловые явления, преломление света и действие электриче­ства в растворах. Заслуга Ломоносова заключалась в том, что он предло­жил конкретную программу современной ему химической науки на повой, физико-химической основе.

В 1752 -1754 гг. после тщательной подготовки Ломоносов прочел студентам Академии наук курс лекций по физической химии.

Крупнейшим научным открытием Ломоносова явилась сформули­рованная им корпускулярная, или атомистическая теория. В «Эле­ментах математической химии» термин «элемент» определялся уче­ным как «часть тела, не состоящая из каких-либо других меньших и отличающихся от него тел».

«Начало (principium) — как тело, состоящее из однородных кор­пускул. Смешанное тело... состоит из двух или нескольких различ­ных начал, соединенных между собою...»

«Если, — писал профессор и историк химии Б.Н. Меншуткин, заменить выражение «элемент» через атом, «корпускула» — через частицу или молекулу, «начало» — назвать простым телом, химичес­ким элементом, — то мы получим ту атомистическую систему, кото­рая ныне принята в химии...»

Корпускулярная теория была необходима Ломоносову с первых шагов его научной деятельности для объяснения ряда химических и физичес­ких явлений, в частности объяснения перехода тел из твердого состоя­ния в жидкое, явлений сцепления жидкостей, а также для объяснения «частных качеств» тел. В дальнейшем Ломоносов использовал корпус­кулярную теорию для обоснования механической теории теплоты, для объяснения явлений растворения и для других целей.

Одной из главных проблем, которой Ломоносов посвятил много труда и времени, была механическая (молекулярно-кинетическая) теория теплоты. В окончательном виде свои выводы и доказательства о природе теплоты Ломоносов изложил в работе «Размышления о при­роде теплоты и холода» (1744) и опубликованной в 1750 г. В этом произведении приведена полная цепь доказательств в пользу механи­ческой теории теплоты: «теплота состоит во внутреннем движении материи». Выводы, сделанные Ломоносовым из механической теории теплоты, оказались вескими аргументами в пользу гипотезы об атом-но-молекулярном строении материи. Впервые в истории науки атоми­стика получила объективные естественнонаучные доказательства.

В тесной связи с корпускулярной теорией и молекулярно-кинети-ческими представлениями Ломоносова стояли его взгляды по вопросу о законе сохранения вещества и движения. В работе «Рассуждение о твердости и жидкости тел» (1760) «всеобщий естественный закон» сфор­мулирован Ломоносовым в следующих словах: «Все перемены в натуре случающиеся, такого суть состояния, что, сколько чего у одного тела отнимется, столько присовокупиться к другому, так ежели где убудет несколько материи, то умножиться в другом месте... Сей всеобщий естественный закон простирается и в самые правила движения, ибо тело, движущее своею силою другое, столько же оное у себя теряет, сколько сообщает другому, которое от него движение получает».

В литературе встречаются утверждения, что Ломоносов был против­ником теории флогистона (И.Б. Зархин, 1956), однако нельзя признать справедливой эту точку зрения. Как считает Ю.И. Соловьев (1985): «Ломоносов вел борьбу с учением о теплороде, но не с теорией флогис­тона. Содержание всех работ Ломоносова по химии и физике убеди­тельно показывает, что Ломоносов — активный сторонник учения о флогистоне. Он жил в период развития химии, когда господствующим представлением об окислительно-восстановительных процессах было представление о флогистоне как причине горючести веществ. Он при­нял это представление и систематически использовал в своих работах».

Предметом постоянного внимания Ломоносова была подготовка отечественных научных кадров. Для этого он разработал последова­тельную систему, состоящую из трех ступеней: гимназия, универси­тет, академия. Основной принцип организации университетов, пред­ложенный ученым, заключался в том, что при определении числа университетских кафедр, количества преподавателей и студентов сле­дует исходить не из наличия кандидатов в данное время, а из потреб­ностей будущего. Этим принципом он руководствовался при состав­лении проекта учреждения Московского университета в 1754 г. и при разработке основ Петербургского университета в 60-х г.

Педагогическая и просветительская деятельность Ломоносова была успешной. Все больше «природных россиян» появлялось в Академии наук. Из стен университета вышли такие выдающиеся ученые, как И.И. Лепехин, СП. Крашенинников, С.К. Котельников, П.Б. Ино­ходцев, С.Я. Разумовский и др. В дальнейшем эти ученые определя­ли поступательное развитие науки в России.

Таким образом, в середине ХУШ в. Ломоносовым был заложен прочный фундамент российской науки, который благотворно сказал­ся и на развитии фармации. Российские ученые-последователи Ло­моносова за короткий промежуток времени создали ряд научных ра­бот, которые своей значимостью поставили отечественную фармацию в один ряд с достижениями европейских ученых.

Период с 1725 по 1800 г. в истории химии в России называют «ака­демическим периодом». В этот период большинство известных химиков работали в Академии наук. Однако многие химики работали также в Берг-коллегии, Медицинской коллегии, в аптеках, на заводах, в Монет­ном дворе. Одним из таких химиков являлся Иоганн Готлиб Леман (1719-1767). Он родился в Лангенхеннерсдорфе в Германии. В 1738 г. он поступил в Лейпцигский университет для изучения медицины, за­тем перешел в Виттенбергский университет, продолжая заниматься ме­дициной. В1741 г. Леман получил степень доктора медицины и работал практикующим врачом. С 1752 по 1754 г. Леман совершил путешествие в Гарц, где получил звание горного советника. В 1760. г. ученый был приглашен на кафедру химии Петербургской академии наук. По при­бытии в Петербург он был назначен профессором химии, принял химическую лабораторию и одновременно стал заведующим кабинетом натуральной истории. Леман занимался химическим анализом минера­лов, а также пробирным анализом. В 1761 г. вышло в свет его руковод­ство по пробирному делу. Продолжая свои химико-аналитические ис­следования, Леман совершил несколько путешествий по России и посе­тил минеральные источники Старой Руссы в Новгородской губернии (ныне там расположен бальнеогрязевой курорт).

После смерти Лемана ломоносовской химической лабораторией некоторое время руководил почетный академик Петербургской ака­демии и фармацевт Иоганн Георг Модель (1711-1775). Модель при­ехал в Россию в 1737 г. помощником аптекаря и прожил в России 38 лет, из которых 20 лет он руководил Главной аптекой в Петер­бурге. Кроме того, Модель преподавал химию и фармацию в го­спитальной школе. Как и все академики Петербургской академии, ученый работал над вопросами, имевшими практическое значение (анализ невской воды и олонецкого железного источника, способ добывания и очистки буры, поваренной соли и многие другие вопро­сы химии и фармации). Аптекарь Модель был в числе экспертов при первых опытах по замораживанию ртути, произведенных Ломо­носовым в 1759 г. После Ломоносова Модель является также одним из первых русских микроскопистов.

Ярким примером в области научной и организационной деятель­ности являлся Иван Андреевич Шлаттер (1708-1768), крупный спе­циалист по горному делу и монетному искусству. С 1722 г. он работал пробирером в химической лаборатории Берг-коллегии. При Петер­бургском монетном дворе, основанном в 1724 г. Петром I, Шлаттер оборудовал химическую лабораторию, где разработал сухой метод раз­деления золота и серебра. Шлаттером написано первое руководство по пробирному анализу на русском языке.

Видным естествоиспытателем и химиком, работавшим в России, был Кирилл Густавович Лаксман (1738-1796). Финн по происхождению, многие годы своей жизни Лаксман провел в Сибири — на Алтае, в Бар­науле, Нерчинске, Иркутске. Будучи подвижным, любознательным и деятельным, Лаксман изучал минералы, флору и фауну России и посы­лал отчеты в Петербург и Стокгольм. В Сибири Лаксман познакомился со знаменитым изобретателем И.И. Ползуновым (1728-1766) и под его руководством изучил горное дело, металлургию и техническую химию. В 1770 г. Лаксман был избран академиком по кафедре химии, и ему была передана ломоносовская лаборатория. Здесь он работал несколь­ко лет, предпринимая время от времени путешествия на Волгу, в Бес­сарабию и другие районы. Лаксман приобрел широкую популярность своими успешными опытами по замене поташа и природной соды при варке стекла природной глауберовой солью. Лаксман изобрел способ получения искусственной соды из глауберовой соли.

В 1778-1793 гг. в различных академических изданиях были опуб­ликованы работы академика Иоганна Готлиба Георги (1729-1802), посвященные химическому анализу солей, мраморов, колчеданов, го­рючих сланцев, водорослей, грибов, «химическому испытанию све­жего и прогорклого свиного сала», «химическому анализу невской воды» и т.д. Работы Георги, зани­мавшего после Лаксмана кафедру химии в Петербургской академии наук, — типичный пример хими­ческих исследований, направлен­ных на решение практических зап­росов страны того времени.

Во второй половине ХУГП в. от­мечается подъем отечественного ес­тествознания. Выявилась талантли­вая группа естествоиспытателей-путешественников из воспитанни­ков Петербургской академии наук. Академия осуществляла финанси­рование путешествий И.И. Лепе-Академик Иоганн Готлиб Георги ^хина> ^П-^с- Палласа, С.Г. Гмелина, (1729-1802), химик, путешественник В.Ф. Зуева, Н.Я. Озерецковского и др., которые, обследуя ряд областей огромной территории России, сообщали о находках минерального и растительного сырья, необходи­мого как для развития народного хозяйства страны, так и для обеспе­чения и расширения лекарственного арсенала аптек. Изучая отече­ственную флору, академики главным образом интересовались расте­ниями, применяемыми в народной медицине. Они считали, что мно-говековый опыт народа, его наблюдения в этой области являются бо­гатым материалом для развития лечебного дела и для создания основ научной медицины и фармации. Во время путешествий по далеким и глухим местам России исследователи вели подробные и тщательные записи, большинство которых впоследствии было издано.

Начало исследованиям положил И.Г. Гмелин-старший, который в 1733 г. совершил путешествие по Сибири и прошел маршрутом через Ярославль, Казань, Тобольск, Семипалатинск, Усть-Каменогорск, Томск, Енисейск и Иркутск на Якутск, откуда и вернулся в Петербург. Путе­шествие свое Гмелин описал в Тюбингене. Его труд *Reise durch Sibirien von dem Jahre 1733 bis 1743* (4 тома), вышедший в Геттингене в 1751-1752 гг., написан в форме дневника. И.Г. Гмелину мы обязаны первы­ми полными сведениями о природе и обитателях Сибири, а специальное ботаническое сочинение его в четырех томах «Flora sibirica* (СПб., 1747-1749), дает перечень сибирских, в том числе и лекарственных, расте­ний, до путешествия Гмелина совершенно неизвестных в Европе.

Участником Второй Камчатской экспедиции вместе с Гмелиным был 20-летний студент, будущий ученик и друг М.В. Ломоносова, За­мечательный русский ботаник, иссле­дователь Сибири и Камчатки Степан Петрович Крашенинников (1713-1755). Крашенинников родился в Мос­кве в семье солдата. Как и Ломоносов, он учился в Славяно-греко-латинской академии (1724-1732) и в академичес­ком университете в Петербурге. Имен­но Крашенинниковым был выполнен весь объем работ по изучению Кам­чатки. Результатом экспедиции яви­лись труды «Флора Сибири» и «Опи­сание земли Камчатки». Последняя вышла из печати после смерти авто­ра, в 1756 г. «Описание земли Кам­чатки» — образец комплексного стра­новедческого описания малоисследо­ванных территорий, образец русского литературного языка того времени.

Кроме научных исследований Сиби­ри и Камчатки, Крашенинников изучил и описал флору Петербургс­кой губернии. Работа «Флора Петер­бургской губернии» также была опубликована после смерти автора. В ней дано описание растений и трав окрестностей столицы. Номенклату­ра охватывала 501 растение, т.е. включала в себя большинство лекар­ственных растений, которые вошли потом в первые русские фармакопеи.

В 1750 г. Крашенинников был назначен профессором натуральной истории и ботаники Академии наук, ректором Академического университета и ведал ботаническим садом Академии наук. В честь Кра­шенинникова названы некоторые виды растений.

Следует выделить разносторон-

нюю деятельность естествоиспытателя-энциклопедиста, доктора ме­дицины, академика Петра Симона Палласа (1741-1811). Паллас 40 лет посвятил изучению природы и населения России. Он был органи­затором крупных путешествий по нашей стране и много сделал для подготовки кадров русских ученых. Сам Паллас обследовал северо­восточный берег Каспийского моря, посетил Гурьев, Оренбург, Ека­теринбург, Челябинск. В 1771 г. он проплыл по течению Иртыша к Колыванским горам, побывал в Барнауле, Тюмени, Красноярске. В 1772 г. Паллас посетил Байкал, Иркутск, степи Даурии. Описание путешествий Палласа представляет собой как бы энциклопедию при­родных ресурсов России. Будучи крупным натуралистом и чрезвы­чайно наблюдательным человеком, он оставил своему «второму Отече­ству» — России ценные сведения о ее минеральных богатствах, о фауне и флоре. В 1786 г. из печати вышла замечательная книга Пал­ласа «Флора России, или описание растений Российского государ­ства, сочиненная П.С. Палласом». В этом сочинении Паллас описал около 600 растений. При описании лекарственных растений автор подробно останавливается на применении их в народной медицине. Так, например, в статье о лиственнице он сообщает, что Оренбургс­кая аптека с 1767 г. собирает камедь этого дерева и снабжает ею все прочие аптеки государства под именем «оренбургской камеди». Да­лее он сообщает об употреблении камеди: ее жуют, как смолу, приме-

няют против цинги, для укрепле­ния зубов, она также обладает свой­ством утолять жажду.

Описывая березу, Паллас говорит о применении березового сока про- тив подагры, цинги, чесоточной сыпи, дает рецептуру приготовления из сока березы напитка типа шам- панского. Надо отметить, что ака- демик Паллас не только подробно описывал каждое растение, отдель- ные экземпляры высылались им для испытания их действия другим вра- чам. Он говорил: «Многие домаш- ние лекарства простым народом или дикими непросвещенными людьми, случаем открытые, в руках врача от Академик Иван Иванович Лепехин времени до времени становятся спа- (1740-1802)

сительными средствами».

Необычным и замечательным был обширный труд «Дневные за­писки путешествия доктора и Академии наук адъюнкта Ивана Ле­пехина по разным провинциям Российского государства» (1771-1805). Перед нами встает облик автора, выдающегося ученого и патриота, мечтающего о том, чтобы его труд послужил на пользу отечества.

Иван Иванович Лепехин (1740-1802) родился в Петербурге. Его отец был солдатом Семеновского полка и сумел открыть понятливому мальчику путь в гимназию Академии наук. Когда в 1758 г. заведова­ние научной и учебной частью в Академии принял М.В. Ломоносов, Лепехин, к тому времени семнадцатилетний юноша, уже заканчивал гимназию. В 1760 г. он был зачислен в университет. Два с половиной года Лепехин пробыл в университете и 13 апреля 1762 г. по предписа­нию Академии выехал из Петербурга «в заморские земли». Лепехин прибыл в Страсбург и стал слушать лекции страсбургских профессо­ров. Лепехин изучал ботанику, зоологию, минералогию, иностранные языки, а сверх множества занятий все свободное время проводил на медицинском факультете. Лепехин ходил к пациентам, прописывал рецепты и изучал «натуру болезней, течение и перемену оных, упот­ребление и действие медикаментов, и обхождение с больными». Вер­нулся он в Петербург осенью 1767 г., а уже в 1768 г. в составе «Орен­бургского отряда» Лепехин совершил путешествие в Астрахань. Отту­да через Гурьев, по волжским и уральским степям, прибыл в Орен­бург. Лепехин посетил Кунгур, Екатеринбург, Тюмень, Верхотурье, Соликамск, Вятскую губернию и Архангельск. Его сопровождали сту-

12. История фармации

денты Николай Озерецковский и Тимофей Мальгин. 25 декабря экспе­диция И.И. Лепехина в полном составе возвратилась в Петербург.

«Записки» Лепехина вызвали большой интерес ученых и неод­нократно переиздавались. В них молодой ученый описал около 600 видов растений, употребляемых в различных отраслях народного хозяйства. Как врач и ботаник, он особенно интересовался целебными свойствами растений, употребляемых в народной медицине. Как пат­риот, он широко пропагандировал изучение отечественной лекарствен­ной флоры, «дабы избавиться от привозимых из далеких стран расте­ний, которые по разным причинам весьма часто оказывались непри­годными для врачебного употребления». Знаменитый ученый выска­зывает для своего времени оригинальную мысль о том, что между человеком, растительным миром и внешней средой существует взаи­мосвязь. Отсюда он делает вывод, что для лечебных целей надо ис­пользовать не привозимые из далеких стран, а местные растения, про­израстающие в той же среде, в тех же условиях, которые окружают больного.

В другой своей работе «Размышления о нужде испытывать лекар­ственную силу собственных произрастаний» мы находим следующие строки: «Поистине не недостатку в природных растениях, врачебной силой снабденных, по нашему предрассуждению предписывать долж­но, что мы оставляем втуне собственные, в коих природа, кажется, впечатлела лекарственные силы, обстоятельствам климата соответ­ствующие, большее же упование на произрастания отдаленнейших стран, возлагая в ожидании нашем часто обманываемся...»

Развивая эту мысль, он продолжает: «Хина и доднесь единственным средством в усыплении лихорадочных движений почитается, наибо­лее облегчает нерадение наше в испытании силы природных расте­ний. Не можно себе вообразить, чтобы благотворящая во всем приро­да не произвела поместных средств противу всеобщей почти болезни, а снабдило единственно оным перувианское королевство».

Труды академика И.И. Лепехина выходили не только отдельными изданиями, автор помещал их также и в периодической печати. Его статьи публиковались в трудах Вольного экономического общества, в технологическом журнале, в академических сочинениях и др. В меся­цеслове, например, была помещена его статья «О домашних средствах, употребляемых в болезнях простым народом», в которой автор оста­навливался на средствах, употребляемых при лихорадке и венеричес­ких болезнях. Академик описал 25 лекарственных растений из арсе­нала домашних средств, употребляемых при «французской болезни». Среди этих растений Лепехин указывает на большой прикрыт, пету­шок, или чистяк, белую чемерицу, истод, черноголовник, горькую траву и ряд других.

К домашним средствам, употребляемым при лечении лихорадки, академик Лепехин относит молочай, луговую руту, крушину, кон­скую гриву, или коноплянку; стародубку, горчанку, золототысячник, бобровку, змеевик и ряд других.

Будучи естествоиспытателем и натуралистом, Лепехин в то же вре­мя живо откликался на так называемые теневые стороны лечебного дела того времени. Встречаясь во время своего путешествия по восточ­ным провинциям России с отсутствием квалифицированной врачебной помощи не только в деревне, но и во многих провинциальных городах, он мечтал о создании лечебника для народа, где бы простым и доходчи­вым языком сообщалось о том, как надо пользоваться местными лекар­ственными травами. В «Дневных записках» он пишет: «Я разумею та­кое наставление, чтобы всякий крестьянин мог довольствоваться про­стыми былиями на их полях растущими, чтобы слог был простой и внятный, травы природными бы изъяснены были наименованиями, а важнейших трав живые изображения, с которыми всяк живую траву сравнить мог. Не великий из того произойдет убыток, когда отдален­ные места такими наставлениями снабжены будут даром...» Лепехин предлагал обучать основам врачебной науки и познанию отечественной лекарственной флоры священников, чтобы последние, попав в глухие места, где нет врачей, могли бы в известной мере заменить их.

И.И. Лепехин умер в апреле 1802 г., оставив после себя большое литературное наследство. При жизни он являлся бессменным секрета­рем Петербургской Академии наук, членом Медицинской коллегии, а также Членом и секретарем Россий­ской академии наук, которая была учреждена в 1783 г. Екатериной II.