Проблемы состязательного правосудия [Текст] - В.Л. Будникова
.pdfглии этот институт упразднен в 1993 году 2, а в США в большинстве штатов продолжает существовать.
ÂРоссии предварительное слушание — это подготовительный этап производства в суде первой инстанции, прообразом которого служит английская судебная процедура arraignment — привлечение к суду. В последнее время предварительное слу шание появилось и в ряде стран континентального права (Италия, Финляндия, Россия и др.). Оно предназначено для того, чтобы заранее выяснить или скорректировать позиции стор он по делу (например, обвинитель может здесь при определенны х условиях изменить обвинение), проверить допустимость пре д- ставленных доказательств и рассмотреть ходатайства о пр едставлении в судебное заседание доказательств дополните льных, не исследовавшихся на предварительном расследовании, по - путно уведомив о них другую сторону.
ÂРоссийской Федерации данный институт возник сравнительно недавно и не сразу. Его появление тесно связано с поэтапным введением начиная с 1993 года суда присяжных в Российской Федерации. «Пожалуй, ни один правовой институт, введенный в ходе нынешней судебной реформы в России, не вызывал столько дискуссий в юридическом сообществе, ка к суд присяжных»3. Споры «за» и «против» велись как задолго до 1993 года, так и в дальнейший период по 2001 год 4.
Принятие 18 декабря 2001 года УПК РФ подвело итог этой дискуссии: на территории Российской Федерации введен суд присяжных. Многие новеллы института суда присяжных были внедрены в «традиционное судопроизводство» (при рассмот рении уголовных дел судьей единолично или судебной коллеги - ей). Это произошло либо через применение аналогии, либо чер ез постановления Конституционного Суда РФ.
По аналогии с процедурой, предусмотренной ст. 432, 433, 435, 446, 447 УПК РСФСР (раздел 10 «Производство в суде присяжных»), у судов появилась возможность исключать из разбирательства недопустимые доказательства.
Органы предварительного расследования и прокуратуры также стали уделять особое внимание требованию допустим ости доказательств. Более того, на необходимость применения аналогии указал Верховный Суд РФ. В п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ ¹ 84 от 8 декабря 1999 года «О практике
–151 –
применения судами законодательства, регламентирующего направление уголовных дел для дополнительного расследова ния» закреплено, что суды должны при решении вопроса о возвращении дела на дополнительное расследование по основания м п. 1, 3, 4, ст. 232 УПК РСФСР проводить назначение судебного заседания с участием сторон (по аналогии с порядком, установленным ст. 432 УПК РСФСР), то есть в форме предварительного слушания 5 . Это предложение Верховного Суда РФ получило закрепление и развитие в УПК РФ. Статья 229 УПК РФ предполагает проведение предварительного слушания не т олько для решения вопроса о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, но и по другим основаниям: при наличии ходатайства стороны об исключении доказательств; при наличии основания для возвращения уголо в- ного дела прокурору; при наличии основания для приостановления или прекращения уголовного дела.
По смыслу норм главы 34 УПК РФ на предварительном слушании принимает участие прокурор (ч. 4 ст. 235, ч. 5 ст. 236). Однако в приложении 24 к ст. 477, устанавливающем форму постановления судьи о назначении судебного заседания по итогам предварительного слушания, говорится об участии здес ь государственного обвинителя. С учетом положения п. 6 ст. 5 о том, что государственным обвинителем может быть любое должностное лицо органа прокуратуры, а по поручению прокурора и в случаях, когда предварительное расследование п роведено в форме дознания, также дознаватель или следовател ь, можно прийти к выводу, что представлять интересы государственного обвинения на предварительном слушании может н е только прокурор, но (в случаях, предусмотренных законом) и названные должностные лица.
В ч. 5 ст. 234 УПК РФ при разрешении ходатайства об исключении доказательств получил закрепление институт фо р- мального признания. Это заявление, сделанное в процессе о д- ной из сторон о признании факта, на котором другая сторона основывает свои требования или возражения. Оно освобожда ет другую сторону от необходимости дальнейшего доказывани я этого факта, который с тех пор считается установленным. По существу, здесь имеет место презумпция истинности призна - ния, сделанного в пользу другой стороны. Если одной из сто-
– 152 –
рон заявлено ходатайство об исключении доказательства п о мотивам его недопустимости, а другая сторона не возражает против этого, недопустимость доказательства считается у становленной, а судья обязан удовлетворить ходатайство о его исключении из материалов дела.
Когда же противоположная сторона оспаривает необходимость исключения доказательства, то вопрос о его допустимости делается предметом доказывания. При этом могут бы ть допрошены свидетели, которые обладают информацией «об обстоятельствах производства следственных действий или изъятия и приобщения к уголовному делу документов, за исклю- чением лиц, обладающих свидетельским иммунитетом» (ч. 8 ст. 234). Очевидно, что допросу подлежат и свидетели, которым что-либо известно об обстоятельствах изъятия и приобщения к делу не только документов, но и вещественных доказательств.
В ч. 6 ст. 234 УПК РФ сформулировано новое для российского уголовно-процессуального законодательства положен ие, также заимствованное из английского судопроизводства, к о- торое в теории процесса именуется предупреждением об али би. Сущность его состоит в том, что во время судебного разбира - тельства защите не разрешается, иначе как с согласия суда , представлять свидетельские показания в подтверждение а либи обвиняемого, если уведомление об алиби не было сделано об - винителю заблаговременно. Поэтому, когда в суде исследует ся вопрос о месте нахождения обвиняемого во время совершени я преступления, он должен решаться на основе данных, доступ - ных обвинителю, то есть тех, о которых ему, как правило, было известно еще в ходе предварительного расследования. Иное означало бы нарушение принципа равенства сторон, ибо неожиданное представление свидетельских показаний об алиби н е- посредственно в ходе судебного разбирательства слишком часто делало бы непосильной для стороны обвинения задачу их опровержения в судебном заседании и практически лишало б ы ее состязательного права на вызов и допрос свидетелей в е е пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против нее. Исходя из этого, законодатель установил пр а- вило, что ходатайство стороны защиты о вызове свидетеля д ля установления алиби подсудимого подлежит удовлетворению
– 153 –
лишь в том случае, если оно заявлялось в ходе предваритель ного расследования, но было отклонено обвинителем. Единстве н- ное исключение сделано для тех ситуаций, когда о наличии свидетеля алиби защите стало известно только по окончани и предварительного расследования. Установить этот факт на предварительном слушании судья может, например, допросив такого свидетеля на основании ч. 3 ст. 235. Вместе с тем из текста комментируемой нормы не ясно, что делать, если ходатайств о о допросе свидетеля алиби было сделано защитой на предвар и- тельном расследовании и такой свидетель был допрошен сле - дователем, однако недостаточно полно или с нарушением про - цессуальных норм, или если свидетель по каким-либо другим причинам на тот момент не сказал, по мнению защиты, всей правды. Представляется, что в случае представления защито й разумных доводов в пользу подобного предположения на обв и- нителе лежит бремя их опровержения, в противном случае хо - датайство о вызове в судебное разбирательство такого сви детеля подлежит удовлетворению.
Что касается ходатайств защиты об истребовании всех прочих доказательств, то согласно ч. 7 ст. 234 УПК судья обязан удовлетворять их всегда, когда они имеют значение для данного дела, то есть могут содержать информацию об обстоятельствах, входящих в предмет доказывания (ст. 73). При этом вопрос об избыточности заявленных стороной защиты доказательств и достаточности для установления этих обс тоятельств уже имеющихся в деле доказательств на предварительном слушании, на наш взгляд, не может обсуждаться, ибо суд не должен вдаваться здесь в оценку доказательств по существу дела 6.
УПК РФ, регламентируя основания и порядок предварительного слушания, исходит из того, что предварительное с лушание — это форма стадии назначения судебного заседания, причем форма усложненная и унифицированная для всех кате - горий дел 7. Однако при применении норм, регламентирующих назначение и порядок проведения предварительного слуша ния на практике, нередко возникают вопросы. Так, например, конституционность положений ст. 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также гл. 35 и 39 Уголовнопроцессуального кодекса Российской Федерации в связи с з ап-
– 154 –
росами судов общей юрисдикции и жалобами граждан стала предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ.
В Постановлении от 8 декабря 2003 года ¹ 18-П Конституционный Суд Российской Федерации признал не соответствующими Конституции Российской Федерации положения части четвертой ст. 237 УПК РФ, не позволяющие осуществлять необходимые для устранения обнаруженных нарушений следственные или иные процессуальные действия. Вместе с т ем такая позиция влечет за собой, по сути, возрождение дополнительного расследования и отход от принципа состязател ьности процесса.
Таким образом, можно сделать вывод, что нормы, регламентирующие стадию предварительного слушания, требуют дальнейшего совершенствования для расширения состязате льных начал на этом этапе уголовного судопроизводства.
ÏÐ È Ì Å × À Í È ß
1 После 1994 года предварительное слушание в Англии приобрело, в основном, «бумажный» характер и состоит в обмене ст орон документами. См.: Апарова Т.В. Суды и судебный процесс Велик обритании. Англия, Уэльс, Шотландия. М., 1996. С. 111.
2 Òàì æå. Ñ. 10.
3 Карнозова Л.М. Суд присяжных в России: инерция юриди-
ческого сознания и проблемы реформирования // Государство и право. 1997. ¹10. С. 96.
4См.: Бушуев Г. Суд присяжных // Советская юстиция. 1990. ¹ 6.
Ñ.20—23; Костанов Ю. Суд присяжных — за и против // Социалисти- ческая законность. 1991. ¹ 4. С. 11—14; Гуценко К.Ф.Суд присяжных: панацея или иллюзия? // Российская юстиция. 1997. ¹ 1. С. 32—34; Селезнев М. Суд присяжных действует, но... // Законность. 1998. ¹ 1. С. 26— 29; Садыков Ф. Я — за суд присяжных // Российская юстиция. 1999. ¹ 11. С. 18—21; Ларин А. Доверяйте правосудию нравственности // Российская юстиция. 1999. ¹ 10. С. 36—38; Петрухин И.Л. Суд присяжных: проблемы и перспективы // Государство и право. 2001. ¹ 3. С. 28—32.
5 Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. ¹ 2.
6 См.: Комментарий к Уголовно-процессуальному Кодексу РФ
/ Под ред. проф. А. Алексеева. М.: Юрист, 2004.
7 Дудко Н.А. Предварительное слушание — результат реформирования стадии предания суду // Сибирский юридический вес тник. Иркутск, 2004. ¹ 1. С. 40—42.
– 155 –
В.Л. Будников
ДОКАЗАТЕЛЬСТВЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ
ПРОТОКОЛА СУДЕБНОГО ЗАСЕДАНИЯ
Доказывание в сфере уголовного судопроизводства осуществляется не только для личного познания отдельными ли - цами обстоятельств конкретного уголовно-правового собы тия. Его целью выступает и познание этих обстоятельств, и их на д- лежащее правовое удостоверение, состоящее в документиро - вании полученных сведений о преступлении. «Индивидуальн ое познание может удовлетворяться доказыванием “для себя” , но, чтобы стать общим достоянием, полученные знания должны быть надлежащим образом обоснованы и документированы. В судебном доказывании познание сопровождается специальной деятельностью, удостоверяющей правильность полученных знаний и принятых решений»1. Результатом подобной деятельности является формирование достаточной (конвергентной) со - вокупности специфических правовых средств познания — уг о- ловных доказательств — правовых источников сведений об о б- стоятельствах познаваемого, исследуемого криминального события. Как отмечает Ю.К. Орлов, «в понятие доказательства включаются не сами факты, а сведения, информация о них»2.
Перечень доказательств в современном уголовном процесс е установлен ч. 2 ст. 74 УПК. В качестве их отдельного вида назва - ны протоколы следственных и судебных действий (п. 11 упомянутой статьи). Применительно к судебному разбирательству , то есть центральной стадии уголовного процесса, являющей ся основной конституционной формой осуществления правосудия по уголовным делам (ст. 48, 111 Конституции РФ), уголов- но-процессуальный закон предусматривает ведение и оформ - ление лишь одного протокола — судебного заседания. Даже п ри производстве судом новых следственных действий — осмотр а вещественных доказательств по месту их нахождения (ст. 284 УПК), осмотра местности и помещения (ст. 287 УПК), следственного эксперимента (ст. 288 УПК), предъявления для опоз-
– 156 –
нания (ст. 289 УПК), освидетельствования (ст. 290 УПК) — их ход и результаты фиксируются только в протоколе судебног о заседания, а не в каких-либо отдельных процессуальных док у- ментах. Как отмечено в ч. 2 ст. 287 УПК, по прибытии на место осмотра председательствующий объявляет о продолжении с у- дебного заседания и суд приступает к производству осмотр а. Ход и результаты произведенных в судебном заседании осмо т- ров и других действий по исследованию доказательств обяз а- тельно указываются в протоколе судебного заседания (п. 12 ч . 2 ст. 259 УПК).
Таким образом, протокол судебного заседания является единственным процессуальным источником любых сведений об обстоятельствах рассматриваемого судом уголовного дела . Эти сведения получаются из показаний экспертов и специалист ов, результатов произведенных судом следственных действий, а также вследствие оглашения и приобщения к материалам уголов - ного дела протоколов следственных действий и иных докуме н- тов. По сути, «из всех судебных документов фундаментальны м, определяющим законность и обоснованность принятого суд ом решения, является протокол судебного заседания, в котором отражаются все перипетии осуществления правосудия»3. По существу, он представляет собою не просто источник доказате льства 4, находящийся в ряду других доказательств по уголовному делу, а своеобразное синтетическое доказательство, в кото ром органически сочетаются различные сведения об устанавли ваемых в суде обстоятельствах инкриминируемого подсудимом у преступления. Только протокол судебного заседания может и должен содержать в себе всю совокупность сведений об обст о- ятельствах, подлежащих доказыванию при производстве по у головному делу в суде и входящих в предмет доказывания, опре - деленный в ст. 73 УПК. Ни один документ или действие, не отраженные в протоколе судебного заседания, не должны име ть никакого доказательственного значения, если они не были и с- следованы в судебном разбирательстве (ч. 3 ст. 240 УПК).
В юридической литературе высказано суждение о перманентном формировании уголовного доказательства — с моме нта его допущения, вовлечения в процесс доказывания по конкретному уголовному делу вплоть до окончательной оценки с у- дом. Формирование доказательства в рамках процедуры суде б-
– 157 –
ного доказывания «продолжается, — по мнению А.И. Трусова, — вплоть до его окончательного исследования и оценки судом первой инстанции; в результате доказательство по угол овному делу приобретает новое качество — максимальную степень доказательствености и тем самым может быть надежным средством обоснования выводов судебного приговора»5.
На первый взгляд, идея о постоянном «прирастании» доброкачественности у отдельно взятого доказательства вес ьма продуктивна и полезна с точки зрения достижения правдивы х сведений об обстоятельствах преступления. Однако закон н е случайно, думается, подразделил доказательства на отдель ные виды (ст. 74 УПК). К применению на практике от потерпевшего (пострадавшего) получается нередко самое первое уголовн ое доказательство — заявление о преступлении (ст. 141 УПК). В нем приводятся первичные сведения об обстоятельствах совер шенного деяния. Затем, как правило, от него получается объясне - ние, которое в доказывании имеет значение «иного документа» (ст. 84 УПК)6. После этого потерпевший может быть неоднократно допрошен и в процессе предварительного рассле дования, и в суде, однако вся полученная от него за это время информация составляет содержание отдельных доказательс тв, а не одного какого-то универсального. Все они являются сам о- стоятельными доказательствами еще и потому, что получены различными субъектами доказывания. Кроме того, сформированные в досудебном производстве уголовные доказательс тва (и не только с участием потерпевшего) могут выступать в ка - честве основания принятия различных процессуальных реш е- ний — о возбуждении уголовного дела (ст. 146 УПК) либо об отказе в этом (ст. 148 УПК), о прекращении уголовного дела или уголовного преследования (ст. 24, 27 УПК), об избрании меры пресечения (ст. 97 УПК) либо ее отмене или изменении (ст. 110 УПК), о привлечении лица в качестве обвиняемого (ст. 71 УПК) и т. д.
Изложенное позволяет с полной уверенностью утверждать, что любые сведения об обстоятельствах преступления , надлежащим образом полученные и оформленные субъектами доказывания в досудебном производстве, не теряют статус с а- мостоятельных уголовных доказательств и в судебном разб ирательстве.
– 158 –
Весьма оригинальную позицию отстаивает в этой связи М.К. Нуркаева. Полагая, что доказательство возникает тольк о по внутреннему убеждению каждого субъекта доказывания, о на убеждает: «Если же признать, что в суде используются доказ а- тельства, установленные на предварительном следствии, то исчезает вообще необходимость проверки и оценки таких св е- дений, не нужен и сам процесс доказывания в суде. Сведения, признанные доказательствами следователем на стадии пре дварительного следствия, для суда доказательствами еще не яв ляются, они ими становятся лишь после проверки и оценки по ст. 17 УПК РФ самими судьями, только тогда и возникают доказательства на суде. Уголовно-процессуальное доказател ь- ство, — заключает она, — существует всегда только у конкретного субъекта доказывания»7.
Вряд ли нужно напоминать автору, что сведения признаются, а точнее, становятся доказательствами не после их пр о- верки и оценки судом, а гораздо раньше: на этапе их формирования (собирания) в ходе всего уголовного судопроизводст ва дознавателем, следователем, прокурором, судом (ч. 1 ст. 86 УПК), защитником (ч. 3 ст. 86 УПК), частным обвинителем (ст. 43, 246 УПК). Разумеется, суд вправе признать отдельные доказательства недопустимыми в силу их несоответствия у становленным требованиям закона, но зато остальные доказате льства, не лишенные юридической силы, могут использоваться судом для доказывания любого из обстоятельств уголовног о дела (ст. 75, 234, 235 УПК). Более того, полученные от органа расследования уголовные доказательства суд вправе использ овать с целью установления достоверности исследуемых фактов. Т ак, например, в судебном заседании могут быть оглашены показа - ния, данные при производстве предварительного расследов а- ния подсудимым (ст. 281 УПК).
При проведении судебного разбирательства в особом порядке суд априори использует собранные в досудебном прои з- водстве уголовные доказательства: «По смыслу норм главы 4 0 УПК РФ изъятия, установленные при особом порядке принятия судебного решения, позволяют суду не проводить в обще м порядке исследование собранных по делу доказательств»8. Об этом прямо указано в ч. 5 ст. 316 УПК: судья не проводит в общем порядке исследование и оценку доказательств, собра н-
– 159 –
ных по делу. «По смыслу, который закон вкладывает в рассмат - риваемую процедуру, судебное следствие в ней не проводитс я, доказательства непосредственно в судебном заседании не исследуются и не представляются... Ознакомление по делу може т происходить до начала судебного заседания, вне процессуа льной формы»9.
Это мнение, изложенное А.В. Смирновым, не может быть признано правильным. Судебное доказывание, хотя бы и производимое в особом производстве, не может осуществляться вне процессуальной формы. В данном случае необходимо гово - рить о том, что судья полностью согласился с оценкой доказ а- тельств, которую изложили стороны в связи с ходатайством подсудимого о применении особого порядка принятия судеб - ного решения. Эта позиция судьи должна обязательно отражаться в протоколе судебного заседания, который, по смысл у ч. 1 ст. 316 УПК, должен вестись и в подобных особых ситуациях. Думается, что судья при этом перечисляет в протоколе со - бранные по делу доказательства и, соглашаясь с их оценкой , заявленной сторонами, постановляет обвинительный приго - вор. Оценка доказательств в любом случае должна производи ться судьей, поскольку она представляет собой его внутреннюю, умственную деятельность. Особый порядок судопроизводст ва исключает лишь публичную проверку собранных в досудебны х стадиях уголовных доказательств и формирование новых. Од нако без оценки имеющихся доказательств судья не вправе постановить обвинительный приговор даже в условиях особог о производства. Об этом прямо говорится в ч. 7 ст. 316 УПК: если судья придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательства ми, собранными по уголовному делу, то он постановляет обвинительный приговор.
Представляется, что позиция судьи по поводу представленных в уголовном деле доказательств должна обязательн о отражаться в протоколе судебного заседания. Если судья не сформировал своего внутреннего убеждения о виновности п одсудимого на основе имеющейся совокупности доказательст в, он обязан довести это до сведения сторон и по их ходатайст ву либо по собственной инициативе вынести постановление о прекращении особого порядка судебного разбирательства и
– 160 –