1813 Г. Александр I, устранив Кутузова от главного командования и приняв

на себя верховное командование с тем, чтобы прогарцевать на белом коне

при въезде в Париж во главе русских доблестных войск, разгромивших

армию Наполеона. В один из осенних дней 1944 г. Сталин, разговаривая

лично со мной, сказал: «1-й Белорусский фронт стоит на берлинском

направлении, мы думаем поставить на это важнейшее направление Вас, а

Рокоссовского назначим на другой фронт». Я ответил, что «готов

командовать любым фронтом, но считаю, что Рокоссовский обидится, если

будет снят с 1-го Белорусского фронта».

Сталин: «У вас больше опыта, и впредь останетесь моим заместителем.

Что касается обиды — мы же не красные девицы. Я сейчас поговорю с

Рокоссовским». Поскребышев быстро соединил Сталина с Рокоссовским.

Рокоссовский просил оставить его на 1-м Белорусском фронте. Но

Сталин заявил: «Этого сделать нельзя. На главное направление решено

поставить Жукова, а Вам придется принять 2-й Белорусский фронт». Сталин

действовал здесь неспроста.

«С этого момента между Рокоссовским и мною уже не было той

сердечной, близкой товарищеской дружбы, которая была между нами долгие

годы. И чем ближе был конец войны, тем больше Сталин интриговал между

маршалами — командующими фронтами и своими заместителями, зачастую

сталкивая их «лбами», сея рознь, зависть и подталкивая к славе на

нездоровой основе. Нашлись люди, которые этим занимались. Такие люди

нашептывали всякие небылицы, стремясь выставить перед ним свою персону

в самом привлекательном виде. Особенно этим в конце войны занимался

маршал Конев».

1-й Белорусский фронт получил задачу разгромить силы противника,

оборонявшие восточные подступы к столице, овладеть Берлином и не

позднее чем на 12—15 день операции выйти на Эльбу. Для этого в составе

фронта были созданы три группировки войск.

Группировку, наносившую главный удар на Берлин в центре, с

Кюстринского плацдарма, составили 6 армий (четыре общевойсковые и две

танковые): 47-я генерала Ф. И. Перхоровича, 3-я ударная генерала В. И.

Кузнецова, 5-я ударная генерала Н. Э. Берзарина, 8-я гвардейская генерала В.

И. Чуйкова, 1-я гвардейская ТА генерала М. Е. Катукова и 2-я гвардейская

ТА генерала С. И. Богданова. Кроме того, в нее включалась 3-я армия

генерала Горбатова, составлявшая второй эшелон фронта.

Общевойсковым армиям предстояло взломать вражескую оборону и

создать условия для ввода в прорыв танковых армий. На шестой день

операции эта группировка должна была овладеть Берлином. При этом 3-й

ударной армии предписывалось на 8-е сутки выйти в район западнее

Берлина, а 47-й армии на 11-й день — на рубеж Эльбы. 2-я гвардейская ТА

должна была овладеть северо-западной частью Берлина, а 1-я гвардейская ТА

— юго-западной и южной частями города.

Из районов севернее и южнее Кюстрина наносились вспомогательные

удары.

1-й Украинский фронт (командующий — маршал Конев) должен был

разгромить группировку противника в районе Котбуса и южнее Берлина, не

позднее 10—12 дня операции овладеть рубежом Белиц — Виттенберг — река

Эльба — Дрезден. Таким образом, главный удар фронт должен был нанести в

50 км южнее Берлина. При окончательном утверждении плана в качестве

дополнительного варианта Ставка предусмотрела возможность поворота его

танковых армий на Берлин, но лишь после того, как они минуют Люббен (в

60 км к юго-востоку от столицы). Сталин, по воспоминаниям Штеменко,

заявил: «Кто первый ворвется, тот пусть и берет Берлин».

Главный удар наносили: 3-я гвардейская армия генерала В. Н. Гордова,

13-я генерала Н. П. Пухова, 5-я гвардейская армия А. С. Жадова, 3-я

гвардейская ТА генерала П. С. Рыбалко, 4-я гвардейская ТА генерала Д. Д.

Лелюшенко. Общевойсковым армиям предстояло форсировать Нейсе,

прорвать оборону врага и с рубежа реки Шпрее обеспечить ввод в сражение

танковых армий. На 5-й день танковые армии должны были выйти в район,

находящейся в 30—35 км юго-западнее Берлина.

2-му Белорусскому фронту (ком. — маршал Рокоссовский) предстояло,

форсировав Одер, разгромить Штеттинскую группировку врага и в течение

12—14 дней с начала операции овладеть рубежом Анклам — Деммин —

Мальхин — Виттенберг. Тем самым надежно обеспечивались действия 1-го

Белорусского фронта с севера.

Балтийский флот содействовал наступлению войск 2-го Белорусского

фронта вдоль моря и наносил удары по морским коммуникациям врага от

Лиепаи до Ростока.

1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты должны были перейти в

наступление 16 апреля, 2-й Белорусский фронт — спустя 4 дня, после

завершения перегруппировки войск из районов Гдыни и Данцига к нижнему

течению Одера.

Предусматривалось одновременно с наступлением на главном

берлинском направлении провести наступательные операции и на юге.

Ставка рассчитывала, что активные действия 2-го, 3-го, 4-го Украинских

фронтов, решавших свои задачи по разгрому врага и освобождению

Чехословакии, лишат германское командование возможности перебрасывать

отсюда силы на берлинское направление.

Следовательно, апрельское наступление Красной Армии развертывалось

на всем советско-германском фронте. Оно должно было привести к

окончательной победе над врагом.

Кропотливая работа велась и среди личного состава. Все воины от

маршала до солдата понимали, что война подходит к концу. Вполне понятное

стремление каждого остаться живым до долгожданной победы создавало

определенные трудности. К тому же понесшие большие потери войска

получили пополнение в основном за счет призванных из Прибалтики,

Молдавии и западных районов Украины и Белоруссии, только что

освобожденных от германской оккупации. Они были плохо обучены

военному делу, в довершение слабо владели русским языком. Все это

требовало от командиров и политработников особых усилий.

К началу Берлинской операции в составе трех фронтов насчитывалось

2500 тыс. человек, 41 600 орудий и минометов, 6250 танков и САУ, 7500

самолетов. Их превосходство над врагом составляло: в людях в 2,5 раза, в

артиллерии — в 4 раза, в танках и САУ — в 4,1; в авиации — 2,3 раза. На

направлениях главных ударов в результате сосредоточения здесь основных

сил оно было еще большим.

2. Разгром Берлинской группировки

16 апреля в 5 часов по московскому времени (в 3 часа по берлинскому,

за два часа до рассвета) артиллерия 1-го Белорусского фронта обрушила

огонь на врага. Бомбардировщики нанесли мощные удары по опорным

пунктам и узлам сопротивления врага. Вскоре пехота и танки устремились в

атаку. Путь им осветили мощные зенитные прожекторы (143 прожектора

были установлены по предложению маршала Жукова). Их ослепительный

свет немцы приняли за новое оружие. Противник был так ошеломлен, что

смог организовать сопротивление только на рассвете.

Немецкие войска вначале не оказали организованного сопротивления,

но вскоре, оправившись от потрясения, стали драться с ожесточением.

Разгорелись упорные, кровопролитные бои.

Успешно прорвав оборону немцев на Одере и разгромив его первую

полосу обороны, войска 1-го Белорусского фронта встретили упорное

сопротивление врага во второй полосе его обороны, расположенной по

Зееловским высотам, крайне неудобным для атаки наших войск. Эти высоты

имеют крутые скаты, труднодоступные не только для танков, но и для

пехоты. Они были испещрены траншеями и окопами. Здесь фашисты вырыли

противотанковый ров глубиной до 3 м и шириной 3,5 м. Подступы к высотам

простреливались многослойным перекрестным артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем. Дороги враг перекрыл заграждениями из бревен и

металлических балок, а подходы к ним заминировал. Немецко-фашистские

войска, отошедшие на вторую полосу, были усилены свежими частями из

резерва, в том числе танковыми и артиллерийскими.

Бои на высоте были исключительно упорными. Жуков пишет в статье

«Коротко о Сталине»: «Чтобы не сорвать операцию и не дать врагу

возможность отбить наши атаки на берлинском направлении, я решил

немедля ввести в сражение 1-ю и 2-ю ТА, чтобы наверняка разгромить на

Зееловских высотах оборону противника. Вечером 17 апреля мне позвонил

Сталин. В это время я находился на командном пункте 8-й армии у Чуйкова.

Сталин сказал: «Выходит, вы недооценили врага на берлинском

направлении. Я считал, что вы уже на подходе к Берлину, а вы еще на

Зееловских высотах. У Конева дела начались успешнее. Не изменить ли

границы между фронтами и не повернуть ли главные силы Конева и

Рокоссовского на Берлин?».

Я ответил: «Это неплохо, что враг бросает все резервы из районов

Берлина навстречу вверенным мне войскам. Мы их разобьем вдали от

Берлина, а это облегчит и ускорит взятие Берлина. Что касается более

успешного начала действий войск 1-го Украинского фронта, то там очень

мало войск противника, но, видимо, враг вынужден будет бросить навстречу

Коневу более значительные силы, и тогда темп наступления там снизится.

Менять сейчас границы фронтов не следует. Главную группировку Конева

надо двигать быстрее на Эльбу, захватывать Тюрингию и затем готовить ее к

броску на Прагу. Думаю, что не позже 22 апреля войска фронта ворвутся в

Берлин. Что касается Рокоссовского — он к 22 апреля сумеет главными

силами лишь только форсировать Одер и никак не сумеет своей

группировкой своевременно выйти в район Берлина, да в этом и нет

необходимости».

Через час я позвонил генералу А. И. Антонову — начальнику Генштаба

— и спросил у него, почему Сталин забеспокоился о судьбе Берлинской

операции. Антонов сказал: «Я не в курсе дела. Знаю только то, что ему

звонил Конев и докладывал об успешном ходе операции».

Вражескую оборону на Зееловских высотах удалось прорвать лишь к

исходу 17 апреля. В течение 18 апреля продвинулись на 4—8 км, а 19 апреля

— на 9—12 км и завершили прорыв третьей полосы одерского рубежа

обороны. Этот успех был достигнут, несмотря на то, что за первые четыре

дня наступления враг ввел в сражение из своего резерва 7 дивизий, 2

танково-истребительные бригады и свыше 30 отдельных батальонов.

Войска 1-го Белорусского фронта медленно приближались к Берлину. 20

апреля в 13 часов 50 минут дальнобойная артиллерия 79-го стрелкового

корпуса 3-й ударной армии дала два первых залпа по фашистской столице. С

этого момента начался систематический обстрел города.

21 апреля завязались бои за пригороды. 47-я армия и часть сил 2-й

гвардейской ТА обходили Берлин с северо-запада.

Успешно наступали и войска 1-го Украинского фронта. В 6 часов 15

минут началась артподготовка. Авиация наносила свои удары. Во всей

полосе фронта по инициативе маршала Конева была поставлена дымовая

завеса, в воздухе появилась истребительная авиация. Под их прикрытием

пехота и артиллерия приступили к форсированию Нейсе.

К исходу первого дня они преодолели главную полосу обороны и

вклинились во вторую.

17 апреля войска 1-го Украинского фронта завершили прорыв второй

линии обороны и подошли к третьей, проходившей по левому берегу реки

Шпрее.

Сталин в связи с медленным развитием наступления 1-го Белорусского

фронта приказал маршалу Коневу повернуть танковые войска для нанесения

удара по Берлину с юга. Конев приказал 3-й танковой армии в ночь на 18

апреля форсировать Шпрее и развивать стремительное наступление в общем

направлении Фетшау, Гольсен, Барут, Тельтов, южная окраина Берлина.

4-я танковая армия получила приказ к исходу 20 апреля овладеть

районом Белиц, Луккенвальде, а в ночь на 21 апреля — Потсдамом и юго-западной частью Берлина.

18 апреля река Шпрее была форсирована. Танковые армии устремились

к Берлину. 20 апреля они подошли к Цоссенскому оборонительному району,

прикрывавшему столицу Германии с юга, а на следующий день полностью

овладели им. К исходу 21 апреля завязались бои на южном участке внешнего

оборонительного обвода, несмотря на отчаянные попытки врага остановить

движение войск 1-го Украинского фронта.

2-й Белорусский фронт 18 и 19 апреля частью сил форсировал Ост-Одер,

очистил от противника низину между реками Ост-Одер и Вест-Одер.

20 апреля его главные силы, преодолев полноводный Вест-Одер,

взломали вражескую оборону на левом берегу и с ожесточенными боями

стали продвигаться на запад.

Таким образом, войска трех фронтов, действуя в полосе 300 км, в

течение шести дней наступления прорвали вражескую оборону по Одеру и

Нейсе. К исходу 21 апреля соединения 1-го Белорусского и 1-го Украинского

фронтов вступили в пригороды Берлина. В тот же день 3-я и 5-я ударные

армии 1-го Белорусского фронта прорвали внутренний обвод обороны

Берлина, а 79-й стрелковый корпус генерала С. Н. Переверткина ворвался на

северо-восточную окраину Берлина.

22 апреля 3-я гвардейская ТА 1-го Украинского фронта при поддержке

авиации прорвала внешний оборонительный обвод. Советские части

пробились на улицы Берлина и к концу дня вышли к каналу Тельтов.

Создались условия для полной изоляции Берлинского гарнизона.

Расстояние между войсками левого крыла 1-го Белорусского фронта и

вышедшими на окраины Берлина с юга войсками 1-го Украинского фронта

все более сокращалось. Ставка потребовала не позже 24 апреля окружить

основные силы 9-й и 4-й танковых армий противника юго-восточнее Берлина

и не дать им возможности прорваться в город или на запад. Войска обеих

фронтов завершили окружение франкфуртско-губенской группировки врага.