Контрольные вопросы:

1. Что представляет собой сознание общества?

2. Кто является носителем общественного сознания?

3. Каково соотношение субъективных свойств личности и субъективных свойств общности?

4. Каковы формы общественного сознания?

5. Каковы особенности взглядов современных философов на идеологию?

6. Какую роль в жизни общества играют духовные ценности?

Практическое задание № 2

Цель задания: на основе анализа представленного текста выявить сходные черты и отличительные особенности науки и искусства, понять их роль и место в жизни человека.

Прочитайте внимательно нижеприведенный фрагмент и ответьте (письменно в конспекте) на контрольные вопросы.

Фрагмент работы и. Т. Фролова «о человеке и гуманизме»1

Мы видели, какую роль играет наука в жизни человека и как под воздействием социальных факторов и самой логикой своего развития она устремляется к сокровенным тайнам человеческого бытия, ставит сложнейшие проблемы этики и гуманизма, ценностной ориентации познания. И все же наука не всесильны; вернее, ее сила не является универсальной, абсолютной. Наука даже в перспективе своего развития вынуждена останавливаться перед рядом загадок духовного мира человека как неподвластных ей. Разгадать их, как оказывается, можно, но только другими средствами, в частности с помощью искусства.

На протяжении столетий мыслители самых различных направлений пытались приоткрыть завесу над этой интригующей тайной, выяснить, в чем заключается специфика науки и искусства, а также причина неоднократно возникавшего противопоставления их друг другу, какова их соотносительная роль в познании и развитии человека. Единство и взаимодействие, взаимная «дополнительность» науки и искусства в перспективе развития человека – вот основной, главный вывод, который, на мой взгляд, с неизбежностью следует как результат многовековых поисков в истории науки и искусства, в истории философских дискуссий, ведущихся вокруг них. Этот вывод и явится исходным тезисом наших дальнейших размышлений о перспективах человека как всесторонне развитой, целостной личности. Воплощение этого идеала – в гармонии всего человеческого в человеке, и в том числе науки и искусства как основных форм человеческой деятельности в сфере духа.

А. С. Пушкин говорил: «Если век может идти себе вперед, науки, философия и гражданственность могут усовершенствоваться и изменяться, – то поэзия остается на одном месте, не стареет и не изменяется. Цель ее одна, средства те же. И между тем как понятия, труды, открытия великих представителей старинной астрономии, физики, медицины и философии состарелись и каждый день заменяются другими, произведения истинных поэтов остаются свежи и вечно юны»¹.

Причина этого – в неповторимой оригинальности произведений искусства, их глубоко индивидуализированном характере, обусловленном в конечном счете постоянной обращенностью к человеку. Уникальное единство человека и мира в произведении искусства, «человеческая действительность», познаваемая им, глубоко отличают искусство от науки не только по используемым средствам, но и по самому объекту его, всегда соотнесенному с личностью художника, его субъективным мировосприятием, тогда как наука стремится выйти за эти пределы, устремляется к «надчеловеческому», руководствуясь принципом объективности, номотетичности. Поэтому наука стремится и к строгой однозначности восприятия знания человеком, она находит соответствующие средства для этого, свой особый язык (понятия, символы и т.п.), тогда как произведения искусства не имеют такой однозначности: восприятие их, преломляясь через субъективный мир человека, порождает целую гамму глубоко индивидуальных оттенков и тонов, делающих это восприятие необычайно многообразным, хотя и подчиненным определенному направлению, общей теме.

Именно в этом заключается тайна необычайного воздействия искусства на человека, его нравственный мир, образ жизни, поведение. В самом деле, наука не может заполнить человеческую душу полностью, до конца; в противном случае она культивировала бы тем самым односторонность, «одномерность» человека. Обращаясь к искусству, человек выходит за пределы рациональной однозначности; искусство открывает ему загадочное, не поддающееся рациональному научному познанию, и поэтому человек нуждается в искусстве как органической части того, что заключено в нем самом и в мире, который он познает и которым наслаждается. Об этом хорошо сказал Н. Бор, и мы привели его слова как эпиграф к этой главе². Вспомним также, как глубоко сожалел к концу жизни Ч. Дарвин об утрате высших эстетических вкусов, говоря, что, если бы ему вновь пришлось пережить свою жизнь, он постарался бы сохранить активность тех частей мозга, которые связаны с эстетическими вкусами. «Утрата этих вкусов, – писал он, – равносильна утрате счастья, и, может быть, вредно отражается на умственных способностях, а еще вероятнее – на нравственных качествах, так как ослабляет эмоциональную сторону нашей природы»¹.

Эта постоянная обращенность искусства к «гармониям, недосягаемым для систематического анализа», к «эмоциональной стороне нашей природы», к нравственному миру человека приводит к тому, что именно в искусстве в предельно напряженной форме ставятся нравственно-философские, гуманистические проблемы жизни и смерти, добра и зла, свободы и чести человека. А проблемы эти, как и сам человек, не меняются так быстро, как открытия науки. Они, эти проблемы, в известном смысле «вечны», как вечно и искусство, выражающее их.

Разумеется, искусство отнюдь не превращается тем самым в подсобный инструментарий науки, и речь не идет о простой утилизации его достижений ради целей, лежащих лишь вне его. Будучи глубоко социальным явлением, искусство обладает полифункциональностью: оно выполняет активную общественно-преобразующую функцию, выступая как вид человеческой деятельности; ему принадлежит важная познавательно-эвристическая, мировоззренческая функция; оно способно к предвосхищению многого, относящегося к человеку и миру, в котором он живет; поистине неоценима его воспитательная, а также аксиологическая, ценностная функция; наконец, искусство играет незаменимую роль как средство эстетического наслаждения (гедонистическая функция). Очень выразительно сказал об этом А. Эйнштейн: «Мне лично ощущение высшего счастья дают произведения искусства. В них я черпаю такое духовное блаженство, как ни в какой другой области… Достоевский дает мне больше, чем любой научный мыслитель, больше, чем Гаусс»².

Можно было бы и дальше приводить многочисленные (разумеется, не всегда бесспорные) высказывания великих ученых, свидетельствующие о том, какое колоссальное значение в их жизни и творчестве имело искусство, то прекрасное и неизведанное, что открывает оно человеку. В свою очередь многие великие писатели и художники постоянно подчеркивала то огромное оплодотворяющее воздействие, которое оказывала на их творчество наука, красота и величие истины, рождаемой в ходе научных исследований и открытий. Так, А. М. Горький, отмечая общие черты творческого процесса в науке и в искусстве, говорил, что «и там, и тут основную роль играют наблюдения, сравнение, изучение; художнику, так же как ученому, необходимо обладать воображением и догадкой – «интуицией»¹. Впрочем, наверное, можно привести немало противоположных – негативных – высказываний с той и другой стороны. Собственно говоря, подобные высказывания, не подрывая идею о возможной гармонии истины и красоты, лишь подчеркивают, что здесь есть проблема, которая вряд ли может быть решена однозначно.

Возникнув и сформировавшись из одного корня – трудовой, производственной деятельности людей, наука и искусство в разных формах выражают всеобщую, универсальную способность человека к творчеству, созиданию нового. <…>