§ 3.3. Особенности мирового соглашения по делам о несостоятельности

Сказанное в предыдущем параграфе распространяется не только на мировые соглашения в исковом производстве, но и на мировые соглашения, заключаемые в исполнительном производстве, и на мировые соглашения по делам о несостоятельности. Предвидя серьезные возражения высказываемой точке зрения, хотелось бы отметить следующее.

Юридическая наука всегда стремилась к разграничению "общегражданских" мировых соглашений и мировых соглашений по делам о несостоятельности. Г.Ф. Шершеневич считал, что под общегражданской (судебной) мировой сделкой следует понимать "соглашение, посредством которого две стороны устраняют существующее между ними спорное отношение путем взаимных уступок. Между тем в конкурсной мировой сделке нет спорности, требования кредиторов совершенно определенны и признаны; нет также и взаимности уступок, потому что уступка производится только в пользу должника, а не кредиторов, и с точки зрения гражданской мировой сделки подобная односторонняя уступка представляет лишь форму дарения" *(217).

Современные правоведы следуют данному выводу, подтверждая его правильность тем, что в отличие от мирового соглашения по делам искового производства, которое является по сути гражданско-правовой сделкой, мировое соглашение по делу о банкротстве "представляет собой юридическое отношение совершенно иного рода... термин "мировое соглашение" в рамках российского правового института несостоятельности должен восприниматься по меньшей мере в двух значениях: как процедура банкротства и как гражданско-правовая сделка, договор" *(218). Отдельными авторами признается, что при "применении мирового соглашения (о банкротстве) следует исходить из того, что последнее не имеет ничего общего с соглашением между сторонами, возможность которого предусмотрена: АПК" *(219).

В подтверждение самостоятельности институтов мирового соглашения в исковом производстве и мирового соглашения по делам о несостоятельности указывается, что при заключении мирового соглашения по делам о несостоятельности нет собственно спора между сторонами, отсутствует встречность волеизъявления, игнорируется воля отдельных кредиторов; подчеркивается, что исполнение "общегражданского" мирового соглашения по правилам исполнения судебного акта принципиально разграничивает его с мировым соглашением по делам о несостоятельности, где, как известно, предусмотрено повторное обращение с иском в случае отсутствия добровольного исполнения должником обязанностей, вытекающих из такого мирового соглашения, и т.д. *(220) Более того, в литературе имеют место и утверждения о том, что соглашения, достигнутые в ходе производства по делу о несостоятельности (как, впрочем, и в процессе исполнительного производства), вовсе не являются мировыми соглашениями *(221).

Вопросу понимания мирового соглашения как процедуры банкротства будет уделено внимание далее (см. § 12.1 настоящей работы), здесь же хотелось бы отметить, что в современной литературе можно встретить и обратное вышеизложенному утверждение о единой природе мировых соглашений по делам о несостоятельности и мировых соглашений "общегражданских" *(222).

В частности, В.Ф. Попондопуло полагает, что мировое соглашение, предусмотренное законодательством о банкротстве, является разновидностью института мирового соглашения вообще *(223). В.В. Ярков признает мировое соглашение юридическим инструментом и институтом, используемым в гражданском и арбитражном процессах, в конкурсном производстве, третейском или арбитражном разбирательстве и т.д., понимая под мировым соглашением "гражданско-правовой договор, заключаемый сторонами спора на взаимосогласованных ими условиях и подлежащий обязательному утверждению судом" *(224). Н.Г. Лившиц также не разделяет на самостоятельные правовые явления мировое соглашение в исковом производстве и мировое соглашение по делу о банкротстве *(225).

Обратившись к предыдущей главе настоящей работы и взяв за основу выявленные в ней признаки мировой сделки, можно сделать вывод о том, что мировое соглашение по делам о несостоятельности (банкротстве):

1. Прежде всего должно рассматриваться в качестве гражданско-правовой сделки.

2. Обычно это договор, совершаемый лицами, уже связанными гражданским правоотношением, а в некоторых случаях - также иными (третьими) лицами, на которых по условиям мирового соглашения возлагаются конкретные обязанности *(226).

Кроме того, в отношении участников мирового соглашения по делам о банкротстве необходимо отметить "новорожденную" особенность закона. Ранее действовавшим законодательством о банкротстве (1998) прямо не предусматривалась возможность участия налоговых и иных уполномоченных органов в заключении мирового соглашения. Специалистами в области банкротства признавалось, что названные органы не могут участвовать в заключении мирового соглашения и не вправе принимать участие в голосовании по данному вопросу. Объяснялось это по-разному: одни авторы говорили о том, что в соответствии с Конституцией РФ каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы, в силу чего никто не может быть освобожден от этой обязанности по соглашению *(227), другие придерживались той точки зрения, что неучастие налоговых органов в заключении мирового соглашения объясняется исключительно тем, что участниками мирового соглашения могут быть только кредиторы особого рода - конкурсные кредиторы, к каковым налоговые органы в силу положений ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (1998) не относились *(228). Но в любом случае условия мирового соглашения не распространялись на уполномоченные органы, обладающие правом требовать исполнения должником обязанности по уплате обязательных платежей сразу после окончания производства по делу о банкротстве *(229).

Новеллой действующего ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" является наделение уполномоченных органов правомочиями, которыми они до сих пор не обладали: разделяя понятия "денежные обязательства" и "обязательные платежи", данный Закон в числе кредиторов называет субъектов, имеющих права требования по уплате обязательных платежей, которые кредиторами в гражданско-правовом смысле не являются (ст. 2 Закона). Иными словами, уполномоченные органы действующим законодательством о банкротстве отнесены к кредиторам. Учеными отмечается непоследовательность данного законодательного решения, которым по существу смешиваются частноправовые и публично-правовые требования *(230).

Пунктом 1 ст. 150 действующего ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" предусматривается участие в заключении мирового соглашения должника и его кредиторов (конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, то есть публичных органов, заявляющих требование об исполнении должником обязанностей по уплате обязательных платежей).

Допущение участия в мировом соглашении по делу о банкротстве публичных органов по сути изменяет его правовую природу *(231). В условиях действующего законодательства мировое соглашение по делу о банкротстве сложно рассматривать как гражданско-правовую сделку, каковой оно всегда являлось. Мировое соглашение по делу о банкротстве в случае участия в нем уполномоченных органов является уже не гражданско-правовой сделкой, а сложным правовым образованием, включающим в себя две составляющие:

во-первых, гражданско-правовую сделку с участием кредиторов по денежным обязательствам (собственно мировую сделку);

во-вторых, публично-правовое соглашение с участием уполномоченных органов (соглашение, обладающее всеми признаками соглашения по спору из публичных правоотношений - о нем см. § 1.4 настоящей работы).

Строго говоря, такое своеобразие правовой природы соглашений по делам о банкротстве сегодня не позволяет относить их целиком к судебным мировым сделкам - этому "мешает" та их часть, в которой содержатся условия, касающиеся выплаты должником обязательных платежей. Вместе с тем нельзя не учитывать, что, несмотря на "дуализм" правовой природы такого рода соглашений, они не могут рассматриваться иначе как мировые соглашения по делу о несостоятельности.

3. В своих действиях, как подчеркивает А.В. Егоров, кредиторы могут руководствоваться различного рода интересами, например, интересом в сохранении производства должника, но кредиторы вовсе не преследуют цель облагодетельствовать должника, идя ему на уступки *(232). В любом случае мотивом, побуждающим кредиторов к заключению мирового соглашения по делу о банкротстве (несостоятельности) должника, являются сомнения в возможности осуществления субъективного права, реализации права требования, то есть мотивом мирового соглашения в деле о банкротстве выступает та же правовая неопределенность.

4. Как уже говорилось, прекращение (предотвращение) спора о праве есть социально-экономическая, но не правовая цель мировой сделки. Следовательно, наличие у мирового соглашения по делу о несостоятельности иной социально-экономической цели (обычно цель кредиторов - избежать имущественных потерь или по возможности уменьшить их, а цель должника - не допустить ликвидации) никоим образом не влияет на правовую квалификацию: общая правовая цель мирового соглашения по делу о несостоятельности, как и любой мировой сделки, состоит в защите прав.

5. Если общая правовая цель мирового соглашения по делу о несостоятельности заключена в защите прав, то его непосредственные правовые цели, к достижению которых стремятся его участники, могут быть самыми разнообразными. Мировое соглашение по делу о несостоятельности может выступать основанием для возникновения права - вещного, обязательственного и т.п.

Мировое соглашение по делу о несостоятельности не является особым типом и видом договора. Согласно ст. 156 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" мировое соглашение должно содержать положения о порядке и сроках исполнения обязательств должника в денежной форме и может включать условия о прекращении обязательств путем предоставления отступного, обмена требования на доли в уставном капитале должника, акции, конвертируемые в облигации или в иные ценные бумаги, новации обязательства и т.д.

6. Как уже было сказано, определяющим мировую сделку признаком является не взаимность уступок, а возмездность мировой сделки, имеющая особую (компромиссную) природу. Мировое соглашение по делу о банкротстве можно рассматривать в этом качестве, поскольку принимаемые по данному соглашению обязанности обычно находятся в условной или каузальной правовой зависимости.

7. Мировым соглашением участники процесса по делу о несостоятельности устанавливают, изменяют, прекращают или подтверждают гражданские права и обязанности. Они вправе отказаться от использования конкретного способа защиты прав, предусмотренного законом или договором, и использовать иной способ защиты прав, допускаемый законом.

В силу сказанного можно сделать вывод, что мировое соглашение по делам о несостоятельности (банкротстве), бесспорно обладая своеобразием правовой природы, все же является одной из разновидностей мирового соглашения (судебной мировой сделки).

§ 3.4. Мировое соглашение как предпосылка прекращения производства по делу или исполнительного производства. Соотношение правовых категорий "мировое соглашение" и "определение об утверждении мирового соглашения"

В современной литературе в отношении мирового соглашения высказываются различные точки зрения. При этом в одних случаях авторы наибольшее внимание уделяют процедуре заключения мирового соглашения, понимая под ней примирительную процедуру; в других - на первый план выносится прекращение производства по делу как процессуальное последствие мирового соглашения, а само мировое соглашение рассматривается в качестве "процессуального соглашения". Некоторые авторы рассматривают мировое соглашение как объект смешанной правовой природы, подчеркивая ее двойственность. Для целей настоящей работы представляется необходимым проанализировать высказываемые различными авторами суждения.

Сегодня в литературе немалое внимание уделяется примирительным процедурам. Первые шаги в сфере регламентации примирительных процедур сделаны законодателем. В частности, в действующий АПК РФ включена гл. 15 "Примирительные процедуры. Мировое соглашение".

Часть 2 ст. 138, содержащейся в названной главе АПК РФ, предусматривает, что стороны могут урегулировать спор, заключив мировое соглашение или используя другие примирительные процедуры. Тем самым законодатель признал мировое соглашение одной из примирительных процедур *(233), что представляется не совсем точным.

Достижению взаимовыгодного компромисса обычно предшествуют переговоры сторон (в отдельных случаях - с участием посредника), которые при благополучном стечении обстоятельств заканчиваются совершением мировой сделки. Но в некоторых случаях переговоры сторон могут иметь иной результат (например, их результатом станет одностороннее действие стороны: истец откажется от иска, ответчик признает заявленные исковые требования, взыскатель откажется от взыскания) либо вовсе не принесут положительного результата. В силу этого мировая сделка, в том числе судебная мировая сделка, может рассматриваться как результат примирительной процедуры, но ни в коей мере не отождествляться с самой процедурой.

В связи с изложенным определенный интерес представляют суждения Д.Л. Давыденко о том, что и саму процедуру заключения мирового соглашения "некорректно ставить в один ряд с такими примирительными процедурами, как переговоры, примирение, посредничество, т.к. в противном случае получается ошибочное впечатление необходимости альтернативы: можно подумать, что стороны спора могут либо заключить мировое соглашение, либо применить иную процедуру, например, посредничество" *(234).

Мировое соглашение как гражданско-правовая сделка является прежде всего юридическим фактом гражданского права, лежащим в основе обязательства, связывающего стороны спорного гражданско-правового отношения. Термином "мировое соглашение" обозначается также документ, фиксирующий акт возникновения обязательства (оформляющий права и обязанности его сторон). Кроме того, мировое соглашение, надлежащим образом заключенное и утвержденное арбитражным судом, прекращает гражданско-правовой спор между сторонами гражданского правоотношения.

В силу сказанного юридически значимым фактом для судебного процесса или исполнительной процедуры выступает не само мировое соглашение, а последствия его заключения - урегулирование спора, иной правовой неопределенности либо соглашение о "полюбовном" исполнении судебного акта. Отсутствие гражданско-правового спора между сторонами либо правовой неопределенности в правоотношении лишает суд права продолжать судебный процесс; отсутствие надобности в принуждении к исполнению лишает судебного пристава-исполнителя возможности продолжать исполнительные действия *(235).

Процедурные (процессуальные) последствия ликвидации спора либо правовой неопределенности, как и последствия отпадения надобности в принуждении к исполнению, по сути, едины. Такими последствиями выступает прекращение:

1. производства по делу (ст. 220 ГПК РФ, ч. 2 ст. 150 АПК РФ, п. 4 ст. 150 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", ст. 38 ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации") *(236);

2. исполнительного производства (п. 2 ст. 23 ФЗ "Об исполнительном производстве").

Прекращение производства по делу отдельные ученые рассматривают в качестве сущностного признака мирового соглашения, признавая мировое соглашение "процессуальным соглашением", цель которого состоит в прекращении процесса *(237).

Основоположником данной позиции выступает Р.Е. Гукасян, который утверждает следующее: "Процессуально-правовое значение мировых соглашений заключается в том, что они являются актами разрешения гражданско-правового спора. В этом сходство их содержания с содержанием судебного решения. Одновременно мировое соглашение служит одним из оснований (в совокупности с определением суда) прекращения производства по делу" *(238). Современными авторами высказывается точка зрения, согласно которой "системная интерпретация действующего законодательства о мировых соглашениях предполагает их квалификацию как процессуальных действий с присущими такой квалификации ограничениями" *(239). К процессуальным институтам относят мировую сделку А.И. Зинченко *(240) и Е.В. Пилехина *(241).

Рассмотрение позиции ученых, признающих мировое соглашение исключительно процессуальным институтом, думается, необходимо предварить анализом понятия "процессуальное соглашение". Указанный термин достаточно часто встречается в литературе, однако до сих пор его содержание не выявлено.

Разграничивая соглашения на "материальные соглашения" и "процессуальные соглашения", необходимо прежде всего обозначить отличия материальных правоотношений (под которыми в целях данной работы понимаются гражданские правоотношения) от процессуальных отношений *(242).

Материальные (гражданские) правоотношения - это горизонтальные отношения, которые характеризуются равенством участников; в большинстве случаев эти правоотношения устанавливаются по воле участвующих в них лиц.

Классическая теория гражданского процесса отвергает существование процессуальных отношений между сторонами, то есть процессуальные отношения (разновидность процедурных правоотношений, обязательным участником которых выступает судебный орган) - это властеотношения, вертикальные отношения. Суд, как уполномоченный орган, занимает соответствующее положение: он руководит процессом по каждому конкретному делу и обладает властными полномочиями в отношении всех участников этого процесса.

Следовательно, субъектный состав материальных и процессуальных отношений различен: субъекты материального правоотношения - равные субъекты права, тогда как субъекты процессуального правоотношения (суд и участники процесса) находятся в отношении власти и подчинения. Участники конкретного процесса связаны между собой материальным правоотношением; каждый из них связан процессуальным правоотношением с судом, но относительно друг друга они не имеют процессуальных прав и обязанностей.

Традиционно к "процессуальным соглашениям" относят соглашения, заключаемые сторонами в период реального существования процесса по конкретному делу. Стороны такого соглашения - это стороны материального отношения, поскольку закон не предусматривает возможности заключения соглашения между участниками процессуальных отношений - судом и участниками процесса.

Вследствие этого провести границу между "материальными" и "процессуальными" соглашениями, руководствуясь таким критерием, как субъектный состав соглашения, невозможно. Так, соглашение по фактическим обстоятельствам, допускаемое ст. 70 АПК РФ, являясь "процессуальным соглашением", заключается не субъектами процессуального правоотношения, а субъектами отношения материального (подробно о соглашении по фактическим обстоятельствам см. § 1.4 настоящей работы).

Думается, в качестве критерия, позволяющего разграничить "процессуальные" и "материальные" соглашения, выступает прежде всего предмет:

- если предметом является поведение сторон в области, регулируемой гражданским правом, такое соглашение относится к "материальным соглашениям";

- если предметом выступают процессуальные действия участников процесса, заключение соглашения способствует течению процесса и осуществлению судопроизводства, и такое соглашение регламентируется нормами процедурного (процессуального) законодательства, то его следует относить к "процессуальным соглашениям".

Анализ норм российского законодательства о судопроизводстве в государственных судах (суде общей юрисдикции и арбитражном суде) позволил отнести к "процессуальным соглашениям" те, которые:

- во-первых, заключаются в период реального производства по делу (то есть с момента возбуждения производства по делу до момента окончания рассмотрения дела);

- во-вторых, определены процессуальными кодексами (АПК РФ или ГПК РФ);

- в-третьих, обязывают суд проверять только процессуальную правосубъектность их участников;

- в-четвертых, не могут создавать или уничтожать процессуальные права и обязанности участников процесса *(243), но способствуют осуществлению задач судопроизводства *(244)

- в-пятых, не допускают их изменения или расторжения по воле сторон, признания недействительными по основаниям, предусмотренным гражданским законодательством.

Названные выше критерии дают основание для вывода о том, что "процессуальное соглашение" - явление исключительное. Бесспорно, к "процессуальным соглашениям" можно отнести упоминаемое выше соглашение по фактическим обстоятельствам, соглашение о распределении судебных расходов (см. о них §§ 4.3, 4.4. настоящей работы) *(245). Вместе с тем указанные критерии не позволяют относить к "процессуальным соглашениям" мировое соглашение.

Рассматривать мировое соглашение исключительно как "процессуальное соглашение" представляется ошибочным по той причине, что утвержденное судом мировое соглашение не имеет целью оказание содействия осуществлению задач судопроизводства, а оказывает влияние на гражданские права и обязанности сторон.

Вывод о том, что, заключая мировое соглашение, стороны стремятся лишь к наступлению процессуального (процедурного) последствия - прекращению производства по делу, - представляется необоснованным *(246). Для сторон важно урегулировать вопрос их частноправовых отношений, и в случае разрешения этого вопроса "к взаимной выгоде" стороны утрачивают интерес в продолжении государственной процедуры принуждения (судебном процессе или исполнительном производстве), а сама процедура - предмет.

В случае заключения мирового соглашения и утверждения его судом производство по делу подлежит прекращению по причине отсутствия спора о праве *(247). Судебное разбирательство в случае утверждения мирового соглашения лишается цели, поскольку спора между сторонами уже не существует *(248). Иными словами, установив отсутствие предмета судебного разбирательства (спор самостоятельно урегулирован сторонами) суд утрачивает возможность продолжать процесс и вынужден прекратить производство по делу без вынесения решения по существу дела.

Таким образом, мировое соглашение, утвержденное судом, лишает процедуру государственного принуждения предмета, что влечет за собой прекращение производства *(249). По сути основанием прекращения производства по делу выступает ликвидация спора или иной правовой неопределенности.

Достаточно часто понятие "мировое соглашение" подменяется понятием "определение об утверждении мирового соглашения". Особенно четко это прослеживается при исполнении мировых соглашений, заключенных в арбитражном суде: исполнительный лист зачастую выдается на исполнение определения суда (об утверждении мирового соглашения и прекращении производства по делу).

Такое смешение встречается и в литературе. Отдельные авторы, рассматривая мировое соглашение как объект смешанной правовой природы, понимают под мировым соглашением не что иное, как определение суда, содержащее в себе условия мирового соглашения *(250). При этом предпринимаются попытки обосновать умозаключение о том, что мировое соглашение "не есть гражданско-правовая сделка в обычном ее понимании... не является исключительно и судебным актом" *(251).

Первопричиной такого смешения служит, вероятно, сложившееся правило отечественного процессуального права, согласно которому условия мирового соглашения должны быть отражены непременно в резолютивной части определения об утверждении мирового соглашения *(252), то есть содержание мирового соглашения надлежит излагать в той части судебного акта, которая обычно содержит властные предписания суда, подлежащие соблюдению или исполнению.

Такой подход нередко приводит к казусам. Например, кассационная инстанция арбитражного суда отменила определение об утверждении мирового соглашения по причине отсутствия в его резолютивной части оспариваемого определения полного текста мирового соглашения, которое было изложено на 73 (!) листах *(253).

Сформировавшееся в современном процессуальном праве требование о необходимости изложения содержания мирового соглашения в резолютивной части определения представляется неверным в силу нижеследующего.

В том случае, если суд не нашел препятствий к утверждению мирового соглашения, он принимает решение об утверждении мирового соглашения, которое представляет собой решение по текущему вопросу (о решениях по текущим вопросам говорилось в § 3.2 настоящей работы). Судебное утверждение мирового соглашения введено законодателем как форма судебной мировой сделки, и оформляющее это судебное решение определение необходимо для признания упомянутого соглашения действующим.

Значение прекращения спора самими спорящими сторонами состоит в том, что судебное разбирательство лишается предмета, и суд не вправе вынести решение по существу. Вследствие этого суд выносит итоговое решение, не давая ответа по существу заявленных требований: определением прекращает производство по делу *(254).

Практика пошла по пути объединения в едином судебном акте (акте-документе) одновременно двух определений: определения об утверждении мирового соглашения, оформляющего решение по текущему вопросу, и определение о прекращении производства по делу, оформляющего итоговое решение (вследствие отсутствия предмета разбирательства - ликвидации спора).

Е.В. Васьковский писал, что окончание процесса без разрешения дела по существу осуществляется путем вынесения определения об оставлении иска без рассмотрения или определения о прекращении производства. Такие определения он обозначал как пресекательные определения *(255), которые "обладают только формальной законной силой и не имеют материальной, потому что, не разрешая дела по существу, не определяют гражданско-правовых требований и отношений сторон" *(256).

Таким образом, собственно определение об утверждении мирового соглашения и прекращении производства в связи с утверждением мирового соглашения:

- выступает необходимым юридическим фактом, в силу которого мировое соглашение считается заключенным (соблюдение формы судебной мировой сделки) и вступает в действие;

- порождает только процессуальные последствия (в частности, суд прекращает производство по делу и решает вопрос распределения судебных расходов (при отсутствии соглашения сторон о распределении судебных расходов суд решает этот вопрос в общем порядке);

- само по себе не влечет материально-правовых последствий для сторон.

Следовательно, рассматриваемое определение не может включать в резолютивную часть, предусмотренную для изложения властных предписаний суда, условий мирового соглашения, влекущего материально-правовые последствия для сторон. Этот вывод основан кроме прочего на мнении К.П. Победоносцева, писавшего, что в прекращении дела на основании судебной мировой сделки необязательны условия, на которых состоялось примирение; ее условия должны выражаться в мировой сделке или в особом акте о примирении *(257).

Представляется, что для фиксации волеизъявления сторон, образующего мировое соглашение, содержание последнего допустимо излагать в определении суда, однако не в резолютивной его части, а в мотивировочной. С учетом этого ч. 1 ст. 225 ГПК РФ, ч. 1 ст. 185 АПК РФ необходимо дополнить следующей нормой: "В случае заключения сторонами мирового соглашения в мотивировочной части определения должно быть изложено содержание мирового соглашения и указано на утверждение его судом".

Отсутствие в резолютивной части определения о прекращении производства в связи с утверждением судом мирового соглашения самого текста мирового соглашения вовсе не исключает возможность его исполнения.

По общему правилу исполнение мирового соглашения лицами, его заключившими, должно осуществляться в добровольном порядке. При отсутствии добровольного исполнения мирового соглашения, заключенного в суде общей юрисдикции и арбитражном суде (вопрос исполнения мировых соглашений, заключенных в третейском суде, будет рассматриваться в § 5.4 настоящей работы), принудительное исполнение мирового соглашения производится на основании исполнительного листа, выданного соответствующим судом. Такой исполнительный лист выдается:

- на исполнение собственно мирового соглашения, но не определения об утверждении мирового соглашения и прекращении производства по делу *(258);

- как лицу, выступавшему истцом по делу, так и лицу, выступавшему ответчиком по делу;

- на исполнение тех условий мирового соглашения, по которым ходатайствующее о выдаче исполнительного листа лицо является управомоченным требовать исполнения (взыскателем).

Таким образом, необходимо отметить, что как правовой институт мировая сделка (в том числе судебная мировая сделка - мировое соглашение) обладает целым рядом свойств и признаков, выделяющих ее из прочих правовых институтов. Вместе с тем рассматривать мировую сделку как своеобразный институт смешанной правовой природы, думается, нет оснований.

В современной литературе можно обнаружить тенденцию к тому, что вопросы юридической природы сложных правовых явлений решаются путем признания их институтом sui generis. Такая участь постигла и мировое соглашение.

Сторонники теории, признающей мировое соглашение как институт sui generis, содержащий в своем составе одновременно как материально-правовые, так и процессуальные элементы, рассматривают мировое соглашение как гражданско-правовую сделку с определенными в законодательстве процессуальными последствиями *(259).

Между тем непосредственно мировое соглашение, утвержденное судом, не влечет процессуальных последствий.

Как уже говорилось выше, в случае заключения мирового соглашения спор между сторонами гражданского правоотношения ликвидируется. В связи с отсутствием (ликвидацией) спора судебный процесс по делу лишается предмета рассмотрения, что влечет за собой прекращение производства по делу (исполнительного производства). Указанный факт выпадает из цепи рассуждений, предшествовавших выводу о процессуальных последствиях мирового соглашения.

Прекращение производства является процессуальным последствием ликвидации спора между сторонами, имеющей место вследствие заключения ими мирового соглашения; прекращение производства не есть последствие непосредственно мирового соглашения. Следовательно, мировое соглашение следует рассматривать как предпосылку для прекращения производства, а в качестве непосредственного основания для прекращения производства, как было указано выше, выступает отсутствие спора между сторонами.

Вывод о том, что непосредственным основанием прекращения производства по делу является не мировое соглашение, а прекращение спора между сторонами, имеет очень важное теоретическое значение, поскольку лишает базиса как теорию о процессуальной природе мирового соглашения, так и теорию о смешанной правовой природе мирового соглашения.

Вместе с тем нельзя не учитывать, что в процессуальном законодательстве мировое соглашение традиционно обозначается в качестве основания прекращения производства по делу (ст. 220 ГПК РФ, ст. 150 АПК РФ) и исполнительного производства (ст. 23 ФЗ "Об исполнительном производстве"), и вряд ли можно ожидать изменений законодательства в этой части *(260).

В силу этого указанный вывод, думается, должен найти свое отражение в разъяснениях высших судебных органов, поскольку участники мирового соглашения далеко не во всех случаях адекватно оценивают факт заключения мирового соглашения. Рассматривая мировое соглашение только в качестве приемлемого варианта для прекращения производства по делу, стороны нередко "возвращаются" к прежнему правоотношению, которое было прекращено мировым соглашением, а в случае повторного возникновения спора вновь заявляют иск, тождественный исковому требованию, прекращенному в связи с заключением мирового соглашения, и т.п.