1.2.1.3.1.4.5 Софистика: Протагор, Горгий и Продик.

Наиболее значим антропоморфизм для софистов. Появление софистики, базирующейся на субъективистском при­менении гибкости понятий было связано с социально-политическими процессами Древней Греции – расширением торгово-экономических и культурных связей между греческими полисами и негреческим ми­ром. Софисты являлись энциклопедистами V века до н.э. с той, однако, поправкой, что они были не только теоретическими мысли­телями, но что самое существенное для них, критиками и разруши­телями старых понятий истин, оказавшихся ложными, старых обы­чаев, сотворенных хитрыми и своекорыстными правящими классами, древних общественных уз, которые были всего лишь тиранией.

Расцвет деятельности софистов падает на период Пелопонес­ской войны (431-404 до н.э.). Наиболее известными софистами были: Протагор и Горгий. Софистов справедливо называли представителями греческого Про­свещения.

Эти философы углубляют критическое отношение ко всему, что для человека выступает как непосредственно данное, как предмет подражания или веры. Они требуют проверки на прочность всякого утверждения, бессознательно приобретенного утверждения, некрити­чески принятого мнения. Софистика воевала против всего того, что жило в сознании людей без удовлетворения его законности. Софисты выступили с критикой оснований старой цивилизации. Они видели порок этих оснований – нравов, обычаев, устоев – в их непосредственности, которая составляет неотъемлемый элемент традиции. Софистов справедливо называют представителями греческого Просвещения: они не только углубляли философские учения прошлого, сколько популяризировали знание, распространяя в широких кругах своих многочисленных учеников то, что уже было приобретено к тому времени философией и наукой. Софисты были первыми среди философов, кто стал получать гонорары за обучение.

В V веке в большинстве греческих городов-государств был демократический строй, а потому влияние человека на государствен­ные дела, как судебные, так и политические, в большой степени зависело от его красноречия, его ораторского искусства, умения находить аргументы в пользу своей точки зрения и таким образом склонять на свою сторону большинство сограждан. Софисты как раз и предлагали свои услуги тем, кто стремился участвовать в поли­тической жизни своего города: обучали грамматике, стилистике, риторике, умению вести полемику, а также давали общее образование. Главным их искусством было искусство слова, и не случайно именно они выработали нормы литературного греческого языка.

Исходный принцип софистов, сформулированный Протагором, таков: «Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и не существующих, что они не существуют. То, что доставляет человеку удовольствие, хорошо, а то, что причиняет страдания – плохо». Критерием оценки хорошего и дурного становятся здесь чувствен­ные склонности отдельного индивида. Аналогично и в теории позна­ния софисты ориентируются на отдельного индивида, объявился его со всеми его особенностями – субъектом познания. Все, что мы знаем о предметах, рассуждают они, мы получаем через органы чувств; все же чувственные восприятия субъективны: то, что здо­ровому человеку кажется сладким, больному покажется горьким. Значит, всякое человеческое знание только относительно. Объектив­ное, истинное познание, с точки зрения софистов, недостижимо. Такая позиция в теории познания получила название субъективного идеализма. Как видим, если критерием истины объявить отдельного индивида, а точнее, даже его органы чувств, последним словом теории познания будет субъективизм, пелятивизм и скептицизм, считающий объективную истину невозможной. Обратим внимание, что принципу, провозглашенному – мир мнения реально не существует, софисты противопоставляли обратный: только мир мнения и существует, бытие – это не что иное, как изменчивый чувственный мир, каким он явлен индивидуальному восприятию. Произвол индивида становится здесь руководящим принципом. Реля­тивизм в теории познания служил обоснованием и нравственного релятивизма: софисты показывали условность правовых норм, госу­дарственных законов и моральных оценок. Подобно тому, как чело­век есть мера всех вещей, всякое человеческое сообщество (госу­дарство) есть мера справедливого и несправедливого.

Своей критикой непосредственных данностей сознания, требо­ванием относить всякое содержание знания к индивидуальному субъек­ту софисты прокладывали путь к обретению такого знания, которое, будучи опосредовано субъективностью индивида, не сводилось бы, однако, к этой субъективности. Именно деятельность софистов положила начало поискам новых форм достоверности знания.

С приходом к власти рабовладельческой демократии появились новые учреждения, народные собрания и суды, что породило потребность в подготовке людей, владеющих искусством политического и судебного красноречия, силой убедительного устного слова логичной доказательностью своих суждений. Софисты учили технике политической и юридической деятельности, а заодно обучали вопросам философии. Они сосредоточили свое внимание на социальных вопросах, на человеке и на проблеме коммуникации, обучая ораторскому искусству и политической деятельности, конкретно- научному и философскому знанию. В классической Греции жизнь общества как единого целого покоилась на взаимодействии гражданина и полиса, на полисном патриотизме (греческий полис – это город и государство одновре­менно). Борьба демоса за утверждение закона и правового равен­ства сыграла большую роль в развитии греческой культуры.

Греческая пайдейя (пайдейя – слово, обозначающее «воспита­ние», «обучение», «образованность», «культура», «просвещение») – продукт греческой демократии. Открытие человека идея о гражданине полиса как самостоя­тельной ценности, признание за ним прав на инициативу, вера в то, что свободный человек в состоянии сделать верный выбор, до­верие к разуму человека и его свободе – вот что является важней­шим достижением греческой культуры, достижением, определившим ее всемирно-историческое значение. Протагор сформулировал тезис о человек как мере всех вещей. Из этого тезиса он сделал вывод о невозможности общезначимой истины, об относительном (условном) характере человеческих суж­дений, религиозных представлений в том числе.

На этом основании Протагор был осужден на смертную казнь, но спасся бегством из Афин. Также бегством спасся Анаксагор, подвергшись гонению еще до Протагора. Впоследствии Сократ предпо­чел не покидать Афины после его осуждения (считая бегство кос­венным признанием вины) и принять чашу с ядом. В отличие от софистов он отрицал относительный характер нравственных понятий и норм.

Отрицание и разрушение всего и сильная и слабая сторона софистов. Общественное сознание не может долго жить одним отри­цанием, и деятельность общества лишь на некоторое время в состо­янии ограничиться одним разрушением: как только поле очищено от старого хлама, на сцене появляются новые запросы, уже не раз­рушение старого, а созидание нового. Софисты не поняли изменив­шегося характера общественных нужд, не сумели вовремя остановить­ся. Эта роль была отведена Сократу.

Протагору принадлежит высказывание «Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют». Диалектика впервые в яркой форме является у Гераклита, затем у элеатов, у Горгия она имеет скорее отрицательный характер, только как средство доказательства или опровержения и притом лишено систематичности. Он говорил, что ни о чем нельзя сказать достоверно. Продик проявлял интерес к языку, к номинативной функции слов, проблемам семантики и синонимии, то есть идентификации совпадающих по смыслу слов, правильному употреблению слов.

Следует отметить, что софисты были первыми исследователями искусства слова. Пожалуй, можно сказать, что именно с них начинается философская лингвистика.