1.2.4.7 Неокантианство.

Неокантианство – философское течение, возникшее в 60-х гг.XIXвека в Германии, развивавшее отдельные положения кантовской философии в духе более последовательного идеализма.

Одним из направлений «философии науки» является неокантианство. Неокантианство пыталось возродить важные принципы философии Канта. Неокантианство зародилось в 60-х XIXв. в Германии. В неокантианстве отчетливо выделяются две философские шко­лы: Марбургская и Баденская. И те, и другие занимались методологией и разрабатывали основы научного познания. Мар­бургская школа занималась математичческим естествознанием, а Баденская – социальными науками и ценностями.

Марбургская школа (Г. Коген 1842-1918, П.Наторп 1854-1924). Они говорили, что Кант сделал многое, но не завершил учение и сделал оплошность в понятии «вещь в себе» (материальная вешь, которая воздействует на органы чувств и вызывает ощущение). Они говори­ли, что вещь в себе это источник чувств, опыта, а кому в науке нужны чувства и опыт. Чувства дают знания единичного, поэтому наука не включает ни какие чувства и для нау­ки не имеет значения опыт. Наука строится с помощью понятий, с помощью которых строятся функциональные связи. Математические формулы – это достояние науки. Таким образом, они выступают против чувств и эмпирического исследования. Для науки важно всеобщее – логическая структура науки, которая обеспечивает конструирование идеальных объек­тов, которые являются следствием логической необходимости. Коген и Наторп не против признания природы, но какое это имеет значение для науки – никакого. Для науки важно естествознание. Для структуры науки имеют значение категории. Коген и Наторп воз­вращаются к Канту, но по свему дают классификацию этим категориям. Они считают, что эти категории лежат в основе трансцендентального метода, который сводится к освобож­дению научного познания от психологизма, то есть исследование логической структуры по­знания независимо от ее связей не только с действительностью, но и чувственным позна­нием. Этот метод обуславливает развитие теоретического естествознания. Марбургская школа подняла проблему теоретического уровня знания, которая базируется на конст­руировании идеальных объектов.

Баденская школа: В. Виндельбанд (1848-1915) Г. Риккерт (1863-1936). Им принадле­жит мысль, что между общественными науками и естествознанием непреодолимая грань. Различие это в том, что естествознание стремиться к тому, чтобы единичное поднять на уровень генерализации (напр. Естествоиспытатель изучает состав воды, разлагает молекулу и по­лучает водород и кислород, затем переводит это для всех молекул воды), от частного к более высокому (общему). В социальном познании законов нет, по мнению этих ученых, оно имеет дело с индивидуальными» событиями, в истории все случается один раз и для общественной науки важно вклиниться в это событие и понять что в нем уникальное, неповто­римое. Таким образом, в первом случае генерализация, а во втором индивидуализация. Если социальное познание ориентировано на описание неповторяемых событий, тогда исследо­ватель в трудном положении: Какие события брать? Следовательно, социальное познание не возможно. Тогда они впервые выдвинули теорию ценностей и возникла аксиология – философия ценностей.

Они различают ценность и оценку. Оценка – выявление ценностей, связана с субъекти­визмом исследователя. Ценность объективна, возникает стихийно в общественной жизни. Это не фактичность, а значимость, что общ-во выбирает в качестве значимого, но общ-во может выбирать в качестве значимого разное. Для Виндельбанда и Риккерта ценность является основой исследования, то, что значимо для общества, сообщества и т.п. Это использовалось в изучении цивилизации, т, е, каждая цивилизация имеет свою систему ценностей.

Основные принципы неокантианства сводятся к трактовке философии исключительно как критики познания, ограничению познания сферой опыта и отказу от притязаний онтологии на статус научной дисциплины, признанию обусловливающих познание априорных норм. Возникновение неокантианства связано с работами выходцев из гегелевской школы Э.Целлера и К.Фишера, исследованиями по физиологии внешних чувств И.Мюллера и Г.Гельмгольца, а также книгой О.Либмана «Кант и эпигоны», где была подвергнута критике послекантовская философия и выдвинут призыв: «Назад к Канту!». В программной для раннего неокантианства работе Ф.А.Ланге «История материализма» была сформулирована задача – противопоставить распространявшемуся в то время среди естествоиспытателей материализму критический идеализм Канта, соответствующим образом переработанный и дополненный результатами физиологических исследований. С точки зрения раннего неокантианства, задача, которую ставили перед спекулятивным мышлением немецкие идеалисты,- построить всеохватывающую рациональную картину действительности – не может быть решена наукой: познанию доступны лишь части, целое же является предметом творческого вымысла, который, однако есть «необходимое порождение духа, вырастающее из глубочайших жизненных корней нашего рода». Поэтому по Ланге, метафизика является сферой того же порядка, что искусство или религия, и представляет собой «поэзию понятий». Основную заслугу Канта Ланге видит в выдвижении положения о том, что не наши представления согласуются с познаваемыми предметами, а наоборот. На этом основании Ланге считает, что материализм правомочен лишь как максима естествознания, но не как философское учение о природе объективной действительности, поскольку такие понятия естественнонаучного материализма, как материя, атом, сила и т. п., являются лишь вспомогательными средствами, которые мы сами создаем с целью понять мир.

По мнению Ланге, физиология органов чувств показала, что то, что Кант называл априорными формами познания, вытекает из психофизиологических особенностей человеческого организма и поэтому нет основания полагать, что действительность такова, какой мы ее воспринимаем. В последней четверти XIXв. происходит отход от физиологической интерпретации трансцендентального субъекта и намечается стремление найти в философии Канта основу для разработки объективно-идеалистической философской концепции. Этот процесс связан с образованием марбургской и баденской школ неокантианства. Во главе первой стоял преемник Ланге Коген, делавший упор на логическую сторону кантовского учения и рассматривавший познание как чисто понятийное конструирование предмета. Познаваемую действительность Коген трактовал не как данность, а как «переплетение логических отношений», заданное наподобие математической функции.

Разрабатывая собственную концепцию, представители обеих школ неокантианства столкнулись с непреодолимой проблемой: оказалось что, исключив из рассмотрения понятие «вещи в себе», невозможно решить столь существенную для гносеологически ориентированного неокантианства проблему объективности познания. Это привело к отходу многих представителей от основных принципов неокантианства, к разработке онтологических концепций (Гартман), концепции «символических форм» (Кассирер), либо обращению к гегелевской диалектике и переходу к неогегельянству (Й.Кон, Кронер). В отличие от марбургской и баденской школ, стремившихся исключить из рассмотрения проблему «вещи-в-себе», представители критического реализма (А. Риль, О. Кюльпе) считали «вещь-в-себе» необходимым основанием материала ощущений, поскольку с их точки зрения, разум не создает предмет, а лишь придает ему априорную форму. Признавая за синтетическим единством трансцендентальной апперцепции статус высшего принципа познания, критические реалисты считали пространство и время не априорными формами созерцания, а определениями самой «вещи-в-себе», более глубокое познание природы, которой ими отрицается.

Своеобразным возвратом к раннему неокантианству был психологизм, образовавшийся в начале XXв. фризовской школы неокантианства, во главе которой стоял Л.Нельсон. Представители этой школы, воспринимавшие философию Канта через призму взглядов кантианца Я.Ф. Фриза, показывали невозможность нормативной теории познания. С их точки зрения, всякая теория познания, цель которой – разработка критериев истинности знания, сама является определенным знанием и следовательно, уже предполагает наличие такого критерия, т. е. содержит в себе логическую ошибку «порочного круга». Значимость априорных форм познания представители фризовской школы пытаются обосновать не логически, а путем психологической интроспекции.

Во второй половине XIX– началеXXв. неокантианство распространилось и в некоторых других странах Европы. Представителями неокантианства во Франции были Ш. Ренувье, О. Гамелен, Л. Брюнсвик. В России – А. И. Введенский, СИ. Гессен, И.И. Лапшин, Б.В. Яковенко. Главные организационные центры неокантианства основанный в 1898 г. журнал «Kant-Studien», и основанное в 1904г. «Кантовское общество» («Kant-Gesellschaft») – в настоящее время является главными центрами по изучению наследия Канта. Приверженцами неокантианства были и некоторые идеологиIIИнтернационала (М. Адлер, Э. Бернштейн, К. Форлендер), стремившиеся к критическому пересмотру марксизма и развивавшие концепцию этического социализма. Близкие к некантианства взгляды развивали Э. Адикес, Файхингер, Р.Рейнингер, Ф.Паульсен, представители имманентной философии.