Часть 2. Вторая мировая война

абсолютно негативную реакцию во Франции, где недоверие к Италии получило новое и обоснованное подтверждение. Даже Чемберлен был разочарован и раздражен. Его надежды вернуть Италию в антигерманский фронт с этого момента и на опреде-ленный период времени были утрачены.

С другой стороны, оккупация Албании была запоздалым и не-достаточным шагом, чтобы уравновесить рост мощи Германии. Поскольку отношения с Великобританией и Францией серьезно ухудшились, то Муссолини ничего не оставалось, как попытаться контролировать действия Гитлера, что неизбежно было связано с подписанием взаимообязывающего соглашения, которое «вынуж-дало бы» Германию официально консультироваться с итальянским правительством о тех акциях, которые она намерена предпринять.

4.4.2. «СТАЛЬНОЙ ПАКТ» ОТ 22 МАЯ 1939 г.

Существуют различные толкования как психологического, так и политического характера того, почему Муссолини решил в начале мая 1939 г. дать согласие на подписание соглашения с Германией. Каково бы ни было объяснение поворота, однако, представляется очевидным, что политическая цель Муссолини заключалась в том, чтобы дать Италии возможность планировать с достаточной точностью и с необходимой последовательностью дальнейшие шаги своей международной политики. Поскольку все остальные дипломатические средства оказались неэффективными, и Гитлер продолжал действовать самостоятельно, как будто он был един-ственным актером на европейской политической сцене, необхо-димо было выработать обязывающий консультационный меха-низм, чтобы помешать этому моноспектаклю.

В конце 1938 и в первые дни 1939 г. Муссолини, услышав вновь отказ Франции обсудить требования Италии, был готов принять новое решение. Реализовать его он поручил Чиано на основе некоторых предварительных проектов, разработка кото-рых началась с мая 1938 г. (с момента визита в Рим Гитлера) и была завершена в период с января по начало мая 1939 г. Для заключительного обсуждения в Италию, в Милан, был пригла-шен Риббентроп. Встречи состоялись 5 и 6 мая. В те же самые дни министр иностранных дел Германии стремился договориться о подписании соглашения с Японией, которое придало бы Анти-коминтерновскому пакту действенный характер и направлен­ность, явно угрожающую Советскому Союзу.

Германия еще не сделала окончательного выбора между сою-зом с западными державами и СССР, так как Молотов недавно

Глава 4. Накануне войны

293

стал министром иностранных дел, и немцы не могли еще в пол­ной мере оценить смысл произошедших перемен до возвращения Риббентропа в Германию. Во время переговоров с Чиано герман­ский министр Риббентроп вел себя демонстративно сдержанно. Он пояснил, прибегнув к иносказаниям, что в намерения Герма­нии не входит использовать военные средства для решения спор­ных вопросов с Польшей. Он заверил графа Чиано, что Германия также не хотела бы быть вовлеченной в войну на два фронта, что она не готова пока к широкомасштабной войне. Чиано отметил, что согласен с принципами подготовленного союза, но ясно и настойчиво подчеркивал тот факт, что Италия, даже подписав со­юзные обязательства, будет не в состоянии принять участие в во­енном конфликте еще в течение трех-пяти лет. Риббентроп, со своей стороны, без труда дал заверения на этот счет.

Подготовить текст договора с немыслимым легкомыслием было поручено только немцам, и Чиано не придал значения чет­кому формулированию пунктов, призванных защитить интересы итальянской стороны. Согласно Пасторелли, с большим основани­ем можно считать, что Муссолини был даже не знаком с точным текстом обязательств по договору, которые его министр готовился подписать и которые находились в существенном противоречии с предварительными материалами, подготовленными в предыдущие месяцы.

Договор, подписанный в Берлине 22 мая и известный как «Стальной пакт», официально был двусторонним союзом, который содержал несколько традиционных статей. Статья 1 обязывала стороны находиться в «постоянном контакте» с целью добиваться согласия по всем вопросам, касающимся взаимных интересов или европейской ситуации в целом. Это было такое обязательство о консультациях по всем вопросам, которое, по всей вероятности, послужило Муссолини предпосылкой для принятия решения о заключении союза.

Статья 3 пакта содержала необычный пункт, потому что в нем устанавливался casus foederis, который утверждал взаимные обяза­тельства сторон оказывать помощь «всеми силами на земле, на море и в воздухе», в случае если одна из сторон окажется вовле­ченной в осложнения военного характера. Не делалось никакого различия, как обычно было принято, относительно характера войны: оборонительного или агрессивного. Хорошо известно, что по традиции союзные договоры вступали в силу в случае «неспро­воцированного нападения» со стороны третьей державы. Итак, с одной стороны, Муссолини теоретически получал право на то, чтобы Гитлер постоянно с ним консультировался, с другой, - он

294