Глава 2. «Великая депрессия» и первый кризис...

147

ными намерениями и вели себя по-разному. В Париже австрий­ская проблема рассматривалась как аспект общего центральноев-ропейского урегулирования. Для Италии этот вопрос имел двой­ное значение: с одной стороны, подтверждался факт исчезновения Габсбургской империи, исторического противника итальянской нации, но, с другой стороны, он служил также элементом, ос­ложняющим отношения между Италией и Германией. Последние могли бы быть прекрасными, как в годы Тройственного союза, если бы этому не препятствовало то обстоятельство, что Италия рассматривала австрийскую независимость как безусловное благо для итальянской безопасности. Поэтому после аннексии в 1919 г. Южного Тироля (Альто-Адидже) она развернула в этой провин­ции политику насильственной итальянизации, создавшей проти­воречия как с венским правительством, вынужденным защищать национальные права своих соотечественников, находящихся под суверенитетом другой страны, так и с берлинским правительством. Последнее, едва только после заключения Локарнских соглашений улучшились отношения с Францией, не колеблясь стало защи­щать интересы немцев, оказавшихся на территориях, аннексиро­ванных Италией. В результате австрийский вопрос и вопрос об Альто-Адидже превратился в фактор расхождений, препятство­вавший итало-немецкому сближению и вынуждавший Италию Муссолини ограничить свою дипломатическую деятельность фран­ко-британской альтернативой.

На этом потенциальном противоречии между итальянским и французским подходами к австрийской независимости играла на­чиная с 1930 г. австрийская дипломатия, которая в улучшении отношений с Италией искала противовес прохладному отноше­нию Франции к стремлению существенно укрепить отношения между двумя странами с целью защитить Австрию от никогда не скрывавшейся склонности немецкой стороны (и многих австрий­ских кругов) к аншлюсу. 6 февраля 1930 г. устремления Австрии, по-видимости, увенчались подписанием в Риме договора о дружбе с Италией, лишенного, однако, реального политического смысла, за исключением того, какой хотели придать ему австрийцы в связи со своими проектами соглашения с Германией.

Инициатива Брюнинга вписывалась в этот контекст и быстро привела к разрушительным последствиям. Идея таможенного союза (Angleichung) между Австрией и Германией также восходила к февралю 1930 г., когда австрийский министр иностранных дел Шобер и преемник Штреземана на Вильгельмштрассе Курциус договорились о заключении соглашения по этому вопросу. Это была, как можно догадаться, процедура, требовавшая одновре-

148

Часть 1. Двадцать лет между двумя войнами

менно осторожности и готовности к риску. Осторожности, по-скольку надо было изощренным образом обойти запрет на анш-люс, наложенный мирными договорами, готовности к риску — поскольку процесс переговоров, прерванный на некоторое время, был завершен затем соглашением, которое должно было оста-ваться секретным и которое было скреплено обменом нотами между двумя правительствами 19 марта 1931 г.

Однако эта новость не осталась в тайне, и оба правительства были вынуждены сообщить ее официально Франции, Великобри-тании и Италии 21-23 марта, раскрыв таким образом, что они действовали скрытно для того, чтобы с помощью проекта «своего рода таможенного союза» (как его определили в Берлине) укло­ниться от выполнения важных обязательств. Если не юридичес­ки, то фактически этот союз мог нарушать мирные договоры. Как бы то ни было, он означал поворот в германской внешней политике в направлении, которое не могло понравиться ни Пари-жу, ни Риму. Кроме того, с итальянской точки зрения, он приоб­ретал характер давления на Италию с тем, чтобы она выбирала -поддерживать ли Австрию, и, если поддерживать, то как, - укреп-ляя при этом отношения с Германией в соответствии с только что заключенным договором о дружбе, или же присоединиться к французской дипломатии в ее противодействии соглашению.

Проблема осложнилась другими аспектами того фона, на кото-ром развивались события. Франция и Чехословакия немедленно выступили против соглашения, в то время как реакция Италии сначала казалась гораздо более мягкой именно из-за необходимос-ти дистанцироваться от реакции Франции. Однако по существу Италия в 1931 г. была очень далека от того, чтобы одобрительно отнестись к изменению своей политики, направленной против ан-шлюса. Не подействовали ни обещания немцев, что это сможет улучшить отношения между Берлином и Римом, ни намерения австрийцев превратить угрозу создания таможенного союза в ин-струмент для получения более определенной итальянской (и фран-цузской) поддержки. Основополагающие долгосрочные интересы возобладали над краткосрочными дипломатическими соображе-ниями.

В середине 1931 г. вопрос был передан на рассмотрение Лиги Наций на основе соглашения с британским правительством и в ре-зультате итальянско-британской инициативы, проявленной двумя странами как «гарантами» системы Локарно, в которую австрийс-кий вопрос не входил юридически, но вписывался политически. Французы продолжали придерживаться уже упоминавшегося под-хода, в соответствии с которым Лига Наций должна подготовить