Глава 2. «Великая депрессия» и первый кризис...

141

В этих вариантах действий, когда политика брала верх над эко-номикой, подсказывавшей, напротив, необходимость уменьшения стоимости фунта, просматривалось недостаточное понимание гло-бального значения данной проблемы (как было очевидно уже в 1923 г. в ходе оккупации Рура и реакции на это Германии, состо-явшей в «пассивном сопротивлении» и свободном падении мар-ки). Существовало два ограничителя, не позволявших понять не-обходимость такой связи: иллюзия того, что удалось изолировать революционную опасность, сведя ее к внутреннему делу Совет-ской России, и неспособность предвидеть результаты, которые этот разрыв рыночной системы может иметь в момент, когда движение в направлении деколонизации еще только делало свои первые шаги, но уже проявилось вполне отчетливо и было достаточно изучено, чтобы наиболее опытные политики могли осмыслить то влияние, которое оно будет оказывать на мировые финансы. По-этому американское финансовое участие казалось неким вмеша-тельством и лишь обозначило направление, по которому должна была следовать европейская экономическая жизнь для того, что-бы действительно начался процесс оздоровления. Однако ни в Америке, ни в Европе оно не сопровождалось последовательны­ми согласованными действиями. В результате возродились старые противоречия, к которым война добавила неприязнь и ненависть.

Таким образом, после 1932 г. началось оздоровление, однако оно пошло путями, усугубившими противоречия и обострившими их до крайности. При этом почти исчезла способность Европы выжить до того момента, пока действительно не появится повсе-местное стремление встать над вечным межнациональным сопер-ничеством и решать проблемы с точки зрения общих интересов, как это и произошло в 1947 г.

Атмосфера периода 1924-1929 гг. породила надежду на об­новление способности находить мирные решения политических проблем, поскольку эти решения строились на преодолении эко-номического наследия, которое оставила война. Немцы согласи-лись выплачивать репарации, поскольку знали, что они являлись частью спасительного круга, созданного Соединенными Штатами. Когда этот спасительный круг был разорван, и стало понятно, что националистические политические интересы берут верх над международным экономическим сотрудничеством, американцы первыми отступили и отказались от своего плана (или отложили его) стать гарантами экономической стабильности, финансового мира и, в конечном счете, политического порядка в системе меж-дународных отношений. В результате кризис стал распростра-няться подобно масляному пятну за пределы той области, где он

142

Часть 1. Двадцать лет между двумя войнами

обнаружился ранее, и таким образом было положено начало са­мой острой фазе проявления национализма в европейских стра­нах. Война 1914-1918 гг. оставила слишком много нерешенных проблем, чтобы можно было о них забыть, за исключением тех случаев, когда их преодоление навязывалось извне. Война даже не уничтожила иллюзию некоторых крупнейших европейских держав (Великобритании, Франции и Германии) относительно способности доминировать на континенте и в мире. А ее возрож­дение радикально изменило политическую картину, характерную для периода до начала 30-х годов, и внезапно превратило атмосфе­ру пацифизма в атмосферу почти фатального ожидания решаю­щего и саморазрушительного столкновения.

2.3.1. Закат веймарской республики п политическое восхощдепие Гитлера

Экономический кризис вновь обнажил раны в политике, ко­торые едва начали затягиваться, и показал, что, напротив, они все еще оставались открытыми и, вероятно, сделались более глу­бокими от накопившихся претензий националистического харак­тера. Раньше других стран испытали на себе его политические последствия Германия и Австрия, быстро лишившиеся свободы выбора в международной деятельности. С момента ее рождения Веймарская республика управлялась коалицией центристски ори­ентированных партий, часто при доминировании Социал-демокра­тической партии, а также коалицией между ней и Демократичес­кой партией (Demokratische Partei) либерально-демократического направления, Немецкой народной партией (Deutsche Volkspartei), к которой принадлежали Штреземан и Шахт, националист и ли­берал-демократ, и католической партии «Центра». Правая оппо­зиция до прихода фашистов к власти возглавлялась Немецкой на­циональной народной партией, а левая - Коммунистической партией Германии (Kommunistische Partei - KDP). Отношения между этими партиями определялись сомнительной привержен­ностью правых и умеренных модели республиканской конститу­ции, выработанной в Веймаре, и расколом левых после неудачи революционной попытки 1919 г. Для коммунистов немецкая со­циал-демократия являлась, в соответствии со сталинской концеп­цией, социал-фашизмом, с которым нельзя было сотрудничать. Результатом стало саморазрушающее столкновение.