§ 89. Затем обратимся к другим видам законов, действие которых также может быть объяснено с точки зрения указанных выше принципов.

Во-первых, остановимся на законах судопроизводственных, имеющих тесную связь с материальною частью уголовного и гражданского права. Судопроизводственные законы, сами по себе, не установляют и не отменяют никаких прав; они установляют только правила исследования истины, порядок разрешения споров, постановления приговоров и т. д. Поэтому, в общем смысле, и нет основания возбуждать вопроса о действии судопроизводственных законов по времени. Напротив, мы можем утверждать, что судопроизводственные законы должны применяться и к разбору дел, возникших до их обнародования.

Государство, признав прежние формы судопроизводства неудобными и недостаточными для отыскания истины и установив новые, более целесообразные формы, имеет нравственную обязанность применить их ко всем делам, производящимся в данную минуту в его судах, хотя бы они возникли до обнародования нового закона. Но и в области этих законов есть ряд случаев, когда немедленное применение нового правила нарушило бы личное право, т. е. имело бы обратную силу. Уголовный и тем более гражданский процесс не слагается из ряда актов, исходящих только от органов суда. В движении процесса участвуют частные лица; они для защиты своего права пред судом пользуются известными гарантиями. К числу этих гарантий относится право переноса дела в высшую инстанцию для нового рассмотрения (апелляция) и право кассационных жалоб. Конечно, закон, видоизменяющий условия, при которых тяжущийся или обвиняемый может воспользоваться этим правом (закон, сокращающий сроки на принесение апелляционных и кассационных жалоб), не может иметь обратного действия.

Во-вторых, мы должны определить пространство действия законов политических в тесном смысле, т. е. законов, определяющих строй государства и права отдельных лиц, как членов политического союза или целого сословия, признанного государством.

Законы эти, по общему правилу, не установляют каких-либо прав, которые могут быть усвоены частными лицами в качестве их частной принадлежности. Они определяют общее положение известных групп лиц, как членов политического общества и по отношению к этому обществу.

Поэтому каждый новый политический закон, по общему правилу, производит изменение в самом содержании политических институтов, высказывается об их бытии или небытии; им установляются или отменяются целые институты без отношения к правам отдельных лиц, приобретенных при господстве прежних институтов. Вот почему политические законы вообще не могут быть обвинены в обратном действии.

Объясним эту мысль примерами:

а) Государство отменяет в данную минуту различные сословные привилегии, установленные в прежнее время. Например, оно отменяет привилегию дворянского сословия по отношению к воинской повинности. Нарушает ли оно этим приобретенные права наличных членов дворянского сословия? Оно могло бы нарушить их лишь в том предположении, что привилегии, признанные прежним законом за сословием как целым, составляют в то же время частные права отдельных его членов. Но очевидно, что для каждого отдельного члена дворянского сословия привилегия, которою он пользуется, не есть его индивидуальное право, но последствие его принадлежности к привилегированному сословию, созданному государством и существующему в пределах его усмотрения. Государство всегда вправе изменить объем сословных привилегий, прекратить даже самое существование сословий, - вместе с тем изменится сам собою объем прав, принадлежащих каждому члену этого сословия в отдельности.

б) Государство вправе видоизменять объем как личных, так и имущественных прав различных сословий, поскольку эти имущественные права составляют именно сословные привилегии.

Так, ст. 205 IX т. Св. зак.*(202) предоставляла "каждому потомственному дворянину учреждать в своих деревнях, без записки в гильдии (т. е. без платежа торговых пошлин) заводы и фабрики". Новое положение о пошлинах*(203) видоизменило это право тем, что а) отменило всякие привилегии относительно фабрик и заводов вообще и б) относительно сельскохозяйственных заведений (маслобоен, кирпичных заводов) оставило прежнее изъятие, если они имеют 16 работников и не употребляют машин и снарядов, приводимых в движение паром или водою*(204).

в) Но, затем, политический закон может быть обвинен в обратном действии, если, видоизменяя только способы приобретения сословных прав, он будет применен и к лицам, приобретшим эти права способами, признанными прежним законом. Так, в силу прежнего законодательства, потомственное дворянство приобреталось чином коллежского ассессора; новый закон постановил, что потомственное дворянство будет приобретаться чином статского советника (после - действительного статского советника). Очевидно, применение нового закона к лицам, уже получившим чин коллежского ассессора до его обнародования имело бы значение обратного действия закона.

Таковы теоретические основания и общие условия применения правила о необратной силе законов.