3. Геоэкономика, макроэкономика, геополитика, безопасность

Изменение природной среды оказывает влияние на жизнедеятельность общества. Очевидна и обратная связь. Современные тенденции в сфере экономики, политики и общественной безопасности должны найти должное отражение и преломление в рамках предлагаемого проекта преобразований «гидростратегического» характера в государствах Ближнего и Среднего Востока, расположенных в зоне влияния бассейнов Аравы и Каспия.

На современном этапе развитие мировой экономики определяется двумя основными тенденциями – глобализацией и регионализацией, – представляющими, соответственно, ее отраслевой разрез и территориальный. Процесс глобализации экономики обусловлен деятельностью и отражает интересы крупных корпораций. Процесс регионализации экономики обусловлен историческими тенденциями во взаимодействии суверенных государств. В известной мере, регионализация является предпосылкой глобализации, наряду с собственно процессом укрупнения и взаимодействия корпораций. Наиболее крупные региональные союзы – ЕС, ставший зоной свободной торговли, НАФТА, подающий пример взаимодействия развитых и развивающихся национальных экономик, ЮВА, в наибольшей степени, чем два предыдущих, связанный с экономикой США. Начиная с так называемого «плана Маршала» восстановления послевоенной Европы, создание региональных объединений происходило при активном участии американского капитала, с каждым разом все менее успешном.

Для регионов Ближнего и Среднего Востока определение их места и перспектив в новых экономических условиях представляется проблематичным как с отраслевой, так и с региональной точки зрения [2, 11]. Несмотря на достижение определенной структурной адаптации к современным потребностям развития, страны субконтинента не достигли зрелости как капиталистические образования. Отсутствие в них конкурентоспособного диверсифицированного производства и преимущественно сырьевая ориентация (кроме Израиля), а также наличие большого числа межгосударственных и внутригосударственных противоречий, практически исключают возможность организации в самостоятельную региональную структуру. Расползание стран по сформировавшимся региональным объединениям, потеря этнической самобытности проживающих в них народов, рассматриваются многими специалистами как весьма вероятный, хотя и нежелательный путь развития в ближайшем будущем, альтернатива которому – лишь ухудшение существующей социально-экономической ситуации на фоне относительного благополучия западных и прозападных экономических объединений.

Проблемы развития, вызванные регионализацией и глобализацией экономики, накладываются в указанных регионах на острую естественную проблему недостатка пресной воды, доступной для хозяйственного использования. В геоэкономическом контексте региональных проблем фактор воды выступает на первое место и способствует серьезному осложнению внутрирегионалъных отношений в части контроля над водными ресурсами. Проблема воды усугубляется демографическим всплеском, индустриализацией, интенсификацией сельского хозяйства, становясь, таким образом, важнейшим фактором социально-экономического развития и региональной безопасности. Приведем две цитаты на эту тему. По мнению бывшего Генерального секретаря ООН Б. Гали «в XXI веке войны на Среднем Востоке будут разворачиваться за контроль над водными ресурсами». А вот мнение И. Рабина: «Даже если мы решим все другие проблемы на Ближнем Востоке, не разрешив должным образом водную, наш регион взорвется».

Проект комплексного развития территорий, прилегающих к бассейнам Аравы и Каспия, на базе решения проблемы пресной воды может способствовать преодолению кризисной ситуации. Ни одно из государств – потенциальных участников проекта, территориально не оказывается полностью в зоне его влияния. Относительно большая площадь территорий (до 20%) приходится на Израиль. Наибольшая по абсолютной величине площадь территорий, оказывающихся в зоне влияния проекта, принадлежит России. Под контролем этих государств, а также Ливана, находятся источники и русла для обеспечения водой стран, расположенных к востоку от водораздела. Таким образом, Россия, Ливан и Израиль призваны играть в проекте активную роль, которая позволит им извлечь наибольшую пользу, как экономическую, так и морально-политическую.

В качестве контрпримера предлагаемого для реализации проекта рассмотрим другой гидростратегический проект Юго-Восточной Анатолии (ЮВА), который осуществляется на юго-востоке Турции, в верховьях двух крупнейших рек Ближнего и Среднего Востока – Тигр и Евфрат, берущих свое начало на евразийском водоразделе [8]. Несмотря на относительную географическую близость охватываемых проектом территорий к бассейнам Аравы и Каспия, принятый в нем подход имеет мало общего с описываемым в настоящей статье, хотя попытки обосновать целесообразность транспортировки водных излишков с территории Турции на территорию других стран региона также предпринимаются. Данный проект интересен нам как пример геополитического рычага, используемого Турцией в отношении Сирии и Ирака, а также в отношении собственного населения Курдистана.

Особенность региональной гидрографии состоит в том, что излишки пресной воды находятся на востоке Турции и севере Ирана и Ирака и транспортируются в юго-восточном направлении в Сирию и Ирак, в зону дефицита воды, посредством системы поверхностных и подземных водных потоков. Исторически водопользование Тигра и Евфрата осуществляли лишь государства, расположенные в низовьях этих рек. Только в начале 70-х годов XX века страна, покрывающая своей территорией истоки этих рек – Турция, также приступила к их освоению. Проект ЮВА представляет собой комплексный план изменения облика Курдистана в инфраструктурном, ирригационном и экологическом аспектах. Он оценивается в 32,5 млрд. долл. и рассчитан до 2010 г. Правительство Турции называет проект «будущим всей Турции, а не только Юго-Востока, способным возродить к жизни всю Месопотамию» [6]. Проект включает создание 22 плотин, 19 ГЭС, сети водохранилищ.

Отказ Турции в предоставлении Курдистану самоуправления обосновывается, в том числе, необходимостью централизованного контроля над водными ресурсами верховий Тигра и Евфрата посредством проекта ЮВА, являющегося геополитическим инструментом в отношениях с арабскими странами. Сирия и Ирак неоднократно обвиняли Турцию в одностороннем незаконном использовании вод Тигра и Евфрата в ущерб их интересам, полагая, что после завершения проекта Турция полностью «приберет к рукам всю воду» и будет использовать ее в качестве рычага давления на них. Развивающееся израильско-турецкое сотрудничество в области водных ресурсов и ирригации (вплоть до создания биржи водных ресурсов, на которой воды Тигра и Евфрата должны распределяться между государствами региона), активное разыгрывание «водной карты» США и Израилем на переговорах по ближневосточному урегулированию, наряду с опасением стран региона зависеть от турецкой воды, могут способствовать примирению последних с Израилем [10].

Повышение уровня воды в Каспии и Араве может содействовать концептуальному подходу к решению проблем международной безопасности, поскольку создает физическое препятствие, барьер в виде цепи водоемов и горных хребтов, в центре так называемой дуги политической нестабильности (по выражению В. Путина – дуги терроризма), протянувшейся от Малайзии до Испании через Афганистан, Чечню, Югославию и являющейся одновременно основным трактом поставки наркотиков в Европу. В вопросах безопасности водный аспект весьма специфичен не только в гидрографическом смысле. Неслучайно в развитых странах проблемам землепользования в водоохранных зонах, особенно в местах водозабора питьевой воды, уделяется столь большое внимание.

Россия, Ливан и Израиль, в случае принятия совместного подхода к решению региональной водной проблемы, выигрывают в морально-политическом отношении по сравнению с Турцией, ибо формируют источник воды для территорий к востоку от водораздела, а не отсекают уже имеющийся. В экономическом отношении проект развития территорий на основе перераспределения водостока не только на порядок менее затратен, по сравнению с проектом ЮВА, но и позволяет повысить качество огромных территорий в полутора десятках стран, хотя и в течение продолжительного периода.

Несмотря на относительную дешевизну и эффективность предлагаемого проекта он является весьма капиталоемким с точки зрения современных макроэкономических условий ограниченности инвестиционного капитала, основные центры которого (США, ЕС и др.) после принятия концепции устойчивого развития^, с одной стороны, а также признания ряда просчетов в сфере инвестиционной активности за пределами своих региональных объединений, с другой стороны, крайне неохотно предоставляют средства на нужды капитального строительства. Кроме того, их инвестиционный капитал платный, что весьма ощутимо для инвестиционных проектов с длительным сроком окупаемости. Указанные обстоятельства заставляют обратиться к поиску источников финансирования, альтернативных внешним заимствованиям.

Основным источником инвестиций являются сбережения. Анализ соотношения накоплений и текущего потребления в странах Ближнего и Среднего Востока свидетельствует о существенном перекосе в сторону последнего [16]. Лишь в странах бывшего Советского Союза сохранился интерес к инвестиционным товарам, в том числе к капитальному строительству. Доля сбережений в них хотя и уменьшилась, но по-прежнему составляет в среднем около 20%. Однако, инвестиционный капитал на постсоветском пространстве невелик по абсолютной величине и неструктурирован. Из стран ближневосточного региона, пожалуй, лишь Израиль поддерживает функционирование своей экономики в «западном» ценовом масштабе. Оценка ВВП по паритету покупательной способности национальной валюты в Израиле близка к его прямому подсчету. Вместе с тем, в Израиле устойчиво низкий уровень сбережений (около 12%), компенсируемый, впрочем, притоком «иностранных» инвестиций диаспоры. Потенциал роста сбережений в Израиле – основной источник капитального строительства в рамках проекта. Вторым по важности источником финансирования могут стать будущие доходы (авансы, фьючерсы) от реализации продуктов проекта, в том числе земельных участков, прошедших стадию первичного землеотвода и существенно выросших в цене в результате осуществления (либо даже декларирования) мероприятий проекта. Третьим источником финансирования может при необходимости стать направленная денежная эмиссия (кредиты центральных банков). Неизбежная в этом случае инфляция, сопровождающая переходные процессы в экономике [15, 17], должна нивелироваться сберегательной программой, в том числе путем предоставления льгот по обмену сберегательных инструментов на продукты проекта.