Радаев, Бузгалин Экономика переходного периода

ки оборудования, семян, удобрений, сбытовые организации и т. п. Фактически фермерское хозяйство становится эффектив­ ным лишь тогда, когда оно включено в сложную цепочку кооперации многих крупных хозяйственных систем, начинаю­ щихся с производства комбайна и электроэнергии и заканчи­ вающихся переработкой зерна и системой продажи хлеба или мяса. Для мелкого предпринимателя, занятого в других сферах, эта цепочка является почти такой же. И на «входе» (поставка средств производства, сырья, материалов или про­ дуктов для реализации) и на «выходе» (реализация продук­

ции	производительного мелкого бизнеса)	он сталкивается,
как	правило, с крупными организованными	хозяйственными

итехнологическими системами.

•Более того, в рыночной экономике любой мелкий собст­ венник оказывается достаточно тесно интегрированным в си­ стему сложных финансовых и иных экономических взаимоот­ ношений. Он крайне зависим от банка и других финансовых институтов, с которыми имеет дело.

Что же касается мелкой частной собственности в постин­ дустриальных сферах, то необходимо иметь в виду, что здесь можно лишь весьма условно говорить об обособлении отдель­ ного лица. Да, человек, который сидит за персональным компьютером, отнюдь не связан с другими работниками так, как в бригаде, обслуживающей конвейер. Однако он связан через информационную сеть едва ли не со всем миром. Уче­ ный в своем кабинете формально полностью обособлен от своих коллег. Но тем не менее и его работа, и информация, которой он пользуется, — все это универсальные, всеобщие научные ценности.

Если говорить о специфике переходной экономики, то здесь мелкий собственник, работающий и присваивающий продукт своего труда, зависит, во-первых, от государствен­ ных предприятий и наследия бюрократической тоталитарной системы. Так, фермер остается жестко зависим от опеки (па­ тернализма и одновременно бюрократического угнетения) со стороны агропромышленного комплекса, начиная от бывших колхозов (фактически огосударствленных предприятий) или совхозов и заканчивая государственными или полугосударст­ венными структурами, осуществляющими поставки техники и закупку продукции. Эта зависимость может быть не только негативной, но и позитивной: независимо осуществлять весь технологический цикл фермер, естественно, не может и здесь роль помощника, с которым он должен вступать в коопера­ цию, волей-неволей должна принадлежать крупным хозяйст­ венным структурам, находящимся до последнего времени, как правило, в руках государства, или имеющих иную, пере­ ходную форму собственности (скажем, акционерное общество с изрядной долей государственных средств). Но условием

110

этого позитивного взаимодействия должны стать партнерские отношения мелкого и крупного бизнеса, а не монополистиче­ ское давление последнего.

Во-вторых, для переходной экономики характерна зависи­ мость мелкого частного собственника от поставщиков и по­ требителей в условиях монополизма, имеющего и технологи­ ческую, и экономическую природу. Эта монопольная зависи­ мость от одного-единственного поставщика техники или группы поставщиков, связанных между собой картельными отношениями, становится существенным фактором, характе­ ризующим специфику мелкой частной собственности в усло­ виях переходной экономики.

В-третьих, в условиях переходной экономики особенно значимой становится институциональная зависимость мелкого бизнеса. Она носит по преимуществу бюрократический ха­ рактер. Бюрократическое, формальное ограничение свободы мелкого частного собственника в переходной экономике, по­ жалуй, наиболее значимо и оказывает наиболее сильное негативное влияние на модель и экономические результаты функционирования мелкой частной собственности.

Не менее существенной является и специфика наиболее типичной для переходной экономики — акционерной собст­ венности. Несмотря на некоторые ростки ассоциированного распоряжения и присвоения (делающие эту форму переход­ ной от частной к общественной), общее для всего переходного общества тоталитарно-бюрократическое наследие оказывает решающее воздействие на ее содержание. Главными субъек­ тами этой собственности становятся не частные лица, а кор­ поративные структуры, которые вырастают из государствен­ но-бюрократической формы организации экономики прошло­

го. Концентрация реального контрольного пакета				акций (это
не обязательно		51%, может быть и гораздо	меньшая доля)
в руках	государственных и независимых		корпоративных
структур	(ими	могут быть фонды имущества, государствен­
ные и акционерные корпорации, холдинги и т. д.)				позволяет
осуществлять		разносторонний бюрократический		контроль

определенных государственных и иных номенклатурно-корпо- ративных институтов, имеющих форму акционерных обществ, за функционированием огромных хозяйственных систем.

В ряде случаев номенклатурой осуществляется прямой обмен бывшей власти, позволявшей административно-полити­ ческими методами контролировать распределение ресурсов в прошлом, на собственность в настоящем, на возможность получить в свои руки контроль за функционированием (а иногда и прямую собственность на акции) крупнейших про­ изводственных и финансовых систем.

Конкретными формами номенклатурно-корпоративного содержания акционерной собственности становятся смешан-

Ш

ные государственно-частные компании, наиболее типичные для экономики России в начале 90-х гг.; холдинги, которые концентрируют контроль за развитием производства в руках узкого круга представителей среднего и высшего звена бю­ рократии; банковские системы, которые, как правило, созда­ ются теми же государственными финансовыми и производст­ венными корпорациями для финансирования своей деятель­ ности и контролируются все тем же узким номенклатурным кругом лиц и др.

Итак, акционерная форма собственности содержит в себе внутреннее противоречие. С одной стороны — потенциал со­ циализации экономики, эволюции от частной к общественной собственности. С другой — она создает весьма удобные фор­ мы для номенклатурно-корпоративной эволюции отношений собственности. Последнее означает сохранение контроля над ней по-прежнему в руках узкого круга лиц, весьма слабо заинтересованных в эффективном функционировании хозяй­ ственных систем, являющихся объектами акционерной собст­ венности.

Роль и перспективы	Если для реалий переходной экономики
частной собственности	наиболее типичным является развитие
в переходной эконо-	зависимого типа мелкой частной собст-
м и ке	венности и номенклатурно-корпоративной

модели акционерных обществ, то «в идеале» прорисовывают­ ся две теоретические модели, базирующиеся на противопо­ ложных объективных тенденциях.

Первая тенденция связана с тем, что в XX веке, в усло­ виях господства индустриального производства, частная соб­ ственность во всех ее разновидностях — от мелкой частной •собственности работника (семьи) до акционерного общества, еще не исчерпала своего потенциала. Так, мелкая частная собственность обеспечивает достаточно высокий (позволяю­ щий при определенных условиях — поддержки со стороны государства, кооперирования интеграции с крупными хозяй­ ственными системами — успешно конкурировать на рынке) уровень эффективности в сфере услуг, отчасти — трансакций, сельского хозяйства и т. п., т. е. сферах, где не требуются крупные индустриальные системы. Там же, где они необхо­ димы, наиболее типичны акционерные предприятия.

Вторая тенденция связана с социализацией собственно­ сти, генезисом и упрочением демократических, самоуправлен­ ческих общественных форм. С мелкими частными предприя­ тиями весьма успешно конкурируют мелкие кооперативные, в крупном индустриальном производстве коллективные или государственные предприятия в целом работают не хуже, чем формально частные.

В постиндустриальной сфере — наука, информационные технологии и мн. др., граница между частной и общественной

Л12

собственностью становится зачастую содержательно размы­ той, ибо объект собственности по сути своей является все­ общим (таковы любые объекты культуры, информация) и лишь по форме присваивается или контролируется отдельны­ ми лицами.

Таким образом, в современной (т. е. переходной в общецивилизационном смысле) экономике наиболее важным ока­ зывается вопрос о реальном содержании тех или других форм собственности, о том, как и среди кого распределены права собственности и как, в сущности, работник взаимо­ действует со средствами производства: на основе отчуждения или единства? Для отечественной переходной экономики, где права собственности слабо специфицированы, а формы не­ устойчивы и плохо легитимизированы, эти вопросы приобре­ тают особую значимость.

Выше показано «сущее» частной собственности в переход­ ной экономике: зависимый характер мелкой частной собст­ венности и номенклатурно-корпоративный — акционерной. Теперь необходимо остановиться на другом — проблемах со­ циализации содержания частной собственности как объектив­ но возможной и необходимой альтернативы укреплению эко­ номически и социально неэффективной нынешней модели.

Возможной эта альтернатива является в силу наличия как общецивилизационных тенденций социализации, так и некоторых элементов содержания общественной собственно­ сти в прошлом, где они были деформированы, но реальны.

Необходима она в силу того, что противостоять номен- клатурно-корпоративному подавлению индивидуальной ини­ циативы и предприимчивости (а это главное преимущество частной собственности) в реальных условиях отечественной экономики, где экономическая и политическая власть принад­ лежит номенклатурно-корпоративным структурам, можно лишь на основе добровольного объединения частных собст­ венников в ассоциации, защищающие их права и свободы.

Насколько необходима борьба за реальную экономиче­ скую свободу и независимость мелкого частного собственни­ ка и всегда ли ее рост ведет к повышению экономической эффективности и дает положительные социальные результа­ ты? Если посмотреть на опыт большинства развитых стран, то там зависимость мелкого частного собственника от круп­ ных хозяйственных систем принимает несколько более «ци­

вилизованные»		формы		взаимозависимости,		партнерства
тогда,	когда	она	строится на основе отношений				круп­
ного	бизнеса	с	демократическими,		свободными,		добро­

вольными ассоциированными объединениями мелких частных собственников. Примеров этому великое множество: коопе­ ративные объединения в сбытовой, потребительской, часто

113

даже в производственной, сферах и т. п. в Швеции и Англии, Испании и Финляндии.

Иными словами, реальная экономическая свобода мелко­ го частного собственника в условиях крупного обобщест­ вленного хозяйства возникает тогда, когда эти собственники начинают постепенно, шаг за шагом ассоциировать свои экономико-хозяйственные функции (функции сбыта, закупки продукции, ряд производственных функций) и осуществлять их совместно с тем, чтобы не противостоять объективным тенденциям объединения, ассоциирования экономики, а на­ ходить для них наиболее эффективные формы.

Этот путь, к сожалению, сталкивается с большими труд­ ностями в переходной экономике. Ассоциирование мелкой частной собственности у нас пока гораздо менее распростра­ нено, нежели в развитых странах и более того, перспективы его развития далеко не так радужны прежде всего в силу господства того типа хозяйственной организации, когда в ус­ ловиях возникающего рынка происходит отчуждение собст­ венности от труда, а хозяйственная власть принадлежит кор­ порациям, бюрократии и выражается (на уровне социальных структур) в форме власти номенклатуры.

Тем не менее тенденция ассоциирования мелких частных собственников на основе их поддержки обществом и государ­ ством — объективно перспективное направление эволюции частной собственности в переходной экономике.

Частная собственность работника в переходной экономи­ ке, как уже было отмечено, быстро превращается в собствен­ ность, основанную на наемном труде. Закономерно возникает вопрос: можно ли считать это отчуждение наемного работни­ ка от собственности абсолютно необходимым и эффективным в условиях переходной экономики?

Как всегда, обратимся к тенденциям развитых стран. Там в ряде случаев наемный работник осуществляет целый ряд функций, близких к функциям предпринимателя, а в некото­ рых случаях даже собственника: владение некоторой долей акций корпорации, право на участие в управлении на макро­ уровне, право профсоюзов на контроль за условиями занято­ сти, труда, возможность работников через рабочие комитеты, профсоюзы, другие организации принимать участие в реше­ нии социальных вопросов и т. д. Все эти меры не снимают отчуждения и эксплуатации наемного работника, но позволя­ ют частично перераспределить правомочия от частного соб­ ственника к работнику. Такое перераспределение позволяет «включить» хозяйскую мотивацию не только относительно узкого круга собственников данного предприятия, но и, отча­ сти, наемных работников — тех, кто осуществляет производ­ ственную деятельность. Включение этого потенциала (или ва

114

всяком	случае	стремление к такому включению)	является
правилом для современных корпораций.			переходной
Но	станет	ли эта тенденция правилом для

экономики? Здесь, как всегда, стоит возможность выбора издвух направлений эволюции современного кризисного состоя­ ния общества. Одно из них — эволюция по направлению к: примитивным формам отчуждения работника, характерным для эпохи первоначального накопления капитала или раннеиндустриального капитализма XIX века с продолжительным рабочим днем, бесправием наемного работника, сведенного к придатку машин, а отсюда низким инновационным потенциа­ лом, торможением творческих возможностей тех, кто создает общественное богатство.

Второе направление связано с социализацией современ­ ных отношений собственности даже тогда, когда они осуще­ ствляются в чисто отчужденных формах: собственник — на одном полюсе, работник — на другом. Это тенденция переда­ чи части правомочий собственника и предпринимателя на­ емному работнику. Какая из этих тенденций победит — пока­ жет жизнь.

На макроуровне также возможно развитие механизмов, создающих альтернативу власти номенклатурно-корпоратив- ной элиты на основе не «запрещения» частной собственности, а развития противоположной стороны, реализующей объек­ тивную необходимость социализации частной собственности в условиях высокого уровня обобществления. В данном слу­ чае речь может идти о развитии механизмов общественногоконтроля (в том числе контроля ассоциаций производителей и потребителей) за функционированием частной собственно­ сти; введении различных форм ответственности частных соб­ ственников за использованием принадлежащего им общест­

венного	богатства (здесь	можно использовать, в частности,
модель, закрепленную в Конституции ФРГ) и др.
Тем	самым, тенденция	к номенклатурно-корпоративной

деформации частной собственности как бы выворачивается с изнанки на лицо, ибо в основе этой тенденции лежит объ­ ективная необходимость социализации экономики. Эта социа­ лизация приобретает адекватные демократические формы, формы общественно-государственного контроля и регулиро­ вания процессов развития и функционирования частной соб­ ственности.

Какой может быть доля различных форм частной собст­ венности в переходной экономике? Обычно на этот вопрос отвечают следующим образом: экономическая эффективность и отношения свободной конкуренции должны показать, какая из форм собственности является наиболее адекватной для той или другой структуры экономики.

Но соображения экономической эффективности при реше­ на

нии вопроса об удельном весе каждой из форм собственности являются отнюдь не единственными. Более того, практика большинства стран показывает, что в ряде случаев соображе­ ния экономической эффективности отходят на второй план, а основными для решения вопросов о приоритете тех или иных форм собственности становятся социальные, национальные, идеологические и иные неэкономические факторы. И это не только специфика переходной экономики. Не секрет, что, на­ пример, политика поддержки мелкого фермерства с целью создания стабильного крестьянского базиса для либеральных демократий является типичнейшей чертой социально-экономи­ ческой политики в Японии, в большинстве стран Западной Европы, в Соединенных Штатах Америки, где дотации част­ ным фермерским хозяйствам составляют до 30% стоимости их продукции.

Если же говорить о переходной экономике, то здесь воз­ можна целенаправленная общественно-государственная под­ держка наиболее прогрессивных форм собственности, обеспе­ чивающих не только краткосрочную экономическую эффективность (конкурентоспособность на рынке), но и стратегически наиболее эффективно «задействующих» ре­ альный потенциал — человеческий, технологический, инсти­ туциональный — наших стран.

В частности, речь может идти о предотвращении формаль­ ной приватизации, ведущей фактически к превращению преж­ ней государственно-бюрократической, монопольно-организо­ ванной собственности в собственность корпоративно-бюрокра­ тическую и организованную столь же монопольно. При этом частные монополии становятся не более, а в ряде случаев ме­ нее эффективными, нежели государственные, поскольку в гораздо меньшей степени поддаются общественному контро­ лю и регулированию, в первую очередь, с точки зрения демо­ нополизации или создания контрмонополий.

Речь может идти о поддержке частного бизнеса, последо­ вательно уходящего от монопольно-корпоративного или ма­ фиозного типа предпринимательства, его производительной активности, особенно в сфере так называемого «заполнения щелей» переходной экономики, а также о сохранении и на­ следовании определенного потенциала коллективной деятель­ ности, развивавшегося в деформированных и превратных фор­ мах в предшествующие десятилетия. Между тем он может быть использован для развития коллективных предприятий, сбытовой и т. п. кооперации частных собственников.

В результате в переходной экономике может сложиться система отношений собственности, создающих возможности и стимулы для ускоренной трансформации тоталитарной систе­ мы в «экономику для человека». Главным критерием для развития различных отношений собственности станет их

116

способность максимально эффективно обеспечить эту транс­ формацию, т. е. быть стратегически, экономически и социаль­ но эффективными. Этому критерию должны в конечном сче­ те отвечать и те «разновидности» частной собственности, ко­ торые характерны для переходной экономики.

Такой подход не является общепринятым, более того, под­ держивается меньшинством политиков и экономистов стран с переходной экономикой, где доминирует идея ускоренного движения по направлению к созданию структур собственно­ сти, близких к «цивилизованной» экономике, свойственной развитым странам. Но последняя задача вряд ли может быть осуществлена в течение ближайшей исторической перспекти­ вы, особенно в такой стране как Россия.

Скорее всего для экономики стран, едва-едва выходящих из кризиса в Восточной Европе или пребывающих в кризисе (Россия и другие республики бывшего Советского Союза),

наиболее вероятной станет структура форм собственности, характерная для развивающихся стран, причем, той их ча­ сти, где продолжается отставание от развитых государств Се­ вера. А это структура с доминированием номенклатурно-кор- поративной «крупной» частной собственности и зависимой от крупных корпораций, слабо институционализированной «мел­ кой» частной собственностью. Что означает такая ориентация для нашей экономики?

Бюрократически-корпоративная организация собственно­ сти, имеющая акционерную форму, порождает такие механиз­ мы соединения работника со средствами производства, где работник отчужден от последних и от труда не только эко­ номически, но и внеэкономически. Он становится объектом не только экономической эксплуатации со стороны корпоратив­ ной системы, но и корпоративной зависимости (долгосрочный найм по контракту без существенных гарантий прав наемного работника, ведомственное жилье, ведомственные объекты со­ циально-бытового назначения и др.).

Распоряжение общественным богатством при такой орга­ низации частной (акционерной) собственности также осут ществляется весьма специфически. Собственник, контролиру­ ющий незначительную долю акций, или даже лицо, их почти не имеющее, фактически может оказаться полноправным вла­ дельцем акционерного общества, реальным частным соб­ ственником, если ему принадлежат существенные возможно­ сти по осуществлению корпоративно-бюрократического или мафиозно-неформального контроля. Напротив, частный соб­ ственник, формально полностью сосредоточивший в своих ру­ ках весь пучок прав собственности (например, фермер или владелец киоска) в условиях мафиозной или бюрократическикорпоративной организации экономики может фактически

117

полностью зависеть от этих структур и не иметь возможности распоряжения средствами производства,

В этих условиях присвоение результатов деятельности частными собственниками и распределение этих результатов •будет осуществляться также весьма специфическим образом. Веер здесь достаточно широк: от неформального присвоения большей части прибавочного продукта, по идее причитающе­ гося частному собственнику, мафиозно-корпоративной элитой, которая «надстраивается» над частными собственниками, до обратного процесса, когда присвоение общественного богат­ ства осуществляется безликой корпорацией в целом (и ни­ кем из конкретных субъектов в отдельности) и распределяет­ ся среди менеджеров, формально имеющих очень ограничен­ ные возможности для присвоения прибыли акционерного общества, либо идет на накопление, которое зачастую осу­ ществляется исключительно в интересах самосохранения Статуса номенклатуры в рамках этой корпоративной систе­ мы.

Продолжая характеристику развития частной собственно­ сти в странах, уходящих от тоталитарного наследия, необхо­ димо также отметить, что оно включает два трудно разграничимых этапа.

На первом этапе формообразования частной собственно­ сти государственно-номенклатурные структуры и теневой ры­ нок переходят от прежних форм собственности к формам псевдочастной собственности.

Второй этап чем-то напоминает эпоху первоначального накопления капитала, когда конкуренция и концентрация ка­ питалов осуществляется в предельно жестких формах с ши­ роким использованием внеэкономического принуждения, в условиях слабого развития институтов, нестабильности поли­ тической системы, отсутствия развитой системы специфика­ ции прав собственности.

Все это создает возможности манипулирования внеэконо­ мическими механизмами корпоративных связей, мафиозного давления и иных отношений, нарушающих характерные для устойчивой частно-собственнической рыночной экономики «правила» «совершенной» или «несовершенной» (монополи­ стической) конкуренции. Точнее будет сказать, что характер­ ные для любой частно-собственнической рыночной экономи­ ки неформальные, корпоративные и мафиозные отношения играют в условиях «первоначального накопления капитала» в переходной экономике роль качественно более значимую, чем в большинстве развитых стран.

Подводя итоги, хотелось бы еще раз подчеркнуть, что раз­ витие форм частной собственности в условиях переходной экономики может идти и по иному пути: создания механиз­ мов, ломающих номенклатурно-корпоративные и мафиозные

11$

системы и развивающих демократические формы для про­ гресса частной собственности. К таким формам может быть отнесено прежде всего развитие ассоциирования частных соб­ ственников, развитие демократических форм акционерных обществ, в которых последовательно реализуются права каждого акционера (осуществляется переход к механизму, при котором права в распоряжении собственностью распреде­ ляются среди физических лиц и голосование осуществляется по принципу: один акционер — один голос, а не одна акция — один голос); работники участвуют в управлении и присвое­ нии благ, в контроле и учете собственности и т. д.; обеспечи­ вается гласность в функционировании частной собственности; развита ответственность частного собственника перед общест­ вом за использование находящегося в его распоряжении бо­ гатства. Для стран с переходной экономикой этот путь в принципе остается открытым. Однако доминирующей в нача­ ле 90-х гг. была обратная тенденция развития частно-соб­ ственнических отношений — предполагающая господство но- менклатурно-корпоративных и мафиозных отношений в со­ держании собственности, являющейся по форме частной или акционерной.

Последнее не случайно и обусловлено прежде всего зако­ номерностями генезиса частной собственности в переходной экономике, прежде всего — сложившейся моделью приватиза­ ции.

§3. ЕСТЬ ЛИ ПЕРСПЕКТИВЫ

УОБЩЕСТВЕННОЙ СОБСТВЕННОСТИ!

Понятие общественной собственности в науке стран с пе­ реходной экономикой, как правило, оказывается крайне не популярным, ассоциируясь с «пережитками» прежней тота­ литарно-бюрократической системы. Однако на практике в достаточно массовых масштабах осуществляется совместное распоряжение социальным богатством и его присвоение со стороны группы равноправных собственников («общества»), причем масштабы этой группы могут варьировать от неболь­ шого кооператива до общенациональной ассоциации.

Речь идет о развитии форм собственности, которые про­ бивают себе дорогу и в так называемой «цивилизованной» экономике, и в экономике, уходящей от тоталитарно-бюро­ кратического наследия. Прежде всего это кооперативная и коллективная собственность.

	Кооперативная	и коллективная		соб-
икоЛоепе7атНивЯная	ственность традиционно		ассоциируется
собственность:	в сознании homo soveticus с колхозами,
противоречия	которые были похожи на кооператив в
и перспективы	общемировом понимании этого слова не
более, чем свинья	похожа на ежа.	Тем не менее	даже в

119