Плоцкая(монография) 2015

4)повторяемость (неоднократность, многократность), т.е. длительность применения того или иного правила поведения;

5)относительная устойчивость в определённой сфере общественных отношений;

6)однообразность (единообразие) применения модели пове-

дения;

7)стереотипность (привычность поведения);

8)морально-нравственный характер нравов;

9)имманентная связь с моральной (нравственной) оценкой личностью того или иного поведения (деяния) с точки зрения добра

изла,справедливости,должногоисущегоит.п.иегонравственным обоснованием;

10)обязательностьпримененияврамкахконкретногообщества на конкретном этапе его исторического развития;

11)обеспеченность нравов общественным мнением, реже – государственным принуждением»124.

Исходя из приведённых признаков, нравственные нормы можно определить как социальные нормы, формирующиеся в течение длительногохронологическогопериода,имеющиестатичныйхарактер и содержащие чёткие и конкретные оценки добра и зла, используемые в определённом этнолокальном обществе, неоднократно повторяемые, имеющие морально-нравственный характер и стихийно появляющиеся, защищаемые силой общественного мнения и обеспечивающиеповедениеиндивида,согласованноеспринятымивданном обществе социальными идеалами. Эти нормы, как правило, отражают поведение людей в определённом обществе.

У зырян, например, существовали нравственные нормы, которые обязывали при определённых обстоятельствах дарить подарки. На деньги в виде «приноса» невеста должна была приобрести подарки (козин) для близких и родных жениха. Отметим, однако, что

козинбылобязателентолькоуюжныхзырян.Здесьонимелбо́льшее значение, нежели калым. В верховьях Печоры козин не являлся необходимым атрибутом свадьбы.

124 Тирских М.Г., Черняк Л.Ю. Нравы как социальный и правовой регулятор общественных отношений // Академический юридический журнал. – 2013. – № 4 (54). – С.8–9.

61

Размер козина и приданого напрямую зависел от тех качеств, которыми обладала девушка: чем больше положительных качеств было у невесты, тем меньше был их размер125.

В качестве другого примера можно привести форму приветствия,принятуюузырян,окоторойписалиисследователивXIXвеке: «… Они имеют обычай называть друг друга по отчеству; но не так, как другие – сперва по имени, потом по отчеству; у них наоборот: впереди стоит имя отца, а за ним уже имя того, с кем идет речь. Они не скажут, например: “Здравствуй, Иван Яковлевич!”, но “Олан-вы- лан, Яке Иван?” (обыкновенная приветственная форма зырян, которая слово в слово значит: “Живешь-можешь, Яков Иван?”)»126.

Удмурты старались как можно быстрее дать новое родовое имя вышедшей замуж женщине, дабы убрать все связующие элементы между женщиной и её бывшей семьёй: «… Вотяки, беря в замужествожёниздругихродовобыкновеннопосредствомпохищенияили умыкания, называли их родовыми именами, для того, чтобы отметить их непринадлежность к тому роду, в супружескую связь с которым они теперь вступали»127.

Нравы и обычаи являются различными категориями. Как правило, нравы соответствуют созданному в данном обществе нравственномуидеалу,аобычайвырабатываетсякакнаиболеерезультативный, действенный, полезный способ поведения людей в обществе; нравы, используя моральные и этические принципы, обосновывают поступки индивида, в то время как обычай детально регламентирует его действия в сложившейся ситуации; «в отличие от права нормы нравов наделены принудительностью в гораздо меньшей степени»128; «нравы – это нормы, находящиеся… под охраной других общественных групп»129; нравам в отличие от обычаев нельзя при-

125См.: Плесовский Ф.В. Свадьба народа коми. – Сыктывкар, 1968.

126Михайлов М.И. Домашний и семейный быт зырян // Архангельские

губернские ведомости. – 1852. – № 23. – С.13.

127Емельянов А.И. Курс по этнографии вотяков. Остатки старинных верований и обрядов у вотяков. – Казань, 1921. – Вып. 3. – С.38.

128Хвостов В.М. Общая теория права. Элементарный очерк (по изд.

1911 г.)//Allpravo.Ru.–2003.–URL:http://www.allpravo.ru/library/doc108p/ instrum958/item1423.html (дата обращения: 07.03.2015).

129 Хвостов В.М. Общая теория права. Элементарный очерк. – Изд. 6-е, испр. и доп. – М., 1914. – С.62.

62

дать законную силу, т.к. они не содержат в себе жёстких правил общественного поведения.

Однако М.Г. Тирских и Л.Ю. Черняк предполагают, что возможносуществование«симбиозанравовиобычаев.Речьидётотом, что в рамках генезиса обычая как социального регулятора существенную роль играют нравы. Сформировавшись в рамках культурноэтических доминант устойчивой социальной группы, нравы стано- вятсястабилизированнойформойэтогоморально-этическогоопыта. Именно в таком качестве нравы влияют на формирование обычаев, придавая им, в рамках существующей системы общественных отношений,нравственныйоттенок,накоторыйнаслаиваетсясобственно формальная строгость обычаев»130.

Называя этот процесс интеграцией, авторы отмечают вероятность «кумулятивного эффекта, позволяющего сочетать в регулировании и силу государственного принуждения, и морально-этиче- ского воздействия»131. С такой позицией сложно не согласиться, т.к.

вобычном этническом праве пермских народов существуют обычаи, которые синкретизированы с нравственными нормами.

Заслуживаетвниманияиполемикавотношениитрадициииеё места в системе социального регулирования.

По мнению Т.В. Кашаниной, традиция – это «особый устойчивый регулятор социального поведения, содержащий в себе систему социальных (традиционных) норм поведения и проявляющийся

вформенеоднократного,длительного,массовогоповторенияустойчивойсоциальнозначимойсистемыдействий,свойственнойотдельным социокультурным группам, на основе механизма отбора и сохранения (передачи новым поколениям и новым членам социума) наиболее значимого социального опыта и культурных достижений, формирующий у индивидуума специфический стереотип поведения, выражающийся в следовании привычному образцу поведения, соответствующему устоям сообщества, к которому принадлежит индивидуум, и сохраняющему актуальность в условиях существую-

130Тирских М.Г., Черняк Л.Ю. Нравы как социальный и правовой регулятор общественных отношений // Академический юридический журнал. – 2013. – № 4 (54). – С.11.

131Там же. – С.12.

63

щей социально-правовой реальности»132. Если исходить из этого определения, традиция практически отождествляется с обычаем.

Поднимая вопрос о соотношении дефидентов «традиция» и обычай», необходимо отметить, что в теоретической науке не выработано единого подхода относительно их соотношения. Сторонники первого подхода разграничивают эти понятия. А.М. Сагидов, например, объясняет это тем, что «традиция – общее правило, находящееся в сфере общественного сознания и соблюдаемое некоторыми индивидами и организациями, а обычай – правило, отражающее, главным образом, особенности семейно-бытового уклада, характерные для определённой нации, народности, класса или социальной группы людей»133. При этом он уточняет, что «обычай, в отличие от традиции, детально регламентирует конкретное общественное отношение или действие»134. При таком подходе традиция представляется более широкой категорией, чем обычай.

Другие исследователи основываются на практически полном отождествлении данных дефидентов. Обычай и традиция определяются ими как социальные регуляторы, основанные на повторяемости социального опыта. Разница между этими регуляторами состоит в субъектном разграничении, или «в степени охвата отдельных социальных слоёв»135. Такую позицию поддерживает А.Б. Гофман: «Традиция охватывает гораздо больший круг социальных явлений, в той или иной мере она распространяется на все культуры и области социальной жизни. Сфера же действия обычая гораздо ýже; он составляет лишь наиболее жёсткую и неуклонную реализацию традиционных предписаний»136. Соответственно, «действие обычая сводится к роли орудия, инструмента для реализации традиции (хотя бы в отдельных, частных аспектах)»137.

132Кашанина Т.В. Происхождение государства и права: учеб. пособие. – М.: Проспект, 2015. – С.188.

133Сагидов А.М. Обычаи и традиции в правовой системе Республики

Дагестан: автореф. дис. … канд. юрид. наук. – М., 2008. – С.8.

134Там же.

135Кашанина Т.В. Указ. соч. – С.188.

136Гофман А.Б. Мода и обычай // Рубеж (альманах социальных иссле-

дований). – 1992. – Вып. 3. – С.125.

137 Тирских М.Г., Черняк Л.Ю. Соотношение традиции с обычаем и правом: компаративистские аспекты // Сибирский юридический вестник. – 2013. – № 2. – С.101.

64

М.Г.ТирскихиЛ.Ю.Черняксчитают,что«такойподходнесовсем оправдан. Обычай, хотя и не противоречит, как правило, более общим,культурно-мировоззренческимаспектамфункционирования общества, не идёт вразрез с бытующими в соответствующей социальной общности представлениями морально-этического плана, допускает корреляцию с религиозными, производственными и иными нормами.Однаковтакомслучаемымоглибыутверждать,чтоинормы права, закреплённые в нормативных правовых актах, являются формой реализации традиционных предписаний, коль скоро они не противоречат заведённой традиции»138.

Представители третьего подхода относят обычай и традицию к одному видовому явлению, но со значительными родовыми отличиями. «Неоднократность воспроизводства социального опыта, являющаяся основной чертой обычая и значимым аспектом традиции, сочетается с иными свойствами, играющими специфическую роль врегулированииобщественныхотношений.Ктакимсвойствамтрадиции, в частности, относят её культурно ориентированный характер, универсальность в рамках социального сообщества (вне зависимости от его масштаба) и т.д.»139.

Подобной точки зрения придерживаются такие авторитетные исследователи,какМ.Г.Тирских,Л.Ю.Черняк,И.В.Сухановидр.140.

М.Г.ТирскихиЛ.Ю.Черняк,вчастности,отмечают,что«культурные аспекты обычая являются во многом вторичными. В рамках анализа обычая (как правового, так и социального) мы, отмечая, что он существует во вполне естественном окружении существующего культурного фона (как, впрочем, и политического, и социального, и даже экономического), всё-таки оцениваем его не с позиции соотносимости с культурным опытом народа, а в разрезе неоднократности повторения социального опыта. Значимость обычая начинает проявляться не в его следовании культурной парадигме народа, а в способности, с точки зрения конкретного индивидуума, эффективнорегулироватьзначимыедлянегообщественныеотношения»141.

138Тирских М.Г., Черняк Л.Ю. Соотношение традиции с обычаем и правом: компаративистские аспекты // Сибирский юридический вестник. – 2013. – № 2. – С.101–102.

139Там же.

140Там же; Суханов И.В. Обычаи, традиции и преемственность поко-

лений. – М.: Полит. лит., 1976.

141 Тирских М.Г., Черняк Л.Ю. Указ. соч. – С.101–102.

65

Нельзя не отметить позицию И.В. Суханова по этому вопросу. Во-первых, он полагает, что «в отличие от традиций, обычай всегда даёт детальное предписание поступка в конкретной ситуации и вместе с тем не предъявляет требований к духовным качествам человека»142. Он «весьма подробно регламентирует то, что следует или не следует делать в данной обстановке, и не указывает, каким нужно быть», т.е. остаётся «в тени цель поступка», поскольку «каждый обычай нашей жизни имеет свой смысл, но этот смысл не выражается в формуле обычая». Таким образом, обычай «вводит поведение молодого поколения в русло, проложенное старшими поколениями,черездетальнуюрегламентациюдействийвконкретных ситуациях»143.

Традиция, по И.В. Суханову, эту задачу решает иначе – через регламентацию духовных качеств, необходимых для правильного (с точки зрения данного общества) поведения в той или иной сфере общественной или личной жизни. «Если формула любого обычая не отражает связи между действиями и вырабатываемыми ими духовными качествами, то формула традиции всегда отражает эту связь»144. При этом «обычаи и традиции выполняют две общие для них социальные функции: быть средством стабилизации утвердившихся в данном обществе отношений и осуществлять воспроизводство этих отношений в жизни новых поколений. Но эти функции обычаи и традиции осуществляют различными путями. Обычаи непосредственно, путём детальных предписаний действий в конкретных ситуациях, стабилизируют определённые звенья общественных отношений и воспроизводят их в жизнедеятельности новых поколений»145. Как полагает И.В. Суханов, «основанием различий междуобычаямиитрадициямивыступаютнесферыобщественнойжизни и не уровни общественного сознания, а характер общественных отношений, средством стабилизации и воспроизводства которых

142Суханов И.В. Обычаи, традиции и преемственность поколений. – М.: Полит. лит., 1976. – С.8.

143Там же; Тирских М.Г., Черняк Л.Ю. Соотношение традиции с обы-

чаем и правом: компаративистские аспекты // Сибирский юридический вестник. – 2013. – № 2. – С.102–103.

144Суханов И.В. Указ. соч. – С.9.

145Там же. – С.10.

66

выступают эти социальные явления. Обычаи функционируют только в тех общественных отношениях, где имеются стереотипно повторяющиесяситуации;реализацияэтихотношенийможеткристаллизоваться в жёстких стандартах действий. Поэтому нельзя согласиться с мнением, будто обычаи относятся только к сфере быта»146.

Традиция, считает В.Д. Плахов, «служит выражением не толькообщихповторяющихся,закономерных,сущностныхобразований, отражаемых посредством абстракции, но и чувственно воспринимаемых феноменов, которые обнаруживают себя при “живом созерцании” и соответственно наряду с праздниками, ритуалами, обрядами, привычками, церемониями, нравами, модой и т.д. рядоположенными»147. Ему «совпадение традиций и обычаев видится в том, что оба данных явления служат выражением общего, повторяющегося, массового; то и другое означают норму (правило), действие которого не обеспечивается специальным аппаратом власти»148. Кроме того, эти понятия, с его точки зрения, совпадают по значению, когда «традиция» используется в узком смысле – привычного, широко распространённого,немудрёного,получившеговстарорусскомязыке название «пошлина»149.

НеобходимоотметитьипозициюМ.Н.КулажниковаиВ.И.Шепелева, рассматривающих традиции как «исторически сложившиесяустойчивыеинаиболееобобщённыенормыипринципыповедениялюдей,которыеотражаютихобразжизни,опыт,взглядыиидеи, передающиеся от поколения к поколению в силу определённого социального значения, и которые соблюдаются на основе внутреннего убеждения и охраняются общественным мнением»150. При этом под обычаями они понимают «устойчивые правила поведения, возникающие на основе определённых фактических отношений как отражение повторяющихся форм связей людей конкретной социальной

146Суханов И.В. Обычаи, традиции и преемственность поколений. – М.:

Полит. лит., 1976. – С.11.

147Плахов В.Д. Традиции и общество. Опыт философско-социологиче- ского исследования. – М., 1982. – С.14.

148Там же. – С.17.

149Там же.

150Кулажников М.Н., Шепелев В.И. Право в системе норм развитого

социализма. – Ростов н/Д, 1985. – С.42.

67

общности в результате многократного совершения ими одних и тех же действий, осознания и оценки общественной значимости данных правил, соблюдаемых в силу привычки и под воздействием общественного мнения»151.

Различия интересующих нас дефидентов М.Н. Кулажников и В.И. Шепелев видят в «условиях и путях возникновения (обычаи возникают на основе определённых фактических отношений, а традиции – на основе исторически сложившихся устойчивых и наиболее обобщённых норм и принципов поведения людей), в характере содержащихся правил поведения, в сфере действия и, наконец, в мотивах соблюдения»152.

Проанализированные позиции наглядно показывают, что соотношение традиции и обычая является сложным многовариантным сочетанием, которое базируется на взаимосвязи между ними. Кроме того, М.Г. Тирских и Л.Ю. Черняк считают: необходимо говорить о том, что «в настоящее время можно констатировать факт существования правовой традиции как одной из форм права, существующей наряду с правовым обычаем и иными формами права»153.

По нашему мнению, в историческом процессе обычай и традиция базируются на обязательном воспроизведении определённого социального опыта. Но если для функционирования обычая достаточно повторения должного варианта поведения, то для традиции, которая основана на культурологическом аспекте, необходимо проведение ритуалов, насыщенных сакральным смыслом. После утраты сакрализированных действий традиция превращается в привычку, которая основывается на воспитательном элементе. Традицию, потерявшую сакральное значение, но сохранившую общественную значимость, могут поддержать правовые предписания.

Далее, основная цель обычаев – стабилизация и воспроизводство общественных отношений с помощью либо конкретизации действий, либо установления запретов на определённые действия.

151Кулажников М.Н., Шепелев В.И. Право в системе норм развитого социализма. – Ростов н/Д, 1985. – С.42.

152Там же.

153Тирских М.Г., Черняк Л.Ю. Соотношение традиции с обычаем и пра-

вом: компаративистские аспекты // Сибирский юридический вестник. – 2013. – № 2. – С.107.

68

В отличие от традиции обычаи не имеют цели формировать духовные качества индивида.

Обычаи сохраняют уже существующие общественные отношения,традициижевыполняютрольсредстваформированияидальнейшей трансляции подрастающему поколению духовных ценностей, которые являются необходимыми для нормального функционированияиразвитияобщественныхотношенийвданномобществе. И хотя обычай и традиция имеют негосударственные пути формирования, это не исключает их различия: основу обычая составляет привычное поведение, а основу традиции – стереотипное поведение, сочетающееся с социально-культурными аспектами передачи культурного опыта молодому поколению. Традиция в отличие от обычая не требует от всех членов данного общества однотипного поведения и повторения каких-либо действий.

В заключение отметим, что любые социальные нормы как правила поведения, определяющие взаимодействие между людьми, используются чаще всего для их сосуществования и взаимодействия в мирном социуме и позволяют создавать санкционированный обществом общественный порядок.

69

Глава II

САМОБЫТНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ОБЫЧАЕВ В ОБЫЧНОМ ЭТНИЧЕСКОМ ПРАВЕ ПЕРМСКИХ НАРОДОВ

§1. Брачно-семейные обычаи

иобычно-правовые особенности наследования

Институт семьи и брака у пермских народов всегда являлся сложным правовым, социально значимым явлением, т.к. заключение брака влекло за собой серьёзные не только правовые, но и со- циально-экономические последствия для брачующихся и их семей. С момента заключения брака возникали взаимные права и обязанности супругов, а также гарантии их реализации, устанавливался особый правовой режим имущества мужа и жены. «Важность заключения брачных отношений удмурты констатировали просто и коротко: “Жизнь начинается с женитьбы”»154.

Необходимо отметить дуализм, существовавший в брачно-се- мейныхотношенияхупермскихнародовврассматриваемыйпериод. Это связано с тем, что в это время на территории Российской империи сфера брачно-семейных отношений регулировалась, с одной стороны, позитивным правом, церковными канонами, а с другой – обычно-правовыми нормами.

Рассматривая народные представления о возрастных нормах совершеннолетия и вступления в брак, Д.В. Вишнякова отмечает, что «девичья зрелость достигалась в 15–16 лет; для юношей совершеннолетие определялось в 17–18 лет, эти же годы являлись для парня и началом брачного возраста»155. По мнению И. Попова, в соответствии с обычно-правовыми воззрениями представители пермских народов вступали в брак уже в достаточно зрелом возрасте,

154Александров Ю.В. Обычное право удмуртов (XIX–XX вв.). – Ижевск, 2014. – С.187.

155Вишнякова Д.В. Матримониальное поведение населения Европейского Северо-Востока России в XIX–ХХ вв.: гендерные характеристики // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики:

в2 ч. – 2012. – № 6 (20). – Ч.I; Рогов Н.А. Материалы для описания быта

пермяков. – М., 1860. – С.68.

70