_Мы жили тогда на планете другой (Антология поэзии русского зарубежья. 1920-1990) - 2

НИКОЛАЙ ОЦУП

** *

Тучи, покрытые сажей, Ветер уносит на юг, Тащится с грузной поклажей Неутомимый битюг.

Если телега застрянет, Это ему нипочем— 1рудью наляжет и тянет, Шею скрутив калачом.

Вкривь улетают трамваи, Вкось убегают дома, И воробьиные стаи Стаями сходят с ума.

В этом веселом движенье, Этой счастливой весной Вижу я только гниенье Всей оболочки земной.

** *

Уж десять лет земля пьяна, Тупеет понемногу, Мы тоже выпили вина И пьяны, слава Богу.

И, право, нам легко понять, Что так всегда на свете, Что дети могут обвинять, А мы уже не дети.

42

Н . Оцуп

** *

Снег и снег, не измеришь докуда,

И песок обжигает верблюда...

Над полями экспресса свисток,

Ипризыв из тюрьмы и из ссылки,

Иребенок кусает сосок,

Под которым нежнейшие жилки.

Лист на дереве, рыба в воде, Человек на потухшей звезде.

* * *

Ялюблю, если тянет навозом, Крепко пахнущий лошади пот

Ялюблю, а фиалкам и розам От меня и любовь и почет.

Ялюблю напряжение спорта,

Ялюблю очищающий труд,

Илюбовью особого сорта— Совести возвышающий суд.

Ялюблю тебя с бесповоротным Восхищением, не уходи:

Ясебя ощущаю животным,

У которого ангел в груди.

** *

Птички из дальних стран Угетели,

И расколотый каштан На панели

Возле желтой скорлупы, Ощетинившей шипы,

Темный, словно кровь, и гладкий

Н. Оцуп

43

Лег, и через день-другой Подбирается рукой

Без перчатки.

Для кого он— густота Тона темного,

Для кого, о нищета, Не искусством ты сыта—

В центре он обеда скромного. Для кого его ядро

Или снега серебро— Радость равноценная,

И почти спасенье в нем Для того, чей стол и дом

Под осенним холодом— Грозная вселенная.

Есть еще и третий план, И всего любовней Пальцы трогают каштан,

Сжаренный в жаровне.

Он лежит в пакетике, Этике, Эстетике

Больше не причастный, Круглый, темно-красный, Вкусен и горяч,

Как зимой калач На здоровом холоду...

Но искусство и беду В новом измерении

Помни тем не менее.

** *

Снег передвинулся и вниз Сползает по наклонной жести, Садится голубь на карниз И дремлет на пригретом месте.

44

Н . Оцуп

И капель тысячи горстей

Под ветром сыплются с ветвей...

Иэтого всего с кровати Не видно. Маятник стучит,

Имало воздуху в палате,

Иумирающий хрипит.

* * *

Угазетчиц в каждом ворохе О безумии, о порохе, О — которой все живем —

Муке с будничным лицом.

Истилистика заправская Не поможет ничему: Пахнет краска типографская Про больницу и тюрьму,

Иуродскую чувствительность,

Итщеславие, и мстительность.

Угазетного листа

Сходство с тесными кварталами, 1де пивные, теснота, Циферблаты над вокзалами С пассажирами усталыми И особенная, та— 1де уж никакими силами

Не поможешь— пустота, Дно которой за перилами Арки, лестницы, моста.

** *

За конторкой бюро, У прилавка бистро, В камере ГПУ И на светском балу,

Н. Оцуп

45

И свободные и несвободные, Все мы сердцем и жребием сходные.

Отдается внаем, Продается на слом,

Разрушаются стены кирпичные, Повторяются сцены обычные...

Эти ночи в звездах, Эти сны о деньгах,

Эти граждане, эти правительства, Эти подвиги, эти мучительства,

И о счастье своем Разговоры вдвоем.

** *

Дело неизвестно в чем— Люди, и любовь, и годы, В океане под дождем Проплывают пароходы...

И не знаю, кто и где, Наклонившийся к воде, Или же, как я — в отеле, Лежа на своей постели,

Видит ясно всех других, Что-то делающих где-то,

Идо слез жалеет их

Исебя за то и это:

То— на убыль жизнь идет, И у нас тепло берет Мир, от нас же уходящий;

Это— настежь неба свод, Ледяной и леденящий.

46

Н. Оцуп

** *

Возвращается ветер на круги своя, Вот такими давно ли мы были и сами,

Возвращается молодость, пусть не твоя, С тем же счастием, с теми же, вспомни, слезами.

Ичто было у многих годам к сорока,

Идля нас понемногу, ты видишь, настало: Сил еще не последних довольно пока, Но бывает, что их и сейчас уже мало.

Ине то чтобы жизнь обманула совсем, Даже грубость ее беспредельно правдива, Но приходят сюда и блуждают— зачем?—

Иуходят, и все это без перерыва.

** *

Жестокий раскалялся зной. Я больше вынести не мог. Тогда евангельский со мной Заговорил единорог.

Он белый вышел из огня, Он прободал горящий быт, И он сказал: — В тебя глядит Бог, посылающий меня.

Тебе я сердце проколю, Чтоб ты не забывал Его,

И слух наружный просверлю, Но внутреннее естество

Тебя спасет на всех путях...—

Тут белой пылью он исчез...

С тех пор я слышу в сердце страх

И в нем же чувствую разрез...

Н. Оцуп

47

** *

Когда разрушен мир хотя бы по Декарту

Ивсе, что нам дано, покажется мечтой, Когда спасение поставлено на карту

Инадо выходить на битву с пустотой—

Дрожащая рука поставит понемногу На место рухнувших создания частей

Почти такой же мир и так же близкий Богу, Как тот, незыблемый для большинства людей.

Собьешься торопясь— страдание исправит Нетерпеливую заносчивость ума, И новая душа творение прославит

По-старому: да, это хорошо весьма.

** *

Жизнь, кто ты? Чей-то хитрый жест— Кому? и чей? Загадка эта Как ржавчина меня разъест, Пока я не добьюсь ответа.

Моя любовь, моя жена— Увы, она не знает тоже, Зачем ты мне и ей дана,

Жизнь, кто ты?.. Тишина. О Боже!

Так вот единственный ответ: Когда сорвется почему-то То слово (а другого нет!)— И в небе миллионы лет Промчатся как одна минута.

48

Н. Оцуп

* * *

С деревьев листья осыпаются И пролетают там и тут,

Друг к другу люди приближаются

И друг от друга устают.

Анам и говорить не хочется О преходящем и чужом, Мешающем сосредоточиться На чем-то древне-молодом:

Последнее или первичное—

Вот что такое счастье личное...

** *

Ахматова молчит, Цветаева в гробу, Подстерегает век еще одну рабу, Ей тоже легче быть под насыпью могильной,

Чем видеть— что вокруг и оставаться сильной. Европа— кладбище, пророчество не лжет,

Аэту женщину так совесть долу гнет,

Ив современниках она такое слышит

Итак значительна, хотя стихов не пишет, Что только русская, неистово добра, 1орчайшая из муз— души ее сестра.

** *

Поссорились две за копейку. Была католичкой одна

Идолго бранила еврейку За то, что еврейка она.

Ив церковь потом, как другие, Та, верующая, пошла Просить у еврейки Марии Заступничества и тепла.

Н. Оцуп

49

** *

Добрые люди, поспешная рожь Зреет, чтоб желтую срезала жница. Так подрастающая молодежь Замуж торопится или жениться. Стебель окреп, а у нас позвонки

(Столько-то в спинах и столько-то шейных). Хлеб из ржаной выпекают муки.

Дети рождаются в муках семейных. Людям не терпится жизнью владеть. Спелыми стать не терпелось колосьям. Надо стареть, и созреть, и сгореть: Смерть приближается... Милости просим!

** *

Тростник... «По звонким скважинам пустого» Наиграны мелодия и слово.

Тростник... «И ропщет мыслящий». Печаль. И умудренность: Тютчев и Паскаль.

Тростник переплетенный: хлев, забор; Простонародья гению укор— Простых, чьей верой и трудами живы Поля земли и те за гробом нивы.

** *

Неожиданно я полюбил Тех, которым не место в истории, Тех, которым отпущено сил,

Как чахоточному в санатории.

Ты не сетуй над ними, не плачь, Ты подумай: они, как растения— Нет у них ни особых удач, Ни дерзаний,— куда уж до гения.

50

Н. Оцуп

Их душа разучилась роптать, Притерпелась, как добрая пленница, Сколько лет— тридцать шесть, сорок пять? Прибавляй— ничего не изменится.

Наконец обрывается счет, Словно запись стирается клубная, Лампы гаснут, и ночь настает Бесконечная и дружелюбная.

** *

Раньше я мучился муками ада, Лишь понемногу воистину свет И на меня снизошел, как награда За испытания всех этих лет.

Ангел, теперь одного поцелуя, Мысли, ко мне обращенной твоей, Жду я в разлуке. Аскетом живу я И непонятен для многих людей.

Чувства и мысли мои посветлели

В долгие страдные годы любви...

—Души их,— скажут,— не держатся в теле.

—Небо у нас,— я отвечу,— в крови.