О зачале разбойничества во всей России

...В правлении же при сем велицем государе блаженнем царе Феодоре Борис Годунов и инии мнози от вельможь не токмо род его, но и блюдомии ими, многих человек в неволю к себе введше служити, инех же ласканием и дарьми в домы своя притягнувше; и не от простых токмо ради нарочита рукоделиа или какова хитра художества¹, но и от честнейших издавна многим именем и з селы и с вотчины, наипаче же избранных меченосцев² и крепких во ору­жии и светлы телесы и красны образом и возрастом излишьствующих. Мнози же и инии, начальствующим последствующе, в неволю порабощающе, с кого мощно и написание служивое³ силою и муками емлюще. Во время же великого глада сего озревшеся вси, яко не­мощно питати многую челядь, и начашя рабов своих на волю отпущати; инии убо истинно, инии же лицемерством... и аще к кому при­бегнет, той зле продаваем бываше и мног снос и убытки платяху; инии же ради воровства нигде не приемлеми бываху... Бяше же и се зло и лукаво во многих: лето убо все тружаются, в зиму же не имеют где и главы подклонити; и наки в лето в делех зле стражут у господей своих. В сицевых же озлоблениих велико зло сотворися во всяких местех, их же несть возможно исписати. Домы же великих боляр зле от царя Бориса распуженых и вси раби распущены бышя, заповедь же о них везде положена бысть, еже не принимати тех опалных боляр слуг никому же. Инии же сами поминающе благодеяние господей своих и в негодовании на царя пребывающе, но времени ждуще, зле распыхахуся, инии же от глада зле скончевахуся, илии же ремеством кормящеся, овии же от родитель своих питахуся. А иже на конех обыкше и к воинскому делу искусни, сии к великому греху уклоняхуся; во грады бо вышереченные украйные отхождаху. И аще не вкупе, но боле двадесяти и тысящь сицевых во­ров обретшеся по мнозе времени во осаде в сидении в Колуге и в Туле, кроме тамошних собравшихся старых воров.

¹ Хитра художества - искусного ремесла.

² Меченосцев - здесь: служилых людей, вооруженных мечами.

³ Написание служивое - кабальную грамоту на холопа.

Документ 4. Народное ополчение к. Минина и д. Пожарского. Освобождение москвы

Упорная оборона Троице-Сергиева монастыря и Смоленска, изгнание захват­чиков из многих городов и уездов Поволжья и севера России, восстание против них в Москве свидетельствовали о подъеме широкого освободительного движения народных масс, росте патриотических сил, выступавших против интервентов и их пособников из среды боярства и разложившихся элементов, называемых совре­менниками «русскими изменниками», во главе с атаманами И. Заруцким и другими, служившими то «тушинскому вору», то королю Сигизмунду, то сыну Марины Мнишек «воренку», грабившими и опустошавшими Русскую землю вместе с иноземными захватчиками. Осенью 1611 г. в Нижнем Новгороде под предводительством по­садского старосты К. Минина и воеводы Д.М. Пожарского начало формироваться народное ополчение, в состав которого вливались мелкие дворяне, горожане, рус­ские и нерусские крестьяне, служилые люди «по прибору» - стрельцы, городовые казаки, пушкари и др. Сбор средств среди населения, помощь других городов и уездов людьми, оружием, продовольствием позволили в короткий срок усилить опол­чение и сплотить его ряды с целью освобождения Москвы от интервентов и созда­ния независимого русского правительства. Большой военный опыт Д. Пожар­ского и его соратников помог придать ополчению правильную военную органи­зацию, снабжение же войск всем необходимым обеспечивал К. Минин. Организа­ционным центром ополчения явился созданный его руководителями «Совет всея зем­ли», выполнявший до созыва Земского собора 1613 г. правительственные функции.