Заключение

Нынешнее состояние общественного экологического движения можно назвать кризисным. Однако не исключен существенный рост социальной активности населения. Основанием для такого прогноза являются следующие заключения и факты:

1. возникновение и развитие общественного экологического движения является в том числе и результирующей меж- и внутрисистемных взаимодействий, или представляет собой своего рода ответную реакцию социальной системы на изменение параметров внешней среды;

2. волновой характер социальной активности и деятельности общественного экологического движения обуславливает периоды его относительного повышения и спада;

3. проявляется тенденция роста негативного восприятия населением состояния окружающей среды.

Сегодня, по количественным параметрам общественное экологическое движение скорее всего находится в точке своего минимума перед очередным подъемом. Более того, он уже отмечается в росте количественных показателей Всероссийского общества охраны природы и Движения ДОП, как наиболее чувствительных к социальным переменам довольно значительных институтов движения, и экологизацией программной, а отчасти и практической деятельности традиционных политических партий. Подъему социальной активности в экологической сфере, с одной стороны, способствуют, а с другой препятствуют процессы экономического роста и социальной трансформации общества или модернизации.

В условиях возможного роста социально-экологической активности населения возникает вопрос: как он может отразиться на общественном природоохранном движении? Вариантов может быть несколько, в зависимости от параметров процесса:

1. Рост социальной активности населения приводит к росту социальной конфликтности и тем самым способствует количественному росту институтов общественного экологического движения. Этот вариант возможен при довольно высоких значениях социальной активности и низкой восприимчивости политической системы к возмущениям этого направления. Во многом этот вариант будет напоминать только что прошедший период активизации экологического движения 80-х – 90-х годов прошлого века. Но особенностью того периода, кроме всего прочего, являлось и то, что между общественностью и хозяйствующей элитой первоначально наблюдались относительная схожесть в низком уровне адекватного экологического сознания, а процессы развития конфликтов в результате привели к существенным расхождениям в параметрах экологического сознания.

2. Рост социальной активности населения не провоцирует обострение социально-экологических конфликтов. Это может быть возможным при относительно низких значениях социальной активности при одновременно высоком значении невосприимчивости политической системы к возмущениям. В таком случае социально-экологическая активность будет блокироваться преимущественно социальными механизмами, а проблематика конфликта замораживаться и переводиться в относительно латентное состояние. В данном варианте прогнозируется увеличение информационно-пропагандистского воздействия политической элиты на население, нацеленное на формирование таких механизмов социального регулирования, которые способствуют социальному блокированию активности. Такой вариант был характерен для большинства периодов всплесков активности экологического движения в прошлом веке. При этом не исключаются и варианты прямого политического преследования экологических активистов.

Таким образом, основными условиями развития процесса являются не только значения социальной активности, но и характеристики восприимчивости политической системы, степени ее восприимчивости к подобного рода возмущениям. В наиболее общем виде возможно четыре варианта развития событий, связанных с соотношением этих характеристик (табл. 3).

Таблица 3

Прогнозные варианты развития взаимодействия общественного экологического движения с политической системой

Показатель соц. активности	Степень невосприимчивости политической системы к возмущениям
	Высокая	Низкая
Высокая	1. Вскрытие и крайнее обострение социальных конфликтов. Рост институтов общественного движения. Дальнейшее развитие возможно по двум сценариям: 1) социальные силы оказываются выше и все таки приводят к деформации политической системы; 2) степень невосприимчивости политической системы одерживает верх, что приводит к кризису общественное экологическое движение.	2. Вскрытие социальных конфликтов. Преимущественный рост государственных природоохранных институтов при относительной стабильности общественного экологического движения
Низкая	3. Развитие конфликтов в относительно скрытых фазах.	4. Вскрытие и обострение социальных конфликтов. Рост институтов общественного экологического движения и государственных природоохранных институтов.

История последнего всплеска социальной активности населения, взятая в таком понимании показала, что для 70-х – начала 80-х годов прошлого века социально-экологическая конфликтность находилась в условиях высокой степени невосприимчивости политической системы при низких значениях социальной активности. Усиление активности вылилось в обострение конфликтности, которое способствовало бурному количественному росту движения. Но, при этом, фактически одновременно уменьшалась степень невосприимчивости политической системы, вызванной политикой перестройки. К 1991 году это привело к стабилизации институциональных характеристик общественного экологического движения. Поэтому экологическое движение фактически никак не отреагировало на изменения политической системы и идеологически потеряло большинство «своих» депутатов. После 1992 года, из-за резкого уменьшения параметров социальной активности населения, вызванных резкой сменой социальных целей и установок общества, и при еще относительно низких значений невосприимчивости политической системы общества к возмущениям была относительная стабильность институциональных показателей и движения и государственных природоохранных структур. Но, уже с 1993 года политическая система стала наращивать степень своей невосприимчивости, воспользовавшись периодом адаптации общества к изменившимся реалиям. Это привело к постепенному переводу социально-экологической конфликтности в относительно скрытые фазы и разворачивания процесса деинституализации государственной экологической политики (примерно с 1995 года).

Внутри самого экологического движения весь этот период характеризовался ростом идеологического разнообразия и, следовательно, ростом внутридвиженческой конфликтности, причем до 1992 года он выражался в росте политизации, а с 1992-1993 годов, наоборот, – деполитизацией движения. Процесс деполитизации, очевидно, связан с неприятием активного участия в политике из-за социального фона политической дезориентации и мифологизации сознания населения. При этом тактика движения сменилась на превалирование социальной активности в области экологического образования, которая не принесла ожидаемого всплеска социальной активности. Причин тому несколько:

1. Превалирование неполитизированного экологического воспитания, просвещения в условиях политической дезориентации населения, кризиса социальных ценностей и социальной аномии не позволило более активно адаптироваться населению, на которое оно было направлено, сориентироваться в изменившихся условиях общества, а, наоборот, усилила процессы политической дезориентации.

2. Усиление конфликтности между институтами движения, которое, так или иначе, выливалось и в основное направление его деятельности – экологическое образование, что так же привело к результирующему росту политической дезориентации. При этом на нижестоящие и объективно менее политизированные общественные группы образовательно-информационное влияние происходило от нескольких идеологических направлений, каждое из которых не стремилось к своей политической идентификации.

3. Доминирование позиций экологического образования в движении по своему значению стало перекрывать работу по поиску активных социальных групп социально-экологического направления – одних из субъектов социальных конфликтов. Или такому образовательному воздействию на общественные группы, которое приводило к диссонансу с проблематикой социальных конфликтов, в ходе которых эти объединения сформировались. Это явно противоречило хоть какой бы то ни было помощи или поддержки для этих групп в действительном разрешении подобных ситуаций. Как правило, это относилось к менее значимым для адекватного, научного экологического сознания конфликтам. Что, в свою очередь, привело к отрыву более профессиональной и бюрократизированной части движения от своей социальной основы и формированию отношений внутри наиболее массовых организаций движения, преимущественно напоминающих кадровые, а не массовые партии.

4. Узость и ограниченность экологического образования только экологической проблематикой (а в большинстве учебников по экологическим проблемам доминируют именно такие, наиболее развитые в научном направлении, биологические составляющие этой науки), без учета социального и социально-политического понимания проблем, способствовали снижению восприятия в движении роли, на первый взгляд, чисто социальных конфликтов. Например, вызванных закрытием нерентабельных горнодобывающих производств, реформами, связанными с вопросами собственности на природные ресурсы и средства производства, жилищно-коммунальным хозяйством, снижением общего уровня жизни и дифференциацией доходов населения и т.д.

Настоящий момент характеризуется относительно низкими значениями социальной активности населения при увеличении параметров степени невосприимчивости политической системы к социально-экологическим возмущениям. Поэтому усиление социальной активности может привести только к трем возможным сценариям:

1. преимущественный рост государственных природоохранных институтов,

2. рост противостояния между политической системой и социальной активностью, приводящего к деформации политической системы,

3. рост противостояния между политической системой и социальной активностью, приводящего к кризису общественного экологического движения.

При этом в развитии процесса все возрастающую роль принимают параметры политической воли руководителей государственных природоохранных структур.

Относительно нынешних институтов общественного экологического движения, для которых до сих пор максимальная активность выражается в разнообразных формах экологического образования, с относительным преобладаем всех перечисленных негативных сторон, подобные перспективы существенно менее благоприятны. Поскольку кристаллизация интересов населения при повышении степени социально-экологической конфликтности уже в новых условиях и достаточно больших значениях может привести и к обострению внутренней мировоззренческой конфликтности. И если рост социальной активности в экологической области будет довольно значительным и центростремительным, при сохраняющихся нынешних относительно центробежных параметрах образовательной активности и взаимодействиях между институтами внутри движения, это приведет к резкому вытеснению на обочину политической жизни большинства нынешних организаций движения. При этом вполне вероятно смещение традиционной воспроизводящей социальной базы движения от естественно научной области в гуманитарную сторону. В этом случае, скорее всего, произойдет и изменение целей движения. Параметры подобного изменения, очевидно, будут направлены уже не на сглаживание противоречий непосредственно между обществом и природой, а на создание механизмов их саморегуляции в обществе, в нескольких аспектах – политическом, культурном, социально-экономическом.

С точки зрения теории систем и саморегуляции взаимодействия общества и природы, целью общественного экологического движения является формирование и оптимизация процессов подобной саморегуляции через те или иные социальные и социально-экономические механизмы. При этом видится несколько подобных форм, соответствующих некоторым традиционным идеологическим мировоззрениям.

1. Культурное - саморегуляция межсистемных взаимодействия через культурные особенности социума, основанные на историческом и реальном опыте индивидов и общества.

2. Информационное - основана на информационном воздействий на сознание населения и соответственно ожидания какой либо ответной реакции общества в соответствии с теми или иными культурными особенностями.

3. Экономическое - саморегуляция, аналогичная культурной, но при этом требуется формирование механизма рыночной саморегуляции, основанной на конкурентной борьбе товаропроизводителей. В определенной мере этот путь является несколько ограниченным, так как, во-первых, только в одном случае из пяти отмечается эффективность подобного взаимодействия¹⁰⁹, а, во-вторых, целый ряд товаров (например, военных) только ограниченно является объектом свободной купли-продажи. Следовательно, для подобных механизмов регуляции необходимо вмешательство государства, формирующего те или иные условия существования рынка. В этом направлении за последние 20 лет отмечается рост конструирования тех или иных рынков, связанных с регулированием параметров воздействия на окружающую среду, в которых основными участниками становятся хозяйствующие субъекты, а не население.

4. Административное - в своей крайней форме подобная регуляция основана на плановой экономике. В определенной мере этот метод используется внутри промышленных корпораций, но в любом случае он так или иначе ограничен возможностями прямого участия населения, которое в данном случае возможно только через формализацию соответствующих институтов государства. При этом вполне возможны и формы рыночного регулирования через параметры спроса-предложения или включения экологических издержек непосредственно в себестоимость товаров потребления.

5. Социальное - регулирование межсистемных взаимоотношений через народную собственность акционированных предприятий. При этом требуется соответствующее (отличное от сегодняшнего, антимонопольного) законодательство, центром которого является не регуляция рынков, направленное на конкурирующее между собой множество товаропроизводителей, а ограничения в долях собственности каждого конкретного предприятия и стимулирование роста долей собственности миниритарных акционеров. При этом население, как множество мелких собственников, становится активным фактором, позволяющим осуществлять подобную саморегуляцию межсистемного взаимодействия внутри самих промышленных предприятий.

Не исключается реальное и потенциальное наличие других подобных форм саморегуляции.

В идеологической плоскости перспективы экологического движения связаны с его поляризацией в двух политических направлениях – социалистическом и консервативном. Подобное происходит под влиянием антиглобализационных позиций и реакции общества на одномерность международного политического пространства. Разрешение нынешних противоречий глобализации скорее всего будет происходить через противостояние с либертанизмом, как производного от либерализма, других политических сил на планете в целом. В результате противостояния, которое не может продолжаться бесконечно и предел доминирования США не оспаривается даже идеологами однополярности¹¹⁰, скорее всего, снизятся и общественные позиции самого либерализма. В таком случае, согласно пространственному разделению общества в отношении к окружающей среде, следует ждать усиления позиций консервационизма, глубокого экологизма и пограничных политических направлений преимущественно социальной и социалистической области. В то же время позиции консервационизма и консерватизма являются достаточно уязвимыми в условиях России, ситуация в которой все больше напоминает Германию 1933 года, что не исключает идеологического сползания социально-экологической проблематики непосредственно в националистическую область. Подобное уже демонстрировалось в республиках бывшего Союза и России в конце 80-х – начале 90-х годов прошлого века. Имеются факты некоторых, во многом, аналогичных социально-экологических мировоззренческих проектов, правда, вне национальных, но относительно других социальных различий, и в более позднем варианте общественного экологического движения¹¹¹. Следовательно, единственно возможным ответом экологического движения в настоящее время является левый, социалистический или социальный политический спектр. При этом необязательно основанный на стратегической реставрации той формы социализма, который существовал в СССР.

Кроме того, рассматривая глобализацию как процесс вне идеологии глобализма, любые консервативные мировоззрения и культуру традиционных и полутрадиционных обществ, без либерального понятия толерантности, не представляются идеологически совместимыми друг с другом. В этом плане наибольшим опытом совместного достаточно продолжительного сосуществования двух и более культурных единиц обладают довольно ограниченное количество территориально-государственных образований, в том числе и Россия. Причем, для России достаточно продолжительный период времени он был связан с традиционным культурным восприятием и относительной русификацией коммунистических и социалистических идей. А проблемы заключались не в культурном их отторжении, а в невосприятии скорости ее культурной переработки, в том числе, из-за политики политического преследования инакомыслия¹¹².

Социально-экологическая проблематика носит глобальный характер, а не закрывается государственными границами. Следовательно, наиболее близкой для движения становится позиция, расположенная в области экологического интернационализма и направленная на стремление, как к глобальной, так и к локальной социальной справедливости. А именно этого в своем большинстве не может дать национализм или национальный консерватизм. Понятия интернационального консерватизма в идеологических учениях, может быть, правда, только пока, нет. Консерватизм не способен комплексно воспринять глобальный характер экологических проблем, ограничиваясь в своем большинстве экологическим консервационализмом¹¹³ или, по большому счету, сохранением только относительно нетронутых природных территорий и связанных с природой культурных традиций. А как показывает анализ возможных регуляторных механизмов социальной системы это только некоторая, хотя и весьма значительная часть возможного комплекса социально-экологического саморегулирования. Следовательно, одна из задач движения состоит в поиске путей культурного плюрализма и максимально эффективного использования рычагов культурной саморегуляции общества и природы. При этом культурный плюрализм не может быть достигнут без стремления к межкультурной социальной справедливости. Это обстоятельство так же выводит социально-экологическую проблематику в социалистические и/или социальные сферы.

Другая крайность левых идеологий экологического движения связана с анархо-синдикализмом. Для обозримого будущего, при обострении международных отношений из-за противостояния международно-политической одномерности однополярного мира с остальным полутрадиционным и нетрадиционным миром ослабление и ликвидация государств является мерой явно преждевременной и проблематичной (в том числе в культурных отношениях). Как этот процесс будет развиваться в дальнейшем, если в данном направлении будут происходить определенные изменения, не ясно. Пока ярким примером становится Европейская интеграция, которая, в том числе, может рассматриваться и как проявление глобализации и глобализма в Европе. Она связана с передачей государственных функций международным структурам и потому не располагается в идеологической плоскости анархизма.

Партийное строительство между тем является одним самых мощных инструментов экологического движения. Так как в российском обществе, в отличии от западного, наблюдается доминирование делегированной социальной активности, наиболее ярко проявляющаяся в электоральной активности избирателей, а не в формах прямого демократического участия¹¹⁴.

При партийном строительстве зеленых в России левая, социальная или социалистическая политическая позиция в настоящее время так же является наиболее оптимальной. Недавние исследования ВЦИОМ, в которых анализировались восприятия респондентами партий в отношении "свой - чужой", стратифицированные по классовому принципу, показывают, что интересы высокодоходной части населения защищают 2 политические партии, а интересы низкодоходной части общества только 0,7 партии. При этом доля низкодоходной части населения страны в несколько раз выше ее высокодоходной части. На этом фоне политическая дезориентация населения приводит к парадоксальному политическому выбору и поведению. В то время когда существенная часть низкодоходной части населения констатируя КПРФ как партию выражающую их интересы, на предстоящих выборах собирается голосовать за Единую Россию, соглашаясь при этом с приверженностью интересов этой партии к социальным группам с высокими доходами¹¹⁵.

В этих условиях, когда общественное экологическое движение в целом позиционируется преимущественно в правой области политического спектра, существует несколько вариантов политического развития общественного экологического движения:

1. политизация движения, ее интеграция на основе идеологического плюрализма при количественном доминировании социальной и социалистической идеологических составляющих, при этом вполне возможно использование существующих институтов экологических партий (для этого варианта вполне вероятна смена политической ориентации существующих политических институтов движения).

2. политизация и интеграция части экологического движения в самостоятельную левую партию зеленых;

3. продолжение политики аполитичности или политической всеядности, при этом политическое развитие движения замораживается на уровне групп давления.

В условиях вероятностного роста социально-экологической активности населения сценарий последней стратегии становится наименее выгодным как с точки зрения самосохранения институтов, так и с решением стратегических целей движения. Поскольку при этом прогнозируется обострение идеологических конфликтов между социальными идентичностями движения без или с ограниченными организационными внутридвиженческими связями и информационным воздействием на свое окружение.

Сегодня, по данным опросов ИСПИ РАН¹¹⁶, наиболее благоприятным для развития экологических движений вектором эволюции России эксперты считают: усиление исполнительной вертикали государственной власти; усиление государственного регулирования экономики на основе рыночных институтов; рост благосостояния людей и социальной защищённости; укрепление социального согласия и партнёрства в гражданском обществе. В этом случае:

• заметно улучшится деятельность госструктур по охране природы и регулированию природопользования - по мнению 82% экспертов;

• резко повысится активность экологических общественных организаций - по мнению 52% экспертов;

• заметно активизируется экологическое предпринимательство - по мнению 48% экспертов и т.д.

• экологические проблемы реально перейдут в число приоритетных - по мнению 36% экспертов.