Кори, Жиль

 

Из всех обвиняемых на салемских судах самым стойким был 80-летний К. В течение двух дней его медленно сдавливали до смерти грузом, опускаемым на его тело. Согласно английскому закону, обвиняемый должен был отдать себя «на милость Господа и монарха» и заявить о своей виновности или невиновности. Если же он хранил молчание, его наказанием было peine forte et dure — медленное раздавливание с помощью все более и более тяжелых чугунных болванок, пока обнаженная жертва не соглашалась говорить или умирала. Еда разрешалась, «только в первый день — 3 кусочка самого плохого хлеба, и на второй день — три глотка стоячей воды, которая находилась на самом близком расстоянии от двери тюрьмы». — Сэр Уильям Блекстон. Современник Роберт Калеф рассказывает, как умирал К. 19 сентября 1692г., в понедельник, в открытом поле позади тюрьмы города Салема, «при сдавливании его язык вывалился изо рта, шериф с помощью трости с трудом вправил его обратно».

Наказание было фактически незаконным, поскольку, хотя pane, forte et dure в Англии не было отменено до 1827г., в Массачусетсе оно было запрещено еще в 1641г. 46 статьей Закона о привилегиях: «В качестве телесных наказаний мы не разрешаем тех, которые антигуманны, носят варварский характер или жестоки».

Сегодня нельзя определить, какое отвращение и противодействие снискали себе охотники на ведьм, устроившие это ужасное зрелище. Но некоторые сомнения в правомерности их действий явно возникли, поскольку на другой день, оправдывая их поступок как попытку «воздать мерой за меру», семейство Патнем (главные провокаторы на судах ведьм) вынуждено было распространить очередную фантастическую историю. Как и в других эпизодах салемского процесса, здесь возникает подозрение о тайном руководителе (Анна Патнем), «дергавшем за веревочки» и определявшем линию поведения. В истории было некоторое рациональное зерно, поскольку за 16 лет до этого К. действительно обвинялся в избиении человека до смерти, но немногие помнили об этом, и сам судья Сьюэлл признался, что «не мог об этом вспомнить, пока Анна Патнем не пересказала слов, произнесенных призраком К. в ночь шабаша [18-го], накануне казни [19-го]».

Эта история является самой бесчеловечной из всего салемского кошмара. Это величайшая ложь Салема. Томас Патнем, отец Анны, свидетельствовал:

«Прошлой ночью мою дочь Анну ужасно мучили ведьмы, угрожая, что ее задавят камнями до смерти перед К.; но, благодаря милости Господа, она получила наконец небольшую передышку. После чего перед ней появился (как она говорила) мужчина в развевающемся саване, который рассказал ей, что его К., затоптав до смерти своими ногами. После этого убийства ему [К.] явился дьявол и заключил с ним договор, пообещав ему, что он не будет повешен. Призрак сказал, что Господь ожесточил его сердце, и он будет сопротивляться суду и не умрет легкой смертью; потому что с ним следует сделать то, что он сделал мне. Призрак также сказал, что К. привлекался к суду по обвинению в убийстве, и что он [убитый] был знакомым ее отца, и что все это случилось до ее рождения».

Некоторые критики нашли серьезные причины, по которым старик мог отказаться давать показания: они говорят, что в те времена собственность преступника конфисковывалась и не наследовалась. В соответствии с данной точкой зрения (впервые предложенной на обсуждение в 1840г.) К. молчал только для того, чтобы передать свою собственность наследникам. Но это вступает в противоречие с фактами: в Америке собственность не конфисковывалась. Осужденные и казненные ведьмы (например, Джон Проктор) подписали завещание и передали свою собственность наследникам. Более того, «Уложение» 1604г. короля Якова I, согласно которому, после окончания выездной сессии суда, преследуемым передавались копии всех документов, специально сохранял «наследнику и преемнику каждой подобной личности его или ее титулы, передаваемые по наследству, наследство и другие права, как будто не было проведено никакого лишения гражданских и имущественных прав предшествующего владельца или наследодателя».

К. видел, что суд был связан призрачными показаниями, и игнорировал законы, применяемые к другим преступлениям, и что он никогда не добьется беспристрастного слушанья; поэтому он продемонстрировал свое презрение к происходящему. Как бы он мог доказать, что он не колдун, когда ему предъявлялись косвенные свидетельства? Отказавшись от дачи показаний, хотя и принеся себя в жертву, он обратил внимание общественности на творящееся зло.

 

Кошмар

 

Обычно используется как обозначение 1) демона (мары), якобы вызывающего дурные сны; 2) самого дурного сна. Нападавший демон часто рассматривался как инкуб или суккуб; так Бейлей в «English Dictionary» (1785) определяет инкуба как «ночной кошмар, заболевание, когда человеку во сне кажется, что на нем лежит большой вес; дьявол, который плотски познает женщину в образе мужчины». Подобная концепция очень древняя, поскольку в еврейской книге «Zohar» говорится, что эротические сны у мужчин вызываются суккубом, стремящимся зачать от него злых духов.

Хотя как мара, так и демон-инкуб являются проекцией подавленных сексуальных желаний, для удобства исследования различаются две дополняющие друг друга концепции: у демона-мары преобладает страх, а у демона-инкуба основным является удовольствие (хотя и соединяемое со страхом). Оба явления кажутся реально существующими, недаром Чарльз Лэм в очерке о колдовстве отмечает «дневную живость видений до самого пробуждения».

С 1627 по 1740г. демоны и насылаемые ими дурные сны вызвали появление, по крайней мере, 16 трактатов, но первое классическое описание сновидения в Англии появилось не ранее 1763г.:

«Ночной кошмар обычно охватывает людей, спящих на спине и часто начинается с страшных снов, которые вскоре сопровождаются затруднением дыхания, ощущением сдавливания груди и общим лишением свободы движений. Во время этой агонии они вздыхают, стонут, произносят неясные звуки и остаются в когтях смерти до тех пор, пока сверхестественными усилиями своей натуры или с внешней помощью не спасаются от этого ужасного сонного состояния. Как только они сбрасывают эту пространную подавленность и способны двигать телом, они поражаются сильным сердцебиением, большим беспокойством, слабостью и стесненностью движений, симптомы которых постепенно стихают и сменяются приятным ощущением, что они спаслись от такой неминуемой опасности» (Дж.Бонд, «An Essay on the Incubus or Nightmare»),

Все писавшие о данном предмете сходятся в наличии трех признаков ночных кошмаров:

1. Неописуемо ужасный страх, называемый в медицинских сочинениях Angst (использовался Фрейдом в 1895г., чтобы описать невроз, связанный с подсознательным подавлением сексуальных желаний и активности), часто сопровождаемый сладострастными ощущениями.

2. Ощущение тяжелого веса на груди, затрудняющего дыхание.

3. Чувство полной беспомощности перед лицом этих ужасов.

Подобный сон обычно сопровождается такими физическими проявлениями, как описано выше Бондом, и еще повышением кровяного давления. С другой стороны, наиболее распространенный обычный страшный сон не имеет признаков, описанных в пунктах 2 и 3, и характеризуется сильными эмоциями, вызывающими пробуждение; завершение сна блокируется пробуждением, и его содержание трудно вспомнить. В то время, как ночной кошмар и по сей день имеет те же самые типичные черты, которые схоласты былых времен приписывали демону-маре.

Поскольку ужас, лежащий в основе ночного кошмара, основывается на подавлении сексуальных желаний, он может быть тем сильнее, чем сильнее степень подавленности. Эрнест Джонс в «On the Nightmare» объясняет кошмар с точки зрения фрейдизма:

«Скрытое содержание ночного кошмара состоит в воображении нормального сексуального сношения, особенно в том виде, как это характерно для женщины: давлении на грудь, подчинении чужой воли, изображаемой как ощущение паралича, и половой секреции. Прямо указывают на его сексуальную природу и другие признаки: сильное сердцебиение, потливость, чувство удушья и т.п., являющиеся просто результатом подавления проявлений, испытываемых в некоторой степени во время коитуса, когда имеет место страх».

Рассуждения Джонсона не очень отличаются от рассуждений Жерве из Тилбюри (ок. 1218), который называл ночные фантазии, вырастающие из застенчивости и меланхолии, лампями, которые «тревожат умы спящих и давят на них своей тяжестью». Жерве продолжает: «Некоторые заявляют, что они видели эти фантазии во сне столь же отчетливо, что им казалось, все это было наяву. И мне приходится переубеждать их, потому что я знаю женщин, моих соседок, которые признавались мне, что, к стыду своему, они видели ночью обнаженные органы мужчин и женщин».

Подобный вид сексуального опыта описан монахиней из Лувьера, сестрой Марией де Сент-Сакрамент, рассказавшей о том, что случилось с ней после приставаний отца Пикара:

«Однажды отец Пикар проходил мимо меня и положил руку мне на живот, и тотчас я была осаждена самыми волнующими фантазиями. После того, как я отправилась в кровать, примерно в девять часов вечера, три раза я видела, как сильные чудесные вспышки упали с потолка на покрывало. Я очень испугалась. На следующий день чудовищный вес опустился на мои плечи, так что я думала, что задохнусь.

Казнь раздавливанием до смерти. Из «Theatrum Crudelilatum» Рихарда Ферштейна (1587).

Я с трудом приплелась, как только смогла, в келью матушки-настоятельницы и почувствовала, как эта тяжесть упала на землю с большим грохотом. В ту же самую секунду я сама рухнула на пол и поранилась, кровь хлынула у меня из носа и рта».

Сексуальное желание у большинства мужчин и женщин обычно не переходит в ночной кошмар, хотя может вдохновлять эротические сны. Однако у личностей, предрасположенных к эмоциональной нестабильности, жесткое подавление подобных эротических желаний вызывает сны, где человеческие существа замещаются сверхчеловеческими фигурами или даже неприятными животными, олицетворяющими силу и энергию.

«Изумительное описание» подобного рода ночного кошмара дает Бове в «Pandaemoni-ит» (1684):

«Мы увидели бедного молодого человека, лежащего безмолвно на кровати, его глаза были выпучены И устремлены в одну сторону комнаты, его руки были сжаты, волосы стояли дыбом и все тело покрыто потом, как будто он побывал в ванной. Наконец, ...он поведал нам свою удивительную историю. Он рассказал нам, что лежал примерно с полчаса, пытаясь заставить себя заснуть, но не мог из-за головной боли, и примерно в это время в комнате перед ним появились двое в облике очень красивых молодых женщин, чье присутствие осветило помещение... они стремились лечь к нему в постель, находясь одна с одной стороны, другая, следовательно, с другой стороны, чему он всячески сопротивлялся, ударяя их несколько раз кулаками, но при этом ничего не чувствовал, кроме пустоты. Они были настолько сильными, что стащили с него все постельные принадлежности, хотя он прилагал все усилия, чтобы удержать их, но они вытащили его из ночной рубашки. Он так долго боролся с ними, что пришел к выводу, что ему суждено умереть от их насилия. В течение всего этого времени у него не было сил ни говорить, ни звать на помощь».

Женщина, давшая обет безбрачия, может испытывать ночной кошмар, подавляя естественную потребность, и, действительно, самые яркие описания ночных кошмаров и инкубов исходят из монастырей. Парацельс в начале XVIe., утверждал, что демоны изготовлялись из менструальных выделений и, следовательно, монастыри были семинариями ночных кошмаров. Половое воздержание порождает подавление эмоций и, как следствие, различные виды галлюцинаций и видений [см. Ликантропия и Вампир}.

Взаимоотношения между желанием и страхом и происходящий вследствие этого конфликт в сознании личности проиллюстрирован в рассказе Бодена о ночном кошмаре одной молодой женщины:

«Молодая леди деликатных, неустойчивых привычек, примерно пятнадцати лет, перед началом месячных была охвачена приступом данного заболевания и стонала так болезненно, что разбудила своего отца, спавшего в соседней комнате. Он поднялся, вбежал в ее комнату и нашел ее лежавшей на спине, и кровь обильно струилась у нее изо рта и носа. Когда он потряс ее, она проснулась и рассказала, что ей показалось, будто какой-то большой тяжелый мужчина подошел к ее кровати и без всяких церемоний распростерся на ней. Несколько ночей назад она слышала во сне его стоны; теперь же ей показалось, будто этот мужчина придавил ее, и на следующий день у нее случились обильные месячные, после которых ее жалобы прекратились».

Как пишет Бартон в «Анатомии меланхолии» (1621), симптомы, связанные с ночными кошмарами, обычно исчезают после свадьбы.

Современные обозреватели и историки подтверждают свидетельства ранних источников об остром ощущении реальности во время ночного кошмара. В «Treatise on the Incubus or Nightmare» (1816) Дж.Уоллер писал: «Действительно, я не знаю способа, с помощью которого человек может убедить себя в том, что видения, возникающие во время ночного кошмара, не реальны, пока он не получит свидетельства других людей, которые присутствовали при этом и бодрствовали». Психиатр, обсуждающий ночной кошмар с удушьем, подтверждает это заявление: «Я обнаружил, что жертвы клаустрофобии ведут очень активную жизнь во сне и могут вводить ни с чем не сравнимые ужасы в свои сны». — Фодор, «Journal of Nervous and Mental Diseases», т. CI. Подобные замечания также проясняют «признания» некоторых ведьм по поводу шабаша, после того, как инквизиторы установили определенный образец.

Как говорилось выше, мару часто смешивают с инкубом. Аналогия между искушениями св. Бернарда или св. Маргариты Кортонской и бредом сумасшедшего отмечалась уже в 1834г.:

«Подобные галлюцинации настолько совпадают, что явления, вызванные ими, отличаются только в деталях. Рассказы наших психопатов напоминают рассказы древних святых и мистиков... различие лишь в именах. Таким образом, чтобы понять сущность инкуба, нужно прислушаться к одному из тех больных людей, которые жалуются на ночные посещения. Инкуб тот же, каким он был в былые времена, и поступает подобным же образом» (Лере, «Fragments psychologiques sur la folie», 1834).

Ночные кошмары косвенно соотносились с колдовством по двум резонам. Кошмар мог быть творением вселившихся демонов или возникнуть по требованию какой-либо ведьмы.

Францисканец отец Кандидус Броньолус в «Manuale Exordstarum» (1651) приводит молитву против дьявола, который «не должен досаждать мне ни в моих фантазиях, ни в воображении, ни телесно, особенно в тех членах, которые предназначены для деторождения». Подобное обращение напоминает гимн «Procul recedant omnia» (упоминаемый в статье о сук-кубе). Аналогичная связь была принята Боде-ном в «Demonomanie» (1580), которому рассказал о ней богатый фермер Николас Нобе: его часто посещал ночной суккуб или cache mares, и всегда на следующее утро старая ведьма приходила к нему просить подаяния.

Чтоб кошмаром стать в ночном тумане,

Из норы в трясине вылезает демон,

Ищет он девицу с беспокойным сном.

С адскою усмешкой ей на грудь садится,

Голова бессильно мечется в подушке,

Свесились бессильно руки-ноги вниз,

Чуть не задохнулась — не хватает духа,

Сердце замирает — смерть ее близка.

Эраэмус Дарвин (1731-1802)

Кроуч, Натаниэль (1632-1728)

Английский издатель и писатель, специали-зировшийся на публикации компиляций или антологий. Ему принадлежит 45 различных работ. По словам одного из современников, К. «публиковал очень полезные и забавные вещи».

Его серия из 12 «книг по одному пенни» об английской истории заслужила похвалу Д-ра С. Джонсона, как «наиболее подходящая для отсталых читателей».

Фронтиспис книги Н.Кроуча «The Kingdom of Darkness» (1688), самой яростной английской книги в поддержку колдовской истерии.

Под псевдонимом Р.Б. [Ричард Бартон] написал «The Kingdom of Darkness» (1688), один из последних диких выпадов сторонников колдовства, фантастическую смесь из грубых историй о ведьмах и дьяволах, чтобы опровергнуть «распространенные возражения и предположения саддукеев и атеистов своего времени, отрицавших существование духов, ведьм и т.п.».

К. выступает как здравомыслящий человек: «подобные превращения находятся вне пределов возможностей всех дьяволов ада, ...но с тех пор, как существует особый вид меланхолии, называемый ликантропией, люди начали воображать, что они превращаются в волков или других зверей». Но в основе его книги лежат все те же старые идеи, знакомые нам по процессам над ведьмами, с добавлением некоторых новшеств, таких, как рассказ о происхождении ведьминых кругов [см. Демонологи]. Книга проиллюстрирована небольшим количеством гравюр, а устрашающий фронтиспис показывает ведьм в действии: приготовляющих зелье из младенцев, воздающих почести дьяволу — козлу, танцующих в круге, — и повешенных!

 

Ламия

 

Общеупотребительное латинское слово, обозначающее ведьму. Согласно классической легенде, Л. была королевой Ливии, чья красота очаровала Зевса, от которого она родила нескольких детей. Гера, разгневанная неверностью своего мужа, превратила красоту Ламии в безобразие и убила ее детей. В отчаянии Л. стала убивать чужих детей. Ламия также могла возвращать свою прежнюю красоту, чтобы соблазнять мужчин и сосать их кровь. Слово «lamia» использовалось в Вульгате как эквивалент еврейского имени Лилит (первоначально вавилонский ночной дух, в еврейском фольклоре — имя первой жены Адама, а в книге «Emek ham-melech» —- призрак-соблазнитель). «Авторизованная версия» переводит «ibi cobavit lamia» (Исайя 34, 11) как «сова-сипуха поселится здесь», в то время как «Исправленная версия» называет ламию «ночным чудовищем» (Исайя, 34).

Таким образом, это слово имеет многочисленные ассоциации в фольклоре и легендах. В сочинениях демонологов lamia часто обозначало вампира или «ночной кошмар». Жерве из Тилбюри (ок. 1218г.) видел в lamia, называемой в народе masca, обычную ночную галлюцинацию, подобную маре, «которая тревожит умы спящих и давит их своей тяжестью». В дальнейшем образ lamia усложняется, поскольку связывается с striga или strix (совой-сипухой), вампиром, который нападает на детей, и используется для обозначения злых существ, тревоживших спящих. Слово явно имеет два значения: одно подчеркивает Дьявольскую природу (наподобие демона — суккуба), а другое (появившееся уже в начале 1Хв.) — ведьма. Николай из Жуэ, Профессор теологии в Праге и Гейдельберге (1402-1435) утверждал, что lamia действительно была демоном в облике старухи, которая воровала детей и поджаривала их на огне. Потт, исследуя сексуальные сношения между людьми и демонами (1689), различал несколько видов lamia: женщины, легко поддающиеся влиянию, обманутые дьяволом, воображающие, что могут совершать различные магические трюки, и женщины, сознательно вступающие в договор с Дьяволом, чтобы удовлетворять его непомерные сексуальные желания.