XIX век. Становление основ массовой художественной

Подготовки

Система образования в академиях художеств, замкнутая в себе и вычурно-элитарная, начинает угасать в середине XIX в. В это время у многих художников вызывает раздражение и оттал­кивает рутинность академизма, свойственный ему тяжелый корич­невый колорит и условные композиции с мертвенно-статичными позами. За пределами академий начинаются активные поиски но­вых приемов живописи, внимательное изучение проявлений цве­та в природной среде. Постепенно, в течение XIX в., в рамках ин­дивидуальных творческих мастерских накапливается новый теоретический базис, основанный на личном опыте и поисках ху­дожников. Это новое знание о цвете идет параллельно с начав­шимся еще в XVII в. активным развитием физики цвета (И. Нью­тон, М. Ломоносов, Юнг, Гельмгольц, Рунге, И. Гете и др.).

Открытие Н. Ньютона, разложившего при помощи призмы солнечный свет на составные цвета радуги, показало, что поня­тие «цвет» неразрывно связано со светом.

Внимательно рассматривая природу света Ньютон экспери­ментально доказал, что свет лежит в основе нашего восприятия, связанного с органами чувств, способных интерпретировать воз­действие электромагнитных излучений. Таким образом, Ньютон первым выделил три уровня в природе цвета — физическое излу­чение, физиологический механизм восприятия и психический уро-

Школа. Париж, 1815 г.

вень, где цвет определяется взаимодей­ствием как психического уровня, так и физиологического.

В начале XIX в. последователь Нью­тона Томас Юнг выявил, что для цвето­вого смешения достаточно иметь всего три составляющие из спектра, чтобы по­лучить с их помощью все остальные цве­та, в том числе и белый. Эти составляю­щие приводят в действие механизм анализа излучений, находящийся в сет­чатке глаза. Этим механизмом являют­ся различные нервные волокна в сетчат-

ке глаза, способствующие вызыванию различных ощущений. Не­обходимые три составляющие для получения всех цветов свиде­тельствуют о том, что светочувствительных волокон должно быть тоже три. Начиная с Юнга, цвет в науке стали рассматривать как «ощущение».

Идея Юнга была продолжена и развита в трудах Г. Гельмголь- ца. Он объясняет природу восприятия цвета тем, что при излуче­нии наиболее сильно возбуждается один из светорецепторов и незначительно два других. Таким образом, он объяснил восприя­тие трех чистых цветов, кроме белого и желтого, характеризуе­мых одинаковыми возбуждениями нескольких фоторецепторов.

Фундаментальный вклад в науку о цвете внес Э. Геринг, объяс­нивший восприятие чистых цветов и трехкомпонентной организа­ции светового зрения. Противостоящие чистые цвета, названные им оппонентными, Э. Геринг связал с шестью специфическими ме­ханизмами на сетчатке и предположил, что «эти механизмы ха­рактеризуются тремя ассимилятивными процессами с максимума­ми, соответствующими ощущениям красного, желтого и белого цветов, и тремя диссимилятивными процессами с максимумами, соответствующими зеленому, синему и черному цветовым ощу­щениям». А так как в любой момент времени может происходить или ассимилятивный, или диссимилятивный процесс, то «воспри­нимаемый цвет всегда определяется только тремя из шести про­цессов, и в этом причина трехкомпонентности цветового смеше­ния». Таким образом, Геринг стал рассматривать физиологию зрения в ракурсе психологических феноменов.

Одновременно с XVII в. с академической системой художествен­ного образования формируется система массовой общеобразова­тельной подготовки (школа), которая, как ни странно, также оказа­ла влияние на изменение системы и методов обучения цвету на уровне профессионального художественного образования.

В XVII в. мысль о значимости и необходимости обучения изоб­разительной грамоте (впервые после Памфила) была высказана выдающимся педагогом Я.А. Коменским. Рассматривая рисование как общеобразовательный предмет, он вносит его в реестр школьных предметов (но не обязательным), но при этом не дела­ет различий в методах и системах обучения искусству в общеоб­разовательных и специальных школах. Коменский опирается на сложившуюся систему обучения рисованию в академии худо­жеств. Рисование в школе не разделяется на рисунок и живопись, а включает в себя общие знания в области изобразительной гра­моты. Это становится характерной чертой для школьного обуче­ния вплоть до конца XX в. большинства европейских стран.

Наиболее важным в образовании выдающийся педагог счи­тал обучение по образцам (выполнение копий). Хотя Коменский не включил рисование в курс школьного образования как обяза­тельный предмет, все стены его классов в Пансофической школе были расписаны. То есть, вся программа обучения на год, содер­жание обучения, его суть, были отображены на стенах — с тем, чтобы закрепить его в материальных образах. Этот аспект инте­ресен тем, что информация в школе была подана наглядно. Кро­ме того Коменский считал, что каждый художник-педагог должен знать не только свои предметы, но и основные дидактические принципы.

Важность умения рисовать отмечал и английский педагог и философ Джон Локк, однако он ограничивается общими рассуж­дениями о пользе рисования. Необходимость умения рисовать для познания определенной действительности через обучение с ори­гинала (натуры) отмечал французский философ Жан-Жак Руссо. Пытаясь более глубоко проанализировать важность рисования, он выделил занятие «искусством не ради самого искусства», а ради приобретения «верного глаза и гибкой руки».

В конце XVIII начале XIX вв. рисование становится общеоб­разовательным предметом в школах большинства стран. Первым рисование ввел швейцарский педагог И.Г. Песталоцци. Он при­давал важное значение наглядности в обучении как средству раз­вития ребенка, формирование умений наблюдать, сравнивать предметы, выявляя их общие и отличительные признаки, и соот­носить их с другими предметами. Песталоцци рассматривал ри­сование как предмет, предваряющий обучение письму. Он пред­ложил изучать форму через овладение измерением (геометрией), рисованием и письмом. Большое внимание педагог уделял мето­дам обучения, справедливо считая, что от этого зависит его ус­пех. Свои взгляды на необходимость обучения рисованию Пес­талоцци изложил в книге «как Гертруда учит своих детей».

Ученики и последователи Песталоцци (И. Шмидт, Рамзауаэр, К. Солдан и др.) разрабатывают и развивают методики обучению