5.4. Субъектно-ориентированный подход и методологические проблемы разработки целевых программ обеспечения общественной безопасности населения Новосибирска

5.4. Субъектно-ориентированный подход и методологические проблемы

Социальное отражение действительности не только отображает действительность, но и отражается в ней. Преобразование действительности опирается на образы, выступающие как средства практической деятельности. Следовательно, целостный процесс социального отражения действительности функционально дифференцирован. Один и тот же образ может выступать и как результат отображения данного объекта, и как средство его поиска, распознавания и т. п. В первом случае образ функционирует в качестве средства отображения действительности субъектом, во втором случае – как средство ее преобразования, регуляции. Необходимо обусловленная цикличностью субъект-объектного взаимодействия функциональная дифференциация социального отражения конституирует отражение как процесс трансформации и дифференциации образов, имеющих различное функциональное предназначение.

Процессуальность социального отражения находит выражение и в процессуальности преобразования действительности, которое регламентируется последовательностью образов, составляющих программу деятельности. Программа есть мысленно зафиксированный перечень действий, которые необходимо совершить для достижения цели данной деятельности ¹³. Программы непосредственно складываются из тех образов действительности, которые сформировались в сознании субъекта в процессе отображения. Но определяющим фактором для трансформации этих образов и организации их в программу является цель как финальный образ преобразуемой действительности.

В обществе функционируют различные программы социальной деятельности, которые формируются как на основе обыденных знаний, так и на основе различных специализированных форм социального отражения – мифологии, религии, науки и т. п. Научное программное обеспечение практической деятельности основывается на полном раскрытии реально существующих вариантов развития данного конкретного объекта (процесса), его оценки с точки зрения объективных интересов данного субъекта, выборе оптимального варианта развития и выработке программы действий, направленных на актуализацию наиболее благоприятной возможности.

В организационном плане целевая программа есть комплекс мероприятий, направленных на достижение заданных конечных результатов и решение конкретных проблем. Обычно представляет собой директивный и адресный документ, увязывающий действия разных организаций и лиц-соисполнителей, независимо от их ведомственной подчиненности, по срокам выполнения этапов работ и выделяемым ресурсам ¹⁴.

Зафиксированные в программе цели разделяются на подцели более дробного характера, выявляются ресурсы, необходимые для их согласованной реализации. На основе фиксированной иерархии целей и подцелей разных уровней формируется дерево целей и дерево обеспечивающих их достижение ресурсов.

На ранних этапах развития технологии программирования программы писались в виде последовательностей командных процедур – системы так называемых неотложных мер. Они содержали описание алгоритма деятельности как последовательности шагов, ведущих от варьируемых исходных данных к искомому результату. Типичными примерами здесь являются программы политических партий. В масштабных программах стали выделять их обособленные части и оформлять их как подпрограммы. В технологии процедурного программировании большая программа представлялась совокупностью процедур-подпрограмм. Одна из подпрограмм являлась главной, и с нее начиналось выполнение программы. Программа в целом и отдельные подпрограммы могли иметь сложную нелинейную структуру, предусматривающую разветвления и циклы в зависимости от успеха реализации ее отдельных составляющих. Так, партийная программа могла разделяться на программу-максимум и программы-минимум.

Поскольку существование социального субъекта представляет собой длящийся, постоянно протекающий программируемый процесс, то реализация лишь части подпрограмм может быть отложена на определенное будущее, тогда как жизнедеятельность в текущей действительности, непрерывный процесс объективации субъекта требуют относительно автономного программного обеспечения повседневности. Решение данной задачи обеспечивает объектно-ориентированный подход, описывающий действительность как совокупность взаимодействующих между собой объектов. Управление взаимодействиями осуществляется через изменения состояний объектов путем реализации конкретных проектов.

Объектно-ориентированный подход предполагает, что при разработке программы должны быть определены классы используемых в программе объектов и построены их описания, затем созданы экземпляры необходимых объектов и определено взаимодействие между ними. Некоторые параметры объекта могут быть локализованы внутри него и недоступны для прямого воздействия извне.

Объектно-ориентированное программирование базируется на объективации, т. е. связывании (или инкапсуляции) в объекте социокультурного кода программы, и обеспечивает скрытое ее действие. Создаваемые порождающие объекты (например, новое здание прокуратуры, помещения для участковых или сеть общественных добровольных формирований по охране правопорядка) могут генерировать сеть производных объектов, наследующих ядерный социокультурный код. Таким образом, объективно-ориентированный подход обеспечивает скрытое управление объектами заинтересованности, экономит силы и средства, затрачивавшиеся ранее на преодоление противодействия объекта управления, незаметно стимулирует привлечение локальных ресурсов.

Объектно-ориентированные программы направлены, как правило, на защиту, помощь, поддержку и развитие контролируемого относительно пассивного социального субъекта посредством формирования для него благоприятных, с точки зрения программирующего субъекта, внешних объективных условий. В последнее время в теории и практике управления получил развитие субъектно-ориентированный подход, опирающийся на раскрытие исторического потенциала субъекта, мобилизацию его социокультурных ресурсов путем активизации базисных архетипов культуры, реализованных в сценариях и антисценариях его прошлого развития. Набор базисных архетипов культуры социального субъекта составляет социокультурный код его генотипа. Социокультурный код определяет основание генетической программы субъекта, реализуемой с различной степенью адаптивности в конкретной социокультурной среде. Объективные различия в данной среде и определяют сценарные вариации реализации генетической программы социального субъекта ¹⁵.

В сфере обеспечения общественной безопасности и правопорядка разрабатываются и реализуются различные программы. В зависимости от используемого дисциплинарного теоретического основания выделяют экологические, социологические, биопсихологические, социально-психо­логические программы. В зависимости от типа заинтересованного социального субъекта и объекта преобразования это могут быть государственные, региональные, корпоративные, общинно-территориальные, церковные, тюремные, семейные и другие программы, в том числе программы обеспечения общественной безопасности, правопорядка, предупреждения преступности, борьбы с преступностью, а также программы исправления и примирения, компенсационные и реабилитационные программы ¹⁶.

Программа борьбы с преступностью имеет статус документа, определяющего систему мер борьбы с ней посредством указания задач, средств, способов, этапов, механизма реализации соответствующих мер, а также показателей ожидаемых результатов. Структура программы борьбы с преступностью может включать: 1) концепцию; 2) организационно-правовое обеспечение; 3) кадровое обеспечение; 4) подсистему мер борьбы с отдельными видами преступлений и обуславливающие их негативные социальные явления; 5) участие негосударственных объединений в борьбе с преступностью; 6) финансирование программы; 7) сроки и контроль реализации программы ¹⁷.

Представление о структуре программы является важным с точки зрения анализа того, каким образом дифференцируется путь достижения цели, на которую направлена целевая программа. Проведенный нами анализ целевых комплексных программ в сфере обеспечения общественной безопасности и правопорядка в городах России показал, что в них предусмотрены следующие категории основных мер и мероприятий:

1. Борьба с организованной преступностью и терроризмом.

1. Борьба с экономическими преступлениями и коррупцией.

2. Борьба с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и сильнодействующих препаратов.

3. Борьба с преступлениями против личности и преступными посягательствами на жилища.

4. Профилактика правонарушений и совершенствование деятельности участковых уполномоченных милиции.

5. Предотвращение детской безнадзорности и преступности.

6. Обеспечение деятельности правоохранительных органов.

Конкретным примером может служить структура «Комплексной программы по профилактике правонарушений и усилению борьбы с преступностью в городе Сургуте на 2003–2004 годы» с общим финансированием 1 228 668,08 тыс. руб.

Программа включает более 100 мероприятий по следующим приоритетным направлениям борьбы с преступностью:

– борьба с терроризмом, организованной преступностью, преступностью в сфере экономики;

– охрана общественного порядка и общественной безопасности, совершенствование профилактической деятельности, борьба с детской преступностью и безнадзорностью;

– укрепление материально-технической базы правоохранительных органов, повышение социальной защищенности их сотрудников.

Мероприятия программы ориентированы на реализацию и решение следующих целей и задач, которые, как предполагается, должны отразиться в конкретных ожидаемых результатах (табл. 5.1).

Таблица 5.1

Цели и задачи	Ожидаемые результаты
1. Контроль над криминальной ситуацией
2. Укрепление доверия населения города к работе правоохранительных и контролирующих органов, формирование позитивного общественного мнения о правоохранительной деятельности и результатах борьбы с преступностью	1. Повысится доверие и уважение населения к органам власти и управления, правоохранительным ведомствам, а также их сотрудникам, максимально будут обеспечены права и законные интересы граждан
3. Укрепление учетно-регистрационной, служебной дисциплины и законности в правоохранительных органах, улучшение межведомственного взаимодействия, снижение темпов прироста и доли тяжких преступлений, повышение их раскрываемости	2. Укрепится межведомственное сотрудничество правоохранительных органов в борьбе с преступностью

Продолжение таблицы 5.1

Цели и задачи	Ожидаемые результаты
	3. Наметится тенденция к снижению общего числа зарегистрированных на территории округа преступлений и темпов прироста тяжких и особо тяжких преступлений, повысится уровень их раскрываемости
4. Мобилизация всех сил и средств правоохранительных органов, дислоцированных на территории города, других ведомств в борьбе с преступностью и коррупцией, обеспечение экономической безопасности города путем противодействия различным формам посягательств на собственность, независимо от ее формы, усиление контроля в финансово-кредит­ной и банковской сферах за производством и реализацией продукции, сбором налогов и других обязательных платежей	4. Снизится уровень криминализации экономики, возрастет сбор налоговых и иных платежей в бюджеты всех уровней
5. Повышение эффективности борьбы с организованной преступностью, терроризмом и экстремизмом, незаконным оборотом оружия	5. Будут существенно ослаблены позиции организованной преступности, усилится борьба с коррупцией
6. Обеспечение общественной и личной безопасности, создание обстановки спокойствия в общественных местах	6. Произойдет оздоровление обстановки в общественных местах, обеспечение оптимального реагирования на состояние общественной безопасности
7. Поэтапное формирование действенной системы профилактики правонарушений, контроля за миграционными процессами

Окончание таблицы 5.1

Цели и задачи	Ожидаемые результаты
8. Повышение ответственности органов власти за организацию и результаты борьбы с преступностью, охрану правопорядка, более полное использование имеющихся ресурсов и возможностей
9. Сохранение и закрепление профессионального кадрового ядра правоохранительных органов, обеспечение правовых, социальных, материальных и морально-психологических условий и необходимых гарантий для службы и быта сотрудников и членов их семей, повышение социального статуса сотрудников и престижности работы в правоохранительных органах	7. Укрепится профессиональное ядро правоохранительных органов, их материально-тех­ническая оснащенность будет доведена до установленных норм положенности
10. Оснащение правоохранительных органов необходимым вооружением, средствами защиты, спецсредствами, оперативной, специальной и криминалистической техникой, системами и средствами связи, компьютерной и иной оргтехникой, транспортом, обмундированием и снаряжением, оборудованием и размещением в зданиях и сооружениях в соответствии с нормативами

Сопоставление представленных в сводной таблице целей и задач программы, с одной стороны, и ожидаемых результатов – с другой, позволяет обратить внимание на недостаточную методическую проработку программы в части, касающейся описания ожидаемых результатов. Для ряда задач не зафиксировано содержание ожидаемых результатов. Задачи, как правило, более детализированы, нежели описания ожидаемых результатов. Кроме того, формулировка многих результатов не предполагает операционализации в виде конкретных индикаторов, которые позволяли бы измерить и проконтролировать результативность деятельности по реализации программы.

С точки зрения требований программно-целевого подхода представляется недостаточно прозрачной взаимосвязь между целью программы, ее подцелями и задачами, а также основными направлениями ее реализации. Этот недостаток связан с серьезными концептуальными затруднениями, нерешенными при формировании теоретических оснований программы. Ведь если целью программы является контроль над криминальной ситуацией, то на основании научного понятия данного контроля дальше последовательно, пошагово должны быть дифференцированы все опосредствующие его формы организации деятельности.

Сама же цель должна формулироваться как желательный результат решения ключевой для социального субъекта проблемы. Но эта проблема по существу в программе не формулируется. Необходимость подготовки Программы «Общественная безопасность и правопорядок» вызвана оперативной обстановкой в Сургуте. Не следует ли тогда цель программы формулировать как «упрощение» сложной оперативной обстановки? И в концептуальном обосновании программы указать тогда основные пути и тенденции, определяющие варианты развития, упрощения и усложнения оперативной обстановки?

Реализация этих методологических принципов требует основательной научно-теоретической работы и конкретных прикладных исследований оперативной обстановки. Только опираясь на этот фундамент, можно ожидать сколько-нибудь эффективной деятельности по решению актуальных, назревших проблем. Между тем и проблемы эти необходимо еще выявить в специальном исследовании и обосновать их разрешимость.

Столь тщательная и кропотливая научная работа предполагает научное отношение к преобразуемой действительности, хотя программа может включать меры самой разной мировоззренческой природы, в том числе обыденно-практические предложения по обеспечению текущей деятельности. Так, предлагается приобрести форменное обмундирование для курсантов лицея, отделать фасад здания ГИББД плитами «Сэмстоун», закупить оргтехнику и т. п.

За столь обширным сводом отдельных нужд и забот, агрегированных из текущих планов отдельных подразделений, теряется из виду конечная цель программы и пути ее достижения. Разработчики программы ожидают, что в результате ее реализации «наметится тенденция к снижению общего числа зарегистрированных на территории округа преступлений». По отношению же к предыдущему пятилетнему периоду указывается, что с 1997 г. рост преступности составил 32,5 % (уровень преступности на 10 тыс. человек населения вырос с 281 до 286 преступлений). В рамках действия данной тенденции возможность снижения преступности в последующие два года представляется маловероятной либо не зависящей от мероприятий программы, эффект отдачи рассчитать непросто. Приходится констатировать, что рассматриваемая программа не исходит из научного прогноза развития обстановки в области профилактики правонарушений и борьбы с преступностью. Программа констатирует определенные факты, которые интерпретируются не в горизонте научно-прикладного знания, а в горизонте утопического сознания.

Указанные недостатки присутствуют и во многих других аналогичных программах. Так, в программе «О мерах по улучшению общественной безопасности в г. Новосибирске на 1999–2000 годы» конечный результат прежде всего усматривается в создании необходимых условий для снижения уровня преступности (правонарушений) и уменьшения их последствий. «Программа по обеспечению общественной безопасности и борьбе с преступностью в г. Новосибирске на 2002–2004 годы» в качестве одного из конечных результатов также предусматривает снижение уровня преступности. Аналогичные ожидаемые результаты фиксировались и в федеральных целевых программах по борьбе с преступностью.

Насколько существенным может быть данный результат для городского населения? На фоне скачкообразного роста преступности в предшествующие десятилетия снижение ее, если оно не будет кратным, едва ли будет сколько-нибудь заметным для населения.

Такое целеуказание неэффективно и для оценки результативности правоохранительной деятельности ¹⁸. Во-первых, уголовная статистика достаточно условна. Во-вторых, уровень преступности во многом является терпимым для самого общества. Правоохранительные органы в роли надстройки лишь отражают, регулируют и контролируют спонтанные криминогенные процессы.

«Процентомания» неизбежно ведет к тому, как справедливо указывает Ю. Е. Аврутин, что «деятельность органов внутренних дел становится все более эфемерной, мнимой, не обеспечивающей правовой порядок» ¹⁹. Это форма оперативно-служебной деятельности в рамках практической реализации утопии («практопии»), когда органы даже формально становятся как бы отсутствующими в реальной правовой жизни, не владеют оперативной обстановкой и сколько-нибудь достоверной и практически значимой для информацией.

Так, например, поразительным и для обывателя, и для любого профессионала в своей сфере деятельности выглядит следующее положение из программы по г. Сургуту: «7.1.9. Провести совместные мероприятия по документированию, сбору информации по преступной деятельности и привлечению к уголовной ответственности “воров в законе”, лидеров и активных участников организованных преступных формирований, а также принятию мер, способствующих приостановлению и прекращению деятельности контролируемых ими объектов». Включение данного положения означает, что систематическая работа в этом направлении ранее не велась, а правоохранительные органы совершено не представляют организацию, силы и средства того противника, против которого они намереваются усилить борьбу.

Отсутствие сведений о противнике – субъекте преступлений и правонарушений – характеризует практически все целевые программы обеспечения безопасности. Эти программы ориентированы на профилактику правонарушений, борьбу с преступностью как некоторыми эпифеноменами. Реальный субъект противодействия – склонная к делинквентности и преступности категория населения – в картине мира программ отсутствует.

Такого рода бессубъектность программ является одним из проявлений специфически логико-познавательного искажения, абберации, выражающейся в так называемом овеществлении, реификации (от лат. res – «вещь») социальной действительности. Реификация выражается в тенденции объективировать социальные явления, рассматривать социально обусловленные действия так, как если бы эти действия обладали собственной «естественной природой».

Данная иллюзия обычно рассматривается как проявление фетишистского сознания субъектов, включенных в массовую практическую деятельность, но превратно осознающих зависимость результатов собственных действий от совокупной деятельности в целом. В результате, как писал К. Маркс, характеризуя фетишизм участников товарного производства, «в глазах последних их собственное движение принимает форму движения вещей, под контролем которого они находятся, вместо того, чтобы его контролировать» ²⁰.

В рамках объективистского подхода их собственное социальное движение субъектов воспринимается как объективный, самообусловленный процесс. Так, например, говорят о росте цен как некотором объективном явлении, тогда как для специалиста это детерминированный различными причинами процесс повышения цен субъектами рынка, отражающий как глубинные сдвиги в материальном производстве, так и экономико-психологические эффекты повседневности.

А. М. Яковлев выделяет два варианта реификации в криминологии: во-первых, это описание преступности как объективно существующей, качественно определенной, локализованной в определенной сфере социального пространства совокупности преступлений; во-вторых, это объективация в субъекте – выделение субстанциональных преступных качеств и преступников как их прирожденных носителей ²¹. При таком понимании, подчеркивает А. М. Яковлев, «возникает соблазн попытаться изъять преступность из жизни общества (или конкретной сферы жизнедеятельности), не затрагивая остальных сторон общественной жизни» ²².

«Борьба» с преступностью – в лучшем случае метафора, но метафора, которая ведет к определенным последствиям онтогносеологического и социально-практического характера. Парадигмы борьбы с преступностью, ее контроль позволяют абстрагироваться от субъекта общественно опасного поведения, совершать феноменологическую редукцию и выносить этот субъект «за скобки».

Поскольку контрсубъект есть terra incognita, то в картине мира программы реально остается только один субъект – сами правоохранительные органы, которые обеспечиваются, укрепляются и оснащаются. Соответственно по своему конкретному содержанию программы обеспечения общественной безопасности становятся главным образом программами жизнеобеспечения правоохранительных органов, слабо учитывающих деятельность иных субъектов – преступников и самодеятельность населения в области обеспечения общественной безопасности.

Абстракцию субъекта программирования от контрсубъекта отличает упоминавшийся выше объектно-ориентированный подход, базирующийся на объективации, т. е. связывании (или инкапсуляции) в объекте социокультурного кода программы. Объективно-ориентированное программирование обеспечивает скрытое управление объектами заинтересованности, создавая объективные условия, ведущие их деятельность в желательном направлении.

Именно так формулируется основная цель «Программы по обеспечению общественной безопасности и борьбе с преступностью в городе Новосибирске на 2002–2004 годы»: «…создание благоприятных условий для обеспечения безопасности жизни, деятельности граждан и организаций путем объединения усилий государственных, муниципальных, общественных и других структур в г. Новосибирске». Аналогично формулируется ожидаемый конечный результат программы: «Создание необходимых условий для повышения уровня безопасности городского сообщества».

Применение объективно-ориентированного подхода в программировании является оправданным при том условии, что создание объективных условий, «совершенствование инфраструктуры и материальной базы общественной безопасности» действительно ведут к повышению уровня безопасности. Предполагается, что контрсубъект откликается на управляющее воздействие, следует заданному социокультурному коду поведения и наилучшим способом использует предоставленные возможности. Поэтому накопление сил правоохранительными органами, создание безопасных условий для развития городского сообщества целесообразно, так как формирует необходимый потенциал безопасности.

В этих условиях должно наблюдаться повышение доверия граждан к государственным и муниципальным органам власти, а также обеспеченное укреплением инфраструктуры безопасности снижение уровня преступности. Но отмеченный В. В. Лунеевым кризис социально-правового контроля как раз и выражается в том, что доверие граждан к правоохранительным органам в России не столь высоко, а рост преступности опережает превенцию. Таким образом, технология объективно-ориентированного программирования деятельности по обеспечению общественной безопасности и правопорядка, представленная серией федеральных, региональных и муниципальных программ, оказывается неэффективной ²³.

Довольно в трагических тонах о заведомой обреченности этих программ на неуспех говорил В. Н. Лопатин: «При определенном уточнении целей и задач борьбы с преступностью за это десятилетие ни одна из них не была достигнута, хотя при принятии очередной программы, как правило, говорилось о выполнении в основном предыдущей. Одной из основных причин такого положения, на наш взгляд, является то, что все программы были нацелены на усиление борьбы, где главными показателями являлись число новых законов и иных нормативных правовых актов, рост количества и численности силовых структур, число проведенных проверок, операций и т. п., когда борьба в конечном итоге превращается в самоцель: борьбы ради борьбы» ²⁴.

Мистика борьбы, ассоциирующаяся не только с денежным («деньги ради денег») и плановым («план ради плана») фетишизмом, находит рационально-практическое разрешение в процессе самовозрастания преступности. Борьба, разумеется, ведется не ради борьбы, а ради победы в виде контроля над преступностью. Но по неумолимым законам рыночной экономики контроль над ценами, рынком, корпорацией и т. п. означает включенность в контролируемый процесс. Вследствие этого благополучие субъекта контроля зависит от масштаба контролируемого процесса. Столь парадоксальный результат «усиления борьбы» является серьезным доводом против разработки антикриминогенных программ, о чем пишет, в частности, В. В. Лунеев ²⁵.

Любопытными в связи с затронутым вопросом представляются размышления Я. С. Гилинского о кризисе уголовной политики. Он указывает, что, хотя уровень преступности в «развитых странах» существенно выше, чем в России, там «вполне цивилизованно реагируют на преступность и другие девиации», тогда как у нас «идет постоянное нагнетание паники («moral panic»), запугивание населения» с целью наращивания кадрового обеспечения спецслужб для дальнейшего «усиления борьбы». Я. С. Ги­линский ссылается на известные данные о том, что по количеству полицейских и прокурорских работников на 100 тыс. человек населения Россия занимает первое место в мире, а отставание наблюдается по количеству судей ²⁶.

На наш взгляд, речь может идти о кризисе технократически ориентированной правоохранительной политики вообще. Экономически эффективной становится переориентация на того субъекта, безопасное развитие которого является определяющей ценностью. Что же делать? Какими критериями определяется субъектная ориентация программ деятельности?

Здесь следует исходить из того, что правоохранительные органы государства являются в конечном счете органами социальной самозащиты населения, которое и самоорганизуется в это государство. Преступность представляет собой форму диссипативного поведения населения, его диссимиляцию из установившейся социальной организации, наличного правопорядка. В лице правоохранительных органов массовый социальный субъект выделяет специализированный социальный субъект для отображения, контроля и коррекции массового поведения в рамках данной его самоорганизации. Таким образом, правоохранительные органы являются специализированным средством социального самоконтроля населения.

Разрабатываемые программы обеспечения общественной безопасности и правопорядка структурно-функционально являются программами деятельности целокупного социального субъекта (общества в целом) и, следовательно, программами деятельности, прежде всего, массового социального субъекта, а затем только – программами деятельности органов власти как специализированного субъекта. Специализированный субъект разрабатывает программу деятельности массового субъекта, а в случае ее принятия – обеспечивающую ее программу собственной деятельности.

Субъектно-ориентированный подход в программировании общественной безопасности и правопорядка исходит из ориентации на население как субъект и объект обеспечения собственной безопасности. Поэтому даже наименования программ должны указывать не на территорию (город), в котором предполагается «обеспечить безопасность» или «усилить борьбу с преступностью» (населения), а на само население (например, «Программа обеспечения безопасности населения Новосибирска»). Субъект ориентации может быть зафиксирован по-разному – население, жители, граждане, коммунальное сообщество и т. п. Но принципиально важным является указание на массовый социальный субъект, поскольку, скажем, безопасность города может обеспечиваться и при полном отсутствии в нем населения («мертвые города»). Такого рода переориентация позволяет в программах перенести акценты с правоохранительных органов на население.

Субъектно-ориентированный подход направлен на активизацию субъекта, актуализацию в его деятельности недоиспользованных возможностей, мобилизацию его социокультурного потенциала. Для этого массовому социальному субъекту необходимо осознать наличие конкретной проблемной ситуации, для решения которой предназначается программа. Повышение степени рефлексии и локализация неординарной проблемы предполагают интенсивную информационно-аналитическую деятельность, вносящую в ситуацию коррективы по значимым для субъекта параметрам.

С точки зрения реализации субъектно-ориентированного подхода представляется весьма важным, что в программах по обеспечению общественной безопасности и борьбе с преступностью в г. Новосибирске стабильно выделяются мероприятия по информационно-аналитическому обеспечению и учебно-просветительской работе. Конечный результат реализации данного блока мероприятий должен контролироваться путем изменения степени рефлексии населением актуализированной программой проблемы. Сдвиги общественного мнения предлагается контролировать как по внешним признакам (кампания, моды, волны общественного интереса), так и в рамках регулярного социологического мониторинга.

Проведение в рамках программы мониторингов общественного мнения, массовых криминологических опросов должно быть первым звеном в реализации программы и неотъемлемой составляющей контроля эффективности ее выполнения. При отсутствии мониторинга становится невозможным определение результативности программы.

Обратим внимание на то, что во многих программах в качестве одной из первоочередных задач указывается повышение доверия (или его восстановление) граждан к государственным и муниципальным органам власти. Единственным надежным способом измерения этого доверия являются массовые опросы населения, которые довольно регулярно проводятся на федеральном уровне и далеко не всегда на региональном.

Повышение доверия населения к правоохранительным органам может быть обусловлено, в частности, большей удовлетворенностью их деятельностью по обеспечению общественной безопасности. Поэтому общественное мнение населения, в том числе его удовлетворенность, предлагается рассматривать как единственный показатель оценки работы милиции ²⁷.

Думается, что несмотря на весь субъективизм этот показатель является едва ли менее надежным, чем иные криминологические показатели, как то: число арестов, доля тяжких преступлений, их раскрываемость и т. п. Показатель же доверия населения уже включается, как было сказано, во многие программы, хотя и редко измеряется.

Исходя из сложившейся практики разработки программ, можно считать, что с позиций субъектно-ориентированного подхода рост доверия населения к правоохранительным органам является одним из конечных ожидаемых результатов, на достижение которых ориентируется программа. Структура программы, ориентированной на показатель доверия, должна разрабатываться путем научно-обоснованного последовательного дезагрегирования этой конечной цели на подцели и задачи. Соответственно значимость любого комплекса мероприятий и объемов его финансирования следует определять исходя из объективно измеряемого вклада данного комплекса мероприятий в общий прирост доверия.

Реализуемые в нашей стране программы обеспечения общественной безопасности и правопорядка пока далеки от реализации методологических принципов программно-целевого подхода. Этот подход зачастую имитируется, нежели действительно всерьез воплощается в соответствующих научно обеспеченных разработках. Для понимания того, какими путями можно восстановить доверие населения к правоохранительным органам, необходимо хотя бы использовать специальные разработки в области психологии доверия ²⁸.

Что касается позиции криминологии, то Я. С. Гилинский, отвечая на вопрос журналиста, предложил два варианта: «Когда меня спрашивают, что делать, чтобы изменилось отношение населения к милиции, я всегда говорю: надо сделать две вещи. Во-первых, перейти на защиту населения, резко усилить патрульно-постовую службу. Во-вторых, совместно с администрациями районов навести порядок с освещением города и защитными устройствами в подъездах домов» ²⁹.

Возможно, решение задачи является не столь простым, хотя рекомендации Я. С. Гилинского не противоречат известным данным. Субъектно-ориентированный подход не универсализирует рецепты деятельности, предлагая учитывать закономерности поведения субъекта, его стереотипы. Поэтому сам социальный субъект, в том числе социум Новосибирска, нуждается в обстоятельном изучении, результаты которого позволят использовать известные научно-практические разработки применительно к его культурно-историческим особенностям в подготовке программных документов, направленных на обеспечение безопасности городского сообщества в целом и каждого жителя города в отдельности.