§ 4. Плюрализм философий: концептуальное оправдание

и проблема выбора

Историко-философский ракурс проблемы

Плюрализм философии¹ является историко-философским фактом. С самого начала возникновения философии обнаружилась возможность неоднозначного подхода к истолкованию проблем бытия, познания, этических и эстетических ценностей. При этом существовало стойкое убеждение, что истинное (действительное) бытие и истинное (соответствующее действительности) познание единственны. Следовательно, философ, признавая свою собственную философию за единственно истинную, отказывает всем другим как заблуждающимся в праве на существование. Наибольшая терпимость к инакомыслию в истории философии присуща, пожалуй, скептицизму, позицию которого ясно выразил Секст Эмпирик (вторая половина II в. – начало III в.): "… ни одно из борющихся положений не стоит выше другого, как более достоверное, ибо все они равны в отношении достоверности и недостоверности". В XIX веке идею толерантности философских и научных знаний продолжает разрабатывать конвенционализм (Э.Мах, П.Дюгем, А.Пуанкаре)². Элементы конвенционализма присущи прагматизму, операционализму, неопозитивизму.

Наряду с расхожим мнением о том, что "сколько философов, столько и философий" можно указать на тенденцию сближения позиций философов в условиях взаимодействия и развития. Реализуются две тенденции:

– к дивергенции (различению, расхождению);

– к конвергенции (сближению, единению).

Общее, единое существует в философии объективно даже в альтернативных направлениях – идеализма и материализма¹. Есть в истории философии такие концепции, которые в своих крайностях сходятся и представляют возможности синтеза противоречивых идей. Так учения Парменида Элейского и Гераклита Эфесского о бытии исходят из прямо противоположных предпосылок. Вечное, неизменное и неподвижное бытие Парменида дополненное учением Гераклита об абсолютном движении бытия диалектично реализуется в гегелевской философии бытия².

Вопрос о плюрализме философий, время от времени возникавший в истории философии, не находил своего убедительного решения. Череда различных по содержанию и единых по предмету философий варьируется от полного противопоставления друг другу, до серьезного их совпадения, эквивалентности. Жесточайшая борьба философских школ, течений, направлений и их редкое сотрудничество существовали на протяжении всей истории философии. Как справедливо заметил А.Шопенгауэр, "каждый вновь появляющийся философ поступает так же, как каждый новый султан, первым делом обрекающий своих братьев на казнь"³. В полном соответствии этой традиции Шопенгауэр относился к своим знаменитым предшественникам и современникам – классикам немецкой философии. Идейная нетерпимость присуща большинству философов. О них весьма нелестно отзывался Ж.-Ж. Руссо: "Если их послушать, разве нельзя их принять за толпу шарлатанов, что кричат каждый свое на общественной площади: "Идите ко мне, только я один не ошибаюсь". Один утверждает, что тел вообще нет в природе и что все есть мое представление о них, другой – что нет ни одного вещества, кроме материи, ни одного бога, кроме Вселенной. Этот заявляет, что не существует ни добродетелей, ни пороков, и добро, и зло в области нравственности – это выдумки; тот – что люди суть волки и могут со спокойной совестью пожирать друг друга"¹. Опять-таки сам Руссо не отличался учтивостью в критике своих оппонентов.

Речь идет не только о нетолерантном (нетерпимом) восприятии чужих философских идей, но и об их реальной множественности и объективной противоречивости. Вплоть до XIX века не было убедительных попыток гносеологического осмысления существа плюрализма философий. Дело представлялось так, словно многообразие философий являет собой аномалию одного единственно истинного философского знания. Критика этих "аномальных" философий с позиций, чаще всего "моей", единственно истинной, воспринималась всегда как борьба за "правильную философию", "верный метод", "научность философского знания". К примеру, критика Марксом и Энгельсом младогегельянцев в совместных работах "Немецкая идеология" (1844) и "Святое семейство…" (1845) носила крайне ожесточенный характер, как, по мнению Ленина, и должен утверждаться "воинствующий материализм". Предельная жесткость к своим оппонентам была свойственна большинству философов.

Отметим, что марксисты осознавали и отмечали в своих работах, хотя бы в самом общем плане, естественность (объективность), онтологическую, гносеологическую, социальную и ценностную (идеологическую) обоснованность плюрализма философий. Речь идет об учении о диалектическом противоречии между философскими знаниями как источнике развития философии, о признании объективных оснований возникновения и развития идеализма, об анализе объективно позитивных и негативных сторон философии Гегеля и Фейербаха и о многом другом, что оправдывает философский плюрализм. Отдадим должное и противникам марксизма, коих сегодня не перечесть. Они обвиняют философию последнего (диалектический материализм) в "политизированности", "идеологической зашоренности", "догматизме", "партийной непримиримости", "в ожесточенной борьбе против инакомыслящих", в том, что она (философия диалектического материализма) объявляет себя "единственным подлинно научным учением". Но теперь уже диалектическому материализму отказывают в возможности быть равным среди других.

В реальном анализе противоречий и многоаспектности философских направлений, течений и школ все противоборствующие стороны забывают о "реальном плюрализме" и относительной истинности философских знаний. В преддверии 90-х годов вышла книга с претенциозным названием "Какая философия нам нужна?". Дюжина авторов, каждый из которых имеет свои особые претензии к официальной философии, задается вопросом, однозначный ответ на который в принципе невозможен. Эти философы (как, впрочем, и другие) вправе решать, какой курс философии им следует читать студентам сегодня, но говорить о должном в философском знании крайне самонадеянно.

История философии – это история борьбы альтернативных мнений, отстаивающих по преимуществу единственно истинную философию. Сегодня, однако, существуют философии, не признающие "принцип единственности бытия, истины и значения". Они настаивают на онтологическом, гносеологическом, аксиологическом, естественнонаучном оправдании многоистинного альтернативного бытия философий и науки. В свете сказанного возникают следующие вопросы:

1. Можно ли признать плюрализм альтернативных философий естественным путем их существования и развития?

2. Характерна ли эта черта только лишь философии или она свойственна и естествознанию?

3. Можно ли признать все философии истинными или только некоторые, или даже одну из них?

4. Правомерен ли вопрос о "нужной" философии?

Теоретические основания философского плюрализма

Со времен открытия неэвклидовых геометрий альтернативные математики, логики, физические теории и иные естественнонаучные и гуманитарные концепции уже не вызывают удивления: они становятся фактом, повлекшим за собой повышенный интерес к проблемам философского и научного плюрализма. Первыми исследователями плюралистической проблематики в области естествознания и философии становятся упомянутые выше философы-физики, создавшие гносеологическую концепцию конвенционализма. Последний предполагал возможность существования множества эмпирически эквивалентных научных теорий, выбор среди которых предпочтительной определяется негласным соглашением ученых¹.

Неопозитивизм существенно усилил аргументацию конвеционализма, включив в нее результаты гносеологического исследования языка и логической структуры естественнонаучных знаний, этики и эстетики. "С одной стороны, – пишет Гейнеман, один из исследователей проблемы плюрализма знаний, – фактически альтернативная логика, теория познания, эстетика и т.д. и, с другой стороны, одно-, двух- и многозначные теории познания, метафизики (имеется в виду философии) и эстетические теории"². Фактически это приводит к утверждению гносеологического релятивизма, к потере "одной истины, одного бытия и одного значения". Гейнеман считает несостоятельными философские и научные исследования в рамках кантовского гносеологического монизма. "Одна истинность, одно бытие и одно значение отпали исключительно как абсолютные сущности трансцендентального платоновского богатства идей"³.

Гейнеман формулирует "основной закон альтернатив"⁴ в качестве универсального принципа познания, суть которого такова: все альтернативные теории имеют право на существование. Ошибки начинаются там и тогда, где и когда философ (теоретик) свою собственную теоретическую концепцию считает единственно истинной. Основной закон альтернатив исходит с необходимостью из того "факта, что человек, якобы, "верящее животное", а у веры в распоряжении имеются альтернативные перспективы и подходы. Гейнеман видит онтологические основания плюрализма альтернатив "в конкретном богатстве действительности", а гносеологические основания – в "неисчерпаемости резервуара человеческого духа". Философы, по словам Гейнемана, – начинают познание с Бога, с Мира, с Человека, полагая какую-либо сторону, аспект главными. Но в реальности все стороны равнозначны. Это, по мнению Гейнемана (и мы с ним, по существу, согласны), не является релятивизмом, поскольку при всех трансформациях сторон, объект исследования остается инвариантным (постоянным, неизменным)¹.

Историко-философский и проблемный анализ современных теорий познания свидетельствует не только о том, что нельзя считать существование альтернативных философских и научных теорий аномалиями познания, т.е. плюрализм не только является нормой познавательного творчества людей, но и прямо указывает на объективные теоретические основания его возникновения и развития. Такими основаниями плюрализма философии и науки являются: онтологические, гносеологические, аксиологические (идеологические и неидеологические), научно-теоретические.

Онтологическим основанием, лежащим в природе самого бытия, является многообразие, многосторонность, многоплановость, многофакторность его свойств, связей, отношений, вещей и явлений. То, что становится предметом познания философии, науки (в том числе ненаучного и вненаучного знания), онтологически неисчерпаемо в многообразии и многосущественности². Мир, данный нам в "одном экземпляре", поворачивается к нам разными сторонами, которые объективно выступают как вещи, свойства, отношения, а субъективно (в теориях) отражаются в многообразии подходов, методов и плюрализме теорий.

Наиболее значимыми для философского и научного плюрализма обычно считаются гносеологические основания, предпосылки. Еще в античной гносеологии можно отметить постоянное "жонглирование" своеобразием и ошибочностью индивидуального познания и устойчивыми изъянами общечеловеческой его природы. Софист Протагор из Абдеры (480 – 410 до н.э.) в известном изречении – "Человек есть мера всех вещей…", – подытожил существовавшие в скептицизме идеи релятивизма и плюрализма в теории познания. Мир таков, каким он представляется человеку в чувственном и мысленном познании. Иными словами, сколько людей, столько и знаний. Ставится под сомнение объективность знаний¹ и предполагается их плюрализм. Античный скептицизм еще более усилил субъективный фактор в познании и впервые обозначил гносеологические основания плюрализма философского и научного познания.

В гносеологии Ф.Бэкона (1561 – 1626) особое внимание уделяется естественным человеческим факторам и свойствам, искажающим наше познание, плюрализирующим его. Их Бэкон называл "призраками" или "идолами": 1) "призраки рода" – это врожденные, общие для всех людей, обусловленные несовершенством органов чувств условия познания; 2) "призраки пещеры" – это врожденные индивидуальные несовершенства способности познания, характерные для органов чувств и интеллекта; 3) "призрак" рынка" – это социально обусловленные ошибки познания, связанные с многозначностью слов и неправильным употреблением языка и речи; 4) "призрак театра" – это ошибки познания, связанные с поклонением авторитетам (старой философии, старым обычаям, нормам познания, общепризнанным (харизматическим) личностям и т.п.

Бэконом дана широкая панорама субъективных зависимостей, обусловленностей, факторов, ставших гносеологическими основаниями плюрализма в любом типе познания. Современные гносеологии, учитывая историко-философский опыт и актуальные исследования в обосновании и объяснении феномена философского и научного плюрализма, указывают на ряд основных факторов, названных нами гносеологическими основаниями плюрализма, которыми являются:

1) содержание и уровень развития знаний субъекта философского или научного познания. Им может быть личность или научный коллектив (научная школа). "Каков поп, таков и приход" – русская поговорка, оттеняющая глубокую зависимость результатов творчества от духовной наполненности личности творца;

2) содержание и уровень развития философского и научного знания общества. В своем познании и познавательном творчестве субъект ограничен уровнем развития и содержания общественного сознания. Аристотелю оказалась не под силу даже классическая физика Ньютона, а Ньютону – релятивистская физика и квантовая механика;

3) гносеологические особенности субъекта познания, обусловленные спецификой отражения органов чувств и интеллекта, способами их взаимосвязи, отношением к опытному и теоретическому знанию, к научным и ненаучным их компонентам и многим другим сторонам познания;

4) уровень развития методологической культуры. Еще и сегодня используется ограниченная метафизическая методология познания, когда разработана диалектическая ее альтернатива. Диалектика давно должна была быть глубоко осознана как философский и научный метод познания, лишенный метафизической ущербности;

5) теоретические установочные предпосылки (основополагающие принципы и законы, способы организации теоретической системы, выбор методологии и парадигмальных познавательных установок);

6) способность субъекта к многостороннему, многоаспектному и многоплановому отражению объекта познания.

Аксиологическими (оценочными) основаниями плюрализма философии и науки является вся совокупность оценочных факторов, определяющих теоретическую значимость того или иного альтернативного подхода к философским и научным теориям. Общими для философии и науки являются неидеологические ценности знания, исключающие социально-групповую или классовую заинтересованность обеих дисциплин. Философские теории, в лице своего творца-философа являются носителем социально-групповых ценностей, идеологии. И первые и вторые серьезно сказываются на содержательном своеобразии знаний и служат реальным основанием плюрализма.

Нельзя не отметить важнейший фактор плюрализации собственно философского знания – естественнонаучные ее основания. По существу, именно естествознанию принадлежит инициатива уточнения гносеологической установки о единстве бытия, истины и значения. Реальностью сегодняшнего времени является наличие плюрализма современных естественнонаучных концепций. Современная релятивистская физика и квантовая механика давно преодолели гносеологический монизм своих создателей. Сегодня реально существуют десятки концепций современных неклассических физик. Такая ситуация в естествознании не могла не сказаться на общегносеологической оценке плюрализма философий и ненаучных типов знаний.

В познавательном процессе мы часто абстрагируемся от неважных, малозначащих сторон познания, выделяя основополагающие, существенные. Реальный познавательный процесс должен включать в себя как можно большее число сторон, компонент, условий познания. Таково существо требований диалектического метода любого познания. Рассмотренные нами основания плюрализма философий и науки являются объективными, независимыми от нашей воли и желания, условиями бытия этого плюрализма. Это закономерности прогрессирующего познания.

Итоги и выводы

1. Плюрализм философий является естественной формой возникновения, развития и функционирования философского знания. Он существует как альтернативные концепции в виде:

1) явно противоречивых теорий, исходно утверждающих в одной из них то, что в другой (других) отрицается (например, материализм-идеализм);

2) предметно-эквивалентных, отличающихся исходными предпосылками (принципами, парадигмальными установками и методологией) (например, неотомизм и православная философия);

3) взаимодополнительных (например, философские концепции материализма, субъективного идеализма и других).

2. Плюрализм – черта любого теоретически представленного знания, в том числе и научного. Существует, однако, стойкое убеждение в том, что "в науках… область разногласий сравнительно небольшая… Изучающий любую из наук в известном смысле лишен выбора: он усваивает установленные истины, которые могут быть, правда, дополнены, конкретизированы, но едва ли опровергнуты. Не то в философии…"¹. Анализ современных разделов естествознания показывает, что научный плюрализм – явление не менее распространенное, чем плюрализм в философии, правда, об этом мало известно автору цитируемого труда. Научный плюрализм имеет те же теоретические основания, что и плюрализм философский.

3. Плюрализм, обнаруживший себя в математике, логике, физике и других естественных науках послужил источником философского его осмысления. Последняя четверть XIX – первая половина XX в. – время серьезного философского интереса к проблеме плюрализма в позитивисткой философии. Вначале проблема научного и философского плюрализма решалась в рамках гносеологии конвенционализма. Неопозитивизм и постпозитивизм, концептуально отграничив научное и философское знание как принципиально различные, придали философскому плюрализму характер абсолютного релятивизма.

4. Теоретическими основаниями философского плюрализма являются онтологические (наличествующие в самом бытии), гносеологические (имеющие место в познании), аксиологические (оценки в сфере философии и науки), предпосылочные (основополагающие для любой теории принципы и методология). Анализ этих оснований свидетельствует о том, что плюрализм не является капризом человеческого духа, а имеет глубокие корни в самом бытии, познании и культуре.

5. Философский плюрализм, как мы понимаем, не является гносеологическим релятивизмом¹. Альтернативные философские концепции не безразличны к собственной истинности, не являются толерантными даже в случае их предметной эквивалентности. Несомненно, концепции конкурируют друг с другом, а основным критерием выбора предпочтительной является наибольшая адекватность (соответствие знаний объекту, действительности). Нет таких философий, которые были бы безразличны к оценке истинности своих знаний. К примеру, иррационалистические философии убеждают нас в невозможности разумного познания бытия. Однако свой тезис о неразумности познания они доказывают средствами разума.

6. Спектр истинности философских теорий, как и выбор предпочтительной из них, велик. Все они не могут оказаться равноистинными. Выбор среди них более адекватной философии всегда остается актуальным и изначально определяется критериями, соответствующими философской позиции выбирающего. Можно указать три типа критериев, явно или неявно используемы в гносеологическом выборе предпочтительной философии: логические критериальные принципы, философские и метанаучные².

7. Вопрос о сущности философского знания в значительной мере зависит от предпосылочных оснований философии (основополагающих принципов, методологии, мировоззренческих и идеологических установок). В нашем случае вопрос о том, "какая философия нам нужна?", по преимуществу связан с профессиональными предпочтениями и значимостью философского курса для становления научно-ориентированного, нравственно оправданного, гуманистического мировоззрения студента. Данный курс лекций по истории философии по возможности учитывает профессиональную специфику и научную ориентацию студентов. В своем выборе структуры и содержания историко-философского курса, учитывая многообразие студенческих предпочтений и профильную ориентацию, мы опирались на требования Госстандарта и следующие установки:

– истинность предпочитаемого философского знания должна быть максимально обоснована практикой и конкретно-научными знаниями;

– курс философии должен быть подчинен цели профессионализации знаний студентов;

– курс философии должен расковывать творческий потенциал студентов, побуждать их к обязательному использованию методологических возможностей философских знаний в научных исследованиях;

– курс философии должен стать смыслообразующим фактором в системе научных и профессиональных знаний студентов. Философия должна давать ясные и привлекательные перспективы в поисках смысла жизни и целеполагающих ценностей.