Толкиен и его мир. Энциклопедия

К

желавшую утопиться, море вынесло к берегу, которым «правил конунг Ионакр. Увидев ее, он привел ее к себе и женился на ней. У них было трое сыновей...». Любопытно отметить, что «Песнь о Нибелунгах», в которой также излага ется история Сигурда и Брюнхильд, опускает мотив волшебного кольца. Вооб ще вся предыстория сватовства Гунтера (скандинавского Гуннара) к Брюн хильде (Брюнхильд) изложена в этом произведении очень скупо. Вот что гово рит Хаген, будущий убийца Зигфрида (Сигурда):

...Я вам, — добавил Хаген, — вполне могу ручаться,

Хоть и не приходилось мне с Зигфридом встречаться,

Что это он со свитой стоит перед дворцом.

Себя он сразу выдает и статью, и лицом. О нем уже немало дошло до нас вестей. Сразил он нибелунгов,

двух братьев королей: Из них был Шильбунг старшим

и Нибелунг меньшим. Тот бой затмил все подвиги,

содеянные им. Слыхал я, что без свиты,

с своим конем сам друг, Однажды ехал Зигфрид

игору видит вдруг,

Апод горой толпятся какие то бойцы. Тогда еще не ведал он, кто эти храбрецы. То были нибелунги, которые когда то Там, на горе, в пещере,

зарыли клад богатый, А ныне порешили достать и разделить. Могло такое зрелище любого удивить. Подъехал витязь ближе к толпе

бойцов чужих, И, путника приметив, вскричал

один из них: «Вон, Зигфрид Нидерландский,

прославленный герой!..» Да, навидался удалец чудес под той горой!

Тут Шильбунг с Нибелунгом встречать его пошли.

Вняв общему совету, просили короли, Чтоб клад отважный витязь

делить им пособил, И были столь настойчивы,

что витязь уступил. Там камней драгоценных

была такая груда, Что их на ста подводах не увезли б оттуда, А золота, пожалуй, и более того.

Таков был клад, и витязю пришлось делить его.

1 7 3

К

Меч нибелунгов взял он в награду за труды,

Но помощью своею довел лишь до беды: Остались недовольны два брата дележом И с Зигфридом рассорились,

виня его во всем. Хотя и охраняли особу королей Двенадцать великанов, лихих богатырей, — Что толку? Поднял Зигфрид свой Бальмунг,

добрый меч, И великаньи головы в траву упали с плеч.

Перевод Ю. Корнеева

Далее Хаген рассказывает, как Зигфрид одолел прочих нибелунгов во главе с кар ликом Альбрихом, у которого отнял плащ невидимку; с тех пор нибелунги при знали Зигфрида своим владыкой.

Как видим, «Песнь о Нибелунгах» упоминает о кладе лишь мимоходом, а о вол шебном кольце в ней нет ни слова; это неудивительно, ибо германский Зигфрид, в отличие от скандинавского Сигурда, — образец доброго господина, средоточие всех возможных добродетелей, и главное для безымянного автора «Песни» — по казать Зигфрида «рыцарем без страха и упрека». Посему все события, не связан ные со сватовством Гунтера и гибелью Зигфрида от руки Хагена, поэта не ин тересуют (следует заметить, что и в таких произведениях, как «Песнь о рого вом Зигфриде» и «Народная книга о роговом Зигфриде», гораздо подробнее рас сказывающих о предыстории сватовства Гунтера, также ничего не говорится о каком либо волшебном кольце).

Кольцо Власти в произведениях Рихарда Вагнера

Мотив «проклятого золота» привлекал многих авторов, к примеру Ф. Фуке де ла Мотта, К. Хеббеля, Г. Ибсена и др. Однако наиболее полное отражение этот мотив получил у Р. Вагнера в его оперной тетралогии «Кольцо Нибелунга».

Первая часть тетралогии, «Золото Рейна», начинается с того, что власти тель нибелунгов Альберих добивается любви русалок Рейна, хранительниц зо лотого клада. Русалки отвергают его, и тогда уязвленный их насмешками Аль берих похищает золото, о котором одна из русалок говорит так:

...Весь мир властно наследует смелый, Золото Рейна

вперстень сковав:

втом перстне — безмерная мощь!

Здесь и далее перевод В. Коломийцова

Но сковать этот перстень дано не всякому. Это сумеет сделать лишь

...тот, кто отвергнет власть любви,

1 7 4

К

кто сладких ласк лишит себя, —

лишь тот волшебною силой из золота перстень скует!

Похитив золото, Альберих проклинает любовь и тем самым обретает возмож ность выковать перстень, дающий власть над миром. Вагнер строго следует мифологической традиции: этот перстень приумножает богатство Альбери ха. Вот что говорит Миме, брат и жалкий раб властителя нибелунгов:

...Коварством злым добыл Альберих подводный клад

исковал кольцо;

итеперь перед ним трепещем мы в страхе: мой брат силой перстня всех нас обратил в рабов. Прежде беспечно мы своим женам в блестках ковали тонкий убор, —

много нарядных вещиц, —

ирады были труду.

А ныне в ущельях, по воле злодея, мы служим все ему одному. Ненасытный брат кольцом узнает,

где скрыт подземный огонь золотой:

ивот мы копаем, ищем и роем, добычу плавим

исплавы куем; свой покой забыв,

владык копим мы клад...

Боги Вотан (Один) и Логе (Локи) спускаются во владения Альбериха, чтобы забрать у него похищенное золото, — богам нужно расплатиться с великанами Фафнером и Фазольтом, которые воздвигли им небесный чертог. Причем обо им известно, что Альберих выковал себе перстень, и Вотан намеревается заб рать у него кольцо:

...Владеть этим перстнем я считаю полезным...

Боги находят Альбериха и пытаются выманить у него золото. А тот в ответ произносит горделивые слова:

...В облаках живете вы, не зная забот, — смеясь, любя...

1 7 5

К

Но мой кулак, кулак золотой, вас поймает! Как от любви отрекся я, так и вы все

с нею проститесь! Вот золота блеск, —

его вы будете жаждать!..

Однако спесь Альбериха оказала ему злую услугу: хитроумный Логе сумел обез вредить нибелунга. Боги связали Альбериха и вынесли его из подземелья, а за тем потребовали у него золото. Альберих соглашается отдать клад, но при бавляет себе под нос:

...Лишь бы перстень остался моим, тогда мне и клада не жаль:

ведь опять накопиться и вырасти вновь

не замедлит он силой кольца...

Но Вотан замечает кольцо и требует отдать и его. Альберих умоляет не заби рать перстня, но боги не внемлют мольбам нибелунга. И тогда Альберих про клинает кольцо:

...Ты проклятьем был рожден,— будь проклят, перстень мой! Ты давал мне — власть без границ, неси отныне

смерть — взявшим тебя! Лихой бедой радость сменяй;

не на счастье сверкай золотым огнем!

Тот, чьим ты стал, пусть чахнет в тревоге, других же вечно пусть зависть грызет. Всех щедротой своей мани, но всем приноси

только тяжкий вред!

Без наживы владельца оставь, но убийц введи в дом его!

На смерть обреченный, будет несчастный дрожать и день за днем

в страхе томиться всю жизнь, — властитель твой — и твой жалкий раб:

до тех пор, пока ты опять ко мне не вернешься! —

Так в страшной моей беде кольцо мое я кляну!

1 7 6

К

Проклятие Альбериха начинает исполняться почти сразу. Вручая великанам золото, Вотан хочет припрятать кольцо, а когда Фафнер требует отдать перстень, бог заявляет, что не сделает этого ни в коем случае. И лишь мрачное пророчество богини земли Эрды, предрекающей закат и гибель богов, застав ляет Вотана расстаться с кольцом. Между тем Фафнер ссорится с Фазоль том и убивает своего соратника, чтобы тот не завладел перстнем.

Прежде чем продолжить, позволим себе небольшое отступление. Вагнер вво дит в свой текст тот мотив, который отсутствует в приведенном выше скан динавском мифе, хотя и является вполне скандинавским по духу, — мотив все могущества судьбы. Судьба определяет не только жизнь людей, но и поступки богов, и даже боги не в силах изменить предначертанного ею. Подвластен судь бе и Вотан — верховный бог пантеона. Проклятие Альбериха сбудется незави симо от того, кто окажется владельцем кольца — человек или бог.

Правда, Вотан пытается обмануть судьбу и устраивает так, что на свет рождается герой, не ведающий страха, — витязь Зигфрид. Именно Зигфрид может добыть кольцо, вернуть его рейнским девам и тем самым спасти себя и богов; как говорит Альберих:

...На бесстрашном слабеет проклятье мое:

он добычи не знает чар, кольца мощь бесполезна глупцу...

Но обстоятельства сильнее бога: Зигфрид убивает дракона Фафнера, завладе вает чудесным перстнем, однако вскоре гибнет и сам, а перстень по воле судь бы возвращается к русалкам Рейна. А боги — боги погибают в пламени пожа ра, охватившего небесный дворец Вальгаллу...

В сказании о кольце нибелунга, как его излагает Рихард Вагнер, есть одна лю бопытная деталь, которая напрочь отсутствует в суровом скандинавском мифе: сковать кольцо власти может лишь тот, кто откажется от любви. Такое под силу лишь уродливому, отвергнутому и осмеянному Альбериху. Ины ми словами, власть и любовь — понятия несовместимые; разумеется, тут ска зывается влияние галантного века, темное Средневековье не знало подобного противопоставления.

Кольцо Власти у Толкиена

Толкиен опускает мотив проклятого золота. У него нет ни слова о сокровищах нибелунгов или кого то еще, которые кто либо похищает. Все гораздо проза ичнее — и вместе с тем страшнее. Главный антагонист Добра Саурон, верный прислужник злого бога Моргота, вначале был одним из майаров. Обманом завое вав доверие эльфов, Саурон вместе с ними стал ковать Кольца Власти. Втайне от эльфов он выковал Первое Кольцо, могущественнее всех остальных. Как гла сит стих, предваряющий трилогию:

1 7 7

К

...Эльфам — Три Кольца — во владенья светлые.

Гномам — Семь Колец — в копи горные. Девять — Людям Мертвецам,

ибо люди — смертные. И Одно — Владыке Тьмы, в земли черные —

ВМордор, где таятся силы тьмы несметные.

Втом одном Кольце — сила всех колец, Приведет в конце всех в один конец —

ВМордор, где таятся силы тьмы несметные.

Перевод В. Воседого

Напомним, что магической силе Кольца Всевластья противостоять не может никто — ни человек, ни хоббит, ни эльф, ни даже маг. Читателям «Властели на Колец» наверняка памятен диалог Фродо и Гэндальфа в первой книге «Храни телей»:

«— Да как же я! Ты, Гэндальф, ты и сильный и мудрый. Возьми у меня Кольцо, оно — тебе.

—Нет! — вскрикнул Гэндальф, отпрянув. — Будь у меня такое страшное могу щество, я стал бы всевластным рабом Кольца... Ужасен Черный Властелин — а ведь я могу стать еще ужаснее. Кольцо знает путь к моему сердцу, знает, что меня мучает жалость ко всем слабым и беззащитным, а с его помощью — о, как бы надежно я их защитил, чтобы превратить потом в своих рабов. Не навязывай мне его! Я не сумею стать просто хранителем, слишком оно мне нуж но».

Кольцо Всевластья развращает любое живое существо и подчиняет его своей воле; зов Кольца настолько силен, что ему невозможно противиться; сила Коль ца столь велика, что для владельца, кем бы тот ни был, очень сложно расстать ся с ним хотя бы на мгновение; благодаря ему все представляется в искажен ном, уродливом виде.

«Фродо неохотно вытащил Кольцо. Но едва Бильбо протянул к нему руку, Фродо испуганно и злобно отшатнулся. С неприязненным изумлением он внезапно за метил, что его друг Бильбо куда то исчез: перед ним сидел сморщенный карлик, глаза у карлика алчно блестели, а костлявые руки жадно дрожали. Ему захо телось ударить самозванца. Мелодичная музыка вдруг взвизгнула и заглохла — у Фродо в ушах тяжело стучала кровь. Бильбо глянул на его лицо и судорожно прикрыл глаза рукой».

Кроме того, Кольцо служит как бы мостом между двумя мирами — реальным и призрачным. Раненный Моргульским клинком, Фродо постепенно переходит из одного мира в другой.

«— Объясни мне, почему они такие опасные, эти Черные Всадники? — попросил Фродо. – И что они хотели сделать со мной?

— Они хотели пронзить твое сердце Моргульским клинком, — ответил Гэн дальф. — Обломок клинка остается в ране и потом неотвратимо двигается к сердцу. Если бы Всадники своего добились, ты сделался бы таким же призрач ным, как они, но слабее — и попал бы под их владычество. Ты стал бы призра

1 7 8

К

ком королевства Тьмы, и Черный Властелин тебя вечно мучил бы за попытку присвоить его Кольцо... хотя вряд ли найдется мука страшнее, чем видеть Коль цо у него на пальце и вспоминать, что когда то им владел ты».

Символично, что уничтожить Кольцо — пускай и против собственной воли — по могает тот, кто сильнее всех (разумеется, после Саурона) стремился им зав ладеть — Голлум. Вспомним эту сцену: Фродо стоит на краю Роковой рассели ны, над ревущим пламенем, в которое он должен бросить Кольцо, и понимает, что не сможет этого сделать. И тут на него набрасывается Голлум... Корот кая схватка, Голлум откусывает Фродо палец с Кольцом, теряет равновесие — и падает в расселину вместе со своей «прелестью». Когда бы не Голлум, Фродо не сумел бы истребить Кольцо.

Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что толкиеновское Кольцо Власти (или Всевластья) есть литературная квинтэссенция мифологемы кольца.

Толкиен и Вагнер

Известно, что Толкиен не любил Вагнера и весьма неодобрительно относился к вагнеровским толкованиям германо скандинавской мифологии. По сообщению Х. Карпентера, «...Толкиена всегда беспокоило сравнение “Властелина Колец” с творчеством Вагнера, и однажды он сказал: “Общего у этих колец только то, что оба они круглые”».

Между тем у обоих колец можно найти больше общего, чем признавал Толки ен: оба кольца символизируют власть, возбуждают стремление к власти у тех, к кому попадают, и т. д. Кроме того, у обоих колец «общие предки» из германо скандинавской мифологии. Однако могущество кольца у Вагнера бе рется извне; в отличие от Кольца Всевластья, оно не обладает собственной силой или силой своего создателя. Вдобавок имеется еще одно существенное различие. Вагнеровское кольцо всего лишь возбуждает в своем владельце стремление к наживе и — опосредованно — к власти. У Толкиена же Кольцо Всевластья действует значительно более тонко, играя на желаниях и тай ных мечтах своих «хранителей».

Итоги

«Динамическое развитие» мифологемы кольца власти представляется вполне очевидным: от перстня, приумножающего богатства, до кольца, обладающего собственной злой волей и несущего только гибель. Безусловно, здесь прослежи вается явное влияние христианства, «перетолковавшего» языческую мифоло гему в соответствии с религиозными принципами. Язычники скандинавы не вос принимали богатство — и, следовательно, власть — как порок; Вагнер устами своих героев повторяет, что истинная власть доступна лишь тому, кто от казывается от любви, власть и богатство несовместимы с любовью (во всяком ее проявлении, будь то любовь мужчины к женщине или «всего лишь» любовь к ближнему); для Толкиена стремление к власти, алчба, порочно изначально, ибо любая власть — от Бога и иной власти быть не может (не случайно свою

1 7 9

К

рецензию на «Властелина Колец» Клайв С. Льюис озаглавил «Развенчание вла сти»).

Если вдуматься, во всемогуществе Кольца Всевластья у Толкиена опять таки просматривается мифологический мотив. Кольцо как круг символизирует бес конечность, следовательно, кольцо власти подразумевает бесконечную власть, власть надо всем сущим. «И объединить навек... под владычеством всесильным» — иначе говоря, окольцевать, то есть заключить в замкнутый круг, из которого нет выхода. Таким образом, словосочетание «Кольцо Все властья» помимо прямого смысла имеет еще и метафорический; впрочем, эти два смысла не существуют один без другого.

Вполне возможно, что на Толкиене история кольца власти не закончена — ведь «магические Кольца не пропадают бесследно: со временем они возвращаются в мир...».

КОЛЬЦО СУДЬБЫ (RING OF DOOM)

См. Маханаксар.

КОРНИ ЗЕМЛИ (ROOTS OF EARTH)

Основа, «фундамент», на котором покоится Арда.

См. Арда.

КОРМАЛЛЕН (CORMALLEN)

В переводе с синдарина «золотое кольцо». Равнина в Северном Итилиэне, на которой 6 апреля 3021 года Третьей эпохи состоялось публичное чество вание хоббитов Фродо Торбинса и Сэммиума Гужни.

КОРОЛЛАЙРЭ (COROLLAIRЁ)

В переводе с квенийского «холм лета».

См. Эзеллохар.

КОРСАРЫ УМБАРА (CORSAIRS OF UMBAR)

Жители Умбара, заклятые враги Гондора, ходившие на кораблях с черными парусами. Первыми корсарами были черные нуменорцы; после Распри Ро дичей в Умбар бежали приверженцы низложенного узурпатора Кастамира. Они также присоединились к пиратам и устраивали набеги на побережья Гондора вплоть до 1810 года Третьей эпохи, когда король Телумехтар захва тил Умбар и убил последнего из потомков Кастамира. Впоследствии Умбар перешел к харадримам, и набеги на побережья Гондора возобновились. Окончательно расправился с пиратами в начале Четвертой эпохи государь Элессар.

1 8 0

К

КРАСНЫЕ ГОРЫ (RED MOUNTAINS)

Горный хребет, возникший в Средиземье после низвержения Светильни ков валаров. Был стерт с лица земли катаклизмами, уничтожившими Бе лерианд.

См. Арда.

КРЭМ (CRAM)

Дорожные галеты жителей Эсгарота, жесткие и безвкусные, но придающие силу. Этими галетами — иначе их называли сытниками — снабдили в Эсга роте гнома Торина Дубовый Щит и его спутников, когда они двинулись от Долгого озера к Одинокой горе.

КУД?ДУКАН (KÛD?DÛKAN)

В переводе с талиски «обитатель норы». В Алой книге это слово переводит ся как holbytla, откуда и «хоббит».

См. Кудук.

КУДУК (KÛDÛK)

Как следует из Алой книги, так называли друг друга хоббиты Бри и Шира в годы Войны Кольца.

См. Куд-Дукан.

КУЙВИЭНЕН (CUIVIÉNEN)

В переводе с квенийского «воды пробуждения». Залив на восточном побе режье моря Хелкар, под сенью Орокарни — Восточных гор. На берегах Куй виэнен пробудились эльфы. Впоследствии, во время Великого Смещения, этот залив был уничтожен природными катаклизмами.

КУЛУРИЭН (CULÛRIЕN)

В переводе с квенийского «алый и золотой». Одно из многих наименова ний, данных валарами и эльдарами Древу Лаурелин.

См. Древа валаров.

КУЛУМАЛЬДА (CULÚMALDA)

В переводе с квенийского «золотисто красное дерево». Порода деревьев, ра стущих в Итильских землях.

КУМА (CUMA)

В переводе с квенийского «пустота». Пространство за пределами океана Эк кайа. Из этого пространства появились валары; в нем же обитает Илуватар.

См. Арда.

1 8 1

К

КУРУНИР (CURUNIR)

В переводе с синдарина «искусник, мастер на все руки».

См. Саруман Белый.

КУРУФИН (CURUFIN)

Эльф из нолдоров, пятый сын Феанора, отец Келебримбора.

Подробнее см. Келебримбор, Сильмарилы, Феанор.

КУРУФИНВЭ (CURUFINWЁ)

В переводе с квенийского «искусный». Имя, данное Феанору при рожде нии.

См. Феанор.

КХАЗАД (KHAZAD)

См. Гномы.

КХАЗАД?ДУМ (KHAZAD?DÛM)

В переводе с кхуздула «обитель гномов».

См. Мория.

КХАНД (KHAND)

Местность к юго востоку от Мордора, за горами Тени. В этой местности издавна обитали варьяги; в силу географической близости к Мордору они уже в начале Третьей эпохи стали данниками и союзниками Саурона.

КХЕЛЕД?ЗАРАМ (KHELED?ZÂRAM)

В переводе с кхуздула «стеклянное озеро». Озеро у подножия пика Азанул бизар в Мглистых горах. В этом озере гном Дарин Первый узрел созвездие Валакирка, известное как Венец Дарина. Легенда гласит, что ныне это со звездие можно увидеть в Кхелед Зараме в любое время суток, и днем и но чью, а вот лицо того, кто смотрит в озеро, в его водах не отражается.

КХУЗДУЛ (KHUZDUL)

В переводе с кхуздула «гномий». Язык гномов.

См. Языки и наречия Арды.

1 8 2