Malinovskiy_A_A_Zlopotreblenie_subektivnym_pr

191

созданной уважительной причине) с целью затянуть рассмотрение дела и доставить организационные трудности ответчику (процессуальная шикана); назначение трудновыполнимых ненужных судебных экспертиз; заявление необоснованных ходатайств и отводов.

Добросовестность, как предел осуществления права, нашла свое закрепление в зарубежных и российских законодательных актах. В частности, в Гражданских кодексах Испании и Японии устанавливается, что гражданские права должны осуществляться добросовестно. Такой предел имеет общеотраслевой характер и относится к осуществлению любых гражданских прав, т.е. распространяется на всех субъектов правоотношений. В законодательстве содержатся также нормы “призывающие” к добросовестности и отдельные категории субъектов (к примеру, речь может идти о добросовестности приобретателя имущества).

В некоторых нормах содержатся не только указания на добросовестность как на предел осуществления права, но и правовые последствия, которые наступают в случае нарушения данного предела. Так, согласно ст. 157 ГК РФ сделка считается совершенной под отменительным условием, если стороны поставили прекращение прав и обязанностей в зависимость от обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или не наступит. Если наступлению условий недобросовестно воспрепятствовала сторона, которой наступление условий невыгодно, то условие признается наступившим. Если наступлению условий недобросовестно содействовала сторона, которой наступление условий выгодно, то условие признается ненаступившим.

Не вдаваясь в подробности, укажем, что требование быть добросовестными при осуществлении своего права предъявляется и к субъектам международного права. Как указывается в научной

192

литературе, принцип добросовестности требует, чтобы каждое признанное за государством право осуществлялось им честно и лояльно, без проявления обманного намерения или злого умысла. Любое замаскированное использование права с целью избежать соблюдения нормы права или договорного обязательства не допускается. Действие подобного образа представляет собой злоупотребление правом, запрещаемое международным правом221.

В заключение отметим, что в научной и учебной литературе категории добросовестность (добрая совесть) и нравственность (добрые нравы) иногда рассматриваются как тождественные. Такой подход представляется неточным, поскольку между этими категориями, рассматривая их как пределы осуществления права, есть существенные отличия. Эти отличия обусловлены различным содержанием понятий «мораль» и «нравственность»

В данном случае под моралью предлагается понимать совокупность индивидуальных (глубоко личностных) представлений человека о добре и зле, хорошем и плохом, допустимом и запретном. Моральное сознание, таким образом, это отражение в индивидуальном сознании общественного бытия сквозь призму собственных оценок, ценностей, стереотипов, образов, мотивов и установок. Моральные нормы – это индивидуальные нормы каждого конкретного человека, в которых он сам для себя формулирует правила поведения.

Нравственность предлагается рассматривать как совокупность господствующих в обществе представлений о добре и зле, хорошем и плохом, социально полезном и вредном. Нравственное сознание в этой связи представляет собой исключительно общественное сознание. Нормы нравственности – это общественно установленные,

221 Каламкарян Р.А., Мигачев Ю.И. Международное право. Учебник. М., 2004. С. 58. См. также: Каламкарян Р.А. Принцип добросовестности в современном международном праве. М., 1990.

193

социально приемлемые, допустимые или желательные правила поведения людей в обществе.

Такое разграничение морали и нравственности нашло свое отражение и в действующем законодательстве. В частности, в ст. 61 УК РФ говорится об аморальном (с точки зрения лица совершившего противоправное деяние) поведении потерпевшего. А Глава 25 УК РФ содержит составы преступлений против общественной нравственности. Гражданское законодательство также различает мораль и нравственность, используя соответственно категории добросовестности (в качестве характеристики индивидуального сознания субъекта) и нравственности (под которой понимается общепризнанные правила поведения людей в обществе). Кроме того, к примеру, ст. 152 ГК РФ использует категорию «моральный вред» применительно к гражданину, а в ст. 169 ГК говорится о сделках, совершенных с целью противной основам нравственности. Отражены указанные различия и в нормах других отраслей права.

Применительно к категории добросовестности укажем, что совесть представляет собой внутренний регулятор собственного поведения, ее источник - рефлексия морального сознания субъекта. Отсюда следует, что добросовестность - это “внутренний” предел осуществления права, который можно выразить максимой - “поступай так, как этого требует твоя совесть”.

Нравственность - как общественный регулятор поведения, представляет собой “внешний” предел осуществления права, выражающийся в максиме - “поступай так, как этого требует общество”.

С точки зрения субъекта, к последствиям недобросовестного поведения относятся внутренние психические переживания (угрызения совести, чувство стыда и др.), которые субъект стремится избежать, поступая в согласии со своей совестью.

194

Последствиями безнравственного поведения, как правило, являются общественное порицание субъекта, выражение неодобрения его социально упречного поступка.

Таким образом, добросовестность следует рассматривать как стремление субъекта отказаться от зловредного осуществления права, исходя из своих внутренних убеждений. А нравственность - это такой предел осуществления субъективного права, который указывает на дозволенное и запрещенное с точки зрения общества.

Разумность Следующим пределом осуществления права является

разумность. С точки зрения философии, под разумностью понимается присущая каждому человеку познавательная способность не просто упорядочивать, систематизировать уже имеющиеся знания о вещах и явлениях, но также обнаруживать связь последних и действовать целесообразно этой связи222. Несмотря на то, что этот термин достаточно часто употребляется как в отечественном, так и в зарубежном законодательстве, а также в международном праве, его содержание до сих пор является предметом научных дискуссий. Понятие «разумность» весьма многозначно. В праве под ним понимается отраслевой принцип, презумпция, а также отдельные правовые категории (разумный интерес, разумная цена, разумные расходы и т.д.). Однако в настоящей работе разумность

рассматривается преимущественно как	предел осуществления
субъективного права.

Представляется, что под разумностью необходимо понимать общественно признанную целесообразность. Иначе говоря, разумность - это согласованность своего интереса с

222 См. подробнее: Виниченко Ю.В. Разумность в гражданском праве Российской Федерации. Дисс. … канд. юрид. наук. Иркутск, 2003. С. 16-18.

195

общепризнанными способами его удовлетворения, выбор наиболее правильного (разумеется, законного) пути для достижения поставленной цели. В этой связи следует согласиться с О.А. Кузнецовой, по мнению которой, разумность связана, прежде всего, с пониманием субъектом правоотношений целесообразности своих действий, осознанием причинно-следственных связей, со способностью видеть в своих действиях объективно полезную цель223.

Взависимости от места в механизме реализации права, считает Ю.В. Виниченко, разумность может быть рассмотрена в объективном

исубъективном смысле. В объективном смысле разумность выступает

вкачестве масштаба оценки поведения субъектов, а в субъективном - определяет характер поведения субъектов224.

Вэтой связи обращает на себя внимание следующее обстоятельство. Субъективная разумность поведения конкретного субъекта должна соответствовать некой объективной категории - социально признанной разумности, что автоматически делает любой поступок общественно полезным или, по крайней мере, социально приемлемым.

Разумность, пишет А.В. Юдин, характеризует целесообразность и обоснованность поведенческого акта реализации субъективного права. Все принадлежащие участникам гражданского процесса субъективные права должны осуществляться разумно, т.е. исходя из

объективно-заданных требований сложившейся процессуальной ситуации225.

Для того чтобы обозначить границы разумности в зарубежном правоведении (особенно в англо-американском праве) введено понятие “среднего человека”. Этот среднестатистический человек как раз и “обладает” теми необходимыми интелектуально-волевыми и

223Кузнецова О.А. Презумпции в гражданском праве. СПб., 2004. С. 157-158.

224Виничеснко Ю.В. Указ. соч. С. 63

225ЮдинА.В. Указ. соч. С. 37.

196

эмоциональными качествами, что и позволяет рассматривать его как своеобразный эталон226. Американские юристы считают такой подход для определения разумности поступка наилучшим, потому что в спорных ситуациях качествами разумного человека будет обладать любой среднестатистический присяжный. Это и позволит присяжному без труда выяснить, был ли поступок разумным в данной конкретной ситуации или нет, иначе говоря - поступил ли присяжный точно таким же образом, окажись он в аналогичной ситуации.

В некоторых государствах указание на разумность содержится в конституционном законодательстве. В частности, ст. 1 Конституционного акта 1982 г. (Канадская Хартия прав и свобод) предписывает что, Канадская Хартия прав и свобод гарантирует права и свободы, которые в ней указаны. Эти права и свободы могут ограничиваться только нормами права в пределах, считаемых разумными, и оправданность которых может быть объяснена в свободном и демократическом обществе. В данном случае речь идет о разумности как принципе законодательного ограничения прав и свобод. При этом разумность понимается как общественная целесообразность.

Разумность как предел осуществления права нашла свое отражение и в российском законодательстве. Так, согласно ст. 314 ГК РФ в случаях, когда обязательство не предусматривает срок его исполнения, оно должно быть исполнено в разумный срок после возникновения обязательства. Это означает, что управомоченный субъект не должен злоупотреблять правом, необоснованно затягивая исполнение обязательства.

Примером неразумного осуществления права является следующий случай. Гражданин обращается с жалобой в суд, не представляя при этом, всех необходимых доказательств. Такое

226 См. подробнее: Емельянов В.И. Указ. соч. С. 116-122.

197

поведение объясняется его намерением поскорее проиграть дело во всех судебных инстанциях России с тем, чтобы затем обратиться с жалобой в Европейский Суд по правам человека. Неразумность такого поведения не вызывает сомнений, поскольку обращение в суд всегда предполагает обоснование своих требований всеми имеющимися доказательствами.

Следует согласиться с Ю.В. Виниченко в том, что при осуществлении субъективных прав разумность заключается в отсутствии злоупотреблений правом, а при исполнении обязанностей - в их надлежащем исполнении227. Разумность, таким образом, это определенное самоограничение, «самообязывание» субъекта права, это его способность правильно соотнести предписание закона и способ удовлетворения своей потребности с общественными представлениями о целесообразности юридически значимого поведения.

Вместе с тем в юридической науке правильно отмечается, что разумность необходимо понимать не только как предел осуществления права, но и как принцип гражданского права, заключающийся в необходимости при реализации права не злоупотреблять гражданскими правами и соотносить свои действия с целями типичных гражданско-правовых моделей поведения228. Такой подход вполне можно распространить и на другие отрасли права.

Необходимо отметить, что разумность, добросовестность и нравственность, как было обосновано выше, являются специальными пределами осуществления субъективных прав. Данные пределы относятся только к поведению ограниченного круга управомоченных лиц, действующих в предусмотренных законом ситуациях. Более того,

227Виниченко Ю.В. Указ. соч. С. 164

228Виниченко Ю.В. Указ. соч. С. 164.

198

эти пределы устанавливаются для субъектов лишь некоторых отраслей права. В романо-германской правовой системе указания на разумность, добросовестность и нравственность поведения нашли свое закрепление преимущественно в конституционном и гражданском праве229. В англо-американской правовой системе данные пределы используются более широко. В частности, предписания о необходимости разумно осуществлять право на самозащиту (для отражения нападения), встречаются и в уголовном праве230.

Что касается религиозных правовых систем, то там нравственность, как предел осуществления права, пронизывает буквально все отрасли права, поскольку нравственные и юридические предписания постоянно смешиваются даже в той части, которая принадлежит собственно праву231.

В этой связи возникает вопрос: “Можно ли распространить действие таких пределов как нравственность, добросовестность и разумность на все случаи осуществления права?” Иными словами, насколько социально желательным будет требование к каждому субъекту права соотносить свое поведение с идеалами добра и справедливости, признанными в обществе конкретно-исторического периода. При решении данного вопроса мы можем столкнуться с целым рядом проблем. Во-первых, в переходные периоды (которыми, к примеру, так богата история российского государства) господствующие в обществе нормы нравственности могут быть размыты, поскольку в результате культурных, экономических и политических преобразований старые нравственные ориентиры

229См.: Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права. В 2-х томах.

Т. 2. М., 1998.

230Например, ст. 3 Закона 1967 г. “Об уголовном праве” (Англия) устанавливает, что лицо может применять силу в разумных пределах, в случае предотвращения или пресечения преступления. В прецеденте Palmer v. R. (1971) Лорд Моррис обосновывал следующее положение: “Защита от преступления должна сводиться к тому, что действительно разумно необходимо. И если присяжный заседатель посчитает, что лицо разумно совершило оборонительные действия, то это будет наиболее убедительным доказательством правомерности таких действий. (См. подробнее: Marise Cremona. Criminal law. London, 1989. P. 227-231).

231Ван ден Берг Л.В.С. Основные начала мусульманского права. М., 2005. С. 16.

199

разрушились, а новые еще не сформировались. Поэтому нравственность является четко установленным ориентиром поведения лишь в стабильных обществах. Во-вторых, понятие добросовестности существенно различается в религиозных и светских обществах, у верующих субъектов права и атеистов. Вспомним, например, максиму любого верующего – «возлюби Бога, и делай, что хочешь». Считается, что человек возлюбивший Бога, соблюдает и все его заповеди, среди которых требование «возлюбить ближнего как самого себя». Разумеется, соблюдение указанной максимы исключит любое злоупотребление субъективным правом. В этой связи непонятно, какой идеал добросовестности должен быть взят за основу законодателем при формулировании соответствующего предела осуществления субъективных прав. В-третьих, содержание указанных пределов в целом ряде случаев обусловлено обычаями, традициями и культурой народов, населяющих конкретную страну. Не вдаваясь в этнопсихологические размышления, укажем, что еще представители исторической школы права говорили о необходимости, выражаясь современной терминологией, возведения в закон “народного духа”. Только тогда закон будет эффективным регулятором общественных отношений. Но если, к примеру, нравственность в праве мусульманских государств - это строжайший предел осуществления права, то в голландской правовой системе она вряд ли играет такую же роль232.

С другой стороны, должно ли право вообще выполнять функции иных регуляторов поведения, полностью подменять собой все социальные нормы, устанавливая пределы социально значимого поведения. В юридической науке есть несколько подходов к данной проблеме. Так, В.А. Белов утверждает, что все права и обязанности

232 См.: Голландская правовая культура. Отв. ред. В.В. Бойцова, Л.В. Бойцова. М., 1998.

200

должны осуществляться разумно и добросовестно233. Противоположной точки зрения придерживается В.И. Емельянов, по мнению которого, например, требование добросовестности не может быть установлено для любых действий субъектов гражданского права. Если бы такое требование было бы установлено, то действующий субъект был бы обязан осознавать и предвидеть любые неблагоприятные для других лиц последствия своих действий. Такое требование выполнить невозможно. Кроме того, последствия недобросовестных действий должны быть обязательно специально указаны в законе. В противном случае остается без ответа вопрос о том, какие негативные последствия должны наступать для лица, действующего недобросовестно234.

Комментируя данную позицию, укажем, что в общей теории права правовые нормы подразделяются на обязательные и рекомендательные (наряду с другими классификациями). В тех случаях, когда обязательная правовая норма устанавливает предел осуществления права, предписывая, что конкретное поведение

должно быть добросовестным, разумным			или нравственным, в ней
также указываются	и	последствия	неисполнения	данного
предписания. Так,	§ 826	Германского	гражданского	уложения

устанавливает: тот, кто умышленно причинит вред другому лицу, способом, противоречащим добрым нравам, обязан возместить этот вред. Статья 2 Швейцарского гражданского уложения указывает, что при осуществлении прав и обязанностей каждый должен поступать по доброй совести. Явное злоупотребление правом не пользуется защитой. Таким образом, в первом случае субъект, осуществивший вредоносное безнравственное действие (т.е. нарушивший в конкретном случае предел осуществления права) возмещает

233Белов В.А. Добросовестность, разумность, справедливость как принципы гражданского права // Законодательство. 1998. № 8. С. 49.

234Емельянов В.И. Указ. соч. С. 109.