Malinovskiy_A_A_Zlopotreblenie_subektivnym_pr

141

цели, мотивы. Очень важно, поэтому, чтобы субъект правильно понимал и осознавал предоставляемые ему возможности, не использовал их во вред обществу. В практическом использовании свободы необходимо известное самоограничение и «самообязывание» в пользу свободы других лиц. Следует помнить, что свобода одного всегда выступает как мера ограничения свободы остальных, как следствие их обязанностей. Здесь возникает вопрос о том, чтобы интерес обладателя субъективного права не сталкивался с общим интересом, о нравственных критериях, социальных пределах поведения, соблюдении при этом моральных норм и принципов163.

В юридической науке по вопросу о сущности осуществления субъективного права имеется несколько (в основном сходных) точек зрения. В частности, Л.Д. Воеводин, пишет, что обычно, когда речь идет о пределах осуществления прав и свобод, то в первую очередь называют установленные нормами моральные и правовые запреты, которые ограничивают, очерчивают фактическое пользование социальными благами. Это правильная, хотя и неполная характеристика... Раскрывая суть пределов осуществления прав и свобод, важно установить, какие существующие в обществе социальные ценности служат критериями и ориентирами для определения границ правильного, иначе говоря, дозволенного государством пользования провозглашенными Конституцией правами и свободами. Поэтому пределы осуществления прав и свобод можно было бы определить как совокупность сложившихся на основе существующих в обществе социальных ценностей критериев и ориентиров, очерчивающих границы пользования гражданами своими конституционными правами и свободами164.

163См.: Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия: Теоретические проблемы субъективного права.

Саратов, 1972. С. 250.

164Воеводин Л.Д. Юридический статус личности в России. М., 1997. С. 241.

142

Вышеуказанный подход к пониманию сущности пределов осуществления субъективных прав представляется верным. Именно социальные ценности, выраженные в правовых, нравственных и религиозных нормах, обычаях и традициях лежат в основе рамок юридически дозволенного и социально приемлемого поведения.

Рассматривая пределы осуществления субъективного права как социально-правовую категорию, необходимо иметь в виду, что в правовые нормы здесь возводится не столько воля государства, сколько нравственность общества. Да и сами правовые пределы, находящие свое закрепление в законодательстве, являются в большинстве случаев юридически оформленными религиознонравственными запретами (“будь нравственным, ибо сделка, противная основам нравственности, ничтожна”; “заботься о ближнем”, т.е. при осуществлении права на пользование жилым помещением в многоквартирном доме не нарушай тишину в ночное время, а также “будь добросовестным”, “поступай разумно” и т.д.)

Анализируя природу пределов осуществления конституционных прав и свобод, Л.Д. Воеводин приходит к следующим выводам:

1.Установление Конституцией и законом пределов осуществления прав и свобод - это отнюдь не ограничение в их использовании, а исторически и социально необходимое упорядоченное пользование ими в интересах общества.

2.Пределы осуществления прав и свобод граждан суть реальное воплощение их свободы и ответственности, оптимального сочетания личных и общественных интересов при верховенстве последних.

3.Пределы осуществления прав и свобод в Конституции и законе выражены в виде критериев и ориентиров, руководствуясь которыми, граждане определяют конкретные цели, избирают

143

формы и способы правильного пользования тем или иным правом165.

В целом, соглашаясь с вышеуказанными выводами, сделаем одно уточнение. Поскольку субъективное право предоставлено лицу для удовлетворения его интересов и потребностей, слишком категоричным представляется предложение рассматривать пределы осуществления субъективных прав как “упорядоченное пользование ими в интересах общества”. Реалистично оценивая ситуацию, укажем, что в большинстве случаев вопрос об интересах общества заботит управомоченного субъекта меньше всего. Субъективное право направлено на то, чтобы сделать эгоистические потребности субъекта фактически удовлетворимыми и юридически гарантированными. А вот пределы осуществления субъективного права как раз и направлены на то, чтобы личные потребности, как максимум, удовлетворялись с учетом общественных интересов или, как минимум, не причиняли им вреда. В соответствии с данным положением и должны в идеале функционировать как механизм правового регулирования общественных отношений, с помощью которого и будут установлены пределы субъективного права, так и механизм правореализации, который позволит субъекту удовлетворить свои потребности общественно приемлемым способом.

Следует согласиться с О.А. Поротиковой в том, что пределы осуществления субъективных прав выполняют в механизме правореализации следующие задачи:

1. Разумно ограничивают процесс реализации возможностей, заложенных в содержании субъективного права, в целях эффективного удовлетворения потребностей всех субъектов отношений.

165 Воеводин Л.Д. Указ. соч. С. 248.

144

2.Сдерживают антиобщественные и негативные проявления осуществления права.

3.Стимулируют активное поведение управомоченного лица, направляя его к правомерности.

4.Выступают элементом позитивной ответственности субъекта,

всилу его обязанности соотносить свое поведение с установленными в нормах границами и ориентирами166.

Вэтой связи, сравнивая функции пределов субъективного права и пределов осуществления права, необходимо отметить следующее. Пределы субъективного права ориентируют управомоченного субъекта на “жесткие” (точные, статичные) границы собственного поведения, которые нельзя произвольно расширить по собственному усмотрению (к примеру, право на управление автомобилем возникает с 18 лет, право на пребывание в должности прекращается в 70 лет). Пределы осуществления субъективного

права очерчивают “мягкие” (примерные, динамичные) границы, в которых субъект, осуществляющий право по своему усмотрению, обязывается быть, в зависимости от конкретного случая, добросовестным, разумным или нравственным (в частности, лицо имеет право осуществлять религиозные обряды, если они не противоречат добрым нравам)167. Поэтому речь и должна идти о позитивной ответственности управомоченного лица, о его чувстве долга перед обществом, а также, выражаясь словами Л. Петражицкого, о правовой совести, которая обязана

166Поротикова О.А. Проблема злоупотребления субъективным гражданским правом. Дисс. … канд. юрид.

наук. Саратов, 2002. С. 77-78.

167В научное литературе понятие “пределы осуществления субъективного права” часто понимается расширительно. Так, Е.М. Тужилова определяет пределы осуществления права как совокупность критериев, четко ограничивающих объем дозволенного лицу поведения, не регламентирующих подробно различные варианты осуществления данного права. (Тужилова Е.М. Осуществление права собственности граждан в Российской Федерации на современном этапе. Автореф. дисс. … канд. наук. Саратов, 1994. С. 13). Вполне очевидно, что такие признаки как “совокупность критериев, четко ограничивающих объем дозволенного лицу поведения” характеризуют объективные пределы субъективного права, а “критерии, не регламентирующие подробно различные варианты осуществления субъективного права” относятся к субъективным пределам осуществления права.

145

воспрепятствовать антиобщественному, деструктивному осуществлению права.

Именно правовая совесть (интуитивное право), по мнению Л. Петражицкого, и позволяет определить конкретные рамки дозволенного, уточняя предписания позитивного права. Человеческой психике, считает мыслитель, свойственна тенденция вырабатывать и давать определенные интуитивно-правовые решения на вопросы причинения добра и зла другим субъектам. Поэтому интуитивноправовое нормирование и распространяется на те области отношений к другим, в которых дело идет о причинении известного добра или зла. Будучи индивидуально-разнообразным по своему содержанию, интуитивное право отличается от позитивного права тем, что его решения свободно сообразуются с конкретными, индивидуальными обстоятельствами данного случая, данной житейской комбинации, не стеснены, как в области позитивного права, предустановленным шаблоном соответствующих законных предписаний168. Таким образом, развивая мысль Л. Петражицкого, можно констатировать, что позитивное право устанавливает пределы субъективного права, а интуитивное право - пределы его осуществления.

Определяя пределы осуществления субъективных гражданских прав, О.А. Поротикова приходит к выводу, что это - отраслевая разновидность общеправовых сдерживающих стимулов поведенческой активности, призванных оказать внешнее упорядочивающее воздействие на мотивацию, способы, средства и характер использования заложенных в содержании субъективного гражданского права возможностей. В качестве ограничивающих стимулов пределы осуществления прав формируют информационнопсихологическую установку для участников гражданского оборота,

168 См. подробнее: Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. М., 2000. С. 382-401.

146

направляя их деятельность в нужном обществу направлении. По форме пределы осуществления прав должны быть прямыми обязанностями, а не следовать из общего запрета злоупотреблять правом169.

Комментируя вышеуказанную позицию, касающуюся формы пределов осуществления субъективного права укажем следующее.

Эти пределы в законодательстве обозначаются при		помощи
различных правовых средств,	но преимущественно	в виде

обязывающих предписаний и запретов, которые наиболее четко обозначают границы поведения управомоченного субъекта. Так, в соответствии со ст. 44 Конституции РФ каждый имеет право на участие в культурной жизни и пользование учреждениями культуры, на доступ к культурным ценностям и вместе с тем обязан заботиться о сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры. Согласно ст. 29 Конституции каждому гарантируется свобода мысли и слова, однако при осуществлении данной свободы лицу запрещается пропагандировать идеи, возбуждающие социальную, национальную или религиозную ненависть и вражду.

Помимо обязываний и запретов пределы осуществления субъективных прав могут устанавливаться, по мнению Л.Д. Воеводина, и другими группами норм. К первой группе относятся нормыдекларации, регламентирующие пределы осуществления конституционных прав в наиболее общей форме (человек, его права и свободы являются высшей ценностью - ст. 2 Конституции). А вторая группа объединяет конституционные предписания, содержащие критерии и ориентиры в виде конкретных указаний на цели, общие интересы, общие блага, которыми должны руководствоваться граждане при пользовании каким-либо основным правом, группой

169 Поротикова О.А. Указ. соч. С. 86.

147

прав170. К примеру, согласно ст. 36 Конституции РФ владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами осуществляется их собственниками свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц.

Что касается общего запрета злоупотреблять правом, то нет оснований не рассматривать его в качестве общего предела осуществления субъективных прав, по той простой причине, что другие (прежде всего конкретные) пределы являются во многом производными от этого запрета. По аналогии укажем, что многие

конституционные	запреты	дублируются в	кодексах и иных
законодательных	актах.	Поэтому, кстати	говоря, и становится

возможным не только абстрактное, но и конкретное воплощение любого конституционного предписания в правовой действительности.

Конкретные пределы	осуществления	субъективного	права с
учетом законодательных	предписаний	определяются	самим

управомоченным субъектом по своему усмотрению в рамках предоставленного субъективного права. Например, по окончании школы любой выпускник имеет право поступить в высшее учебное заведение. Причем абитуриент вправе выбрать не только специализацию института и его местоположение, но и форму обучения. Это и есть свобода в пределах предоставленного ему субъективного права.

Вместе с тем, управомоченный субъект при осуществлении своего права должен учитывать те общие требования, которые сформулировало государство и общество как в целом к процессу осуществления субъективных прав, так и в части осуществления некоторых конкретных прав. К общим пределам осуществления права относятся: обязанность не нарушать права и свободы других лиц и

170 Воеводин Л.Д, Указ. соч. С. 245-246.

148

запрет на злоупотребление правом. К специальным пределам осуществления субъективных прав можно отнести: добросовестность и разумность поведения субъекта, использование субъективного права в соответствии с его назначением, нравственность его юридически значимых действий и др.171. Кроме того, на усмотрение субъекта, осуществляющего свои права, достаточно существенно могут влиять нормы обычаев и традиций, подчас детально расписывающие процесс осуществления конкретного права (например, для заключения брака у некоторых народов недостаточно выполнения формально-юридических условий, необходимо бывает также уплатить калым, получить родительское благословение и т.п.). Данные нормы можно отнести к неюридическим пределам осуществления права.

Особенность правового поведения, связанного с осуществлением права заключается в том, что субъект может в любой момент отказаться от осуществления субъективного права, а поэтому юридические запреты и обязанности вне контекста конкретного права не являются для него необходимостью. Данные запреты и обязанности производны от субъективных прав и не носят самостоятельного характера. Например, студент, осуществляя право на образование в институте, обязан учиться (посещать лекции и сдавать экзамены). Бросив институт, он автоматически утрачивает все связанные с учебой обязанности. При этом право получить высшее образование у него сохраняется. Отказаться же от такой обязанности как, например, служба в армии он не может, поскольку данная обязанность носит самостоятельный характер, она не производна ни от какого субъективного права.

171 Подробный, но не бесспорный анализ пределов осуществления субъективных прав см: Поротикова О.А. Указ. соч. С. 74-125.

149

Предлагаемый подход, разграничивающий пределы субъективного права (объективные пределы или пределы, установленные объективным правом) и пределы осуществления субъективного права (субъективные пределы) поддерживается не всеми учеными172. В частности, В.И. Емельянов считает категорию “пределы осуществления субъективного права” избыточной173. По его мнению, юридическую несостоятельность понятия “пределы осуществления гражданских прав” как чего-то отличного от пределов гражданских прав можно обнаружить и, не прибегая к длинным рассуждениям. Достаточно лишь перефразировать это словосочетание с учетом того, что субъективное право - это мера (пределы) дозволенного поведения, и тогда оно будет звучать следующим образом: “пределы осуществления действий в пределах дозволенного поведения”174.

На наш взгляд, волне очевидно, что в вышеуказанной фразе нет никаких логико-юридических противоречий175, особенно, если учесть диспозитивное начало в правовом регулировании поведения управомоченного лица. В частности, законодатель устанавливает объективные пределы права собственника, а уже сам собственник, решает, в каких субъективных пределах он станет осуществлять свое право. В результате отрицания категории “пределы осуществления права” и ее гипотетическом исключении из средств правового регулирования, субъект права лишился бы возможности осуществлять свои права своей волей и в своем интересе (ст. 1 ГК

172Например, М.А. Григорьева считает, что пределы осуществления субъективных гражданских прав совпадают с пределами содержания субъективных гражданских прав, а, следовательно, выход за пределы содержания субъективного гражданского права является одновременно и выходом за пределы осуществления субъективного гражданского права. (См.: Григорьева М.А. Понятие свободы в российском гражданском праве. Дисс. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2004. С. 169.).

173Такая позиция противоречит действующему законодательству. В частности, ст. 10 ГК РФ называется «Пределы осуществления гражданских прав».

174Емельянов В.И. Указ. соч. С. 40.

175Не случайно Уголовный кодекс РФ в этой связи различает злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК ) и превышение должностных полномочий (ст. 286 УК). Кроме того, если исключить повторяемость терминов из фразы В.И. Емельянова, то мы получим вполне логичное предложение «пределы осуществления действий в рамках дозволенного поведения».

150

РФ), а также по своему усмотрению (ст. 9 ГК РФ). При таком подходе свобода управомоченного лица была бы существенно ограничена диктатом законодателя, а принцип диспозитивности утратил бы свое значение.

Однако представляется, что основная причина по которой В.И. Емельянов пытается игнорировать категорию «пределы осуществления субъективного права», заключается, помимо всего прочего, и в его уверенности в необходимости отказаться от законодательного использования термина «злоупотребление правом»176. А поскольку несуществующее для В.И. Емельянова злоупотребление правом является одним из пределов осуществления субъективного права, постольку, соответственно, ни для одного, ни для второго нет места в действующем законодательстве.

Продолжим далее. В.И. Емельянов критикует В.П. Грибанова за то, что тот определяет понятие злоупотребления правом как деяние, выходящее за границы одной модели поведения - пределов осуществления субъективного права, но находящееся в пределах другой модели - субъективного права. Таким образом, получается, пишет В.И. Емельянов, что субъективное право до начала его осуществления есть мера возможного дозволенного поведения. Когда же субъективное право начинает осуществляться, мера дозволенного поведения становится иной: сокращается до размера пределов осуществления гражданского права, из чего неизбежно следует вывод о том, что существует одна мера дозволенного поведения для потенциального, абстрактного субъективного права, а другая - для права осуществляемого. Значит можно нарушить одну границу дозволенного, не нарушив другой177.

176Емельянов В.И. Указ. соч. С. 60

177Емельянов В.И. Указ. соч. С. 40.