idrisov_k_r_prestupleniya_protiv_pravosudiya_sovershaemye_do

181 ренние органы человека без повреждения наружных тканей путем отравле-

ния или спаивания одурманивающими веществами.

Не определен в законе круг лиц, к которым может быть применено насилие. Поэтому не ясно, может ли оно применяться к близким лиц, принуждаемых к даче показаний или заключения. Видимо, с учетом того, что применение насилия к близким может быть не менее эффективным средством побуждения к выполнению незаконного требования, чем применение такого насилия к самим принуждаемым лицам, следует прийти к выводу, что в качестве потерпевшего в преступлении, предусмотренном ч. 2 ст. 302 УК РФ, должны рассматриваться наряду с принуждаемыми лицами и близкие последних.

Пытка, согласно примечанию к ст. 117 УК РФ, - это причинение физических или нравственных страданий в целях понуждения к даче показаний или иным действиям, противоречащим воле человека, а также в целях наказания либо в иных целях.

В Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 года' термин «пытка» обозначает любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняются государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия. В это

' См.: Конвенция «Против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания», подписанная от имени Правительства СССР в Нью-Йорке 10 декабря 1985 г. и ратифицированная с некоторыми оговорками Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 января 1987 г. № 6416-XI «О ратификации Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания» // Российская газета. - 1995. - 5 апреля.

182 определение не включаются боль или страдания, которые возникают лишь в

результате законных санкций, неотделимы от этих санкций или вызываются ими случайно.

Под пытками принято понимать любое физическое воздействие на человека, причиняющее ему особо тяжкие страдания (многочисленные ожоги тела, множественные ранения, подключение тока высокого напряжения для вызова особой боли и судорог, вырывание зубов или частей кожного покрова, переломы фаланг пальцев, ребер, втыкание иголок под кожу, длительное лишение воды и пищи и т. п.)'.

Анализ содержания понятия термина «пытка» приводит И.Ю. Буневу к выводу о том, что в этом действии находит свое выражение сложившееся представление о недопустимом уровне жестокости, проявляемой по отношению к человеку. Указанный автор предлагает отказаться от признака «издевательство», поскольку, по ее мнению, этот уголовно-правовой признак не имеет четко определенного объема, не оценивается как особый способ причинения повреждения Правилами судебно-медицинского определения степени тяжести телесных повреждений, утвержденными приказом Министерства здравоохранения СССР от 11 декабря 1978 года № 1208^. С таким суждением вряд ли можно согласиться, поскольку издевательство, глумление над личностью является, к сожалению, одной из распространенных форм преступного поведения, в том числе и при расследовании уголовных дел. Не всякий акт издевательства, глумления над личностью образует собой понятие пытки. Зачастую издевательство над личностью участника уголовного процесса (в особенности допрашиваемого обвиняемого) является фоном, при котором применяется насилие или пытка. При этом необходимо иметь в виду и то обстоятельство, что в примечании к ст. 117 УК РФ и уголовно-правовой литературе понятие пытки дается не так расширительно, как в международ-

' См.: Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник для юридических вузов / Под ред. Б.В. Здравомыслова. - М., 1996. - С. 445.

^ См.: Бюллетень Министерства юстиции РСФСР. - 1979. - № 1-2. (Данные Правила в настоящее время не действуют.)

183

ных актах в области прав человека. По-нашему мнению, серьезных оснований для отказа от этого признака квалифицированного принуждения нет.

Под издевательством принято понимать специфическую форму насилия - совершение действий, причиняющих потерпевшему моральные и физические страдания, унижающих его честь и достоинство. В качестве конкретных проявлений издевательства в литературе названы: многочасовые допросы; лишение пищи, воды; световые и шумовые воздействия, тяжкие оскорбления потерпевшего и его близких, насмешки над физическими недостатками потерпевшего, принадлежностью его к какой-либо расе, национальности или религиозной конфессии'. Пекоторые авторы причисляют помимо названного к издевательствам непристойные предложения^, отказ в срочной медицинской помощи и т. п.

Контент-анализ свидетельствует, что в последние годы сотрудники органов предварительного расследования нередко прибегают к квалифицированным способам принуждения. В связи с этим характерным является следующий пример. В прокуратуры разных уровней Челябинской области от жителей Варненского района поступило около 20 заявлений о том, что следователи РОВД истязают людей, заставляя их признаться в преступлениях, которых они не совершали. В ходе следствия выяснилось, что следователи Варненского РОВД в ходе допросов применяли самые разнообразные пытки: от ударов электротоком до битья палками по почкам и пяткам. Челябинский областной суд по данному факту, доказанному следствием, вынес обвинительный приговор в отношении восьмерых офицеров милиции с назначением различных сроков наказания от трех до шести лет лишения свободы"*.

В теории уголовного права неоспоримым является мнение, что преступление, предусмотренное ст. 302 УК РФ, имеет формальный состав и счита-

' См.: Научно-практический комментарий к УК РФ. - Н. Новгород, 1996. - Т. 2. - С. 309; Уголовное право. Особенная часть / Под ред. В.Н. Петрашева. - М., 1999. - С. 502; Комментарий к УК РФ / Под ред. А.И. Бойко. - Ростов-на-Дону, 1996. - С. 607.

^См.: Научно-практический комментарий к УК РФ. - Н. Новгород, 1996. - Т. 2. - С. 309.

^См.: Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник для юридических вузов / Под ред. Б.В. Здравомыслова. - М., 1996. - С. 444.

"* См.: Милиционеров приговорили за пытки // Коммерсант. - 2000. - № 60. - 6 апреля.

184

ется оконченным с момента использования допрашивающим в отношении допрашиваемого угроз, шантажа, иных незаконных действий, насилия, издевательств, пытки в целях получения показаний потерпевшего, подозреваемого, свидетеля, переводчика и других лиц, независимо от наступления последствий. Не имеет значения также и то, получены данные показания либо заключение эксперта реально или нет.

Поскольку состав преступления, предусмотренный ч. 2 ст. 302 УК РФ, не требует наступления последствий, то на практике нередко возникает вопрос о квалификации содеянного в случае их наступления. Представляется, что поскольку принуждение к даче показаний с применением насилия является двухобъектным преступлением, то побои, легкий и средней тяжести вред здоровью охватывается ч. 2 ст. 302 УК РФ. Однако если был причинен тяжкий вред здоровью или смерть, то требуется дополнительная квалификация по соответствуюш;им статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за преступления против жизни и здоровья'.

В науке по-разному характеризуется субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 302 УК РФ. Так, например, В.П. Кудрявцев пишет, что субъективная сторона может выражаться как в прямом, так и в косвенном умысле^. Другие авторы настаивают, что для субъективной стороны этого преступления характерен только прямой умысел. Сознанием виновного должностного лица (следователя, дознавателя) охватывается, что он, используя предоставленное ему законом право проведения допросов указанных лиц, принуждает их, подавляя их волю и нежелание давать требуемые показания (заключения), что снособами такого принуждения являются угрозы, шантаж или иные незаконные действия, и желает получить таким способом нужные

' Б.В. Здравомыслов и А.В. Чучаев разделяют это мнение. См.: Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник для юридических вузов / Под ред. Б.В. Здравомыслова. - М., 1996. - С. 445; Комментарий к УК РФ / Под ред. А.И. Бойко. - Ростов- на-Дону, 1996. - С. 607.

^ См.: Российское уголовное право. Особенная часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. - М., 1997. - С. 403.

185

показания^ Характеристику субъективной стороны принуждения к даче показаний, на наш взгляд, необходимо дополнить в контексте изменений, внесенных в диспозицию ст. 302 УК РФ Федеральным законом от 8 декабря 2003 года. В случае совершения этого преступления общим субъектом его сознанием должно охватываться, что эти лица применяют угрозы, шантаж, насилие, издевательства, пытки, совершают иные незаконные действия, в целях принуждения их к даче показания (заключения). Согласно прямому указанию закона следователь или лицо, производящее дознание, должны быть осведомлены о действиях этих лиц или молчаливо с ними соглашаться.

Мотивы не являются конститутивным признаком состава. Ими могут быть любые побуждения (месть, корысть, карьеризм и т. п.). Цель преступления не указана в законе и состоит в получении определенных показаний или экспертного заключения.

Субъект этого преступления - специальный. В законе прямо указано, что отвечают за это преступление следователи или лица, производящие дознание (ст. 38, 41 УПК РФ)^, а также другие лица с ведомо или молчаливого согласия следователя или лица, производящего дознание^.

Указанные лица - представители власти и наделены рядом распорядительных полномочий, облегчающих совершение данного преступления, создающих возможности для воспрепятствования установлению истины по делу и серьезного нарушения прав и свобод личности. При этом имеется в виду харак-

' См.: Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник для юридических вузов / Под ред. Б.В. Здравомыслова. - М., 1996. - С. 445; Научно-практический комментарий к УК РФ: В 2 т. - Н. Новгород, 1996. - Т. 2. - С. 312; Уголовное право. Особенная часть / Под ред. В.Н. Петрашева. - М., 1999. - С. 503; Комментарий к УК РФ / Под ред. А.И. Бойко. - Ростов-на-Дону, 1996. - С. 607; Лобанова Л.В. Преступления против правосудия: теоретические проблемы классификации и законодательной регламентации. - Волгоград, 1999.-С. 119.

^См.: Российское уголовное нраво. Особенная часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. - М., 1997. - С. 403.

^В Модельном Уголовном кодексе стран СНГ признаки субъекта принуждения к даче показаний определены не достаточно четко. К ним отнесены лица, производящие предварительное расследование или осуществляющее правосудие (ст. 332). Аналогичным образом данная норма воспроизведена в Уголовном кодексе Республики Узбекистан, а также в уголовных кодексах ряда стран ближнего зарубежья.

186

теристика не должностного, а процессуального положения указанных лиц. Поэтому, как считает А.В. Чучаев, уголовная ответственность по ст. 302 УК РФ возможна и в отношении иных лиц, которые выполняли во время принуждения

кдаче показаний функции следователя или лица, производящего дознание\ В.Н. Петрашев, высказывает но существу такое же мнение относительно субъекта преступления. Он полагает, что помимо названных в законе лиц субъектами могут быть прокурор или начальник следственного отдела, принявшие дело

ксвоему производству и фактически исполнявшие процессуальные обязанности следователя. В других случаях эти лица, а также судья, совершающие аналогичные действия, должны нести ответственность по ст. 285 и 286 УК РФ. Ведомственная принадлежность органов дознания или следствия значения не имеет^.

Всвязи с вышеизложенным неверной представляется позиция тех ученых, которые полагают, что субъектами данного преступления не могут быть прокурор и судья^.

Весьма продуктивной нредставляется позиция Л.В. Лобановой относительно субъекта нрестунления, нредусмотренного ст. 302 УК РФ. С ее точки зрения это деяние должно по логике вещей вменяться в вину лицу как в том случае, когда насилие, пытки, издевательства применяются к допрашиваемому лично следователем или лицом, производящим дознание, так и в том случае, когда последние прибегают в целях принуждения к даче показаний к помощи другого лица, которое фактически исполняет физическое или психическое насилие'*. Представим себе ситуацию, когда дознаватель (следователь) с целью принудить подозреваемого к даче показаний подстрекает потерпевшего или сокамерника к его избиению, что указанные лица и делают. Представляется, что незаконное воздействие на допрашиваемого в подобной ситуации

оказывается столь же сильным, как и в том случае, когда дознаватель (следо-

^См.: Комментарий к УК РФ / Под ред. А.И. Бойко. - Ростов-на-Дону, 1996. - С. 607.

^См.: Уголовное право. Особенная часть / Под ред. В.П. Петрашева. - М., 1999. - С. 503.

^См.: Комментарий к УК РФ / Под ред. А.И. Бойко. - Ростов-на-Дону, 1996. - С. 607.

См.: Лобанова Л.В. Преступления нротив правосудия: теоретические проблемы классификации и законодательной регламентации. - Волгоград, 1999. - С. 114.

187

ватель) учиняет насилие лично. Поэтому в данном случае указанные лица в соответствии с нрямым указанием закона могут признаваться субъектами преступления, предусмотренного ст. 302 УК РФ. А дознаватель (следователь) должен нести ответственность за подстрекательство к этому преступлению.

Фальсификация доказательств (ст. 303 УК РФ)

Опасность рассматриваемого вида преступления заключается в том, что искаженные сведения, подтверждающие либо, наоборот, опровергающие истину по делу, влекут за собой неправомерные действия следователя, прокурора, дознавателя либо неправосудные решения или приговоры, выносимые судом. Уголовно-правовая норма о фальсификации доказательств появилась только УК РФ в 1996 году. В период действия УК РСФСР 1960 года фальсификация доказательств охватывалась признаками квалифицированного вида привлечения заведомо невиновного к уголовной ответственности.

Непосредственный объект фальсификации доказательств определяется в теории уголовного права по-разному. Наиболее распространенным является мнение, что основным непосредственным объектом этого преступления выступает нормальная деятельность органов суда и предварительного расследования, факультативным объектом - интересы потерпевшего'. Некоторые авторы пишут, что объектом преступления выступают общественные отношения, обеспечивающие нормальную, правомерную деятельность органов правосудия, а также права и законные интересы личности, вовлеченной в гражданский или уголовный процесс^.

' См.: Комментарий к УК РФ / Под ред. А.И. Бойко. - Ростов-на-Дону, 1996. - С. 611; Сверчков В. Фальсификация доказательств // Законность. - 2001. - № 11. - С. 11; Уголовное нраво Российской Федерации. Особенная часть: Учебник для юридических вузов / Под ред. Б.В. Здравомыслова. - М., 1996. - С. 457.

^ См.: Гришко А.Я. Уголовное право. Особенная часть / Под ред. П.И. Ветрова. - М., 2002. - С. 365, 366; Комментарий к УК РФ с постатейными материалами и судебной практикой / Под ред. СИ. Улезько, М.Б. Смоленского. - Ростов-на-Дону, 2002. - С. 748; Мельниченко А.Б. Уголовное право. Особенная часть / А.Б. Мельниченко, СП. Радочинский. - Ростов-на-Дону, 2002.-С 375,376.

188

Однако более верным представляется вывод других правоведов, считающих, что преступления, предусмотренные ч, 1, 2, 3 ст. 303 УК РФ, посягают на самостоятельные объекты. Основной непосредственный объект преступления, описанного ч. 1 ст. 303 УК РФ, - интересы правосудия по точному и справедливому принятию решения по делу в гражданском судопроизводстве на основе полного и всестороннего изучения представленных доказательств. Основной непосредственный объект преступления, предусмотренного ч. 2 и 3 ст. 303 УК РФ, - интересы следствия по уголовному делу, выражающиеся в полном и правильном изучении всех обстоятельств дела'.

По нашему мнению, дополнительным объектом этого преступления являются права и интересы подозреваемых и обвиняемых в совершении преступления или потерпевших по делу. Факультативным объектом следует признать установленный порядок составления и ведения официальной документации в сфере судопроизводства.

В уголовно-правовой литературе есть мнение, что в качестве предмета преступления выступают доказательства по гражданскому или уголовному делу^. В то же время другие специалисты анализируют термин «доказательства» при характеристике объективной стороны^.

Разница в этих позициях является отражением более общей дискуссионной проблемы теоретического характера, касающейся определения предмета преступления. Как справедливо указывает СИ. Улезько, «нет достаточ-

' См.: Научно-практический комментарий к УК РФ: В 2 т. - Н. Новгород, 1996. - Т. 2. -

С.312.

^См.: Комментарий к УК РФ с постатейными материалами и судебной практикой / Нод ред. СИ. Улезько, М.Б. Смоленского. - Ростов-на-Дону, 2002. - С. 748; Мельниченко А.Б. Уголовное право. Особенная часть / А.Б. Мельниченко, С.Н. Радочинский. - Ростов-на- Дону, 2002. - С. 375, 376; Комментарий к УК РФ / Нод ред. А.И. Бойко. - Ростов-на-Дону, 1996. - С. 611; Научно-практический комментарий к УК РФ: В 2 т. - Н. Новгород, 1996. - Т. 2. - С. 312; Уголовное право. Особенная часть / Нод ред. В.Н. Нетрашева. - М., 1999. -

С.504.

^См.: Российское уголовное право. Особенная часть / Нод ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. - М., 1997. - С. 407; Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник для юридических вузов / Нод ред. Б.В. Здравомыслова. - М., 1996. - С. 457; Лобанова Л.В. Нреступления против правосудия: теоретические проблемы классификации и законодательной регламентации. - Волгоград, 1999. - С. 130; и др.

189

ных оснований считать, что проблема предмета преступления решена бесповоротно»'. Аналогичного мнения придерживаются И.Я. Козаченко^, Г.П. Новоселов^ и ряд других ученых. В литературе сложилось два разных подходах к пониманию содержания предмета преступления. Часть авторов полагают, что предмет преступления - признак состава преступления, представляющий собой материальную вещь объективного существующего мира (овеществленный элемент материального мира), в связи и по поводу которой совершается преступление'*. Однако в литературе представлены позиции, в соответствии с которыми содержание предмета преступления несколько объемнее. Мы соглашаемся с мнением исследователей, считающих, что предмет посягательства - это элемент объекта посягательства, воздействуя на который преступник нарушает или пытается нарушить общественное отношение. Поскольку элементами общественного отношения являются субъекты, их деятельность или состояние, а также предметы материального мира и другие явления внешнего мира, способные удовлетворять человеческие потребности, постольку именно все они (субъекты, деятельность, состояние, явление внешнего мира) и выступают в качестве предмета преступления.

...Общественное отношение вне элементов, его составляющих, не существует. Элементы общественного отношения и называются нредметом посягательства^. Данная концепция находит продолжение и в современных источниках. Так, некоторые ученые помимо материальных вещей объективного

' Уголовное право. Общая часть / Под ред. В.Н. Петрашева. - М., 1999. - С. 148.

^См. подробнее: Козаченко И.Я. Предисловие // Новоселов Г.П. Учение об объекте преступления: Монография. - М., 2001. - С. 4-5.

^См. подробнее: Новоселов Г.П. Учение об объекте преступления: Методологические аспекты. - М., 2001; Объект преступления // Уголовное право. Общая часть / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамовой. - М., 1998. - С. 125-130.

^См. напр.: Наумов А.В. Уголовное нраво. Общая часть. - М., 1996. - С. 153-154; Улезько СИ. Объект преступления // Уголовное право. Общая часть / Под ред. В.П. Петрашева. - М., 1999. - С. 149; Нашковская А.В. Объект нреступления // Курс уголовного права. Общая часть / Под ред. Н.Ф. Кузпецовой, И.М. Тяжковой. - М., 1999. - Т. 1: Учение о преступлении - С. 210; Кибачьник А.Г. Лекнии по уголовному праву / А.Г. Кибальник, И.Г. Соломоненко. - Ставрополь, 2000. - С. 45.

^См.: Уголовное право России. - М., 1998. - С. 30; Кашепов В.И. Объект преступления // Уголовное право / Под ред. В.П. Кашепова. - М., 1999. - С. 61; Советское уголовное право. Общая часть. - М., 1976.-С. 122.

190

мира относят к предмету преступления также и интеллектуальные ценности, в связи или по поводу которых совершаются преступления'. Другие указывают, что в уголовном праве «речь должна идти не о «предметных» и «беспредметных» преступлениях, а о преступлениях, в которых предметом выступают различного рода материальные ценности (имущество, деньги и т. п.), и о преступлениях, в которых предметом служат нематериальные ценности (честь, достоинство, интеллектуальная собственность и т. п.)»^. Полагаем, что информация в действующем УК РФ, в том числе и доказательственная, вполне оформилась в ряде конкретных составов как самостоятельный предмет, отражающий социально-правовые характеристики объекта.

Понятие доказательств раскрывается в гражданско-процессуальном, арбитражно-процессуальном и уголовно-процессуальном праве. В качестве доказательств в уголовном процессе, которые являются предметом преступления, предусмотренного ч. 2 и 3 ст. 303 УК РФ, понимаются любые фактические данные, на основании которых в определенном законом порядке устанавливаются наличие или отсутствие преступления, виновность лица и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дел (заключения экспертов, показания подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетелей, заключение и показания эксперта, вещественные доказательства, протоколы следственных действий и судебного заседания, иные документы, на основании которых суд, следователь или орган дознания устанавливают обстоятельства, имеющие значение для дела)^.

В теории уголовного права нет однозначного мнения относительно того, что может быть предметом фальсификации - фактические данные, имеющие значение для дела, либо их процессуальные источники, либо и то и другое. Некоторые авторы исходят из того, что в этом случае речь должна идти в первую очередь об искажении фактических данных, то есть сведений

' См.: Прохоров Л.А. Уголовное право / Л.А. Прохоров, М.Л. Прохорова. - М., 1999. - С. 59.

^Новоселов Г.П. Объект преступления // Уголовное право. Общая часть / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамовой. - М., 1998. - С. 133.

^См.; Чучаев А. Фальсификация доказательств / А. Чучаев, И. Дворянсков. - С. 49.