3.6. Гендер как стратификационная категория

Теория гендера как стратификационной категории ба­зируется на классических теориях социального неравенства и социальной стратификации, прежде всего М. Вебера и

П. А. Сорокина⁴¹. Э. Гидденс, полемизируя с К. Марксом, отметил, что классовый фактор не является единственным в определении социальных различий, влияющих на поведение мужчин и жен­щин. В число других факторов входит этническая и культурная принадлежность. Например, можно было бы предположить, что женщины, принадлежащие к этническому меньшинству (скажем, темнокожему населению Соединенных Штатов), на­ходятся в более равном положении по отношению к мужчинам этих же этнических групп, чем к женщинам, принадлежащим к большинству (т. е. белым женщинам). Или может случиться так, что женщины определенной культуры (охотников и собирателей, например) имеют больше общих черт с мужчинами этой куль­туры, чем с женщинами индустриального общества⁴².

В этой теории гендер выступает как сеть, как структура и как процесс. Гендер есть иерархизирующий фактор социальных отношений. Помимо гендера такими категориями выступают класс, раса, возраст. Таким образом, уместно рассуждать не просто о стратификационной системе общества, но и о гендерно-стратифицированной, где наряду с традиционными факторами расслоения общества можно обозначить сочетания типа гендер-класс, гендер-статус, гендер-раса, гендер-этнос и т. д. Централь­ное место отводится категории власти. Именно через категорию власти и доминирования определяются гендерные роли. Поэтому исследование гендера как стратификационной категории — это не просто описание разницы в статусах, ролях и иных аспектах жизни мужчин и женщин, но анализ власти и доминирования, утвержденных в обществе через гендерные отношения.

3.7. Пол (гендер) как культурная метафора

Помимо биологического и социального аспектов в анализе проблемы пола феминистки обнаружили третий — символиче­ский, или собственно культурный аспект. Мужское и женское на онтологическом и гносеологическом уровнях существуют как элементы культурно-символических рядов:

Мужское — рациональное — духовное — божествен­ное —... — культурное

Женское — чувственное — телесное — греховное — ... — природное

В отличие от первого, биологического, аспекта пола в двух других его аспектах — социальном и культурно-символическом — содержатся неявные ценностные ориента­ции и установки, сформулированные таким образом, что все, определяемое как "мужское" или отождествляемое с ним, считается позитивным, значимым и доминирующим, а опреде­ляемое как "женское" — негативным, вторичным и суборди­нируемым. Это проявляется не только в том, что собственно мужчина и мужские предикаты являются доминирующими в обществе. Многие, не связанные с полом феномены и понятия (природа и культура, чувственность и рациональность, бо­жественное и земное и многое другое) через существующий культурно-символический ряд отождествляются с "мужским" или "женским". Таким образом, создается иерархия, сопод­чинение уже внутри этих — внеполовых — пар понятий. При этом многие явления и понятия приобретают гендерную окраску. Для обозначения культурно-символического смысла "женского" и "мужского" исследователи обычно используют термины "фемининный" и "маскулинный".

В концепции гендера как социального конструкта, симво­лически проинтерпретированной, исторически меняющейся модели явно видны следы влияния теории деконструкции Ж. Дерриды. Термин "деконструкция" обозначает процесс раз­гадывания метафор, разоблачения их скрытой логики, которая обычно существует как параллель, противостояние понятий (мужчина — женщина, субъект — объект, культура — при­рода и т. д.), обобщенно — любое разоблачение понятия как идеологически или культурно сконструированного, а не простоотражения природной реальности⁴³. Деррида демонстрирует, что в такой оппозиции одна сторона всегда подчинена другой, так что не существует чистых различий без доминации. Наи­большее влияние теории Дерриды прослеживается во взглядах французского постмодернистского феминизма (Л. Ирригарэй, X. Сису). В меньшей степени это характерно для американского, и еще меньше — британского вариантов феминизма. При этом следует отметить, что, если во французском феминизме анализ категории гендера через деконструкцию носит скорее экзистенциальный и метафизический характер, то в американском феминизме категория гендера скорее выполняет социальную и методологическую функции.

Конструирование категории гендера как аналитического инструмента открыло новые аналитические возможности для исследования общества и культуры. Оппозиция мужского и жен­ского утрачивает биологические черты, а акцент переносится с критики в адрес мужчин на раскрытие внутренних механизмов формирования западной культуры. Пол становится культурной метафорой, которая, как отмечает Э. Фи,"... передает отношение между духом и природой. Дух — мужчина, природа — женщи­на, а познание возникло как некий агрессивный акт обладания; пассивная природа подвергается вопрошанию, раскрытию, человек проникает в ее глубины и подчиняет себе. Приравнива­ние человека к познающему духу в его мужском воплощении, а природы — к женщине с ее подчиненным положением было и остается непрерывной темой западной культуры"⁴⁴.

Оказывается, что метафора пола выполняет роль культурно-формирующего фактора. Иными словами, гендерная асимметрия является одним из основных факторов формирования традици­онной западной культуры, понимаемой как система производства знания о мире.