22.5. Коммуникативная неудача

Среди частных направлений теории речевых актов следует вы­делить исследование неуспешных речевых актов, приведшее к определению понятия коммуникативной неудачи. Коммуникатив­ной неудачей называется такой речевой акт, при котором наме­рение говорящего (в частности, иллокутивная сила) было не­правильно понято слушающим, в результате чего реакция слу­шающего оказалась неадекватной. Впрочем, в некоторых случаях слушающий лишь делает вид, что не понял намерения говоря­щего и сознательно реагирует неадекватно. Это особенно оче­видно в случае конвенциональных косвенных речевых актов, когда неадекватная реакция воспринимается как издевательство. Воз­вращаясь к приведенным выше примерам косвенных речевых актов, можно смоделировать соответствующие коммуникативные неудачи.

Простите, у вас нет часов? — Есть [вопрос понимается как вопрос, а не как просьба сообщить время].

Не могли бы вы передать соль? — Мог бы [соль не передается; очевидная просьба интерпретируется как вопрос в соответствии с синтаксической и семантической структурой].

Я хочу поздравить тебя с днем рождения. — Ну что же, поздрав­ляй [косвенный речевой акт поздравления интерпретируется как выражение желания].

Одной из основных задач, связанных с понятием коммуника­тивной неудачи, стало создание соответствующей классификации, называемой также типологией коммуникативных неудач. Первая классификация коммуникативных неудач, связанных с неправиль­ным употреблением перформативов, принадлежит Дж. Остину (см. 12.5). На материале русского языка типология коммуникативных неудач была предложена, в частности, О. П. Ермаковой и Е. А. Зем­ской. В их совместной работе ставится задача построения класси­фикации типов коммуникативных неудач, в основу которой кла­дется типология причин возникновения коммуникативных неудач. В самом общем виде авторы выделяют три основные причины и соответственно три основных класса коммуникативных неудач: 1) порождаемые устройством языка, 2) порождаемые различия­ми собеседников в каком-либо отношении, 3) порождаемые праг­матическими факторами. При этом подчеркивается, что в есте­ственном диалоге действует, как правило, не какой-либо оди­ночный признак, а их комплекс. Тем не менее можно привести примеры, достаточно точно иллюстрирующие отдельные признаки.

Так, среди коммуникативных неудач, связанных с самим уст­ройством языка, выделяется, в частности, подкласс коммуника­тивных неудач, порождаемых неоднозначностью языковых еди­ниц. Например, отмечаются коммуникативные неудачи, возника-

юшие из-за возможности неоднозначного толкования слова как (вопросительное местоимение — наречие образа действия — во­просительная частица, выражающая изумление), в подтвержде­ние чего приводятся конкретные диалоги:

А. Ты знаешь, что Димка ударил И. П.?

Б. Как?!

А. Я не знаю как, знаю, что ударил.

Б. Тьфу! Что я спрашиваю «каким способом»? Я просто поверить не

могу.

А. А говоришь «как»!

Возникновению коммуникативных неудач, связанных с разли­чиями в индивидуальных (психических и физических) свойствах собеседников, обычно способствуют и какие-то языковые факто­ры. Лишь в немногих случаях такие коммуникативные неудачи не получают опоры в языке. Это может быть обусловлено различиями картин внутреннего мира собеседников, приводящих к различ­ной оценке определенных явлений, а также различиями в психо­логических свойствах говорящих. В качестве иллюстрации приво­дится диалог — приглашение на дачу, в ходе которого обсуждает­ся отсутствие у хозяев машины, что сами хозяева интерпретируют как неудобство, а приглашенные — как достоинство дачной жиз­ни (отсутствуют шум и грязь). И лишь в конце разговора собесед­ники приходят к пониманию.

Среди прагматических факторов, приводящих к коммуника­тивным неудачам, выделяется, в частности, игнорирование гово­рящим прагматического компонента в семантике слов, в то время как для слушающего он оказывается более сильным, чем пред­метно-логическое содержание слова: в деревне разговаривают двое мужчин: молодой горожанин (А.) и пожилой сельский учитель, пенсионер, выросший в деревне (Б.):

А. А что, здесь только приезжий народ теперь? Аборигенов уже нет?

Б. А вы поубавьте спеси-то! Какие они вам аборигены! Это сельчане! Труженики полей!

А. Да я ничего плохого не имел в виду. Я в смысле «коренные жите­ли»...

В связи с рассматриваемой проблемой авторы отмечают прин­ципиальные особенности реального общения. В естественной, не­подготовленной речи собеседники почти никогда не следуют праг­матическим постулатам, сформулированным П.Грайсом (о его теории см. главу 23). Часто, говоря одно, люди хотят дать понять совсем другое; речь их бывает избыточна, малоинформативна и т.д. Коммуникативные неудачи оказываются результатом взаимодей­ствия сложного комплекса человеческих факторов с явлениями языка. Существен, однако, тот факт, что наличие коммуникатив-

290

291

ных неудач, хотя и мешает общению, все же достаточно редко приводит к полному непониманию. Обычно оно снимается в ходе беседы.

Из приведенных примеров видно, что непонимание иллоку­тивной силы высказывания лишь одна из многих причин комму­никативной неудачи. Именно поэтому теория коммуникативных неудач выходит за рамки теории речевых актов и относится к праг­матике в целом.