Arkhangelskiy_A_Gumanitarnaya_politika_M_2006

Цельность, бесцельность и цель	493
Кража времени со взломом	497
Крылатый медведь	499
Адамов род	502
Два в одном	505
Кадры: решают всех	508
Сказка о потерянном времени	511
Почему у них получилось	514
Быть ответственным	517
Быть свободным	520
Быть справедливым	524
Быть патриотом	527
Быть универсальным	531
Быть верующим	534
Быть правым	538
Прекратить истерику	542
Солидарность и Преображение	545
Абсолютная власть большинства	549
Армия, спецслужбы и потоп	552
Жизнь после жизни	556

ОТ АВТОРА

Эта книга — прямое продолжение преды­ дущей, выпущенной в 2002 году". Заверша­ лась она текстом, посвященным двойной дате: 9 сентября 1990 года был убит о. Алек­ сандр Мень, в ночь на 9 сентября 1999-го был взорван жилой дом в Москве на улице Гурья­ нова. «Между двумя этими датами, как между двумя страшными огневыми точками, про­ черчена кровавая линия новейшей россий­ ской истории... Страна... начала медленно излечиваться от привычки к смертоубийству, приобретенной 9 сентября 1990 года. Дай только Бог, чтобы это не оказалось очередной иллюзией».

Увы, оказалось. Опубликован этот текст был 10 сентября 2001 года; на следующий день я вел номер (то есть следил за прохожде­ нием газетных полос, просматривал и подпи­ сывал их); в 17 часов 30 минут мы должны бы­ ли отправить в печать региональный выпуск «Известий» и начать работу над московским, вечерним. Внезапно на верстку примчался за-

* «Политкоррекция: статьи для газеты „Известия“. 1998-2001». М.: Модест Колеров и издательство «Тре­ тий квадрат», 2002.

II

ведующий отделом международных новостей Максим Юсин: в Америке самолет врезался в здание торгового центра. Мы успели завер­ стать на первую полосу маленький текст с полусмазанной фотографией, сделанной прямо с экрана телевизора; вечерний московский номер был уже полностью переделан, потому что всем и сразу стало ясно: 11 сентября 2001 года началась новая историческая эпоха.

Статьи, из которых составлен нынешний сборник, как раз и охватывают очередной от­ резок новейшей истории — от начала эпохи мирового террора до годовщины Беслана. Мир

вцелом вступал в фазу непредсказуемого наси­ лия, непредсказуемой демократизации и столь же непредсказуемого террора. Для России,

вчастности, это был период нарастающих финансовых успехов и постепенно закупори­ вающейся политики, сказочного везения (окончательное самоисчерпание коммуниз­ ма, младенческая немощь фашизма, дорогая нефть, оживающая благодаря мучительным реформам 90-х промышленность) и накопле­ ния отложенных проблем, которые когда-ни­ будь неизбежно обрушатся на страну и ее гра­ ждан. Что ж: если мы не хотим продвигаться вперед спокойно и последовательно, будем пробираться через кризисы и потрясения.

Как мне кажется, в минувшее четырехле­ тие мы не использовали счастливый шанс

12

вскочить на подножку уходящего поезда ми­ ровой цивилизации, сохранив при этом всю полноту своей исторической самобытности,

распылили	отпущенное историей	время;
и все-таки	худшие опасения не до	конца

оправдались. Да, законно избранная и чувст­ вующая страну власть пассивного большинст­ ва в какой-то момент демонстративно сброси­ ла со счетов активное свободомыслящее меньшинство, перестала с ним взаимодейст­ вовать, предпочла создавать бюрократиче­ ские муляжи отсутствующих гражданских институтов, демократических процедур, судебной системы. Да, обиженное активное меньшинство охотно сдалось на милость победителя, смирилось с участью политиче­ ски маргинальной, общественно ничтожной, культурно невлиятельной группы. Но путь вперед все еще возможен, ценности свободы, личной ответственности перед Богом и ми­ ром не до конца дискредитированы, отстаи­ вать их — это не донкихотство, а работа на бу­ дущее; возможно, ближайшее. Другое дело, что необходимо громче, чаще и ярче говорить о том, что идеалу свободы никогда не проти­ воречило, но почему-то в 90-е годы часто ей противопоставлялось: о справедливости, пат­ риотизме, человечности.

Все статьи и одно интервью (с покойным Василем Быковым), вошедшие в сборник, бы­

13

ли написаны специально для газеты «Извес­ тия» и опубликованы в ней. Единственное ис­ ключение — краткое прощание с Сергеем Сер­ геевичем Аверинцевым, которое не было напечатано в «Известиях», поскольку к этому моменту за литературно-гуманитарные темы в газете отвечал уже другой человек; оно было произнесено в программе «Тем временем» на телеканале «Культура». Однако уход Аверинце­ ва — такая же символическая мета времени, как расставание с писателями Юрием Давыдо­ вым, Георгием Владимовым, историком Алек­ сандром Носовым, философом Жаком Дерри­ да. Почему-то при резкой смене исторического климата ключевые фигуры начинают осыпать­ ся с древа жизни; есть в этом что-то страшное и одновременно что-то величественное.

И, наконец, последнее. Благодарю Юрия Александровича Богомолова, разрешившего включить в книгу нашу газетную переписку («E-mail’bi военного времени»). Отдельная при­ знательность — главному редактору газеты «Известия» Владимиру Алексеевичу Бородину, давшему согласие на перепечатку статей.

ГОД 2OOI

II СЕНТЯБРЯ

До вчерашнего дня Запад традиционно именовал себя христианской цивилизацией, хотя на самом деле становился год от года все более безрелигиозным. Главной верой Запада стала вера в человека как в самодостаточный центр мироздания. Но так или иначе, все ба­ зовые ценности современного западного ми­ ра — плюрализм, толерантность, открытое общество — коренились в евангельской тра­ диции, сохраняли с ней неуклонно слабею­ щую связь.

Вчера не только рухнули высочайшие зда­ ния Америки, не только обвалился американ­ ский рынок — были подорваны ценности, на которых строилась вся послевоенная за­ падная цивилизация. Они оказались бессиль­ ны перед натиском молодой, бесстрашной

ибесчеловечной силы, которая не ставит ни во что именно человеческую жизнь. И чужую,

исвою.

Чего ждать в результате?

Единственно разумным выходом из соз­ давшегося положения было бы творческое об­ новление привычных ценностей конца XX ве­ ка, их уточнение и преобразование. А также осмысление причин, приведших врага, агрес-

15

сивного исламиста (которого нельзя путать с обычным мусульманином), к победе над рас­ слабленно-гуманистическими наследниками христианства. Но обычно после глобальных катастроф люди в панике отказываются от привычных ценностей как таковых и броса­ ются во все тяжкие.

Так, в России начала XX века ценности тра­ диционной православной цивилизации не прошли испытания на революционную проч­ ность. И без боя уступили место новой квази­ религии — тоталитаризму. Самое страшное, что может случиться в результате американ­ ской катастрофы 11 сентября 2001 года, — это не откат Запада к христианскому фундамента­ лизму (такой откат уже исторически невозмо­ жен), а своего рода массовая депрессия безрелигиозности. Убежденных атеистов не станет больше, зато резко вырастут ряды пассивнобезрелигиозных обывателей, которые будут наркотически равнодушно наблюдать за рос­ том числа энергичных исламистов во всем ми­ ре. И в самой Америке, и в Западной Европе.

Что же до роста фундаменталистских и ре­ лигиозно-изоляционистских настроений, то они после всего случившегося грозят в пер­ вую очередь России. У нас в последние годы социальные страхи и без того слишком актив­ но принимали форму религиозных пережива­ ний. И огромное число россиян искало в вере

1б

источник вечной жизни — они прятали го­ лову в нее, как в песок. Теперь, испытав ин­ формационный шок, они трансформируют свой страх в злорадство, а злорадство — в при­ вычные апокалиптические образы.

Ито плохо, и это нехорошо. А в истории,

втом числе религиозной, минус на минус ни­ когда не дает плюс.

12 сентября

За победу безнадежного дела

За катастрофическими событиями минув­ шей недели потонули новости общественной жизни, неяркие, скромные, но оттого не менее важные для нашего будущего и будущего наших детей. Завершилась череда тихих переговоров кремлевской администрации с представителя­ ми институтов грааданского общества — от полуоппозиционного «Мемориала» до полулояльного Общества защиты прав потребителей. Причем завершилась важной договоренностью. Какой именно — скажем чуть позже, а пока на­ помним предысторию.

Летом Борис Березовский начал яростно финансировать правозащитные организации. А Кремль, назло надменному соседу, тут же пригласил на высочайшую встречу избран­ ных представителей «третьего сектора». Это вызвало скандал. Оказалось, что на высокое

17

звание института гражданского общества в нашей многострадальной стране могут пре­ тендовать, с одной стороны, только бывшие диссиденты, с другой — исключительно фила­ телисты, собаколюбы и юные друзья Глеба Павловского. А середины, то есть нормы, как бы и нет. Между тем, гражданское общество на то и нацелено, чтобы утверждать в стране социальную норму и золотую середину неза­ висимости гражданина от непосредственных интересов государства и бизнеса. Потому что государство хочет, чтобы мы ежеминутно превозмогали норму, поднимались до высот патриотического самопожертвования, а биз­ нес по определению признает нормой все, что хорошо продается и охотно покупается.

На протяжении летних месяцев мечта о бу­ дущем гражданском обществе из социального заказа на глазах превращалась в заказ продук­ товый; сквозь идею нового общественного до­ говора стали проступать узнаваемые черты договора подряда. Подкормить своих, отжать чужих, в очередной раз выдать фикцию за ре­ альность... Слишком знакомо все это, много раз проходили за последние годы.

И вот ситуация в середине сентября внезап­ но переменилась. Стороны, слишком далеко ра­ зошедшиеся летом, по осени сделали нереши­ тельный шаг навстречу друг другу. «Верхи» (едва ли не впервые в новейшей российской ис­

18

тории!) поступились правом силы и молчаливо признали свою ошибку; «низы» согласились сменить белые одежды диссидентов на скучные наряды политиков и заранее смирились с обви­ нениями в предательстве со стороны пламен­ ных революционеров во главе с Березовским. Мертворожденный оргкомитет своеобразной «гражданской палаты» при президенте будет расформирован и в ближайшее время создан за­ ново; собаколюбы чуть потеснятся, чтобы в про­ цесс на равных правах включились реальные фигуры, в том числе г-н Павловский (который до сих пор предпочитал управлять денежными потоками гражданских инициатив из тени, фор­ мально ни в чем не участвуя). Договор подряда опять вернулся в политическую плоскость, стал договором общественным.

Разумеется, каждая из сторон впредь будет преследовать свои собственные цели; конеч­ но, будут ссоры и конфликты; естественно, конь и трепетная лань в одной упряжке — зрелище не для слабонервных. И все равно альтернативы начавшемуся диалогу нет и быть не может, если Россия хочет вписаться в «прозрачное» разгосударствленное будущее глобального мира. Причем будущее — весьма отдаленное; понятно, что в стране, где прак­ тически нет ярко выраженных социальных групп, четко сознающих свои интересы, где слишком сильны традиции патернализма, —

19