Глава V. Обстоятельства, исключающие международную противоправность § 1. Концепция обстоятельств, исключающих международную противоправность

Существуют обстоятельства, при которых субъект не несет ответственности за деяние, не соответствующее тому, что требует от него международное обязательство. Такими шестью обстоятельствами являются согласие, самооборона, контрмеры, форс-мажор, бедствие и состояние необходимости. Как видим, речь идет об обстоятельствах, которые в целом присущи и внутреннему праву государств, то есть представляют собой общие принципы права. Приведенный перечень является исчерпывающим и общепризнанным. Эти обстоятельства применяются к любым международным обязательствам, независимо от их источника, будь то договор, обычная норма или односторонний акт.

В Статьях об ответственности государств такие обстоятельства рассматриваются как исключающие противоправность (circumstances precluding wrongfulness). При обсуждении в Комиссии международного права ООН проекта статей мне пришлось обратить внимание на недостаточную обоснованность этого положения. В ходе обсуждения проекта статей в Шестом комитете также было выражено мнение, что названием соответствующей главы должно было быть "Обстоятельства, исключающие ответственность", поскольку противоправность деяний определяется, главным образом, другими нормами международного права и только затем - нормами об ответственности *(447).

Международная судебная практика в целом свидетельствует в пользу обстоятельств, исключающих ответственность. В решении Постоянной палаты третейского суда 1912 г. по делу о возмещении России говорилось: "В соответствии с общими принципами права, признаваемыми во всех странах, ответственность не возникает, если ущерб причинен независимо от воли представителя государства..." *(448)

Истоки занятой Комиссией позиции видятся в четвертом докладе специального докладчика Дж.Фицмориса о праве международных договоров, на который содержатся ссылки в Комментарии к Статьям. Доклад содержал раздел: "Невыполнение, оправдываемое ab extra действием общей нормы международного права". Термин "невыполнение" носит нейтральный характер в отношении рассматриваемого вопроса. Однако в открывавшей раздел ст. 13 говорилось, что невыполнение "перестает быть нарушением договора" в случае согласия. В последующих статьях использовалась нейтральная формулировка, согласно которой соответствующие обстоятельства оправдывают невыполнение договорных обязательств *(449).

Нашедшая отражение в Статьях концепция находится в определенном противоречии с даваемым в них определением нарушения международного обязательства, под которым понимается деяние, не соответствующее тому, что требует обязательство ( ст. 12). В Комментарии к Статьям говорится, что "концепция обстоятельств, исключающих противоправность, уходит своими корнями в деятельность Подготовительного комитета к Гаагской конференции 1930 года". Но если обратиться к материалам этого комитета, то окажется, что в них речь идет не об исключении противоправности, а об освобождении от ответственности. Подготовленный комитетом для обсуждения вопрос был сформулирован следующим образом: "Обстоятельства, при которых государства могут отказаться от ответственности" *(450).

Рассматриваемое положение Статей об ответственности государств расходится с пониманием явления как во внутреннем, так и в международном праве. Так, в ГК России говорится об освобождении от ответственности (см., например, п. 3 ст. 401). Соответствующий раздел Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров озаглавлен "Освобождение от ответственности" (раздел IV).

В отечественной литературе рассматриваемый вопрос был проанализирован Н.А.Ушаковым, который многие годы участвовал в обсуждении проекта статей об ответственности в качестве члена Комиссии международного права ООН. По его мнению, "выражение "обстоятельства, исключающие противоправность деяния", очевидно, достаточно адекватно и точно выражают суть ситуации..." И далее, "неправильно говорить об исключении или отсутствии ответственности, ибо, если международно-противоправное деяние налицо, неизбежно и всегда оно влечет за собой ответственность правонарушителя" *(451).

С тем же успехом можно сказать, что неправильно говорить об исключении противоправности деяния, ибо, если налицо нарушение обязательства, то оно всегда и неизбежно представляет собой правонарушение. Но главный недостаток анализа, осуществленного Н.А.Ушаковым, состоит, пожалуй, в том, что он обошел молчанием международно-правовую практику и доктрину, не объяснил, почему они придерживаются иной концепции.

Если обратиться к мировой доктрине, то окажется, что большинство авторов пишут об освобождении от ответственности. Вместе с тем, многие авторы практически ставят знак равенства между освобождением от ответственности и исключением противоправности. А.Фавр пишет о том, что "существуют обстоятельства, которые могут сделать выполнение обязательства невозможным без вины субъекта, принявшего обязательство. Согласно общим принципам права, они освобождают его от ответственности...". Вместе с тем, во всех таких ситуациях отсутствует противоправность *(452).

После принятия Комиссией международного права проекта соответствующих статей смешение терминологии встречается в практике даже такого органа, как Международный Суд ООН. В качестве примера можно взять решение Международного Суда по делу о проекте "Габчиково-Надьмарош". При рассмотрении дела Венгрия ссылалась на то, что нарушение ею договора оправдывается состоянием необходимости. Суд определил: "Состояние необходимости, на которое ссылается Венгрия, даже если бы его наличие было установлено, не позволило бы сделать вывод о том, что она действовала в соответствии с ее обязательствами по Договору 1977 года... Оно позволило бы только утверждать, что в сложившихся обстоятельствах Венгрия не будет нести международной ответственности за свои действия" *(453). Из этого видно, что состояние необходимости не дает оснований для вывода о том, что договор не был нарушен, но оно могло бы освободить от ответственности за нарушение.

Вместе с тем, в том же решении нашла отражение и иная терминология. Ссылаясь на проект Статей об ответственности, принятый Комиссией международного права, Суд заключил, что "состояние необходимости является признанным обычным международным правом основанием исключения противоправности деяния, не соответствующего международному обязательству" *(454).

Таким образом, возникает вопрос: придерживаться ли общеправовой концепции, согласно которой определенные обстоятельства освобождают от ответственности, либо концепции Статей об ответственности государств, согласно которой эти обстоятельства исключают противоправность? Приходится считаться с тем, что за концепцией Статей стоит факт их принятия Генеральной Ассамблеей ООН, а также факт ее отражения в практике Международного Суда. Выход из сложившейся ситуации видится в том, чтобы с учетом необходимого единства терминологии придерживаться терминологии принятых Статей и говорить об обстоятельствах, исключающих противоправность. При этом исходить из того, что обе концепции отражают единое явление и разница между ними носит, в основном, терминологический характер.

Так, непреодолимая сила, рассматриваемая как обстоятельство, исключающее противоправность, является фактором, исключающим возможность квалификации деяния как международно-противоправного, несмотря на то, что оно не соответствует обязательству. Если же рассматривать непреодолимую силу как обстоятельство, освобождающее от ответственности, то оно освобождает субъекта от последствий, связанных с международно-противоправным деянием. В обоих случаях соответствующие обстоятельства выступают как оправдание невыполнения обязательства.

Рассматриваемые обстоятельства не прекращают нарушенное обязательство, а лишь оправдывают его невыполнение в конкретном случае и до тех пор, пока соответствующее обстоятельство сохраняется. В том же решении Международного Суда по делу "Габчиково-Надьмарош" говорится: "Даже если будет установлено наличие состояния необходимости, оно не является основанием для прекращения договора. На это основание можно ссылаться только для освобождения от ответственности государства, которое не выполнило договор. Даже в случае его обоснованности оно не прекращает договор, договор может не иметь силы в течение всего того времени, пока сохраняется состояние необходимости, он может быть бездействующим, но по-прежнему существовать, если, конечно, стороны не прекратят его по обоюдному согласию. Как только состояние необходимости прекращается, вновь возникает обязанность выполнять договорные обязательства" *(455).

В двустороннем споре по поводу ответственности бремя доказывания лежит, в основном, на стороне, предъявляющей претензии: "бремя доказывания лежит на истце" (actori incumbit onus probandi). Когда же субъект стремится избежать ответственности ссылкой на обстоятельства, исключающие противоправность, то бремя доказывания ложится на него. Зачастую только ему известны все факты, которые могут оправдать невыполнение обязательства.

Глава "Обстоятельства, исключающие противоправность" была позитивно встречена правительствами. Было высказано пожелание, чтобы в комментарии подчеркивался исчерпывающий характер перечня обстоятельств (Япония), что и было сделано. Неожиданным было лишь предложение голландского представителя в Шестом комитете. Оно состояло в том, чтобы включить статью, излагающую оправдательные основания для гуманитарной интервенции без санкции Совета Безопасности и без согласия государства в связи с крупномасштабными нарушениями в этом государстве основных прав человека или непосредственной угрозы таких нарушений *(456). Иными словами, предлагалось легализовать гуманитарную интервенцию, осуществляемую отдельным государством или группой государств в нарушение Устава ООН и таких императивных принципов международного права, как неприменение силы и невмешательство. Естественно, предложение было отвергнуто.