3. Политический протест в среде молодежи. Молодежные организации в России.

Под политическим протестом понимается комплекс индивидуальных и коллективных действий, направленных на радикальное изменение политики правящих групп (правящих элит). Как и всякое сложное явление социальной действительности, политический протест невозможно описать, используя исключительно позитивные или негативные характеристики. Протестные действия в зависимости от целей политических акторов¹ и степени интенсивности могут иметь различные последствия.

Политический протест в обществе в его легальных, институционализированных формах реализует ряд значимых функций. Он является индикатором делегитимации власти и создает возможность коррекции текущей политики, без которой негативные последствия неадекватных ситуации политических решений несут больший потенциал социальной деструкции. Даже в отсутствии подобной коррекции наличие каналов политического протеста могут оказывать релаксирующее воздействие на его носителей, без которого ситуация депривации для них была бы еще более дискомфортна. Функция политического протеста состоит также в абсорбировании носителей повышенной активности и их переориентации на конвенциональные и нормативные образцы поведения. Политический протест может канализировать некоторые деструктивные формы поведения.

Одним из традиционных носителей протестной активности в обществе является молодежь. В целом это достаточно логично объясняется в категориях незавершенности статусного становления и социокультурной мобильности, в наибольшей степени свойственных молодежи как специфической социальной группе. В силу возрастных психофизиологических особенностей, незавершенности реализации устойчивого профессионального статуса (и наличия свободного времени), социоэкономической неопределенности, склонности к групповой идентификации молодежь в целом обладает повышенной мобильностью (не только социальной, но и бытовой). Вследствие этого мобилизация молодежи на протест или поддержку, в отличие от других когорт, протекает проще. К этим факторам можно добавить значительную степень концентрации молодых людей в учебных заведениях.

Вследствие действия указанных факторов политическая активность молодежи в большей степени, нежели у других когорт, проявляется в формах массовых действий. В течение 1990-х – начале 2000-х гг. наблюдается постепенное снижение доверия российской молодежи к институциональным формам гражданской активности. Постепенно увеличивается доля респондентов, готовых использовать противозаконные средства, включая насилие. По данным опроса молодых избирателей, проведенного по заказу ЦИК РФ в 2002 г., 12% респондентов для защиты своих прав готовы участвовать в акциях с использованием противозаконных средств, включая насилие. 7% респондентов готовы использовать насилие для защиты действующей Конституции в случае ее нарушения властями. Между тем, в революционном 1991 г. таких респондентов насчитывалось 5%. В 1989 г. даже среди «неформалов» (наиболее активная часть молодежи) доля респондентов, считающих вполне допустимым использование насилия, составляла всего 11%¹. Для сравнения, по данным исследования социально-политической активности молодежи в 8 странах Европы, нелегальные и насильственные формы политической борьбы сравнительно редки (3% и реже, с примечательным исключением Великобритании, где порядка 10% респондентов заявили о приемлемости подобных действий). Чаще всего молодежь принимает участие в законных демонстрациях в Италии, Германии и Франции. Итальянцы также часто принимают участие в забастовках, за ними идут французы².

Тем не менее, утверждение, согласно которому молодежь всегда и везде гораздо радикальнее в политическом отношении представителей старших возрастных групп, в том числе, и в плане предрасположенности к протестным формам участия, является, скорее всего, стереотипом. Данные ряда исследований показывают, что готовность молодежи к участию в протестных выступлениях ниже, чем у населения в целом. В ходе опроса ВЦИОМ 2006 г. 35% респондентов указали на то, что они могут присоединиться к акциям протеста, если они будут проходить в их городе (районе). Среди молодежи таких было 26%³. По данным опроса ФОМ (2006 г.), доля тех, кто допускает для себя участие в акциях протеста, - 31% в группе 18-35 лет и в целом по выборке⁴. По данным опроса «Эффективность региональной и местной власти (2005 г.), проведенного Е.В. Реутовым в Белгородской области, доля молодых людей, заявивших о своем одобрении или возможном участии в протестных акциях, составила 35% (в целом по выборке 36%). В то же время молодежь в большей степени уверена в действенности подобных методов политического участия. Полностью согласны с эффективностью пикетов и демонстраций 22,4% молодых людей. Еще 29,9% согласны с этим частично. В целом по выборке распределение соответственно – 18,7 и 31,7%.

Сходные результаты дает и исследование Института социологии РАН 2007 г. Среди молодежи меньше тех, кто готов принять участие в акциях протеста, несмотря на то, что доля готовых взяться за оружие среди молодых такая же, как и среди старшей когорты (таблица 6).

Таблица 6.